Рокировка

Глава отбечена. Бета: Фантомка Утром, аппарировав к красной телефонной будке, Гарри хмыкнул. Кроме прохаживающегося туда-сюда Маркаса, никого больше не наблюдалось. Видимо, «проснувшиеся» сотрудники отдела Тайн наконец-то разблокировали камины. Ну, или народ уже внутри. Они-то с поверенным решили прийти минут на двадцать попозже, потому что подобные сборища никогда вовремя не начинались. Обменявшись приветствиями, Маркас вопросительно на него взглянул. В ответ Гарри криво улыбнулся и покачал головой. — Признаться, я до последнего надеялся, что приглашение пришлют. Что же, значит, будет сюрприз, — буркнул он, открывая дверь кабинки и заходя внутрь. — Люблю делать сюрпри… зы, — собравшись уж было последовать за старичком, Гарри недоумённо моргнул, когда уткнулся в невидимую преграду. — Какого драккла? — Что случилось? — А вот Дамблдор с компанией неожиданностей не любят, — отозвался Гарри. Он присел на корточки, провёл пальцем по границе прозрачного щита и незаметно наложил сканирующие чары. — «Ах, ты ж сука…» Маркас тоже быстро определил природу преграды и за минуту её снёс. Гарри, как разрушителю заклятий, хватило бы и пяти секунд, но светиться перед поверенным было не время. Да и не те обстоятельства. — Администрация клиники что-то делает по вопросу халатности целительницы Хогвартса? — спросил Гарри, заходя в будку и закрывая за собой дверь. — Конечно. И первое, что сделал Герберт после вашего визита, это отстранил куратора, в прямые обязанности которого входил контроль работы целителей и целительниц учебных заведений. Сейчас идут тотальные проверки. Честно скажу, не ожидал выявления стольких нарушений за такой короткий срок. — Не забудьте добавить к списку прегрешений несанкционированный забор крови у наследника чистокровного рода. Преграда, как вы понимаете, это последствие незаконных действий хогвартской шайки, — с металлом в голосе произнёс Гарри. — Дамблдору, видите ли, надо было знать, где я нахожусь. Конечно, в свете того, что происходило в последние дни, подспудно он ожидал какую-нибудь гадость. Но не столь явную. Старикашка, похоже, совсем оборзел, раз попытался не допустить его к пресс-конференции. А вообще, забавно получалось. Магу, по сути, закончившему войну, не только забывают прислать приглашение на встречу с прессой, но и открыто противодействуют появлению в Министерстве. И основной причиной такой наглости, по-видимому, является выказанная нелюбовь Героя к представителям нынешней власти в целом и Дамблдору в частности. Ну, что же, сами напросились. Они с Маркасом ничего заранее не планировали, решив действовать по обстоятельствам. И сейчас эти самые обстоятельства диктовали предельную внимательность, жесткость и толику откровенности. Гарри качнул головой в ответ на предложение поверенного наложить лёгкие отвлекающие чары. Сегодня у него возникло острое желание ощутить на себе пристальное внимание общественности. Выходя из телефонной будки, Гарри едва ли не присвистнул. Ну, ничего себе! Народа в Атриуме набилось под самую завязку. — Прямо аншлаг, — пробормотал он. Рядом раздалось ворчание. Леди весьма почтенного возраста недовольно посмотрела на них с Маркасом и потёрла плечо. Похоже, открывая дверь, они её зацепили. Поверенный назвал даму — мадам Рожер — и немедленно раскланялся в извинениях, а также наложил на ушибленное место исцеляющие чары. Гарри тоже не остался безучастным. Он приложил к губам старческую ручку и виновато улыбнулся: — Прошу простить меня великодушно. — Ах, ничего-ничего. Сама виновата, — отмахнулась леди, кокетливо обмахиваясь веером. — Но я рада получить вместе с извинениями улыбку потомка Певереллов и его поцелуй. — Вы так добры. И чтобы, не приведи Мерлин, вы снова не пострадали, разрешите вас проводить, — Гарри галантно предложил даме согнутую в локте руку. Старушка с видимым удовольствием в неё вцепилась, и они медленно двинулись к месту сосредоточения прессы. Маркас последовал за ними. — Я давеча слышала, — громким таинственным шепотом начала мадам Рожер, едва они «ввинтились» в толпу, — что защита Блэк-хауса потрепала каких-то глупцов, вздумавших ломиться в обитель чистокровного рода. Неужели приспешники Неназываемого потеряли всякую осторожность и захотели вам отомстить, лорд Поттер? — последнее она произнесла достаточно громко, чтобы быть услышанной не только рядом