Fehu

Смотря на свои черные, будто покрытые твердой чешуей руки, Джесс не мог выкинуть из головы забавную, бредовую мысль о том, что теперь он точно не сможет сгонять в тот магазинчик около заправки, чтобы раздобыть кофе. Почему-то факт риска предстать перед бывшей женой и дочкой в таком виде его беспокоил меньше всего. Наоборот, думая о Линде и Эбигейл, Джесс в сотый раз мысленно благодарил Крампуса за такой апгрейд, ведь с сущностью бельсникеля он получил огромную физическую силу, против которой Диллард точно не попрет. Ну или попрет, но не слишком эффективно. Однако, парень не мог выкинуть из головы то, чего ему стоило приобретение новых способностей. И ему, и Ольге, перед которой он не знал, как извиняться. Джесс ведь знал, что она наверняка последует за ним и попытается вернуть, но тогда мозг его работал только в одну сторону: как бы побыстрее навалять Дилларду и вытащить дочку из его лап. Однако, все пошло известным заранее образом, хотя Джесс и не переставал надеяться на лучшее. Джесс сжал руки в кулак и бросил злой взгляд на сидящих в углу кельи Чета и Генерала, на которых, к слову, парень с дозволения Крампуса уже выпустил свой гнев (к слову, Крампус ему с удовольствием помог). Ох, это сладкое чувство превосходства и безнаказанности! Вмазать Генералу по роже за всю фигню и знать, что тебе за это ничего не будет! И за свои злоключения в тюряге, и за простреленную руку, и за пытки, и за Ольгу... Перед глазами вновь вставала мутная картина в гараже у Генерала, которую Джесс увидел последней перед тем, как отключиться. Мерзкая, ухмыляющаяся рожа Эша, склонившегося над истекающей кровью Ольгой, небрежно брошенной на пыльные мешки. Тогда, увидев ее усыпанное синяками и кровоподтеками лицо, капающую с подола свитера кровь, парень уже мысленно попрощался с ней. Но помощь пришла оттуда, откуда не ждали. Вернее, ждали, но не надеялись. Из раздумий Джесса вывело легкое, робкое прикосновение к своему плечу, и вскоре рядом с ним уселась Изабель, протянув руки к разогревающейся буржуйке. - Ну ты чего такой хмурый? - Негромко произнесла она, мельком взглянув на дремлющих Вернона и шауни, для которых эта ночка, видимо, тоже выдалась нервной. - Как там Ольга? - Джесс будто не услышал ее вопроса и сразу задал свой. - Ты же с ней была? Она поправится? - Успокойся, паникер, - мягко улыбнулась Изабель, потрепав парня по плечу, - все с ней в порядке, медовуха Крампуса уже сделала свое дело. Да, похромает пару дней, потому что простреленная косточка на коленке быстро не заживет, но в целом твоя подружка жива и здорова. Джесс глянул за плечо девушки, в дверной проем, где была видна противоположная небольшая комнатушка, служившая импровизированным лазаретом для волков Одина. Кроме Гери и Фреки, негромко скулящих сквозь сон, парень разглядел полулежащий силуэт Крампуса, облокотившийся спиной на Гери. Одной рукой он в сотый раз проверял остроту наконечника длинного копья, лежавшего подле него, а другой прижимал к себе Ольгу. Девушка мирно спала, прикорнув на его грудь, и казалось, ее совершенно не смущала подобная близость двухметрового рогатого существа. Наоборот, от девушки веяло спокойствием, которого Джесс раньше не ощущал, и ему казалось, что Ольга набирает силы и энергию от Крампуса, как батарейка. А он с радостью делится ими с ней. Изабель заметила, как губы Джесса сжались в линию, а глаза блеснули злобным оранжевым блеском. - Да что с тобой? - Вновь потормошила она его, - видишь, все с ней хорошо. Или ты ревнуешь? - Я? Да нет, глупости какие, - сразу замялся Джесс, протерев лицо ладонью, - наверное, включил режим старшего брата. Ну знаешь, когда вроде бы ты знаешь, что с твоей сестрой кто-то надежный, и что он ее не обидит, но когда видишь их вместе, сразу хочется ему врезать. Подобное замечание явно позабавило девушку. - Мои старшие братья говорили мне то же самое, когда видели меня с парнями, - ответила