Постучать и войти, ничего больше не требуется вовсе.
Вот уже четверть часа Лейла растерянно топталась на пороге номера Эмре, который, по стечению обстоятельств, стал и ее номером тоже. Отчего-то она не могла пересилить непонятно откуда появившийся страх, собраться с мыслями и открыть, в конце концов, эту чертову дверь, чтобы войти внутрь, и продолжала в полном непонимании стоять на месте, гипнотизируя дверной проем и ловя на себе странные взгляды окружающих. Встречавшиеся среди постояльцев гостиницы коллеги, к счастью, не особо заостряли на блондинке свое внимание и лишь вежливо здоровались, после чего проходили мимо. Набрав в легкие побольше воздуха и собрав в кулак все свои силы, девушка обхватила тонкими пальцами дверную ручку, после чего, открыв дверь, робко вошла в номер.
В просторной комнате пахло лесом, мятой и смутно знакомым парфюмом, а плотно задернутые шторы не давали как следует рассмотреть обстановку. В слабо освещенном помещении Айдын разглядела стоящий у стены шкаф, письменный стол из светлой породы дерева и небольшой диван, покрытый декоративными подушками разного размера. На каминной полке мерно тикали часы. Дверь в ванную была плотно закрыта, а в противоположном углу, у окна, стояла кровать, застеленная дорогим шелковым покрывалом. На таком, пожалуй, лежать и лежать…
Блондинка обошла комнату по периметру, внимательно разглядывая все мельчайшие детали, после чего опустилась на диван и вздохнула. Жесткий. Настолько, что все кости чувствуешь. Если ей и придется спать здесь, то завтра она, несомненно, проснется с больной спиной. Она не понаслышке знала, какой неудобной иногда бывает на первый взгляд красивая мебель.
Звук открывающейся двери отвлек девушку от ее мыслей, и она заметила, как широкая полоска света легла на гладкий блестящий пол и протянулась от ванной до середины комнаты.
— Лейла?
—
Господин Эмре? — испуганно пискнула Айдын и как ужаленная подскочила с дивана.
Он стоял на пороге ванной комнаты в черных спортивных штанах, но почему-то без футболки, и выглядел куда более растрепанным и взволнованным, чем обычно.
Несколько минут блондинка молча смотрела на Дивита, тот, в свою очередь, глазами изучал ее. Вид полуобнаженного начальника вогнал девушку в ступор. Снова стало стыдно и вместе с тем любопытно. Ее взгляд скользил по рельефным мышцам, внимательно оценивал фигуру и даже то, насколько надежно держались на бедрах штаны. Лейла ничего не могла с собой поделать, но парень казался жутко притягательным для глаз. Однако выражение его лица нисколько не располагало к мечтаниям.
— Ты, наверное, за вещами пришла? — к счастью, Эмре ничего не заметил, или же просто предпочел не заметить.
— Не совсем, — робко ответила блондинка и уставилась в пол.
— Тогда что ты делаешь здесь? — он подошел к ней ближе, продолжая буравить ее взглядом.
Айдын взволнованно сглотнула и пожалела, что до дверей далеко. Сбежать сейчас отсюда было, пожалуй, самым правильным решением.
— Оденься, — смущенно шепнула она и, еще раз оглядев Дивита с ног до головы, вновь опустила глаза.
— Можно подумать, ты раньше меня таким не видела.
— Там было темно, — вздохнула девушка и почувствовала, как ее щеки в одно мгновение сделались пунцовыми.
— Посмотри на меня.
— Не могу. Прости, что я вошла без стука, мне не следовало этого делать.
Эмре чуть скривил губы и натянул на себя футболку, которую все это время держал в руке. Лейла облегченно выдохнула, после чего осторожно произнесла:
— Мы будем жить вместе.
— Ты шутишь? — впервые за время их короткого разговора губы Дивита тронуло какое-то подобие улыбки.
