Дитя Советского Союза

— Пап, не уходи! Ну пап! Пап, останься и расскажи сказку, — идя по пятам за отцом, который в спешке собирался на работу, Ваня как всегда просил его не уходить, а остаться с ним и почитать книжку. — Если перестанешь капризничать, расскажу, — подойдя к зеркалу и завязывая галстук, Союз внимательно следил за жмущимся в дверном проёме сынишкой с грустной мордашкой. — Сказка про львёнка, который всегда хотел быть рядом с папой, даже когда тот уходил на охоту, чтобы добыть своему детёнышу пропитание. Воодушевившись этим кратким пересказом всей сказки в целом, Ваня запрыгал на месте, став хлопать в ладоши, чем заслужил неодобрительный взгляд отца. — Пап, я хочу стать львом! — Ну какой же ты лев, глупышка? — закончив с галстуком, Александр подошёл к сыну и поцеловал его в макушку. — Ты медвежонок косолапый. Пройдя на кухню, где для Вани варился завтрак, обед и ужин, Союз подошёл к плите, на которой стояла кастрюля с бурлящим содержимым. Кашу наш Ваня недолюбливал, как и многие другие дети, поэтому Александр решил разнообразить его рацион и сварил молочный суп, который представлял из себя лапшу, сваренную в молоке. Открыв крышку и взяв в руку ложку, Союз помешал содержимое кастрюли, а после с досадой произнёс: — Разварилась. Да, лапша разварилась и превратилась в липкую кашу, отсюда можно сделать лишь один вывод — невозможно делать два дела одновременно: и на работу собираться, и за плитой следить. Похоже, Ване сегодня в любом случае придётся давиться кашей. Усадив сынишку за стол и поставив напротив него тарелку с молочным супом, Александр посмотрел на часы. Без десяти минут восемь, обычно Литва приходит к полвосьмого, но сейчас почему-то опаздывает. Видать, пробки на дорогах. Не успел Союз придумать этому обнаглевшему мальчишке заслуженное наказание, как дверь со скрипом распахнулась и в прихожую вошёл Литва. Судя по его усталому виду и красным глазам, он вчера поздно лёг спать, поэтому проспал. А всё потому что Союз приказал к утру вычистить чердак до блеска, вот Торис, не жалея себя, и вычищал его. Одни только коробки со всяким барахлом два часа таскал. — Литва, в этот раз посидишь с Ваней до вечера. Я вернусь скорее всего поздно. Уложи его сегодня пораньше, а будет капризничать, — Союз задумался, будто подбирая подходящее для сына наказание, вот только Литва не дал должным образом сосредоточится на данной мысли, перебив её своей речью. — Не беспокойтесь, — с улыбкой отмахнулся он, будто речь шла не о ребёнке, а о собаке. Щенке, если быть точным. — Ваня послушный мальчик и мы с ним вроде бы сдружились… — Па-ап! Каша упала на пол! Я не буду её есть. Литва с круглыми глазами повернул голову в сторону кухни, в них так и читался немой вопрос, который просто безумно хотелось огласить вслух, мол, что, прости?! Как каша вместе с тарелкой могла упасть на пол?! Объясни мне эту аномалию, пожалуйста. — Удачи, солдат, — похлопав его по плечу, Александр спешно удалился за дверь, перекладывая все последующие дела и проблемы на плечи сами знаете кого. С тяжёлым вздохом Литва направился на кухню и, едва не поскользнувшись на разбросанной по полу непонятной сероватой массе, Торис с пониманием посмотрел на мальчика. Такое месиво он бы и сам есть не стал, если бы только его не приготовила Беларусь. Тогда другое дело, он бы без раздумий съел всё до крошки и тарелку бы облизал. Добавив в молочный суп побольше сахара и помимо того разрешив Ване добавить туда ещё и малиновое варенье, Литва всё же сумел накормить ребёнка. После завтрака Литва как всегда принялся за мытьё посуды, а Ваня убежал играть в свою комнату. Как только Торис закончить с мытьём посуды, на кухню прибежал Ваня с криками: — Литва, я есть хочу! Вздрогнув, Торис удивлённо посмотрел на мальчика, который был прожорливым как