Только не на кровати!

Я проснулся с четким осознанием — хочу есть, пить кровь и трахаться. И источник второго, а может быть, и первого с третьим, судя по запаху, находился совсем рядом. Подскочив, я вцепился в хрупкое тело и с огромным удовольствием всадил клыки в нежную, девственно-гладкую шею. Владелица шеи вскрикнула и сильно пихнула меня в живот, но человечку против вампира никак не выстоять, без вариантов. Хорошенько вылизав прокусы, до последней капли чудесной вкусной кровушки, я отстранился. И нереально удивился, увидев перед собой не одну из рабынь клана, а... О, это Женя. — Привет, — получилось хрипло и глупо, но больше я не нашел слов, — э-э-э... Прости, да. — Блин, Андрей сказал, что ты церемониться не будешь, но чтобы так, — морщась, девушка кончиками пальцев потрогала мелкие отверстия, — даже зубы не почистил. Третье желание я готов исполнить прямо сейчас, несмотря на слабость в теле и лёгкое нытье в плече. Просто пусть она будет сверху, и все. — Просто ты была рядом, вот меня и переклинило, — приникнув к нежной коже под ее ушком, я втянул полную грудь мягкого запаха женщины. Выебанной не так давно кое-каким оборотнем, но все равно манящей и прекрасной, — и, знаешь, продолжает клинить, детка. — Так, так! — она решительно упёрлась ладошками мне в плечи, отодвинулась, силясь выбраться из объятий. — Прекрати! Не знаю, что тогда произошло и сколько я был в отключке, но им явно хватило, чтобы нормально и полностью запечатлеться. Ну и закрепить это, конечно, м-да. Жалко, жалко... — Не хочешь? — пусть в голосе было слишком хорошо слышно, как я расстроен, плевать. С запечатлением не поспоришь, твою мать. Ишь, мохнатая задница, увел, даже не прилагая для этого усилий. — Хочу, — тихо буркнула Женя, приятно меня удивив, — но ведь это будет... Ну, как-то неправильно, да? Надо же, чувства, которые были приобретены незадолго до запечатления, сохранились после его закрепления? Охуеть. Да, конечно, это будет неправильно. Это будет ебаная измена, а так нельзя. Так что пришлось со вздохом соглашаться и отпускать ее от себя, тепленькую и вкусную. — Ладно, что есть поесть? — размяв шею, я потянулся. Судя по побаливающей лопатке, я был ранен. Потому и голодным таким проснулся, конечно. Да и вообще, когда это было, сколько я в отключке валялся? И как от фанатиков убежали? Аж интересно, кто был за рулём? Не Женя же. Судя по планировке, сладкая парочка обосновалась вовсе не в квартире. Из окон видно небольшой садик, так что, очевидно, дом. Свеженький такой, я бы сказал, с приличным ремонтом. Хорошо сейчас, живи в любом и в ус не дуй, кроме заебов с электричеством и водой. И я, пожалуй, тоже так сделаю, только дом будет на побережье Адриатического моря. Как и планировал — рыбалка, коктейли, сад, там тепло и замечательно. И от родственников подальше, ну их, даже к отцу не поеду. Не дай боже ещё маман решит к нему съездить проведать, вообще пизда мне будет, если там с ней встречусь. Вот только найду себе попутчика или попутчицу, чтобы кровь была под рукой, и можно ехать. А, ну и машину бы, да... Мне выдали суп, в котором из приправ была только соль, и той дохера. И я остался этим очень, очень недоволен, потому что люблю вкусную еду. Хорошо хоть, что долго с ними не проживу, можно будет потом готовить себе нормальное. — С возвращением, — буркнул Андрей, заходя на кухню, слегка пыльный. Кажется мне, или он ещё похорошел? Да нет, это просто от наличия слишком большого количества спермы в организме, надо срочно от нее избавиться. Хотя бы подрочить уже, господи, потому что этот мне точно не даст. И сел ещё рядом с ней, обнял за плечи, под бочок к себе подгреб, у-у, собственник пушистый! Хорошо хоть, что Женя ещё сохранила остатки скромности, засмущалась, правда, и отодвигаться не стала. Сидят, блять, красивые такие, а я такой голодный, как айсберг в океане... Изголодавшийся, я бы даже сказал. Джинсы вот уже слегка тесноваты стали, но пока что ещё не всё критично. — Боюсь спросить, кто готовил, — выдавил я, когда от очередной ложки меня аж передёрнуло. Соль с привкусом картошки — заебок такое блюдо. — Я, — застенчиво потупилась Женя, — но я не умею, да, все хуево с этим. Вздохнув, я уткнулся взглядом в тарелку. Меньше половины порции осталось. Ради нее я смогу, а то обидится ещё, расстроится, надо оно