стоящими зеваками. — Сильно в этом сомневаюсь, — в тон отозвался Гарри. — Как вы понимаете, интересоваться личностями не очень умных магов мне было недосуг. Но, надеюсь, урок они усвоили. Он улыбнулся юной прелестнице, опознавшей его, и теперь рассказывающей всем радостную весть. Потребовалось всего несколько секунд, чтобы все те, кто собрался в Атриуме, узнали о появлении Героя магического мира. Теперь Гарри приходилось поддерживать разговор с мадам Рожер, сдержанно улыбаться, раскланиваться в ответ на приветствия окружающих, цепко за всем следить, разглядывать восседавших на трибуне четверых магов, среди которых Дамблдора с Бруствером не наблюдалась (что просто замечательно), и размышлять. Появление на трибуне старшего Уизли было, по меньшей мере, странным. Исходя из рассказа мальчика он пришел к выводу, что глава рыжего семейства не того полёта птица, чтобы находиться на первых ролях. Это же касалось и Снейпа. Маминого сокурсника он видел только на школьных колдографиях, но был совершенно уверен в личности мага, сидевшего по правую руку от Уизли. Однако если руководствоваться историей приключений, то якобы двойному шпиону, якобы помощнику и якобы спасителю Поттера действительно самое место на трибуне с орденом Мерлина на груди. Вот только Гарри не ребёнок, напуганный и загнанный в угол, и не верил в бодягу из логических и эмоционально подобранных отрывков, выданных на смертном одре. Они скорее походили на тонкие зацепки, ментальные закладки и пинки, чем на трагедию мага, недопонятого и недооценённого девчонкой и миром. — О, лорд Поттер! Наконец-то вы почтили нас своим присутствием! — воскликнула Рита, отрывая его от размышлений. — Моя дорогая мадам Рожер, рада вас видеть! Присаживайтесь, сделайте милость, — усадив милую старушку в трансфигурированное кресло, она криво улыбнулась, хитро прищурилась в ответ на словесный спич, выданный подскочившим старшим Уизли, и шагнула в сторону, уходя с дороги рыжей толпы. Галдела женская половина семейства Рона почти хором. И несмотря на то, что вроде бы галдела по делу, беспокойно заглядывала в глаза, обнимала и чмокала в щеку, Гарри все это раздражало. Ну, не любил он бабских балаганов, что же тут поделать? Только Рита успокаивала нервы, сверкая белоснежной улыбкой и хитрющими глазами. Подправлял настроение и Снейп. От его скривившегося лица, желчной ухмылки, полного ненависти взгляда, который словно по мановению волшебной палочки превратился в усталый и даже снисходительный, появился азарт и желание действовать. — Уважаемые дамы и господа! — Гарри с ловкостью фокусника выпутался из жарких объятий рыжей девчонки, запрыгнул на возвышение и, усилив голос Сонусом, произнёс: — Я приношу свои искренние извинения за опоздание. По всему видно, что ждёте вы не меньше тридцати минут, но у меня есть оправдание. Даже два. — Почему не три? — поинтересовался кто-то сидевший на трибуне. И Гарри мог побиться об заклад, что это Снейп. Очень уж язвительный голос сочетался с желчной ухмылкой. Но поворачиваться не стал. Пусть себе развлекается, пока есть такая возможность. — Во-первых, по какой-то трагической случайности мне не прислали приглашение. Видимо, министерская сова сбилась с курса, — Гарри прискорбно покачал головой в ответ на гул толпы и поднял руку, останавливая поток вопросов, полившийся из уст журналистов. Прыткопишущие перья быстро замелькали над развёрнутыми пергаментами. — Да-да, уважаемые дамы и господа, нынешний и.о. Министра на пару с мистером Дамблдором — воскресшим народным достоянием — решили, что пресс-конференция по случаю упокоения Волдеморта… Ну-ну, хватит уже пугаться обычного прозвища. Том Марвало Реддл, родившийся от связи Меропы Гонт и одурманенного маггла, полукровка, вздумавший обмануть Смерть, и тем самым совершить еще больший грех, чем его дед, который посмел кричать на каждом углу, что является потомком Певереллов, упокоился ранним утром второго мая. Упокоился раз и навсегда. Так вот, пресс-конференция по поводу завершения бесчинств и наступления мира, обойдётся без меня. Но нашлись маги, для которых слова: честь, совесть, благодарность не пустой звук. И вот я здесь, — под аккомпанемент громогласных аплодисментов Гарри несколько секунд с апломбом раскланивался, потом поднял руку и серьёзно продолжил: — Во-вторых, кто-то не особо умный, — тут он сделал многозначительную