саранча. Неудивительно, что Союз из Кремля не вылезает, чтобы прокормить его. — Мы же только что поели, Ваня. Обед будет не раньше двенадцати. — Это было давно и неправда! — захныкал Ваня, пытаясь разжалобить Литву хоть на маленькую печеньку. — Тише, не кричи. Если всё ещё голодный, то могу разогреть тебе молочный суп. Ваня обиженно надул губки, стоя в ожидании, когда ему предложат что-нибудь сладенькое. Литва достаточно хорошо знал Ваню, чтобы по одному только взгляду понять, чего он добивается. Тяжело вздохнув, Торис с сарказмом произнёс: — Печенье закончилось. Надувшись, как рыба фугу, Ваня обиженно выбежал с кухни, а Литва опять же вздохнул. Если Ваня пришёл к нему в надежде получить печенья, то мог бы так и сказать, но по-видимому он решил схитрить и в итоге остался ни с чем. После обеда Торис решил прилечь отдохнуть, пока один маленький чёртик взялся за кисть со словами «хочу нарисовать портрет папы». Учитывая его способности в плане изобразительного искусства, рисовать этот портрет он будет долго, очень долго. Не успел Торис закрыть глаза, как в комнату вбежал Ваня с криками: — Литва! Достань мне книгу с верхней полочки! В мыслях ругая производителя этого маленького зла, Литва поднялся с дивана и направился следом за Ваней. Взяв книгу, Торис, не посмотрев даже на корешок книги, протянул её Ване. Тот внимательно осмотрел обложку и вернул её назад Литве. — Это не книга по рисованию. — Так ведь у нас и не было книги по рисованию. Пробурчав себе под нос нечто невнятное, Ваня снова убежал куда-то. Воспитание ребёнка — тяжкий труд, особенно если это ребёнок империи зла.

***

С того дня, как распался Советский Союз и спустя три года вслед за ним исчезла и его персонификация, Ваня понял для себя одну единственную незамысловатую вещь. За всё это время он ни разу не виделся со своей второй няней. С этими мыслями Россия решил впервые за двадцать лет с хвостиком сделать незваный визит Литве. Нет, Ваня не скучал по Торису, тут скорее большую роль сыграл живой интерес и вопросы рода как же там поживает Литва, помнит ли его. Однако дома Литвы не оказалось, на двери весела записка, гласящая «Ушёл в архив, скоро вернусь». Следуя этому указанию, Ваня присел на ступеньку. Когда наступит это «скоро», он не имел даже и малейшего понятия, но отступать от поставленной цели не собирался и поэтому принялся ждать. Не прошло и пяти минут, как к дому Литвы подошёл невысокий паренек со светлыми волосами и зелёными глазами, который критичным взглядом осмотрел Ваню с ног до головы и не очень гостеприимно произнёс: — Эй, ты кто? — Россия, — прошептал Ваня, переводя взгляд со своих коленей на парня. — А ты кто? После такого ответа юноша впал в ступор, будто услышал новое слово и теперь пытается его проанализировать. Да, живя затворником и около пятнадцати лет не показываясь на глаза другим странам, Россия понимал, что не все страны знают его в лицо, но тут явно был какой-то особый случай. — Что это? Страна? — с недоверием поинтересовался он, точно не веря ни единому его слову. — Она находится далеко от Варшавы? — Далековато, — неуверенно проговорил Ваня, понимая, что перед ним судя по всему стоит Польша. — Литвы сейчас нет дома. После подобного заявления Польша как-то странно покосился на Ваню, в его взгляде так и плескалось удивление, смешанное с недоверием. Неужели Россия настолько подозрительно выглядит? — А ты значит друг Литвы? — Скорее старый знакомый, — пробормотал Ваня, пряча нос в шарф. Их отношения с Литвой воистину было сложно как-либо охарактеризовать, они не друзья и не враги, да и старыми знакомыми их с большой натяжкой можно было назвать. Но в года СССР они были кем-то вроде семьи, как и те другие четырнадцать республик. — Ты знаешь, какая страна самая крутая в мире? — поставив руки вбоки, Польша с каким-то