В дыму вишнёвых сигарет

//и пусть наши тела взорвутся от перегрузки, это лучше любой на свете кардионагрузки, это больше, чем просто секс и больше, чем выброс эндорфинов в кровь и это больше, чем любовь.// Перевернувшись со спины на бок, Катя подперла кулаком подбородок, всматриваясь в происходящее за окном. Буря. Сильнейший ветер, сгибающий верхушки деревьев к земле. Холодный крупный дождь, барабанящий по окнам и создающий стену, через которую невозможно что-либо увидеть. Гром, своими раскатами заставляющий вздрагивать. Молния, красивейшими цветами разрезающая тёмный небосвод, такая красивая и одновременно такая устрашающая. Такая погода стояла за окном уже вторые сутки. Долгожданные выходные, которые Катя хотела провести в компании друзей, благополучно накрылись дождём. Денис переехал из гостиной во вторую спальню и сейчас, сидя у компьютера, захватывает очередную башню, даже не взирая на погодные условия. Была бы здесь их мама, брат был бы уже наказан. «Мама...» Катя углубилась в воспоминания о днях, когда вся их семья жила вместе и от огорчения плюхнулась лицом в подушку. Мать переехала заграницу, отец постоянно разъезжает по командировкам и даже забывает звонить, лишь перечисляет деньги на карту, они же с братом живут, держась лишь друг за друга, словно вообще не нужны никому из родителей. Как бы грустно это ни было, и она и Денис очень сильно отдалились и от отца и от матери. Самое грустное, это когда люди, подарившие одни из самых ярких воспоминаний, сами становятся неким воспоминанием. И как бы не ссорилась их семья, сколько боли не причиняла бы Кате мать, она все равно скучает. Скучает, черт возьми. У каждого из нас есть свои раны, которые могут долго кровоточить и будить по ночам, но и они затянутся. Стоит только подождать. Потерпеть, иногда выплакаться, но терпеливо ждать, чтобы найти свое лекарство, что залечит их. Однажды найдется то, что исцелит эту боль. – Так! Произнеся это, Катя резко приняла сидячее положение на кровати и несколько раз дала себе лёгкие пощёчины, отгоняя подступающие слёзы. Плакать сейчас – последнее, что хотелось сделать. Девушка осмотрелась по сторонам, за окном в очередной раз сверкнула яркая молния, а в глаза девушке бросился сценарий, лежащий на тумбе. Аккуратно сложенные листки с пропечатанным текстом напомнили о ещё одной проблемке. Никита Ерошенко в роли Ромео. Когда она только узнала, что будет вновь играть с Никитой на одной сцене, эмоциям не было предела. Хотелось кричать от безысходности одновременно попробовать это. Да, сумасшествие, но в ее мыслях действительно промелькнула мысль о том, что раз уж судьба вновь свела их на одной сцене, то попробовать всё-таки стоит. К тому же, отказаться она не может. Первым порывом было начать учить сценарий, но желудок напомнил о себе протяжным урчанием. Катя чертыхнулась, но игнорировать просьбу организма не стала, поэтому поднялась с кровати, направляясь в кухню. Девушка наложила в тарелку салат, стоявший в холодильнике и заварила один из любимейших чаев в коллекции. Приятный аромат свежего чая заполнил маленькую кухоньку, но не успела Катя сесть, как раздался звонок в дверь. – Ну и кого нелёгкая принесла?! – девушка слегка раздражённо отставила кружку в сторону и пошла открывать. На пороге стояла Марта. Она выглядела очень красиво. Броский макияж, короткая юбка и ультрамодная кофточка, выглядывающая из-под кожанки. Весь внешний вид девушки говорил о том, что пришла она сюда не просто так. Поправив локоны и сложив зонт, блондинка шагнула в квартиру, постукивая каблучками туфель. – Ты идёшь со мной и это даже не обсуждается! – Марта сняла обувь, по хозяйски отбросив в сторону, прошла в гостиную и плюхнулась на диван. Катя поспешила за ней, совсем не понимая, какая муха укусила эту девчонку. – И куда, если не секрет, я должна пойти? – напряжение Кати росло от неизвестности. – Традиционная вечеринка посвята в первокурсники, – она лукаво улыбнулась, – куча студентов абсолютно разных направлений, громкая музыка и море алкоголя, – девушка, любящая тусовки, мечтательно прикрыла глаза. – Ага, куча свободных парней, посягающих на твое тело, из-за