В дыму вишнёвых сигарет

‹‹я боюсь того, что я делаю, но, похоже, я не могу остановиться.››       Дым сигареты выписывает причудливые узоры в воздухе, краем глаза девушка наблюдает за парнем. Его черты лица, движения и мимика выдают полное спокойствие. Скулы двигаются, а губы вытягиваются при очередной затяжке. Спокойно. Они молчат, слова здесь не нужны. Некий пузырь спокойствия и умиротворения окутывает молодых людей, погружая в особую атмосферу. Никаких ссор, конфликтов и одноклассников, что вечно обсуждают их личную жизнь. Лишь двое. Не правда ли хорошо? Находясь с человеком наедине можно узнать его совершенно с другой стороны, открыть новые, неопознанные черты характера, подобрать ключик к нормальному общению. В компании это невозможно, ведь большинство людей надевают маски, выходя в люди. Они ведут себя иначе, стараясь соответствовать стандартам общества и казаться круче. Он докуривает сигарету и тут же берет вторую, сосредоточенный взгляд устремлён вдаль, куда-то за забор школы, куда-то, где также спокойно.       Неожиданно на телефон Екатерины приходит уведомление, сообщающее о том, что аккаунт девушки отмечен в публикации. ‹‹А новенькая-то не промах. Крем для депиляции выручает.›› – гласит очередной пост, под которым прикреплено фото Никиты. И откуда у них информация о креме?       Публикация возвращает шатенку в реальность и та, словно ошпаренная, подскакивает со ступеней, спеша покинуть это место. Парень лишь провожает ее взглядом, не решаясь лишний раз провоцировать на конфликт. В беседе класса староста сообщила о том, что уроков больше не будет и девушка со спокойной душой покинула территорию учебного заведения, даже не думая о том, что скоро все координально изменится. Она быстро дошла домой, но там ей были явно не рады. Отец отсутствовал, а мать с гордым и обиженным видом подписывала какие-то документы. Катя быстро прошмыгнула в свою комнату, опасаясь разговора с мамой. Родительница молчит, что настораживает ещё больше. По мнению девушки, лучше выслушать несколько минут крика, чем ходить в неизвестности и ждать, пока на тебя вывалят тонну обвинений. Переодевшись, Екатерина уселась за повторение сценария. Две недели. До спектакля осталось ровно две недели. Слова уже буквально отскакивают от зубов и кажется, что никакой суфлёр не нужен. Беспокоит лишь одно – сцена с поцелуем все ещё не вычеркнута из на первый взгляд идеального сценария. Лаки запрыгнула на колени хозяйки, заскулив и ритмично потерлась о руку девушки. Такое ощущение, что щенок чувствовал что-то неладное. – Хей, малышка, что с тобой? – девушка погладила щенка по макушке и та чуть успокоилась.       Спустя три часа усердного чтения, позвонила учительница литературы и бодро сообщила о том, что срочно нужно явиться на примерку костюма. – Отлично, и почему это нельзя было сделать сразу? – сама себе пробубнила шатенка и сняла домашнюю футболку, чтобы переодеться.       Лаки убежала на кровать, где удобно устроилась и не сводила глаз с хозяйки. Неожиданно дверь в комнату распахнулась, ударившись о стену. В проёме показалась мама, держащая в руках пальто девушки. – Екатерина! Ты не ночевала дома! Твои вещи воняют сигаретами! Ты совсем совесть потеряла?! – не желая отвечать матери, девушка отвернулась, – я вообще-то с тобой разговариваю! – шатенка совершила очень опрометчивый поступок, она перекинула волосы на одну сторону, оголяя лопатку, – Катя?! Ты набила татуировку?! Боже, скажи, что мне мерещится или я убью тебя! – Тебе не мерещится и хватит кричать на меня! – прорычала юная дева, надевая свитшот. – Да как ты смеешь?! – голос женщины стал хриплым, она сделала шаг вперёд, – моя дочь превращается в проститутку, – в следующее мгновение щеку девушки обожгла жгучая отрезвляющая пощёчина. Родители никогда не били ее.       