одному ему ведомым пафосом окинул Ваню заинтересованным взглядом. Растерявшись, Ваня с заминкой неуверенно проговорил: — Даже не представляю, но могу предположить, что Польша. — А ты, оказывается, толковый парень. Если ты друг Лита, значит и мой тоже! — протянув руку, Польша наконец-то решил представиться своему собеседнику. — Феликс. — Иван, — спустившись к нему, Ваня с улыбкой пожал руку своему новому знакомому. — Ю-ху! У меня плюс один новый друг! Ну ладно, раз Литвы нет дома, то я пошёл. Отсалютовав на прощание, Феликс исчез из поля зрение также неожиданно и быстро, как и появился, Ваня даже не успел расспросить его о том, кем он является для Литвы. Другом? Окажись Ваня на месте Литвы, точно не стал бы связываться с этим шумным подростком. Вернувшись на свою ещё тёплую ступеньку, Ваня вновь принялся ждать, от скуки считая птиц на дереве или сколько и каких цветов у него посажено на клумбе во дворе. Не прошло и двадцати минут, как к дому подошёл сам виновник торжества, чему Россия был несказанно рад. Ещё полчаса посиделок на холодном бетоне, и о наследниках можно смело забыть. Конечно, страны не могут рожать детей, они у них появляются сами собой, прилетая откуда-то с неба, но отмораживание столь ценного органа точно ни к чему хорошему не приведёт. А ведь Ваня имеет большие виды на Людвига. — Вы ко мне? Подняв глаза и увидев перед собой симпатичного молодого мужчину, в коем не сразу разглядел Литву, Ваня замер на месте, не зная, что и сказать, к горлу точно ком подкатил. Поднявшись со ступенек, Россия подошёл к нему, смущённо отведя взгляд в сторону. — В-Ваня? — с сомнением прошептал Литва. Растерявшись куда сильнее чем при первой встрече, Ваня робко кивнул и всё так же застенчиво прошептал: — Извини, что без приглашения. Хотел сделать сюрприз. Смело подойдя к нему, Торис заключил этого глупого ребёнка в свои крепкие объятия. Как же долго они не виделись, Литва уже перестал надеяться на встречу с ним. Но время от времени он слышал кое-какие сплетни касательно России, но никогда в них не верил. Литва догадывался, что скорее всего сейчас в Кремле на «троне» сидит именно Ваня, а не Александр. Но все эти сплетни и слухи относительно того, что Брагинский продолжает править развалившимся СССР, то есть РФ, сильно сбивали с толку. — Ты правда скучал по мне? — уткнувшись в его плечо, Ваня вспомнил былые времена, в детстве он тоже довольно часто так делал. Торис всегда был добр к нему, даже когда он проказничал и не слушался его. — Ох, Ваня, ты же мне как младший брат, — отшатнувшись от него, Литва продолжил. — Конечно же я скучал. Заходи в любое время, я всегда буду рад поболтать с тобой о чём угодно. — Ты не злишься на меня за прошлое? — робко спросил он, переминаясь с ноги на ногу. — Конечно нет, что за глупость? — на лице Ториса заиграла теплая улыбка. — Ты был славным ребёнком, хоть и капризным. Но знаешь, будь моя воля, я бы насовсем забрал тебя к себе и воспитал, как младшего брата. Поёжившись от прохладного ветра, Литва пригласил гостя в дом. Щёки, как и всё тело у Вани было ледяными, он ведь больше часа просидел под дверью, и Литва это заметил, поэтому решил угостить гостя хотя бы горячим чаем. Странно, что Ваня раньше никогда не навещал его и даже не пытался связаться. Но Литва не видел смысла вникать в это, ведь на данный момент ему это было просто не интересно знать, главное что Ваня его не забыл и, пускай спустя много лет, всё же решил навестить. Да, Торис недолюбливал Союза, не питал симпатии к другим республикам за исключением Беларуси, но Ваню он любил. В те года этот ребёнок был для Литвы некой отдушиной, находясь рядом с которой он мог забыть о всех своих проблемах и играть себе в волю, наслаждаясь жизнью. Рядом с Ваней Торис был собой, а не вечно мямлящим послушным мальчишкой.