Айдын закатила глаза. Шутит. Если бы.
— Списки составили неправильно. Вместо меня должна быть Гюлиз, и она очень просила поменяться. Но если ты, конечно, предпочитаешь видеть здесь ее, а не меня, то…
— Аллах, какие же глупости ты иногда говоришь, Лейла, — он рассмеялся и вдруг взглянул на нее с такой нежностью, что у нее отчего-то подкосились ноги, и она тут же опустилась на диван.
— Я не займу много места, — почувствовав, что нервничает, девушка принялась тараторить все, что приходило в голову, без остановки, — мне бы только одеяло и подушку, чтобы не было так жестко, а с остальным я как-нибудь справлюсь.
Эмре смотрел на нее в упор своими молочно-голубыми глазами, и ей казалось, что сейчас, в эту самую секунду, она непременно должна, доверившись ему, наконец-то рассказать обо всем, что чувствует. Бесконечный поток слов — нежных, язвительных, страстных — вертелся на языке, однако Лейле отчего-то не удавалось найти в себе силы для того, чтобы произнести хотя бы одно из них, и она лишь молча вглядывалась в его такое знакомое, но по какой-то причине такое взволнованное лицо.
— Ляжешь на кровати, — выдохнул он после нескольких минут тишины и прошелся по комнате. — Я оставил твою сумку у самого входа, но если будет нужно, принесу ее сюда, хорошо?
— Но я не хочу тебя стеснять, — начала было блондинка, однако взгляд, которым парень окинул ее в ту же секунду, заставил ее согласиться. — Хорошо. Как скажешь. Хорошо.
Подойдя к окну, Лейла раздвинула шторы и увидела вдалеке ломаную линию холмов. Комната наполнилась светом, а проникшие снаружи солнечные лучи заблестели в ее длинных светлых волосах, которые, как показалось Эмре, выглядили теперь совсем иначе, еще золотистее, чем обычно. Глядя на ее аккуратный силуэт на фоне прекрасного пейзажа, он не верил своим глазам: вся она сияла каким-то теплым свечением.
— С ума сойти, — прошептала Айдын, не отводя восторженного взгляда от окна. — Ты когда-нибудь такое видел?
— Нет, — ответил он, ослепленный, прикрывая глаза рукой и подходя к ней ближе. —
Такой тебя я никогда не видел.
Должно быть, она была так увлечена природой, что не сразу поняла смысл его слов и дернулась, когда ощутила его руки у себя на талии. Спустя долгое время вновь почувствовать его прикосновение, да еще и в такой обстановке, значило для Лейлы еще раз вернуться к прошлому, которое она отчаянно стремилась забыть. Неожиданно блондинка поняла, что тает в объятиях Дивита, и испугалась. Она повернулась к нему лицом, положила руки ему на грудь, и их взгляды встретились.
— Что ты чувствуешь? — едва слышно прошептала она.
Выражение его лица никак не изменилось, когда он услышал ее вопрос.
— Что ты имеешь в виду?
— Послушай. Всю жизнь родители растили меня с мыслью о том, что однажды я выйду из дверей нашего дома красивой невестой, стану женой человека, которого люблю, и, когда придет время, подарю ему ребенка, если он этого захочет.
И он будет любить меня.Моя жизнь и то, что случилось, никак не соответствует тому, что говорили мне мать и отец. Так не должно быть. Да, я знаю, что оступилась, и сейчас справедливо плачу за свой поступок, но я перестала жалеть об этом, потому что…
— Кажется, я тебя понял, — медленно сказал парень, не разрывая объятий. — Ты попала в совершенно противоположную ситуацию и почувствовала, что жизнь может быть другой. Чуть проще, чем ты привыкла ее видеть. В этой жизни есть свобода и немного страсти. И теперь ты не понимаешь, как снова сделать все таким, каким оно было прежде. Но самое главное — ты боишься. Боишься признаться себе в том, что эта жизнь тебе понравилась.