паузу и улыбнулся мадам Рожер, — или просто наглый, решил подстраховаться и установил на запасном входе кровную преграду. Как вы понимаете, настроенную на меня. Приди я один, вполне возможно, и не попал бы в Министерство, поскольку навыков снимать подобные щиты я не имею. Увы и ах, весь седьмой курс мне пришлось носиться по горам и долам, разгадывая ребусы, подкинутые на тот момент псевдо почившим народным достоянием и его компанией, — Гарри криво ухмыльнулся, услышав нелестные слова в свой адрес, и довольно прищурился. Да-да, помимо всего прочего, он ещё хотел разгадать закладки, зацепки из якобы воспоминаний. А то, что они есть, Гарри даже не сомневался. Вот только к чему они побуждали? Не может быть, чтобы только к геройскому самоубийству. Кстати… Он мысленно встряхнулся, попросил повторить вопрос итальянского журналиста, потёр переносицу и, пройдясь туда-сюда по постаменту, произнёс: — Наверно, столь… тонкие материи, вам лучше меня объяснит мой поверенный, Маркас О´Донован. — Хм… ну, что же, — старичок трансфигурировал себе небольшой постаментик, ловко на него забрался, заложил руки за спину и без малого минут пятнадцать вещал об обычаях чистокровных, о силе и слабости магглорождённых, о ритуалах, а дальше плавно перешел к рассказу о крестражах. Поведал о жизни и смерти осколков души… Словом, хорошо так развлёк скучающего зрителя. Кого-то заинтриговал и побудил потрясти семейную библиотеку, ну а кого-то заставил снисходительно улыбаться, ибо ничего нового и сверхсекретного для них он не озвучил. — Подводя итог нашей маленькой лекции, хотел бы заметить, что крестраж из лорда Поттера, истинного потомка великих Певереллов, можно было извлечь абсолютно безболезненно и не подвергать опасности наследника древнего чистокровного рода. — Но ведь это было бы очень скучно, да и пришлось бы сказочнику самому пыхтеть и отдуваться за полученные авансы и звания, — насмешливо протянула Рита, — и опять же, что такое жизнь одного мага, если на кону развлеченье сильных мира сего… Не так ли, мистер Дамблдор? Оглушающая тишина пульсировала и звенела. Гарри склонил голову и прищурился. Появление и.о. Министра и Дамблдора он заприметил ещё минут десять назад, как только они вошли в Атриуме со стороны телефонной будки. А предтечей их прихода было стремительное перемещение через камин нескольких магов. Именно с этого момента Гарри ожидал кавалерию и настраивался на повышенный градус предстоящего общения. — Приносим извинения гостям и гражданам Британии за наше непростительное опоздание. Но чрезвычайной важности дела не позволили нам прибыть вовремя, — Бруствер одним взмахом волшебной палочки уничтожил трансфигурированный постаментик, бросил на Маркаса угрожающий взгляд, кивком подозвал к себе двух авроров в форме, отиравшихся позади фонтана, и что-то им сказал. Нарастающий гул не позволил Гарри (к тому моменту подошедшему к поверенному) и слова услышать, но через несколько секунд стал понятен приказ. Атриум наводнили служители порядка. Они оттеснили обывателей от прессы, а впереди самих журналистов выстроился аврорский кордон под предводительством плешивого командира. — Такие бы меры безопасности да во время бесчинств Пожирателей, — громко заметила какая-то леди, своим «авторитетом» сшибая с дороги хлипкого аврора. Тот было рыпнулся наказать наглую тётку, однако был остановлен командиром. Подойдя к Брустверу, она помахала перед его носом свёрнутым пергаментом: — Это, список претензий на действия членов какого-то ордена Феникса, в состав которого входят наглые старикашки, и ваших подчинённых. Воровство… — Мы обсудим ваши претензии в частном порядке, — отрезал и.о. Министра и кивнул аврорам. Те, невзирая на бурные протесты как самой дамы, так и собравшегося народа, оттеснили её вглубь толпы. Под шумок за спинами журналистов неожиданно оказался и он вместе с Маркасом. Справедливо рассудив, что передислокация просто необходима, Гарри особо не сопротивлялся. Особенно когда столкнулся с беспокойным взглядом плешивого командира. Кажется, методы работы Бруствера и компании ему не нравились и вызывали тревогу. Что же, посмотрим-посмотрим, что будет дальше. Интуиция повякивала о надвигающейся угрозе. Собственно, обстановка действительно накалилась, и сложно было представить, чем закончится эта пресс-конференции. Но то, что она закончится конфликтом, становилось понятно уже сейчас. — Минуту внимания! — гаркнул и.