она, явно вызывая в памяти эти моменты, - хотя сейчас я очень жалею, что никто из них не врезал моему тогдашнему... Глядишь, и не было бы всего того, что со мной произошло. Услышав нотки печали, которые Изабель тщетно попыталась спрятать за напускным задором в голове, Джесс взглянул на нее и вновь попытался представить, какой она была в облике человека. И пусть обличье бельсникеля не стирает полностью людские черты, вообразить "исходный вариант" было сложно. Но отчего-то Джесс был уверен, что Изабель была очень хорошенькой. Наверное потому, что по-другому и быть не могло. - Эй, - уже он легко тронул собеседницу за плечо, улыбнувшись, - если бы всего этого не было, ты бы не стала обладательницей самой стильной шапки в округе. Парень потеребил ухо панда-шапки, которую он подарил Изабель пару дней назад, следуя порыву, который он до сих пор не мог себе объяснить. Просто он почему-то не хотел видеть Изабель грустной. Девушка улыбнулась в ответ, коснувшись рукой пушистых помпонов на завязках шапки и подумав, что от темной кожи бельсникеля есть некоторая польза: она отлично скрывает предательский румянец. ***       Пробуждение для Ольги никогда не было чем-то приятным, но сегодняшнее явно было исключением, потому что вместо будильника ей в щеку пару раз ткнулся большой, влажный нос. Сонно потрепав мохнатое ухо волка, она наконец открыла глаза и с радостью обнаружила, что это ей удалось весьма сносно и безболезненно. По идее, от вчерашних побоев лицо должно было разнести, как после укуса роя пчел, но видимо, асгардский мед сделал свое дело, и поэтому Ольга в облегчением увидела в осколке зеркала себя. Помятую, в прострелянном свитере, но живую и невредимую, даже без следов синяков на лице.       Однако, когда девушка попыталась встать, она все же вспомнила об одной досадной неприятности. В положении покоя простреленная нога никак о себе не напоминала, но стоило Ольге невзначай на нее опереться, как острая боль снова вынудила ее сесть. Ольга окинула взглядом комнатку, которая, видимо, раньше служила церкви подсобным помещением. Из груды старого тряпья, каких-то костюмов и утвари она выудила длинную палку из отломанной руки какой-то деревянной статуи (вероятно, Иосифа). Импровизированный костыль значительно упростил процесс, и Ольга осторожно направилась к выходу на улицу, желая вдохнуть свежего зимнего воздуха.       Высунувшись из дверей, язычница прикрыла глаза и вдохнула полной грудью, наслаждаясь холодком, растекшимся по ее нутру. Она чувствовала себя отдохнувшей и полной сил, как будто и не было того жуткого приключения в гараже у Генерала. В голове сразу возникла мысль, что так на нее повлиял Крампус, в объятиях которого она вчера имела неосторожность задремать. И, судя по тому, с какой хитрой улыбочкой на нее посмотрела вернувшаяся с хворостом Изабель, оставался он с Ольгой долго. - Вечерочка, - отозвалась демоница, подходя к девушке, - ну вот, ты уже выглядишь гораздо лучше. - Ага, меньше похожа на труп? - Фыркнула Ольга, отставив костыль в сторону и вновь попытавшись потихоньку встать на больную ногу. Но фокус вновь не удался, и девушка едва не сыграла в сугроб, если бы не вовремя подставленное плечо бельсникеля. - Ладно тебе прибедняться, - ответила Изабель, свалив дрова под ноги и поддержав язычницу под руку, - трупы не ведут долгие беседы, как ты вчера, и не изводят себя переживаниями за чужие задницы. Так что ты крепкий орешек, Ольга. - Не знаю, насколько я крепкая, - отозвалась та, - но вот коленка моя хрустит точно, как орешек. И говоря о задницах: где Джесс? - Я знала, что ты спросишь, - девушка кивнула назад, и Ольга увидела идущего следом Джесса, с большей охапкой дров в руках. - Ты наверняка захочешь с ним поговорить. - В голосе Изабель читалось веселое предвкушение будущей разборки. И Ольга не собиралась в этом ее разочаровывать. Подхватив палку, девушка необычно резво для калеки направилась