мне? Даже учитывая мое желание уехать. А то ей же даже не погуглить уже. Эта сладкая парочка сидела и смотрела, как я ем. Мне от этого каждый кусок поперек горла становился, потому что я чувствовал себя одновременно незваным гостем, которого не знают, как выставить, и дитятком, которое кормят с ложечки. И оба чувства не вызывали у меня ничего приятного в ответ, блять! Кое-как запихав в себя подобие супа, я решил, что сварю им перед отъездом нормальный. Явно же придется немного задержаться, пока соберусь и найду машину. Правда, кое-кого мои планы не очень устраивали. Андрей вызвался показать мне ванную и как пользоваться душем, но в конце довольно длинного коридора зажал в углу, да так резко и крепко, что у меня в коленях появилась наиприятнейшая слабость, даже живот невольно поджался. — Не смотри на нее так! — глухо и тихо рыкнул оборотень, до треска ткани сжимая в кулаке ворот моей футболки. — И проваливай быстрее! Если он хотел выглядеть угрожающе, то у меня для него новость — я не боюсь щеночков. Симпатичных, подтянутых щеночков с охуительными зелёными глазищами, пусть даже хмурых и щелкающих только прорезавшимися клыками. Сам не знает, что делать с этой жадностью, а уже не хочет делиться со мной даже воздухом, которым Женя дышит. — Хорошо, не буду смотреть, — улыбнувшись уголком губ, когда он немного отодвинулся, я мстительно прибавил: — закрою глаза, когда она будет меня целовать. Меня впечатали в стену так, что пришлось стискивать зубы, чтобы сдержать болезненный стон. Явно не так уж много времени я валялся, ещё не до конца зажило. Но видеть такой эмоциональный отклик на безобидные дразнилки вполне приятно. Впрочем, парень ограничился злобным, раскатистым и грудным взрыком, отпустил меня и рывком отвернулся, гневно протопал обратно на кухню. Сейчас из ревности он Женю, в лучшем случае, засосет по самые гланды, а то и трахнет прямо на столе. Представив сие действо, я заторопился в ванную, до которой оставалось всего пару шагов сделать. Что не очень приятно, в двери отсутствовала ручка, ну и язычка не было, а открывалась она наружу, так что даже подпирать смысла нет. Уж я всё-таки предпочитаю уединение, когда моюсь и хожу в туалет, да. Раздевшись, я повесил одежду на полотенцесушитель. Она вполне чистая, да и не моя, видимо, меня переодевали, должно было все в кровище быть. А так вот надену после душа — будет тепленькая. А-а, блять, конечно, тепленькая, на ледяной-то батарее, старый дурак... Вот чем плох апокалипсис, так это мгновенным исчезновением комфорта в жизни. Особо сложного ничего, как и ожидалось, не было. Ручками несколько раз двигаешь рукоятку насоса, потом из леечки некоторое время поливаешься. Но меня интересовало другое — после лицезрения голубков и агрессивных обжиманий возвратно-поступательных движений требовал не только насос. Порывшись на полочках, я нашел масло для тела, явно принадлежавшее кому-то из исчезнувших хозяев дома. Знала бы его бывшая обладательница, куда употребят ее кокосовое масло... С оттенком затравленности оглянувшись на только прикрытую дверь, я устроился полулёжа в коротковатой для моего роста ванне и просто понадеялся, что никто не будет заходить. А если зайдет — не откажется присоединиться. В качестве смазки масло зашло отлично. Сильно не пахло и не раздражало этим, как аптечная смазка, вечно всякие клубники и персики. Прикусив костяшку, я дрочил быстрыми, рваными движениями, чтобы скорее получить разрядку и не задерживаться тут с этим. В голову сами собой лезли эти двое — практически спонтанный секс на пляже, подранок без футболки, его зелёные глаза, поцелуи Жени, боже мой, ее прекрасные ноги и трогательные ласки. За что мне это, почему они оба, почему я, почему... Едва не задыхаясь и до боли жмурясь, я кончил себе на живот, пребольно ебнулся локтем о бортик и смазал себе неплохой оргазм. Раздражённо шипя, все же встал, запустил не шибко-то и густой душ, растерся ладонями под прохладной водой, с фырканьем умылся. Среди флаконов на полочке нашелся гель для душа с запахом моря, так что им я и намылился, им же и волосы промыл. Конечно, у вампиров немного иной механизм выделения кожными порами, мы не потеем и все такое, но за несколько дней даже моя голова понавыделяла всякого, волосы аж в сосульки превратились. Не испытывая особой брезгливости, я