которых потом ты, дорогая моя Марта, будешь получать от Стаса. Блондинка хихикнула, но вмиг стала серьезной. – Он идёт с нами, – Марта улыбнулась, вспоминая своего возлюбленного. – Марта, я не уверена... – Кать, ну ты серьезно? – Марта нахмурилась, – брось, когда ты последний раз развлекалась? Проводить двадцать четыре часа в сутки, загоняясь из-за своего бывшего-имбицила, не лучшее решение, уж прости. Разве тебе не хочется прочувствовать эту атмосферу первого курса? Безмятежные тусовки, когда ещё не знаешь, что такое сессии и прочее? Это будет одна из самых грандиозных тусовок этого года. – Ты хотела сказать, одна из самых грандиозных пьянок? – Катя сложила руки на груди. – Пьянка с особой атмосферой! – Марта деловито подняла указательный палец, – давай, идём! Марта выпятила нижнюю губу в жесте мольбы, а затем, резко подскочила с дивана, и взяв Катю за руку, потащила к ее комнате. – Ты неисправима! Девушки залились звонким смехом и Катя уже полностью смирилась с неизбежностью вечеринки. Девушка была даже рада тому, что подруга появилась так вовремя и пригласила ее туда, где сто процентов удастся забыть об обычной повседневной рутине. Спустя два часа девушки подъехали к месту, где намечалась тусовка. Дождь закончился, здесь, он, видимо, был не такой сильный как в городе, лишь слегка намочил траву. По классике, как и для любой крупной тусовки, был снят загородный дом с большим участком. Одноэтажный, но приличных размеров. Множество молодых девушек и парней уже были там, а многие только подтягивались. Музыка, алкоголь, танцы. Все, чем так любит себя развлекать молодежь. Марта сказала, что Стас подъедет чуть позже и подруги, подхватив друг друга под локти, направились прямиком в кухню, где стоял алкоголь. Возникло резкое желание напиться чуть ли не до беспамятства и просто расслабиться. Пара шотов с горячительным напитками были выпиты сходу. Дальше были танцы, полумрак и ещё множество алкогольных коктейлей. Стас появился к середине вечеринки и Марта пропала вместе с ним. Ноги Екатерины уже начинали немного гудеть, а щеки горели. Девушка выудила из кармана пачку сигарет и вышла во двор. От чего-то резко захотелось побыть наедине с собой, вдали от всех. Катя прошла за дом, здесь было темно и пусто. Закурив, Катя спрятала пачку и зажигалку обратно в карман юбки и погрузилась в собственные мысли. От сигарет и алкогольного опьянения девушку бросало то в жар, то в холод. Рядом кто-то чиркнул зажигалкой и Катя резко распахнула глаза, стараясь сконцентрироваться и взглядом найти пришедшего. – Опять ты, – алкоголь развязал ее язык и позволил смело заговорить первой, – Ерошенко, меня тошнит от тебя. Он усмехнулся, выдыхая плотное облачко дыма. По внешнему виду парня было видно, что он тоже не мало выпил. – По-моему, тебя тошнит не от меня, а от выпитого и выкуренного, – он фыркнул, сделав шаг вперёд. – Тебя это не касается, – Катя закатила глаза, стряхивая пепел с кончика сигареты, – почему ты пришел именно сюда? – Если ты думаешь, что я искал тебя, то глубоко ошибаешся. Просто пришел покурить в тишине, но раз ты здесь. Поговорим? – О чем нам говорить? Мы всё обсудили ещё тогда, когда решили расстаться, – голос даже не дрогнул. Алкоголь оказывает удивительное влияние на человека. Катя задумалась, подняла взгляд на звёздное небо и выдохнула дым, – лучше поцелуй меня. Слова вырвались непроизвольно, сами собой и девушка на секунду удивилась, но после расслабилась. По вискам резко ударила веселящая жидкость. – Если я это сделаю, ты возненавидишь меня, – он сделал ещё шаг вперёд. – Я и так тебя ненавижу, – она закатила глаза, – поцелуй меня, – прозвучало требовательнее. Никита приблизился. Он хмурил брови, внимательно заглядывая в ее глаза. – Так прямо и ненавидишь? – парень хмыкнул. – Всеми фибрами души. Он сделал затяжку и резко припечатал ее к кирпичной стене своим мощным телом. Он стал сильнее, мужественнее и это чувствовалось. Поцелуй вышел безумным. Он резко припал к ее губам, выдыхая дым прямо в рот девушке. Дурманящий вишневый дым, привкус алкоголя и какое-то животное желание смешались воедино, снося этим двоим крышу. Они не думали о