BTS реакции и драбблы

      Холодный ноябрьский ветер пробирал насквозь, продувая через пальто, будто его и не было на ней. Она сидела на высоком бордюре, съежившись настолько сильно, что голова практически провалилась меж плечами, отчаянно стараясь укрыться от сильных порывов воздуха в захудалый, но какой никакой шарф. Уже начинало стремительно темнеть, но идти никуда не хотелось. Тем более, находясь на другом конце Сеула, нужно было еще придумать, как добраться до дома. И все было бы куда проще, если бы ее кошелек не был столь тонким, как и абсолютно не подходящее этому времени года верхняя одежда.       Безуспешно сдерживая слезы, девушка, отсчитывая купюры для поездки, дрожащими от холода покрасневшими руками протягивая их в маленькое окошко, не утруждаясь показать сотруднице метрополитена даже на пальцах о количестве поездок, потому что больше, чем на одну ей все равно не хватило бы.       Какого черта она здесь делала?       Круглосуточный магазинчик манил своей ярко-желтой вывеской и запахами чего-то жареного, разносившийся по узким, плохо освещенным улочкам. Живот тут же свело неприятным спазмом, напоминая, что каким бы ни был день — она все еще нуждаюсь в еде. И именно эта причина заставила Т/И оказаться в теплом помещении, надолго зависнув напротив разноцветной полки с лапшой быстрого приготовления.       Сколько это еще будет продолжаться? Почему она все еще пыталась сопротивляться? Всё в этом городе прямо кричало о том, что ей здесь не место. Сейчас она как никогда раньше отчетливо чувствовала, как истощается та грань, отделяющая от нервного срыва. Поднимающийся откуда-то из груди к горлу ком был тому неоспоримым аргументом. — Не можешь определиться со вкусом? — чей-то бархатный голос отвлек ее от самотерзаний, заполнив заледеневшие перепонки приятным теплом. — Думаю, какой из них дешевле, — честно ответила та, не отрываясь от упаковок.       Собеседник замолчал, видимо, подбирая слова после столь откровенного ответа. По правде говоря, за те семьдесят шесть дней пребывания в Сеуле Т/И часто пытались помочь наладить взаимодействие с окружающим миром: большинство корейцев, видя ее отрешенный взгляд, были уверены, что она потерялась. Отчасти, они были правы… Она всегда с готовностью натягивала самую милую улыбку, щуря глаза от чувства благодарности, даже если помощь ей была не нужна. Но сейчас девушка даже не хотела знать, кем был бескорыстный помощник, и просто надеялась, что услышав о проблеме, тихо скроется из радиуса ее депрессивного настроения, как делало большинство. — Все сложно, да? — но он не ушел, продолжая все это время стоять рядом с ней. — Думаю, да. — Пойдем, — схватив ее за рукав пальто, он потянул ее между стеллажами, не давая опомниться. — Я куплю нам еды. — Что? Куда ты меня тащишь? — Шокированная происходящим, запас выученных фраз резко закончился — прошло слишком мало времени, чтобы успевать соображать сразу на двух языках — стоило ему прикоснуться к ней, ухватившись длинными пальцами. — Подожди! Стой! — Ох, иностранцы, — не оборачиваясь к ней, бубнил он, продолжая идти. — Вы все такие импульсивные. — Стой! Куда ты ведешь меня? Пожалуйста, стой! — Т/И едва поспевала за высокой фигурой в капюшоне, пытаясь тормозить по полу скользкой подошвой сапог. — Я не понимаю, что ты там говоришь, красотка, — молодой парень, уверенными шагами шел к выходу из маркета, продолжая крепко держать ее руку. — Остановись! Стой! Стой! — закричала та.       