оприходовал одну из зубных щеток. Правда, не стал ставить ее обратно в стаканчик, а положил на край раковины, давая понять, что осквернил. Вытеревшись насухо пушистым мягким полотенцем из шкафчика, я натянул одежду и почувствовал себя практически заново родившимся. Чертыхнувшись, задрал футболку и кое-как через зеркало осмотрел рану. Ниже лопатки круглый выпуклый шрам, слегка задевающий шрам от плети. Что ж, значит, огнестрел. И все равно интересно, как это они нас вытащили? Намереваясь задать этот вопрос, я сунулся было в комнату, где больше всего пахло ими обоими, ну и их сексом. И увидел только возлежащего на кровати оборотня, закинувшего руку за голову и спокойно читающего книгу. Совсем страх потерял! И только пару секунд спустя до меня дошло, что это не кровать, а просто толстая стопка настеленных на пол одеял. Видимо, прокатывает такая импровизированная перина, да и я на примерно такой же херне проснулся, кажется. А ещё мне бы надо вытертые полотенцем волосы привести в порядок. — Есть расческа? — поинтересовался я. — Хозяйские, — лаконично ответили мне, указав на небольшой туалетный столик. Я прошел мимо так и не сдвинувшегося парня, зарылся в один из ящичков, нашел вполне чистый на вид гребешок. Ну, лишь бы не вшивый и не блохастый, а перхоть я переживу. Выпрямившись, я глянул в зеркало и едва не уронил челюсть. Мистер Проваливай пялился на мою задницу! Я сначала думал, что мне показалось, но потом он ещё и губу прикусил, да так по-блядски, что впору ещё раз дрочить только на это. А потом мы с ним пересеклись взглядами в зеркале, и парень аж дернулся, слегка порозовел, вскочил. — А ну-ка стой, — аккуратно положив гребень на край столика, я повернулся. Андрей замер уже почти в дверном проёме, до побеления пальцев вцепился в косяк, старательно глядя в противоположную от меня сторону. Так, и нахер я его остановил? Если так смутился — я ему нравлюсь. Он мне тоже. Но он запечатлен. Но и его запечатленная мне нравится! И я ей тоже нравлюсь. Но стоит ли меньше, чем через месяц после конца света, кидаться в такую содомию, как тройнички? И надо ли оно Жене? И ему? И мне? Ой, ну мне, ясен хуй, просто необходимо! — Подойди, — спокойно попросил я. Он сжал пальцы крепче, сглотнул, но все же медленно повернулся и как-то с опаской приблизился, явно ожидая получить пиздюлей. Но нет, я добренький, я таких милых и очевидно заинтересованных мальчиков только удовлетворять могу, никаких побоев, нет и нет. Теперь и ясно, чего выгонял — ревновал и хотел одновременно, да? — Я гей, — глухо буркнул оборотень, втягивая голову в плечи, легкий румянец перешёл в серьезные щеки цвета рака. Конечно, его отпиздили и бросили, как не убили ещё, мохнатые такого не выносят. Вампиры, по идее, тоже, — был. Ну да, ну да, запечатлелся, теперь он женесексуал. Или не только... Решил признаться честно, чтобы не было мучительного и стыдного допроса. Да, это проще, получить по морде и на этом закончить. Так и будет, только вот ударю я его губами. И посмотрим, прошли ли старые пристрастия через запечатление. Ухватив парня за подбородок, я поцеловал его. Мягко, почти платонически, давая простой и не слишком широкий выбор. И Андрей выбрал самый лучший вариант, подавшись ближе и обнимая меня за шею. Я получил потрясающее доказательство постулата, гласящего, что все оборотни созданы подчиняться вожаку. Вожаком признали меня, поэтому целовать позволили так, как мне только вздумается. Жадно вылизывая горячий податливый рот, я не удержался и облапал напряжённую крепкую задницу. Мальчишка едва не скулил, цепляясь за меня и с упоением отвечая, притискивался всем телом. — Я, конечно, толерантная, но это пиздец, ребят, — весьма флегматично хмыкнули от двери. Андрей дернулся, отпрыгнул от меня, что-то буркнул под нос, видимо, неловкое оправдание. А я вот оправдываться не собираюсь. Неторопливо приблизившись к скрестившей руки на груди девушке, я обхватил ее лицо ладонями и тоже сочно поцеловал, лизнув мягкие губы. Она не сопротивлялась, только удивлённо приподняла брови. Охуенная девочка. И у меня будут они оба, даже если придется настаивать, я ебал прохлопать такой неебически счастливый случай. — Что ж, детишки, я остаюсь, — объявил я и оставил запечатленных переваривать это и обсуждать друг с другом. Пойду, пожалуй, нормальный суп сварю, да.