Смеркалось

— Козли…псин… Вадик! Давай быстрее, я щас реально сдохну! — усаживаясь боком на диван в загородном доме брата, кричал вампир. Он чувствовал себя так, как будто в его живот вонзили серебряный кол и прокрутили там несколько раз, наматывая на него кишки. Тело горело как в огне, но в то же время била холодная дрожь. Он очень хотел пить, но что особенно было странно, люди в самолете его не привлекали, даже, можно сказать, вызывали тошноту, и Глеб несколько раз бегал блевать в туалет Боинга 737, не выдержав их мерзкой вони. При этом узнавшие его довольные граждане начали выкладывать в Instagram посты с хештегом #глебсамойловсновавхламину. Когда принесли еду, и все приступили к ужину, несчастный музыкант просто закрылся в уборной и, мыча себе под нос новые мелодии, пожелал всем, кроме себя, потерпеть авиакатастрофу. — Ты можешь не дребезжать?! У меня от твоего ора мозги не соображают! — вертя в руках айфон и даже не представляя, кому звонить, выкрикнул Вадим из прихожей. — У меня от тебя рвота! Тебе бы так! Ненавижу, сволочь! — чуть не плача, галдел младший. — Все! Звоню! Захлопнись! — прорычал Вадим, а шепотом добавил. — Ладно! Ладно! Так тебе и надо! В трубке раздались гудки. Вадим мысленно прокручивал в голове план разговора и сообщать ли врачу, что пациент не женщина. Дожидаясь ответа, рокер заглянул в гостиную, где лежал на диване Глеб. Животик немножко выступал и натягивал черную футболку брата, а его обладатель тяжело дыша закрыл ладонью глаза и, казалось, спал. «Что я делаю?! Я хочу убить нашего с ним ребенка! Столько лет мы с женой пытались родить, а тут вот оно! И сейчас все кончится?! Безжалостные щипцы оторвут ему ножки, ручки и выкинут в мусорное ведро как отброс… Конечно, это странно, что Глеб вынашивает плод, но все-таки это мой ребенок!» — думал Вадим, слушая Стаса Михайлова, поющего вместо гудка. — Гинекологический центр «ОН КЛИНИК», — сказал поставленный женский голос. — Чем могу помочь? Вадим подумал еще секунду и отклонил вызов. — Договорился? Когда врач придет? Или мне ехать надо? — не убирая ладони с глаз, спросил Глеб вошедшего в комнату старшего. — Послушай, Глебушка, а почему бы нам не оставить этого ребенка, а? — придав голосу мягкость и уверенность предложил старший. — Где оставить?! Во мне?! Совсем тронулся своими собачьими мозгами?! Я не баба! Да и что там?! Ты знаешь?! Мы братья, Вадик! Мужики! Да еще и наркоманы бывшие и алкоголики нынешние! Я не собираюсь уродов ро…плодить! — Глеб хотел кричать, но сил не было. Он уже готов был броситься на брата от голода, его кровь сводила вампира с ума, но все силы ушли на разговор, и музыкант просто жадно клацал зубами, глядя на присевшего рядом старшего. — Да нормально там все! Не переживай! Давай оставим, а?! — уговаривал Вадим, гладя брата по голове. — Я жрать хочу! — чуть не плакал вампир. — Что ты хочешь? Человека? Я все сделаю! — уверенно сказал оборотень. — Тебя я хочу! Крови твоей! Умираю, как хочу! — признался Глеб. — Ладно! Сейчас устрою! — сказал оборотень. — Правда? — обрадовался вампир, привстав и уже потянувшись к шее старшего. — Нет, только не так! Мне еще выступать! — остановил его Вадим и, встав с дивана, пошел на кухню. Вернувшись с ножом в руках, старший полоснул себя по левому запястью и поднес руку к губам брата. Запах вырвавшейся из сосудистого русла крови ударил по обонятельным рецепторам Глеба. Он инстинктивно открыл рот и впился в зубами в порез на руке жертвы. Вадим поморщился, закусывая губу, уж слишком сильно брат вонзил свои клыки в его вены. Теплая, приятная жидкость потекла по пищеводу и сразу же побежала по артериям и другим сосудам разного калибра от аорты и легочной артерии, до мелких капиляров. Живот вдруг резко перестал болеть, и Глеб почувствовал себя почти хорошо. — Иди, договаривайся! — оторвавшись от сочного кушанья, прошептал сытый вампир. — Иначе я сам… — чувствуя, что засыпает, Глеб показал глазами на окровавленный кухонный нож в руках старшего, — Ты меня знаешь… — Иду, иду. Поспи! — Вадим наклонился, поцеловав брата в губы, накрыл его пледом и вышел из гостиной. Зализав свой порез, оборотень, пошатываясь прошел в холл и взял с тумбочки айфон. Перед глазами мужчины плясали черно-белые мушки и, музыкант минут пять не мог найти нужный номер. — Да! — раздался хриплый голос в трубке. — Бухаешь? Не? Ну, не важно, Друг всегда с тобой, Если ты бухой, Если вдруг запой и ты никакой, Друг всегда с тобой! * — попытался пошутить Самойлов-старший. — Слушай, Сиятельный** есть дельце для тебя…