Эмре взглянул на залитый солнцем пейзаж за окном, потом снова на нее. Лейла и представить себе не могла, о чем он думает. У нее очень быстро билось сердце. Одобряет ли он ее признание? Чувствует ли себя польщенным? Немного страсти. И это все, что он может сказать о той ночи восхитительного удовольствия и близости, о которых она не смела даже мечтать? Неужели все это для него так мало значит? А может, он вообще не понял, что она пытается сказать?
— Ты же знаешь, что я не отрицаю того, что произошло, — наконец сказал он. — Не отрицаю и не отворачиваюсь от тебя, не собираюсь. Оступилась не одна ты, мы были рядом, значит, будем рядом и теперь.
Он хотел добавить что-то еще, но передумал. По правде говоря, парень не очень понимал, что говорить ей в такой ситуации. Ему не хотелось расстраивать ее, но лгать о чувствах, в которых он все еще не был уверен, только для того, чтобы успокоить ее, он не мог.
Блондинка почувствовала, что падает с огромной высоты, и внизу нет никого, кто мог бы подхватить ее. Выходит, он и в самом деле возится с ней лишь из чувства вины.
— Конечно, — ответила она, отметив, что в горле от волнения пересохло. — Я только хотела сказать…
— Чувствую ли я свою вину — ты это хотела сказать? Ты же знаешь, что чувствую, Лейла. Или нужно, чтобы я сам в который раз сказал тебе об этом?
Айдын ощутила холодное оцепенение.
«Я перестала жалеть об этом, потому что я люблю тебя».
Пару минут назад она была полностью уверена в том, что ее признание поможет им окончательно расставить все точки над «i»: в ее душе все еще теплилась надежда на то, что Эмре к ней что-то испытывает. Однако его последние слова, казалось, вновь заставили ее сердце разбиться вдребезги и спрятать это никому ненужное чувство куда подальше.
— Ты ни черта не понял из того, что я тебе говорила, — процедила она и, резко разорвав объятия, широкими шагами пересекла помещение и вышла, напоследок хлопнув дверью.
***
Санем любила природу столько, сколько себя помнила. Ей казалось, она родилась и сразу стала бродить, задумавшись, среди растений, созерцая их необыкновенную красоту. Она помнила внешний вид многих трав и цветов и была готова любоваться ими бесконечно долго. Ведь сколько совершенства и тончайшего великолепия можно разглядеть даже в самом маленьком и, на первый взгляд, незаметном творении природы! Девушка никогда никому не признавалась в этом, но в лесу, как ни странно, она чувствовала себя намного лучше и свободнее, чем в жарком и душном городе. Тихо и спокойно. Ну и что, что в одиночестве. Шелест зеленой листвы на ветру дарил Санем вдохновение, которое, в свою очередь, давало силы трудиться и работать следующие несколько дней.
Работать не только в офисе, но и дома, темной ночью, за письменным столом. Брюнетка все еще хотела однажды закончить свой пока еще только начатый роман, но в последнее время таинственная муза, как назло, покинула Санем и возвращаться пока совсем не спешила. Приходилось днем отдавать всю себя работе, а по вечерам, если было время, отправляться на поиски пропавшего вдохновения.
Коллективному выезду на природу Санем обрадовалась, казалось, больше, чем кто-либо другой: поездка обещала быть интересной, и помимо возможности сблизиться с новым для девушки коллективом перед ней открывалась перспектива провести время вдали от городской суеты. Поэтому, сразу после заселения, брюнетка отправилась в лес вдоль одной из широких тропинок, наслаждаясь спокойствием и одиночеством. Она толком не успела понять, что именно заставило ее свернуть с пути, но через некоторое время Санем очутилась на лесной поляне, сплошь усыпанной различными цветами и травами, вдали от посторонних глаз. Дикие растения моментально привлекли ее внимание, и она, смело шагнув к ним, принялась изучать каждое из них вблизи, с наслаждением вдыхая смесь лесных ароматов.