о. Министра, предварительно дождавшись, пока Дамблдор разместится за трибуной, усевшись на трансфигурированный трон. — Всё, что здесь успели вы услышать — обычный саботаж! Мистер Поттер, пользуясь вашей любовью и воображая, что имеет ещё какие-то заслуги перед государством, помимо громкого прозвища и сомнительной победы над Неназываемым, самым наглым образом вам лжет! Начавшийся людской ор заглушил даже усиленный Сонусом голос Бруствера. Народ всколыхнулся. И.о. Министра шарахнулся назад. Дамблдор и компания на трибуне окружили себя переливающимся щитом. Журналисты защелкали колдокамерами. Авроры вытащили волшебные палочки и приготовились к защите. Или нападению. Тут как посмотреть. Гарри потёр кончики пальцев, проверил наличие в кармане мешочка из ишачьей кожи, в котором помимо сломанной палочки, взятой на всякий случай, лже Воскрешающего камня, ещё перекатывались бутыльки с восстанавливающим зельем, и расправил плечи. Подобное он терпеть был не намерен. Подумать только, какая прелестная прелесть эта британская чинуша. Переглянувшись с Маркасом, который, надо сказать, был очень встревожен, он оттеснил плечом журналиста, аврора (которого тут же затёрло в толпу рыжее семейство), и поднял руку. В Атриуме тотчас наступила тишина. — За саботаж даже во времена безвластия полагалось наказание, — задумчиво произнёс Гарри и, вздёрнув бровь, обвёл веселую компанию холодным взглядом. Взглядом, совершенно не свойственным подростку. Но это уже не важно. Играм и недосказанности пришел конец. — Не желаете ли предъявить мне официальные претензии, уважаемый и.о. Министра? Только заметьте, — быстро добавил он, когда Бруствер радостно вскинулся, — мои ответные меры за клевету будут быстры и суровы. И это отнюдь не угроза, а предупреждение от главы древнего чистокровного рода, господа. — С этого дня любые действия, направленные против моего доверителя — лорда Поттера, будут иметь неотвратимые последствия в виде предъявленных претензий, должным образом завизированных в международном суде, — вытащив волшебную палочку, жестко произнёс Маркас. Старичок даже, кажется, стал выше ростом. — Не стоит угрожать и разговаривать с властью в подобном тоне, мистер О´Донован, — Дамблдор треснул рукой по трибуне и медленно поднялся. По защитному куполу пробежала рябь. — Я, обладатель ордена Мерлина первой степени, пожизненный член международной конференции магов, ученый и патриот нашей страны, положивший годы и здоровье на алтарь её благополучия, предъявляю обвинение Гарри Джеймсу Поттеру в намеренном введении в заблуждение и фальсификации смерти Волдеморта! Да будет так! «Есть!» — Гарри едва не взвыл от удовлетворения. Тёмно-алый луч, сорвавшийся с кончика волшебной палочки старикашки, нёс в себе не подкрепление обвинения, а лишь смерть мозга того, в кого он был направлен. Резко взмахнув рукой, Гарри развеял луч, защитный купол, придавил к спинкам кресел магов, восседавших на трибуне, и мельком отметив полёт Бруствера за фонтан, почти ласково произнёс: — За нападение на главу древнего рода, за клевету, вызываю вас, Альбус Персиваль Вульфрик Брайан Дамблдор, на дуэль чести. Да будет магия мне свидетелем! Тотчас столб ослепительно белого огня взвился ввысь, на мгновенье, скрыв из виду Дамблдора. А когда многочисленные свидетели старого, как мир действа, проморгались, их взору предстал побелевший от ярости обладатель ордена Мерлина первой степени и ошарашенная компания подпевал, держащая старичка под белы рученьки. — Думаю, не стоит объяснять, что уйти от вызова вы не сможете. Магия не позволит, — всё тем же ласковым и ровным голосом продолжил Гарри, хотя внутренности дрожали не только от выброса адреналина, но и от магической усталости. И в ответ на полный ненависти взгляд Дамблдора (как же хорошо, когда маски сорваны), он криво улыбнулся: — Советую освежить память насчет только что свершившегося вызова. Очень бы не хотелось, чтобы вы пострадали от попыток снять с себя обязательство и избавиться от меня чужими руками… — Я принимаю вызов, мистер Поттер. Мне не впервой сражаться за собственную честь и благополучие магического мира, — еле выдавливая слова, произнёс Дамблдор. Оттолкнув от себя озабоченную свиту, он спустился с трибуны и поспешно покинул Атриум. Следом за ним тут же ускакали подпевалы.