Хроника Льва Троцкого

      При ближайшем рассмотрении городок пони оказался намного более схожим с городами людей чем изначально мог представить Лев. Дома, улицы, общение, даже удел капитализма — торговля, были развиты на поразительном уровне. Человек двигался в живой толпе, чувствуя себя немного неуютно, улавливая весёлые и не очень взгляды копытных, идущих в сторону обширной ярмарки, раскинутой на большой круглой площади с высоченным трёхступенчатым зданием из тёмного дерева и держащееся на рядах тонких колонн по центру. Повсюду были вывешены приспущенные флаги, а в некоторых местах, включая на шпиле чудного здания, компанию ему составляло чёрное полотно.  — П-простите, а что тут происходит?  — Траурный концерт, вот что, — беззаботно ответил Троцкому какой-то левый единорог, — а вы, выходит, не местный?  — Можно и так сказать.  — То-то вы показались мне странным. Ходите нахмуренный, будто провалившийся в пространстве, в то время как весь остальной город торжествует, готовясь встречать нашего нового правителя! Церемония вступления на престол будет к вечеру. Обещают пышный банкет и бесплатные закуски.  — Кого? — переспросил Троцкий.  — У-у-у. Тебе нужно читать больше газет, — посоветовал незнакомец, похлопав земнопони по плечу, разворачиваясь и уходя в противоположную сторону, по пути случайно сталкиваясь с небольшой розовогривой пегаской жёлтого цвета, ойкнувшей и тут же сжавшейся в комок мягкой шерсти. — Прошу прощение, мисс.  — Ничего страшного, это и моя вина тоже, надо было следить за дорогой, — пискнула пони в ответ, никак не приходя в себя и поднимаясь только тогда, когда ощутила на себе удивлённый взгляд Бронштейна. Внутренний джентльмен пробудился именно в этот момент и революционер уверенно протянул копыто упавшей пони. Кобылка протянула копыто в ответ, что невиданным образом сработало и вскоре она уже стояла во весь свой рост, рассматривая незнакомца.  — Спасибо.  — Не стоит благодарности. Лишь только скажите мне, что тут происходит? По кому похороны?  — Принцесса Селестия, п-погибла, — вздрогнув, выговорила пони.       Слова юной леди не стали для Троцкого чем-нибудь неожиданным. Вернее, мысли о смерти лидера Эквестрийского государства засели в голове человека с момента, как об этом, о нападении на дворец, доложили ему лично. Однако настолько прямо он и не предполагал.  — Уже два дня прошло, и сегодня на престол взойдёт её единственный наследник — принц Блублад, — договорила кобылка, понурив голову.  — Как единственный? У неё, вашей принцессы, есть же сестра? — изумлённо протянул Бронштейн, запнувшись, когда понял что сморозил несусветную глупость, говоря о белошёрстном диктаторе с точки зрения «не причастного». Ведь он пони. Земнопони. — Оговорился, у нашей принцессы. Простите, утром я позволил себе выпить слишком много.  — Вы п-пьяный?  — Нет, теперь уже нет, просто… — мысли Бронштейна буквально кричали ему — остановись!  — Я понимаю вас, мы не любим когда из-за наших необдуманных слов лезут в душу, — понимающе проговорила пегаска, зачем-то коснувшись копытом груди политика, вводя его в ещё больший ступор. А ведь казалось, куда уж… — Меня зовут Флаттершай. И я догадалась что вы не из наших краёв, по вашему акценту. Вы будто-бы выходец из одной северной страны.  — Из северной страны. Да…  — Из Сталлионграда, — спокойно молвила пегаска, а вот внутри Троцкого всё похолодело, и взгляд сузившихся зрачков начал метаться по окружению, в поисках уединённого места. — Сестра принцессы Селестии в добровольном изгнании, и после смерти своей сестры, даже не прислала письмо. Что уж говорить о необходимости Эквестрии в её сильном копыте и благородной душе, после всего произошедшего. Правда, как мы теперь можем называть её благородной, ведь даже солнцем и луной в последние дни управляет не она.  — Спасибо за информацию, но мне нужно перевести дыхание.  — Постойте! — пегаска кинулась вслед за напуганным гостем, пробиваясь сквозь живую реку без прежней неловкости и дальше следуя за ним по одной из витиеватых улочек, привёдшей в конечном счёте к тени между двумя домами, туда, где росло старое раскидистое дерево. Троцкий опирался передними копытами о ствол, глубоко вдыхая и выдыхая воздух, стараясь наладить ход мыслей, успокоиться и снова взять контроль за своими собственными действиями, которые, могут зародить в окружающих семена настороженности. Недаром дорогая матушка говорила — общество должно видеть в тебе себе подобного, и только тогда, общество можно обуздать.  — Мистер, вы выглядите очень странно, вам точно не нужна помощь?  — А? — Бронштейн развернулся к пегаске. — Нет, у меня всё прекрасно.  — Вы убежали, даже не попрощавшись.  — Название интересное, Сталлионград. Вот прямо всю жизнь удивляюсь ему… — Лев перевёл дыхание, протёр очки и успокоился. — Так скажите, а что с сестрой принцессы…?  — Селестии, — закончила его пони, — вам простительно её не знать. Она не вернулась в столицу на траурные мероприятия, теперь вся исполнительная власть перейдёт к принцу Блубладу. Если хотите, одна моя хорошая подруга сможет посвятить вас в это.  — Вы так уверенно помогаете мне? Даже не предполагаете что я шпион?  — Всех шпионов мы побеждаем… при помощи магии дружбы. И она же мне подсказывает что вы — не шпион, — уже без тени прежнего смущения проговорила кобылка, кивая куда-то левее от себя. Как оказалось, на странное здание, внешне напоминающее дерево… С ветками, листвой и корнями. Наукой и биологией не объяснить как копытные смогли прорубить внутри живого организма окна и поставить двери, миновав гибель растения. Что касается «магии дружбы», то тут Льву Давидовичу пришлось просто смириться с тем, что рассказанное пару дней назад из уст рогокрылой лошади было правдой, в самом точном её значении.  — Простите, но вы застыли на месте и странно на меня смотрите… Пожалуйста, не надо так делать, — пискнула пегаска, махнув копытом. — Так вы идёте?

***

      Принцесса Луна раскрыла глаза в полутени, попытавшись применить магическую силу, но, к своему ужасу обнаружив на голове небольшой чёрный предмет — кольцо, сдерживающее магию и мешающее применить её. Передние копыта на половину своей длины погрязли в вязкой субстанции, слизи, с мерзким чавканьем стекающей по шершавей стене. Голова судорожно попыталась воспроизвести детали прошлого, но перед взором по прежнему стояли виды сплошного зелёного огня, пожирающего всё и всех на пути своего следования.  — Саботаж… — в такт словам профессора Мад Штейна выплюнула принцесса.  — Как верно подмечено, — эхом ответил ей звонкий голос. Перед кобылой сверкнула искра, зажигаясь в яркий зелёный огонёк, осветивший кубическое помещение целиком.  — Кто ты такая? — прерывисто спросила аликорн, рассматривая представшую напротив жёлтую единорожку с самодовольной ухмылкой на губах.  — Я думала всё станет понятно и после первой атаки. По мордочке единорожки пробежала рябь, на секунду показывая хищный оскал, два огромных глаза, а рог искривляя на подобии старой коряги. Луна не шелохнулась, тяжело вздохнув и опустив взгляд вниз. Стоило догадаться по чьему приказу она сейчас висит в нескольких метрах над землёй, да ещё вся в прочной и липкой как паутина слизи. Только одни известные ей существа могут устраивать подобное.  — Отдам тебе должное — после провала нашей операции у зебр, ты догадалась довольно быстро и даже начала предпринимать определённые… — Кризалис провела копытом по воздуху, — действия. Да. Но твоё решение вернуться на трон стало ошибочным… И теперь, в моих копытах одна из сильнейших пони всей Эквестрии, отрёкшаяся от собственного престола. Да ещё при мёртвой первой. Шансы значительно перевешивают в мою пользу со времён свадьбы в Кантерлоте. Фигура Кризалис вспыхнула зелёным светом, за пару секунд в точности копируя внешность принцессы Луны. Единственным отличием был зелёный блеск в глазах и такая же аура рога.  — Что значит мёртвой? — голос кобылы дрогнул.  — Ах да, ты ведь ещё не знаешь. Селестия мертва. Погибла во дворце при атаке майн отродья. Кстати, тебе будет любопытно узнать, но агенты Улья докладывают что её похоронят в собственном мавзолее, у всех на виду. Насколько же она была дорога для Эквестрии, раз уж прибегнут к бальзамированию…  — Ты не могла… — без сил прошептала Луна, — нет, этого не может быть. Я тебе не верю!  — О да, твоя любовь к сошедшей с ума на старости лет сестре поистине вкусна. Вот бы и Улей мог вкусить этот чудный плод, прямо сейчас, м-м-м… — зажмурив глаза протянула королева чейнджлингов.  — Клянусь, я убью…  — Да, да, да, всех нас и меня лично. Не так ли, Луна? Вот только сил не хватит, а без моих манипуляций никто в Эквестрии о тебе и не вспомнит, никто не узнает про ваше Сопротивление и никто не спасёт вас. Никто и ничего! — напирала Кризалис. Её рог продолжал грозно сиять, становясь всё ярче, всё сильнее и сильнее освещая странную комнату, комнату без выхода.  — Это всё ложь… Есть один пони, — пересилив эмоции прошипела ночная принцесса, стирая все мысли о сестре как подкорм для жутких существ, — рано или поздно он приведёт на помощь. Он то уж точно.  — Пони? А ты в этом уверена? — Кризалис искоса посмотрела на удивлённую принцессу и расплылась в довольной ухмылке, разворачиваясь к пленнице спиной, — ты думаешь мы не осведомлены? Я, между прочим, наточила на тебя клык, когда узнала что спасая Его, ты испепелила нескольких моих подданных.  — Что ты хочешь делать?!  — Узнаешь, — оборотень зашагала прочь, оставив кобылу висеть над землёй в прежнем положении. — О, и пока твои мысли не разорвали тебя в клочья, советую потратить время с пользой и подумать о своей судьбе. Ведь в новом чудном мире обязательно найдется место и тебе, майн кляйн принцесса. А напоследок желаю счастливого пребывания в тюрьме и не беспокойся о своём друге — скоро вы непременно встретитесь. Обрывки фраз угасли, когда достигнув стены перевёртыш вернула себе прежнюю личину обычной единорожки и прибегнула к телепортации, покидая помещение и оставляя пленницу в сознании, совершенно одну. Луна подняла опустошённый открывшейся правдой взгляд с пола, повернув голову по направлению к стене, где среди комьев слизи появилось белое свечение.  — Вредина ушла? — разнёсся звонкий голос по помещению и из стены вылезла полупрозрачная проекция фигуры Дискорда, потирая две разные лапы друг о друга. Магическая иллюзия рябила и сильно искажалась, на что сказывалось присутствие блокирующих магию артефактов. — Даже магия хаоса тут почти не работает. Что же такого раздобыла эта Кризалис?  — Куда ты отправил Льва Троцкого?  — В Понивилль, конечно. Думаете, Ваше Высочество, он чем-то важен? Я бы не стал доверять личности, кхм, подобной ему.  — А духу хаоса известна история людей?  — Иногда нужно подчерпывать знания из параллельных реальностей, чтобы удержать свою в равновесии, — зафилософствовал Дискорд, наколдовав себе курительную трубку, рябящую как и он сам, из которой поднялись несколько мыльных пузырей. Но Луне от этого легче не стало, а только наоборот — мысли о сестре снова взяли главенство.  — Дискорд, тебе властно практически всё, так скажи мне, что стало с Селестией на самом деле? Она ведь не могла просто взять и умереть. Драконикус отпустил трубку, оставив её парить в невесомости и сложил лапы крест-накрест, пропарив по воздуху напротив принцессы.  — Боюсь, королева не врёт. Селестии сейчас нет в Кантерлоте, — смиренно признался он. — Но давай не будем о грустном и лучше поговорим на чистоту: что тебе до этого всего, висящей в заточении, без возможности спастись в ближайшее время? Как ты будешь мстить и кого-то спасать, ведь знаешь же что я не пойду против правил и не буду изменять твою судьбу настолько откровенно.  — Я и не прошу.  — Ловлю на слове, Лун-на-а… К этому моменту проекция ослабла окончательно, рассеиваясь в воздухе как маленькое белое облачко. Аликорн вновь понурила голову, оставшись в помещении совершенно одна. Благо, хоть сейчас она побудет в родной для себя среде, в темноте, оплакивая сестру.