Свежесть сочной зелени и тишина, от которой у Санем захватывало дух, дарили ощущение защищенности и спокойствия. Девушка сорвала несколько бутонов и сжала их в кулачке — нужно будет непременно сделать из них гербарий. Или, быть может, наоборот, добавить в новый, никому не знакомый прежде, аромат?
Неожиданно где-то за ее спиной захрустели под чьими-то ногами сухие ветки. Брюнетка в одно мгновение поняла, что за ней наблюдают. Интересно, и как долго она находилась не в одиночестве? Боясь себе представить, кто или что там может быть, девушка повернулась и приготовилась было ко всему самому худшему, однако картина, которую она увидела перед собой, сперва показалась ей забавной и по правде говоря отчасти абсурдной.
Джан Дивит стоял перед ней с фотоаппаратом внушительных размеров в руках. Первая мысль Санем была о том, что она, должно быть, пропустила какое-то мероприятие или собрание, раз он пришел искать ее сюда. Однако, как выяснилось, он и вовсе не собирался говорить с ней о работе.
— Я сделал несколько снимков, пока ты собирала цветы, — осторожно сказал он и протянул ей камеру. — Получилось красиво.
Не веря своему счастью, брюнетка с опаской взяла в руки фотоаппарат и пролистала кадры. В самом деле, они пришлись ей по вкусу. Подумать только, как оказалось, не только Лейла Айдын может быть фотогеничной.
— Они потрясающие, господин Джан! — она радостно улыбнулась. — Можете оставить мне их на память?
Он задумчиво кивнул, улыбнувшись своим мыслям, а затем вдруг неожиданно протянул ей букет, который прятал все это время за своей спиной. Санем ахнула от неожиданности и почувствовала, как ее щеки в одно мгновение залились румянцем. Немного замешкавшись, она приняла цветы, и их яркие бутоны бликами отразились в ее больших и по-детски наивных карих глазах.
***
Выйдя из душа и задумчиво оглядевшись, Лейла осторожно преодолела порог ванной комнаты и опустилась на край кровати. Эмре, к тому моменту уже устроившийся на диване, моментально перевел взгляд с собственного смартфона на нее и неуверенно спросил:
— Как ты себя чувствуешь?
— Я в полном порядке, — она пожала плечами. — Не стоит вести себя так, как будто моя жизнь кардинально изменилась. Пока что все так, как было прежде.
— Я просто ни в чем еще не разобрался, — спокойно объяснил Дивит, отложив в сторону мобильник. — Когда разберусь — обещаю, что изменю свое отношение к лучшему.
— Хорошо, Эмре, — блондинка тяжело вздохнула. — Я сама до сих пор не отошла. И я понимаю, что ты пока не хочешь говорить об этом. Не зря же мы просидели два часа после ужина молча. Я прошу тебя лишь об одном: когда будешь готов — дай мне знать. Сделай это как можно скорее.
Дивит смотрел на нее виновато, после чего отрывисто кивнул и, поднявшись на ноги, принялся перетаскивать свою постель на диван. Вышло не так ужасно, как он себе представлял, поэтому результатом он остался доволен. Эмре не сразу осознал, что потерял из виду Лейлу, однако девушка нашлась довольно быстро.
Она вошла в комнату, смеясь, и он, удивленный, обернулся в ее сторону и обомлел. Девушка надела одну из его футболок поверх своей очаровательной пижамы с зайчиками.
— Эта футболка длиннее, чем мои платья, — сообщила блондинка, указав на то, как темная ткань доходит ей почти что до самых колен. — Я могу ходить в ней на работу, и никто ничего не поймет.
Неожиданно для самого себя парень рассмеялся, наблюдая за ней.
— Что? — переспросила Лейла, стянув с себя футболку и забравшись под одеяло.