в сторону друга. Тот заметил ее и едва не побежал навстречу, боясь, что она ненароком упадет. Но решимость и непреодолимое желание высказать Джессу все, что она о нем думает, будто окрылили Ольгу. Однако, поравнявшись с другом, она застыла перед ним, не находя подходящих слов. - Привет, солнце, - слова Джесса прозвучали радостно и с опаской одновременно, и не без причины. Будто выйдя из ступора, Ольга ткнула концом своего костыля ему между ребер, отчего Джесс выдохнул и невольно согнулся. - Это за то, что свалил и подставил всех нас, - буркнула она, зло взглянув на друга. Но внезапно гнев в ее глазах сменился на радость, и Ольга повисла на Джессе, закопавшись носом в ворот его куртки. - А это за то, что ты живой. Джесс явственно услышал, как голос Ольги дрогнул, а ткань куртки стала влажной. - Прости меня, Джесс. Прости, что не поддержала тогда, когда Крампус на тебя накинулся. И что сразу не попыталась что-то сделать, чтобы вытащить тебя. Надо было из мешка достать какую-нибудь бандуру и вломиться к этим козлам... - Брось, солнце, я сам виноват, - парень обнял ее в ответ, - не надо было поперек Крампуса идти, все равно он прав оказался. А я и тебя чуть не угробил, и сам... - Никогда больше так не делай, слышишь? - Шмыгнув носом, отозвалась девушка, - ты хоть представляешь, что со мной было, когда я слышала твои крики у гаража Генерала? Я чуть с ума не сошла, пока представляла, что они с тобой там делают! - О, ну в этом мистер Высокий-и-Злобный все равно их переплюнул, - рассмеялся Джесс, вновь рассматривая свои руки, но снова получил легкий тычок под ребра от девушки. - Не выпендривался бы, а? Крампус вообще-то спас нас, хотя имел полное право этого не делать. - Да шучу я, - вновь подобрав хворост, Джесс направился ко входу в церковь, - если хочешь знать, я уже выразил ему свою безмерную благодарность. В особенности за то, что я безнаказанно съездил по морде Генералу. - На губах парня появилась пакостная ухмылка. Эти слова Джесса заставили Ольгу задуматься. До этого ей казалось, что обращенные в бельсникелей Генерал и Чет на заднем сидении пикапа привиделись ей в бреду. Однако, судя по всему, бредом это не было, в частности потому, что она завидела идущих со стороны дороги Макву и Вернона в сопровождении "новобранцев". - О, уже на ногах, - Вернон весьма искренне изобразил радость при виде встречающей их Ольги, - как самочувствие? - Отлично, - улыбнулась та, - ногу подлечу - и вообще порядок будет. Ольга старалась не смотреть на стоящих позади Генерала и Чета. И те, видимо, тоже старались избегать встречи взглядами с ней. - Для тебя есть не самые хорошие новости. - Слова Маквы упали, будто тяжелый камень. Шауни протянул девушке потрепанный листок, на котором та с удивлением увидела свою собственную фотографию под звучащим заголовком "missing". - Мда... - Выдохнула Ольга, беря из рук индейца ориентировку, - видать, все же спохватились родители-то. - А не должны были? - Поинтересовался Вернон. - Если я долго не возвращаюсь домой, моя маман предпочитает думать, что я в каком-нибудь притоне "ввожу мужчин во грех", - девушка сделала нарочито проповедческий тон, передразнивая манеру священника на ненавистных ей службах. - Даже не знаю, почему вдруг сейчас они решили, что со мной что-то случилось. Может быть, потому, что я телефон оставила дома? Причем специально... - Как бы ни было, тебе лучше не соваться к людям, - строго изрек Маква, - могут быть неприятности. - Пф, не думаю, что с дырявой коленкой я далеко уйду, - бросила девушка, но затем мягко потрепала шауни по плечу, - не думаю, что меня кто-то видел, когда я гонялась за Джессом. Единственные люди, которые видели меня, уже ничего никому не скажут. - И тут она решилась взглянуть на Генерала и Чета, - ведь не скажут? Генерал лишь отрицательно помотал головой: в своем испуге и непонимании, что происходит, он выглядел особенно жалко. Чет же задумчиво