***
Пытаясь отыскать в шкафу треклятую зажигалку, Рейх не заметил, как в комнату вошёл его непризнанный сын. С минуту понаблюдав за отцом, чья тяга к курению рано или поздно сведёт его в безвозвратную могилу, Людвиг всё же осмелился нарушить его поиски, закрыв дверцы перевёрнутого вверх дном шкафа. — Отец! — окликнул его Германия. — Поговори с Союзом, он продолжает отравлять жизнь России. — Думаешь, он меня послушает? — с усмешкой спросил Рейх, которому таки удалось найти, точнее вытащить зажигалку из кармана Германии, и теперь, сделав первую затяжку, он на всё смотрел более расслабленным взглядом. — Вы же когда-то были друзьями, возможно он хоть немного ослабит хватку и даст России больше свободы, тогда я смогу поговорить с ним. — Людвиг, я… — Рейх хотел было отказать, но видя в этих щенячьих глазах сына печаль и тревогу, Рейха просто не мог сказать «нет». — Я попробую. Но он меня не послушает. — Danke, — выдохнул Германия, в чьём сердце зародилась надежда.***
Прогуливаясь по безлюдным улочкам на окраине Берлина, Рейх заметил знакомую чёрную шинель с развевающимся на ветру красным шарфом. Уж это обмундирование Райнхард точно никогда не сможет забыть, даже если очень сильно того захочет. — Guten Tag, — поздоровался с ним Рейх, в памяти которого всплыли воспоминания о старых-добрых временах, когда слово «дружба» для них обоих являлось непустым звуком. Не получив ответа, Рейх молча подошёл и встал рядом с Александром, похожим образом убрав руки за спину. — Слушаю вас, товарищ Рейх, — с нескрываемой издёвкой проговорил Союз. — Пришёл пропагандировать нацизм? — Ну зачем ты так, знаешь же, что я давно завязал с этим, — как нельзя спокойно с ноткой печали тихо проговорил Райнхард. — Ты за этим подошёл ко мне? — цыкнул он, открыто демонстрируя неприязнь к обществу этого немца. — Нет. Хотел попросить оставить Россию в покое. Ты же прекрасно видишь, как он страдает от твоего влияния, дай ему волю и больше свободы. — Не тебе меня учить как воспитывать собственного сына, уж поверь. Лучше за своим приглядывай, мне не нравится, как он смотрит на Ваню. — Ты бы мог и порадоваться за то, что наши дети нашли общий политический язык, а не ворчать как обычно. Знаешь, мне кажется, ты никогда не был счастлив, управляя этой огромнейшей страной и имея в подчинении кучу республик. — Опять за своё, — пробормотал Союз, наблюдая за Ваней, которому захотелось погулять в одиночестве без отцовского надзора. Но Александр не мог изменить своим привычкам, поэтому и следил за ним издалека, чтобы этот щенок снова не побежал к тому ублюдочному немцу. — Да, опять, — продолжал распыляться Рейх, не беря в расчёт равнодушие Союза к своей персоне. — Ты же по-другому не понимаешь. Союз продолжал молчать, не обращая внимания на льющиеся провокации со стороны Рейха. Сейчас Александру не было никакого дела ни до Рейха, ни до его проблем, его волновал лишь собственный сын, который в виду своей неопытности может натворить глупостей, расхлёбывать которые предстоит президенту РФ. — Саша, — Рейх видел, что Союз его не слушает, поэтому, дождавшись, когда эта коммунистическая зараза обратит на него внимание, он продолжил, — смирись, мы уже не страны, пора отойти от дел. — Halt die Klappe! * — выдал Александр специально на немецком языке, чтобы тот его безусловно понял и прекратил жужжать под ухом.***