том, что оба пожалеют, чуть отойдя от этого состояния. Сейчас мозги находились в полной отключке и молодые люди подчинялись лишь воле чувств и непреодолимого желания. Он затушил сигарету, одну руку запустил в ее волосы, а вторая удобно разместилась на рёбрах, не сильно сжимая. Ночная мгла поглотила обоих. Она выронила свою сигарету, дав ей возможность тлеть на траве и обеими руками притянула его ближе за воротник рубашки. Крышу снесло. Они не могли в полной мере насладиться телами друг друга и прижимались все плотнее. Никита оттянул ее волосы назад, открывая доступ к нежной коже девичьей шеи. Сладкая дорожка поцелуев от скулы до ключицы и сильный укус. Она гортанно простонала, тут же мысленно велев себе заткнуться. Ветер, словно пытался привести их в чувство своими порывами, но было бесполезно. Эти двое растворились в желании. Ловко расстегнув его рубашку, Катя заметила, что тату появилось не только на руке, но и на груди. Ноготками девушка провела по узору, оставляя красноватые следы. Никита расстегнул две верхние пуговицы ее рубашки, дав себе больше доступа к ключицам и поцеловал их. – Только эту свела или ту, что на лопатках тоже? Безрассудное тату, сделанное на фоне ссоры с матерью действительно отсутствовало и было сведено пару месяцев назад. На самом деле, в нем было много смысла, но также в нем были воспоминания о человеке, что причинил много боли. Почему же она тогда не свела тату на лопатке? Не смогла, смелости не хватило. – Заткнись, – прошипела девушка, за подбородок притянув его к своим губам и поцеловав. – Значит, не свела, – он ухмыльнулся сквозь поцелуй, проникая своими ладонями под блузку девушки. Каждое движение его рук оставляло на ее коже незримый след, обжигало и будоражило все внутри. Сильные мужские ладони подхватили грудь, с упоением сжав. Своими тонкими пальцами Катя зарылась в его волосы, оттягивая их в разные стороны. Никита рыкнул. – И все же, ты меня не ненавидишь, – в ответ девушка резко прикусила его губу. – Ненавижу. Ее нога была резким движением закинута на его бедро. Никита вжался своим пахом в ее с такой силой, что внутри вспыхнул какой-то огонь. Уже не сдерживаясь, девушка сладко простонала, ноги задрожали. Никита развернул их так, что теперь он стоял у стены и резко опустился на землю. Катя оказалась сверху. Его не волновало, что на джинсах могут остаться следы мокрой травы, что их могут услышать важна была лишь она. За считанные секунды его ремень оказался расстегнут, а ее юбка не сковывала бедра и покоилась на животе. Трясущимися пальцами девушка расстегивала ширинку. Коротким нетерпеливым жестом Никита рванул вниз ее трусики, одновременно вонзая зубы в шею. Он помог девушке раздвинуть ноги шире и резким движением усадил на себя. Ее громкий стон был заглушен поцелуем. Вжавшись в него пахом, девушка резко двинулась вперёд, окончательно потеряв контроль над собой. Он полностью расстегнул ее блузку и спустил бюстгальтер вниз, оголяя грудь. Резкие движения на нем, сладкие стоны и томные вздохи. Его зубы коснулись полушария груди, оставляя заметный след. Влажные, дрожащие, задыхающиеся и получающие неимоверный экстаз молодые люди. Они полностью растворились друг в друге, стараясь двигаться в унисон и доставить друг другу удовольствие. Удовольствие, о котором потом будут жалеть. Мелкие дождевые капли срывались с неба. Его пальцы каснулись ее возбуждённой плоти, заставив девушку подаваться удовольствием. Она до крови прикусила губу и закатила глаза, растворяясь в моменте и будоражащем экстазе. Ее тело принадлежало только ему. Его тело принадлежало только ей. Она задрожала всем телом и чуть содрогнулась в конвульсиях. Никите, чтобы достигнуть пика, хватило лишь увидеть, как девушка на нем содрогается от экстаза. Он закончил несколькими секундами позже, прошипев от удовольствия. Оба тяжело дышали, затуманенными взглядами разглядывая лица друг друга. То, что произошло только что, вся та страсть и желание удивляли обоих. Дождь усилился, холодными потоками остужая пыл и заставляя трезво взглянуть на мир. – Не ненавидишь, – кратко сказал он, смахивая промокшие волосы со лба. – Ненавижу, – прошептала она.