Череда боли и безумия

      Зенитсу помнил, как бежал. Сильный ветер бил в лицо, трепал волосы и срывал с деревьев лёгкие листья, что под острым углом падали на землю и разлетались за ногами. Казалось, что сердце сейчас порвёт грудную клетку своим неугомонным биением, дробя кости, кромсая плоть. Казалось, что ещё чуть-чуть, и юноша не сможет дышать.       Он обернулся назад, чтобы удостовериться, продолжая быстро перебирать ногами. Тени деревьев смешивались в большие сгустки черноты, пугающих, предстающих в его глазах тёмными очертаниями монстров. Зенитсу невольно засмотрелся, пытаясь развидеть это, дабы убедиться в своём разыгравшемся воображении, и забыл поднять ногу. Он запнулся о толстый корень дерева и с грохотом повалился, пробороздив землю подбородком, и раскровавливая ладошки, оставляя на них ссадины.       Больно. Ноги тряслись от бега. В ушах звенело так сильно, что в глазах темнело, и земля под ним казалась чёрной пропастью. «Чёрт», — пронеслось в голове. Юноша опёрся на обессилевшие руки и, терпя боль во всём теле, с трудом поднялся на колени, тут же падая на пятки, одновременно озираясь по сторонам. Пруд. Перед ним тот пруд. Желая остудить голову, — щёки будто горели огнём, — Зенитсу подполз и наклонился к сверкающей в свете луны воде, одной рукой держась за голову, которую раскалывало напополам от боли, а другой — пытаясь сохранить равновесие, до сих пор опираясь на неё.

Страх вновь засел в подсознании

      Парень передёрнулся. На него смотрел убийственно холодный взгляд. Пылающие янтарные глаза, прожигающие душу, убивающие изнутри. Отвращение и ужас по отношению к самому себе заставляли трястись от страха. Ужасно.       — Ты — не я! — кричал Зенитсу сам не разбирая что, через силу заставляя себя не отводить взгляд от отражения. Лицо, снова перепачканное в крови и грязи, не поменялось в выражении. — Ты — всего лишь отражение!       «Моё отражение»       Перед глазами мелькали разные картины. Два неподвижных тела, в одном из которых ещё слышалась жизнь. «Красная» земля. Тусклый свет луны. И странные видения: голубоглазая девушка и парень, до боли похожие на недавних знакомых.       Непонятный звон в ушах усилился, постукиваниями откликаясь в барабанных перепонках, и заставляя сильно сжать виски руками и скрипеть зубами.       — Я… Я, — из уст так и наровила вырваться фраза, что он человек, он не убийца, но при каждой мысли об этом сердце сжималось до мельчайших размеров, болью отдавая в голове, словно говоря: «не обманывай себя». — Я…

«Что я такое?»

      Глаза словно светились в ночной темноте, завораживая своим янтарным оттенком, от которого хотелось сорваться в порыве необузданной ярости, вымещая злость на первом попавшемся предмете. Дыхание участилось, юноша жадно вдыхал раздирающий глотку ледяной воздух.       — ЭТО НЕ Я!!! — громко прокричал Зенитсу, резко вскакивая на ноги, и с широкого размаха разбивая стопой отражение в водной глади. Брызги разлетались над озерцом, переливаясь лунным нежно-голубым оттенком, и уже через секунду падая обратно, покрывая воду большой рябью и волнами.       Мышцы ног пронзило острой болью от резких движений, и парень, почти сразу потеряв равновесие, грохнулся на землю, успев лишь подставить предплечья, чтоб не удариться головой. И зря. Правую ключицу тут же охватило тянущей болью, словно распространяющуюся по всей руке и сводящую шею. Он с еле слышным хрипом скорчился в маленький комочек на земле, какой-то частью себя пытаясь не кричать, сжимая зубы, и напрягаясь всем телом, от чего вены на лице выступали.       «Это не я.» Хах. Такая детская и одновременно многозначительная фраза, что аж становится смешно, услышав в серьёзный момент.