— Ю-ху! Я король дороги! — вопил Гилберт, нарушив уже около трёх правил дорожного движения. Странно, что их ещё не оштрафовали за превышение скорости. — Поздравляю! — фыркнул Людвиг. — Золотая корона нужна? — Конечно, если у тебя одна найдётся. Вместо того, чтобы сидеть дома и хандрить, Германия с Пруссией решили прокатиться по городу. Гилберт как и пять лет назад был безумно рад своему выигрышу и не стеснялся хвастаться им даже перед лицами других стран. Остановившись возле очередного ничем не примечательного магазина, Германия вышел из машины, бросив скучающий взгляд на витрину. И зачем они только вообще приехали сюда? Ответ нашёлся сам собой, стоило только увидеть золотой ценник со священной надписью «распродажа» и скидкой пятьдесят процентов. Германия с Пруссией, как и большая масса населения нашей планеты, привыкли закупаться всем необходимым именно на распродаже, так ведь намного экономичней и дешевле выходит. Заметив промелькнувшую меж рядов пепельно-русую макушку, Людвиг продвинулся вперёд и уже хотел окликнуть того человека, приняв его за Ваню, но вовремя остановился и вернулся к брату. Любовь — это наркотик, от которого следует лечиться на ранней стадии развития, но в случае с Германией, у него явно запущенный случай, вылечиться уже не удастся. Безответную любовь можно лишь заглушить алкоголем и не более того. Складывая покупки в багажник машины, Германия затылком почувствовал на себе пристальный взгляд серых глаз. — Как всё прошло? — не оборачиваясь, проговорил Людвиг. — Догадайся, — грубо, с некой издевкой бросил в ответ Рейх. — Он даже слушать не стал? Рейх молча кивнул, наблюдая за тем, как Германия садится в машину и, дождавшись Пруссию, возвращается домой. Людвиг сильно изменился со дня знакомства с Россией, впервые в жизни Райнхарда отцом назвал, хотя между ними и продолжал царить холод. Однако вся эта ситуация позволила им сблизиться и пересмотреть своё отношение друг к другу.***
— Рейх, — окликнул его Гилберт, вертя головой из стороны в сторону, — я знаю, что ты здесь. Покажись! Голос «Великого» был услышан, в ту же секунду перед ним предстал Третий Рейх во всей своей красе, правда, взъерошенный какой-то, видать вновь с Союзом повздорили. Они перестали ладить с того момента, как у Александра появился сын, в порыве отцовских чувств Союз оградил своего мальчика от всяких там нежеланных связей, да и сам стал относится ко всем с непривычной агрессией. — Говори, чего молчишь? — Рейх догадывался, о чём, точнее о ком пойдёт их разговор, но из вежливости решил выслушать нашего Великого, иначе он обидится, потому что его заранее подготовленную речь никто так и не услышит. — Как избавиться от заразы? — Заразы? — Рейх удивлённо вскинул бровь, не понимая, о чём речь. — Тебя что-то беспокоит? Это не ко мне, тебе к врачу нужно. — Кончай! Ты прекрасно знаешь, о какой заразе идёт речь. — Может и знаю, но подставлять такую злопамятную скотину, как Союз, я не стану. — Обмен информацией, — заманчиво пропел Пруссия. — Ты мне расскажешь, как избавиться от Союза, а я тебе… — наклонившись, Гилберт прошептал Рейху в самое ухо три заветных слова, от которых его серые глаза вспыхнули сильнее рождественской ёлки. — Хорошо, договорились. Союз — просто паразит, живущий за счёт Ивана. Его можно убить лишь одним способом — совокупление. Если Германия лишит Россию девственности, то Союз перестанет существовать. Иными словами, умрёт окончательно. В комнате повисла тишина, пользуясь которой Гилберт усердно стал обрабатывать полученную информацию, а Рейх в то время терпеливо ждал благодарности и обещанной награды за полученную информацию. — Не подходит, — Пруссия вынес свой вердикт. — Ещё способы? — Других не знаю, — честно признался Рейх, пожав плечами. — От тебя толку как от дырявого ведра, — буркнул Гилберт, но обещание сдержал и поделился со своим «другом» информацией, которую совершенно случайно узнал за годы жизни в стальных стенах коммунизма. Стоявший всё это время за дверью Германия устремил взгляд к потолку, если Союз и дальше будет препятствовать его общению с Россией, то Людвигу придётся на деле проверить правдивость полученной информации и плевать, что им обоим после этого будет противно и больно.