почесал в затылке. - Интересно, кому и что в таком виде мы можем сказать, - буркнул он, но затем все же подошел к Ольге, вновь отведя взгляд. Маква смерил его хмурым взглядом. - Идем. Повелитель уже ждет нас. Бельсникели направились к церкви, Ольга едва поспевала за ними, перепрыгивая через наледи на костыле, чтобы не поскользнуться. Вернон и Маква, особо не церемонясь, впихнули внутрь Генерала, а Чет притормозил у входа и все с той же нерешимостью взглянул на Ольгу. Когда девушка наконец добралась до крыльца, бельсникель протянул ей руку в качестве опоры, но его предложение помощи было нарочито проигнорировано. Однако, Ольга все же решила получить свою долю наслаждения и поиздеваться над незавидным положением Чета. Она не спешила заходить и вопросительно уставилась на парня, ожидая, что же он так долго пытается ей сказать. - Ты это... - Видимо, после обращения мозг у Чета совсем атрофировался, - вижу, ты уже в порядке, детка? А то я уже подумал, что мы с Эшем... переборщили. - Твое счастье, что она в порядке. - Раздался откуда-то сзади монотонный, ледяной голос, заставивший обоих невольно дернуться от неожиданности. С опаской обернувшись, Чет увидел стоящего позади Крампуса, который с явным недовольством смотрел на своего нового подчиненного. - Ты смеешь задерживаться, когда я велел всем вам собраться вместе? - Чудовище зло сверкнуло глазами, и этого хватило, чтобы Чет моментально проскользнул внутрь, будто по стеночке стараясь обойти Крампуса. Ольга тоже стушевалась под грозным напором Крампуса, но тот одобряюще кивнул ей, давая понять, что на нее он не злится. Он шагнул внутрь, и Ольга последовала за ним, мгновенно почувствовав на себе чей-то взгляд. Привалившись к дверному косяку, стояла Изабель и смотрела на Ольгу, хитро улыбаясь. - Чего? - Шепнула язычница, резко почувствовав, как к щекам приливает краска. - Ничего, - так же шепотом фыркнула Изабель, смотря то на Ольгу, то на Крампуса. ***       Вся свита Повелителя Йоля наконец была в сборе. Окружив его, они обратили к нему взгляды алых глаз, обратившись в слух. Ольга устроилась между Гери и Фреки, которые тоже навострили уши, будто могли ясно понимать человеческую речь. - Час настал, друзья и верные слуги мои, - начал говорить Крампус, и в голосе его читалось торжество на грани с трепетом и волнением. - Наконец настал день моего триумфа, день, когда власть над магией Йоля вернется к законному владельцу. День, когда я буду отомщен. И будет отомщена кровь всех древних, что пролил Бальдр, погрязнув в своей лжи и жажде власти. Сегодня я брошу вызов своему заклятому врагу, а вы будете тому свидетелями, и будете моей верной стражей. Сегодня умрет Рождество и вернется Йоль, вернутся святки, и мы все вместе воздадим почести нашей Матушке-Земле, как это было много лун назад...       В келье царила мертвая тишина все то время, что Крампус рассказывал о том, как Бальдр смог вернуться из Хельхейма, и о своей встрече с ним в северных лесах. О том, как он, великодушный Повелитель Йоля, когда-то помог сыну Одина и Фригг, и о том, какой подлостью он отплатил ему за доброту, выставив на посмеяние смертным, присвоив себе Йоля и заперев в каменном мешке в неизвестной земле на тысячу лет.       Все это время, что Крампус вёл рассказ о тех злоключениях, что ему пришлось пережить из-за Бальдра, Ольга буквально чувствовала на физическом уровне, как все ее нутро то обдаёт жаром, то накрывает ледяной стужей - настолько живо в ней отзывались речи Повелителя Йоля. Простая неприязнь к образу рождественского деда сменилась настоящей ненавистью, которая будто разливалась внутри чем-то черным, липким, холодным и мощным. Настолько мощным, что Ольга была готова голыми руками драться с Бальдром, несмотря на сломанную ногу и своё человеческое естество.       