Он вдруг остановился, взяв из стопки сложенных корзин самую верхнюю, вручив ее в руки незнакомки. — Я же сказал: я куплю нам еды, — он смотрел на нее сверху вниз, продолжая улыбаться. Глубокий капюшон почти полностью скрывал его лицо, не считая пухлых губ растянутых в улыбке. — А-а-а, ты не понимаешь меня, верно?       Т/И растерянно смотрела на него в ответ, молча хлопая красными от пролитых за сегодня слез глазами. Заметив это, он сделал шаг навстречу, но та тут же отступила от него, прижимая продуктовую корзинку ближе к себе, будто она могла ее защитить. — Ты понимаешь меня? — он больше не стал приближаться, лишь наклонился немного вперед.       Она не ответила. Онемела от страха и нервов. Лишь молча смотрела на прятавшееся в тени капюшона лицо. Он глубоко вздохнул, огляделся по сторонам, а затем, втолкнул ее в узкий проем между полок. Парень медленно стянул капюшон на затылок, наклонившись ближе. — Ты говоришь по-корейски? — тихо спросил он. — Эй, ты вообще говоришь?       Усмехнулся. Его красивое лицо было идеально, в прочем, как и уложенные на бок волосы. — Так, красотка, не притворяйся немой. Ты только что говорила со мной по-корейски, — с его губ не сходила улыбка. — Хорошо, попробуем по-другому. Английский?       Она кивнула. — Отлично. Во-первых, не нужно больше кричать, ладно? Во-вторых, извини, что так схватил тебя. Ты была такой грустной, а я просто хотел купить нам еды.       Неотрывно глядя ей в глаза, он протянул руку к пластмассе разделяющей их, молча ожидая ее ответа. — Ты не против?       Колебавшись еще несколько секунд, ее дрожащие руки отпустили корзину, желая довериться ему. Хоть кому-то…       Ярковолосый красавец разорвал зрительный контакт, пробежав взглядом по ее рукам, усмехнулся, кивнул самому себе, а затем, натянув капюшон, заманеврировал между стеллажей в поисках обещанного.       Молча семеня за ним следом, спутница не осмеливалась прервать его старания, прилагаемые для выбора еды. Его изящные пальцы, украшенные красивыми массивными, но не вычурными кольцами, выныривали из длинных рукавов худи, ловко хватая разрисованные коробки. Над своим выбором тот не задумывался ни секунды, будто абсолютно точно знал, что из огромного выбора окажется вкуснее даже для незнакомки, о вкусах которой мог только предполагать.       Преследуя его спину, она едва могла поспевать за ним, стараясь не задевать других покупателей. Хотелось схватить его за руку, как когда-то старшего брата, чтобы не потеряться, не упустить из виду. Но стоило только протянуть к нему руку — тут же одергивала себя, понимая, что они не больше, чем случайные встречные. От этой мысли стало особенно тоскливо. Наверное, потому что эти месяцы она была совершенно одна, в незнакомой стране, среди людей, которым не было до нее никакого дела. Чувство необходимости чьего-то тепла пронизывало насквозь — так сильно хотелось, чтобы рядом кто-то был. А тут он… Т/И остановилась посреди проема, приводя сбившееся от собственной жалости дыхание, не давая слезам оказаться на щеках. И именно там, стоя среди сладостей, она поняла, что уже видела этого парня раньше. — Мне кажется, я знаю тебя! — Правда? — услышав ее слова, он на мгновение замер, будто это застало его врасплох. Однако, даже оставаясь к ней спиной, девушка чувствовала — он улыбался. — Да! — подтвердила она свои догадки. — Точно! Твое лицо разве что на туалетной бумаге не печатают!       