Шокированная и озлобленная девушка быстро выхватила пальто из рук женщины и фурией выскочила из квартиры, хлопая всеми возможными дверями. Обида и горечь съедали изнутри.       Находясь в некой прострации, девушка добралась в школу, примерила свое платье и вышла. На улице уже стемнело. Мокрый снег обжигал. Телефон пропиликал, оповещая о новом смс. ‹‹Домой можешь не приходить.››       Со всей силой шатенка сжала телефон и скрипнула зубами. Все накопившиеся слезы потоком хлынули из покрасневших глаз, а силы покинули тело. Голубоглазая села на первую попавшуюся лавочку и запустила руки в волосы. Предательство – единственное, что она чувствовала сейчас. Несомненно, во всем этом ее вина. Вина ее поступков, но получить подобное от своей матери, от самого родного человека – разрушительно. Волосы мокли от снега, лицо – от слез, становилось все холоднее и холоднее, дрожь овладевала телом. В колени девушки что-то уткнулось, затем шершавый нос потерся о ладони. – Эй, Лорд, фу! – крикнул знакомый голос, на который Екатерина совсем не обратила внимания, – ну и что ты к девушке пристал? Идём. Эй, Катя?! – в темноте было сложно что-либо разглядеть, но Ерошенко смог. Одноклассница дрожала и всхлипывала, – Кать? Все в порядке?       От вида плачущей девчушки сердце пропустило удар. Блондин присел на корточки и отодвинул руки шатенки от лица. Стеклянные заплаканные глаза смотрели на него через призму грусти. Тело девушки дрожало, а мокрые волосы липли к лицу. – Громова, что с тобой? Давай, я отведу тебя домой?       Она отчаянно замотала головой, словно в бреду. – Мне нельзя домой, нельзя, – голова ее ритмично завертелась в разные стороны, а поток слез возобновился. – Окей, тогда пойдешь ко мне, – она вновь замотала головой, не желая навязываться, не желая посвящать кого-либо в свои проблемы, – не дури, Кать, идём.       Ему с лёгкостью удалось увлечь ее за собой, ведь у девушки попросту не было сил сопротивляться. В квартиру Никиты они зашли через пять минут и к радости парня, отца не оказалось дома. Всю дорогу они шли молча, а уже у подъезда девушка вновь пыталась сопротивляться.       Замок щёлкнул, впуская двух подростков в мужскую обитель. У Кати не было настроя рассматривать обустройство квартиры, поэтому она сняла пальто и присела на пуф в коридоре. – Я немного посижу и пойду, – прохрипела голубоглазая. – Ты нормальная? Катя, что происходит? Расскажи, что с тобой? – А разве кому-то интересно, что со мной? – она горько усмехнулась, но резко стала серьезной и взглянула прямо в глаза парню, – поцелуй меня.       Голос прозвучал твердо и уверено, слова заставили парня замереть. – Зачем тебе это? – он подошёл ближе и попытался найти ответ в ее глазах. – Хочу.       Глаза девы закрылись в тот момент, когда тёплые губы Ерошенко накрыли ее – холодные и шершавые. Оба не понимали, что делают, но получали колоссальное удовольствие. Маленькие ручки хрупкой девушки неуверенно обвились вокруг шеи молодого человека, в то время, как его руки уверено придерживали шатенку за талию. – Скажи...просто скажи...и я...остановлюсь, – его речь прерывалась поцелуями, а дыхание сбилось. – Не останавливайся.       Слова послужили неким спусковым крючком и Никита тут же поднял девушку над полом, прижав к стене. Поцелуи стали более грубыми и прерывистыми, но не менее чувственными. Казалось, что оба ищут друг в друге успокоения, пытаются забыться. Его руки были везде, нежно ласкали бледную кожу, стараясь не оставить ни одного миллиметра не тронутым. Одежда как никогда казалась лишней, как и слова. Есть только двое и эмоции, которые они получают друг от друга. Ее пальцы путались в светлых волосах молодого человека, а губы беспорядочно встречались с мужскими. Близ стоящий диван оказался, как никогда кстати. Беспорядочные движения рук и ног, затуманенный разум, вечер – все это стало причиной координальных изменений в жизнях подростков.