Но кроме этого было и что-то другое. Что-то столь же сильное, но тёплое, заставляющее щеки алеть, а руки - дрожать. Будучи столь увлечённой речами Крампуса, Ольга сама не замечала, что все это время неотрывно смотрит на него. От полумертвого существа, покрытого слоем вековой пыли, не осталось и следа. Сейчас Повелитель Йоля являл собой бога, во всей своей сущности. Величественный, высокий силуэт был очерчен полумраком кельи. Слабый, тёплый свет нескольких свечей отливал чернённым серебром в копне вьющихся спутанных волос и на витых рогах. Игра теней ещё больше подчеркивала рельефы его фигуры и острые черты лица, делая каждую его эмоцию выразительнее. Бархатный голос, все чаще переходящий в рычание, пробирал до костей и будоражил. А от каждого взгляда мужчины, обращённого в сторону язычницы, появлялась сладкая истома где-то в низу живота.       Природа этого чувства была для Ольги очевидной. И тот факт, что питает она его к двухметровому рогатому существу, способному одним ударом проломить человеку ребра, ее нисколько не смущал.       Когда Крампус окончил свою речь воинственным призывом, будто полководец, воодушевляющий своих воинов перед смертельной битвой, Бельсникели принесли ему клятву драться насмерть и не отступать от него. Затем Повелитель Йоля раскрыл мешок, и члены его свиты по очереди вошли в него и скрылись в его недрах. Сам же хозяин мешка, проводив взглядом спустившегося следом за Изабель Джесса, подошел к волкам. - Гери, Фреки, - волки подняли головы, услышав обращение Крампуса. - Если нам не суждено вернуться, я желаю, чтобы мешок был разорван. Фреки согласно тявкнула в ответ, в котором Ольге послышалось живое, человеческое беспокойство и тоска. Секунду спустя, заметив взгляд Крампуса на себе, язычница молча подняла лицо и посмотрела на него. - ..А тебе, Ольга, вверяю я своё имя. Единожды ты узнала меня, произнеся его, и стала для меня надеждой. Теперь же я прошу тебя стать преградой между мной и забвением. - Сердце стукнуло за рёбрами, как набат, отзываясь болью. - Обещай помнить Йоль. Помнить его Повелителя. Слова комом встали в горле, а в глазах предательски защипало. Все внутри Ольги противилось этому обещанию, все отказывалось прощаться с Крампусом навсегда. Поэтому язычница лишь тихо произнесла в ответ, накрыв широкие ладони мужчины своими: - Я обещаю верить в то, что ты вернёшься. Неотрывно смотря в глаза Повелителя Йоля, Ольга тихо протянула резко вспомнившиеся ей строки: - Пятое слово пою я — от плена Будешь свободен ты с ним: Слово заклятья на члены положено — Узы спадут с твоих рук.       С явной гордостью Крампус заметил, как изменилась Ольга на то мгновение, в которое она творила заклинание. Как простая магия слова преобразила ее, заострила черты ее лица и наделила взор каким-то неземным блеском. И как сильна магия того чувства, которого он не мог не ощущать. В крепко вцепившихся в его руки пальцах; в едва слышных, но твёрдых речах; в остром взгляде исподлобья, исполненном надежды и отчаяния.       В давней беседе о заклинаниях Крампус упоминал Сиф. Но Ольга, в своём отчаянном порыве хоть как-то повлиять на исход схватки, сделать хоть что-то, чтобы помочь своему Повелителю, напоминала ему Сигюн. Верная и преданная, готовая на все, чтобы уберечь тех, кто ей дорог. - Береги всех, Крампус. - Более спокойно добавляет она. - И себя береги. Пожалуйста.       Крампус ощутил, что эти слова девушки в нем отозвались сильнее, чем произнесенная ранее молитва. Столь наивные, столь трепетные, исполненные безграничной заботой и волнением, это были не слова обращения смертного к богу. Это было обращение души к душе, от одного живого сердца к другому. Такое, какого он так давно не слышал, и которое наполнило его сердце странной нежностью к стоящему перед ним существу. - Фьон да защитит меня от потери и гнева и вервей врагов моих. - Крампус улыбнулся девушке ободряющей, лукавой улыбкой. Коснувшись ладонью ее щеки, он склонился к Ольге и коротко поцеловал в макушку, шепнув: - Жди с победой, воробушек.