— Я просто рад, что ты смеешься. Тебе нужно что-нибудь еще?
Ошарашенная таким количеством заботы девушка задумалась. Его внимание все еще казалось ей чем-то из ряда вон выходящим, хотя в глубине души она прекрасно понимала, что все это — минимум, которым он в данной ситуации обязан ее обеспечить. Все происходящее кругом было настолько странным, неизведанным и незнакомым, что Айдын порой чувствовала себя потерянной посреди событий собственной жизни. Разве это не парадокс? К тому же, как назло, все навалилось на нее в один и тот же момент, будто бы гром среди ясного неба. И именно тогда, когда она и думать забыла о произошедшем! Ну, или же, хотя бы попусту перестала постоянно об этом переживать.
От подобных мыслей на девушку навалилась усталость, и она, покачав головой, произнесла:
— Нет. Я хочу спать.
Ее настроение, к удивлению Дивита, менялось со скоростью света. Минуту назад она хохотала, а уже сейчас выглядела уставшей и довольно подавленной. Он мысленно вернулся к статье о беременных, которую скачал сегодня в гугле. О переменах настроения там было, значит, с Лейлой все в порядке.
Он выключил ей свет и сам отправился в ванную. После пребывания в ней Айдын там стоял горячий пар и пахло духами, духами какими-то таинственными, но и каким-то странным образом ему знакомыми. Про себя Эмре отметил, что нужно будет не забыть сделать ей комплимент касательно ее парфюма.
По правде говоря, он обратил на него внимание еще тем далеким летним вечером. Пожалуй, эти самые духи были единственным, что он запомнил из всей этой истории. Во всяком случае, так ему казалось на первый взгляд. Как бы смешно это ни было, но парень отчасти жалел о том, что был пьян и ничего не помнил — в его голове мелькали лишь смутные образы и картинки, которые порой казались ему слишком откровенными для того, чтобы быть правдой.
Вернувшись в комнату, Дивит попытался на цыпочках добраться до дивана, но в незнакомой ему обстановке тут же споткнулся, зацепил торшер и угодил ногой прямо в собственную сумку. Послышался треск. Должно быть, солнечные очки, лежащие внутри, все же не выдержали подобного натиска и сломались.
— Я не сплю, — пробормотала блондинка.
— А, — протянул в ответ он, проходя к дивану. — Я думал, ты уже уснула. Спокойной ночи.
— Тебе страшно? — вдруг спросила она.
Эмре замер на месте. Страшно? Что именно она имеет в виду? Неизвестность, с которой они оба сейчас столкнулись, или чудовищная ответственность, которая легла на его плечи? Или, быть может, и то, и другое? К ночи он соображал чуть медленнее, и поэтому ему было нелегко понять, о чем она говорит и куда клонит.
— Страшно? — на всякий случай переспросил он, пытаясь как можно лучше осмыслить происходящее.
— Смотреть в будущее, — тихо произнесла Айдын. — Мне так страшно, Эмре…
Он вздохнул, слез с дивана, дошел до кровати, закутал Лейлу в одеяло и не стал убирать руки. «Ночью всегда страшно», — мысленно сказал он сам себе и словил себя на мысли, что ему самому в последнее время неспокойно.
— Утром все будет хорошо, Лейла, — он постарался придать голосу уверенности.
Он чувствовал, как блондинка потихоньку засыпала в его объятиях, и боялся пошевелиться. Эмре осторожно опустился на кровать рядом с ней, так и не убирая с ее талии своих рук. Погружаясь в сон, он успел подумать о том, что его будущее, несомненно, туманно и непонятно, и от этого в самом деле может сделаться страшно. Но одно оставалось точным: он прижимал к себе спящую Лейлу и, кажется, от этого чувствовал себя…
счастливым? Так или иначе, этого было достаточно, чтобы понять: да, его будущее может пугать. Но в нем определенно есть
тот самый большой смысл.