Он сжал губы в тугую полоску, прикусив их с внутренней стороны. Не для таких комплиментов он столько работал, но отчего-то улыбка никак не сходила с его лица. — Может, ты просто ошиблась? — уличенная знаменитость медленно, по-кошачьи грациозно, направлялась к ней, не сводя пристального взгляда больших глаз. — Может и ошиблась, — поежилась та. — Но лучше я буду думать, что ты айдол, чем странный парень в капюшоне. — Значит, странный парень в капюшоне? — Я даже имени твоего не знаю. — А разве знаменитости не положено скрывать свое имя и личность в свободное время? — спросил он. — Тогда ты так и останешься странным лапшичником!       Под ее напором он сдался, заливаясь искренним смехом. — Пожалуй, до какой-нибудь почетной роли в твоих глазах не вырасти так быстро, — тонкая тень разочарования скользнула на его лице, которая тут же испарилась. — Меня зовут Чи… — прочистив горло, замялся он. — …Чимин. — Чи Чимин? — Просто Чимин, — он снова улыбнулся ей, только теперь в его улыбке Т/И увидела совсем иное — грусть. — А теперь идем. Об остальном поговорим после этой восхитительной лапши.       Он аккуратно потряс бумажную коробку в своей руке, зашуршав содержимым. — Если ты после нее вообще будешь способна говорить.       Стройный силуэт айдола направлялся в сторону кассы, не оборачиваясь, словно и не ждал свою спутницу. Она смотрела ему в след, не замечая радости на своем лице, но чувствуя где-то внутри себя. Этот тембр голоса и обворожительная мальчишеская улыбка… Т/И была благодарна своему новому знакомому за то тепло, поселившееся в ее груди, пусть даже если они никогда больше не встретятся.

***

      Сидя на скамейке в ночной тишине парка, Т/И вдыхала морозный воздух, глубоко втягивая его через нос. Темнота уже давно опустилась на засыпающий город, понизив температуру еще больше. — Вот, — неся в двух руках пышущие паром приоткрытые коробки с лапшой, Чимин подошел к девушке — как ей показалось — слишком близко. — И где ты смог найти кипяток в такое время? — забирая горячую тару из его ладони, интересовалась та, смотря на него снизу вверх. — Скажем, у меня есть свои способы, — Пак улыбался, глядя на нее, поедавшую лапшу, неосознанно прикусив свою нижнюю губу. — Тебе не тяжело в такую погоду ходить в линзах?       Его заинтересованность в этой девушке удивила его самого. Он чувствовал, как улыбка появлялась на лице, стоило их взглядам встретиться. » — Что за черт? — подумал он, усмехнувшись над собой.» — В линзах? — грея маленькие ладошки о горячую картонку, засмеялась та. Он снова поймал ее взгляд, наклонив голову, рассматривая удивительный цвет девичьих глаз. — Ну да, у тебя не болят глаза от ветра или холода? — Я не ношу линзы, — промычала Т/И, втягивая порцию.        Она облизнула свой указательный палец, от чего Чимин сначала вздрогнул, почувствовав, как что-то ухнуло в животе, а затем сморщился, наблюдая, как та прикоснулась мокрой подушечкой к глазу, проводя внутри. — Пожалуй, это было не самое милое, что обычно делают девушки, — продолжая смотреть за ее ковыряниями, гримаса на его лице лишь усиливалась. — Ты же в курсе, что твои пальцы остаются грязными, даже если ты их облизнула? — Да, но как видишь, это не линзы, — потыкав еще пару раз, ответила она. — Я верю, только прекрати, — отмахнулся Пак, отводя взгляд. — Значит, это твой настоящий цвет глаз? — А что? Хочешь купить?        Парень засмеялся, не сдерживая себя. — А ты, значит, могла бы их продать? — Смотря, сколько предложишь. — Как на счет, — он покопался в кармане расстегнутого пуховика. — Десяти долларов? — Слишком мало для такой хорошей сделки, — Т/И выхватила купюру из мужских пальцев, быстро сунув в свой карман. — Но мне очень нужны деньги, поэтому по рукам.       Она широко улыбнулась своей победе, возвращаясь к остывающему ужину, в то время как Чимин продолжал изучать ее профиль, так и не притронувшись к своей лапше.