Череда боли и безумия

      Представьте, что перед Вами накрыт стол, полный различными вкусными блюдами, которые Вы обожаете. Независимо от того, голодны или нет, Вам ведь захочется попробовать хоть кусочек любимого лакомства.       Подобное чувство сейчас испытывал Зенитсу, и в прибавок он ещё и был голоден. Обычную пищу парень ел прошлым днём, поэтому вполне уместно, что живот скручивает от боли. Но этот голод был совсем другим. От него всё тело пробирала ломка, а способность мыслить сводилась до минимума.       Рот переполняла слюна, мерзко стекающая из краешка губ по подбородку.       «Кровь», — Зенитсу будто противился сам себе. Он уже определился, что хочет есть. И сам факт того, что его аппетит падал на плоть человека, кажется, совсем не смущал. Юноша не мог ни о чём думать, ведь безумие и зверский голод завладели и разумом, и телом.       Артерия под его пальцами сильно пульсировала, а её ритм сладким звоном отдавался в голове, приглушая все шумные старания человека освободиться из захвата.       «Еда», — Зенитсу уже спокойно воспринимал, что эта людская туша ничто более, чем пища, — «Так какие проблемы? Просто съешь», — парень уже раньше ощущал такое. Когда пытался сдержаться от поедания той девчонки! Кохэку!       «Да, её кровь была вкусной»       Блаженное предвкушение скорой трапезы не оставляло сил терпеть, и, желая побыстрее вгрызться мягкие беззащитные ткани человеческой кожи, Зенитсу слегка наклонился вперёд. Шея, это место совершенно ничем не защищено — воротник одежды расстёгнут. Но он не мог достать до неё, неудобное положение.       Стерпев ещё один толчок, юноша твёрдо решился с последующими действиями.       «Быстро опуститься на землю, руки взять в новый захват…»       Но его планы тут же оборвались, когда истребитель с разбега впечатался спиной Зенитсу в ближайшее дерево. Боль стала ещё сильнее той, что расцветала в районе рёбер. Она стремительно и оживлённо расползалась от хребта и до кончиков ушей, палец и пяток.

Электрический щелчок снова пробежался по разветвлённой к каждому органу нервной системе.

      — ПХ-ХА! — он громко взвопил от пришедшего удара, одновременно вдыхая воздух. Желание жадно вбирать в себя кислород не позволяло Зенитсу закрыть рот. Словно бы он не дышал всё то время, что находился в этом безумном трансе.       Человек снова шатнулся вперёд, и Зенитсу, чтобы не упасть, инстинктивно впился дрожащими пальцами в чужую шею.       «Умри же!»       И вот уж чего Зенитсу не ожидал, так точно не такого.       В следующее мгновение человек ослабел, мышцы расслабились, стали мягкими. Юноша не ощущал сопротивления: его не били локтями по внутренней стороне ног.       «Какого?» — с опустившимися руками человека равновесие потерялось. Даже не успев пискнуть от неожиданности, Зенитсу навернулся вперёд, с грохотом рухнув в кучу опавшей листвы, — «Чёрт!» — не медля ни секунды, юноша с кувырка подскочил на ноги, жмурясь от того, как сильно придавил их после падения.       Что это было?! Парень рефлекторно принял, боевую стойку, готовясь к удару, и, подчиняясь вопящему ощущению опасности, стал озираться по сторонам. Но вскоре успокоился, ведь истребитель, с которым он только что боролся, валялся на земле.       «Что с ним?» — парень отступил на несколько шагов назад, — «Притворяется?» — прислушавшись, юноша определил, что он дышит, его сердце бьётся, — «Нет, спит».       Зенитсу искренне недоумевал, с опаской наблюдая за неподвижным телом, удостоверяясь в своих догадках.       — Я… Победил? — Неуверенно выговорил он сквозь шумное затруднённое дыхание, опуская руки.       Зенитсу окутывало сладкое ощущение победы. Теперь, после того, как отбился от мечника, он в полной мере чувствовал собственное сердце, бьющееся о рёбра.       Но всё таки…       — Кто ты? — чуть ли не заикаясь от страха, спросил юноша.       С одной стороны, Зенитсу одолел его, но не мог поверить в это. С другой же — новая куча вопросов терзала его. Этот парень хотел убить Зенитсу. Почему? Да что вообще происходит?       Пытаясь ничего не упустить, юноша мысленно стал прокручивать все события в голове. Первое, что он помнит, — это то, как очнулся в лесу. Сильно хмурясь, Зенитсу вспоминал всё до мельчайших деталей.       Его всего передёрнуло, когда юноша попытался прояснить события прошлого вечера.       — Кохэку и Изаму… — парень говорил себе под нос, словно боясь, что его кто-то услышит, ведь после содеянного отказывался верить, что вообще знаком с ними, — Я… Я…

Убил их?

      Зенитсу потряс головой, выбрасывая эту мысль. Нет. Не может быть. Он поранил Кохэку, причём довольно нелепым образом. Но после этого ведь ничего больше не делал, да? Сомневаясь в этом, парень поднял хмурый взгляд к небу. Он не помнил.       Яркое светило уже скрылось за горизонтом, но небо ещё продолжало переливаться от чёрного до бледно-синего, от одной стороны тёмного купола до другой.       Тьма низких крон, образованная густой хвоей и редкими лепестками лиственных деревьев, снова представала в глазах Зенитсу чёрными монстрами, свисающими вниз головой с толстых и высоких веток. На боязнь своей фантазии сил не оставалось, заставляя парня в немом страхе наблюдать за двумя просветами в листве, напоминающими пару злых глаз.       Кровь. Он чувствовал её, как она тоненькой струйкой текла из носа того человека, пачкая опавшие листья. То ощущение, какое Зенитсу испытывал при виде раны Кохэку, опять поселилось в подсознании. Но оно было не таким сильным, терпимым. Сам не замечая того, парень сжал кулаки, противясь своему голоду.       Юноша сейчас даже умудрялся перевести мысли на наслаждение ночной тишиной, свистящей между стволами деревьев. Её не прерывало ничего.       Но вдруг, вселяя страх, учащающий дыхание, и заставляющий открыть глаза шире, несколько чужих сердцебиений пресекло одинокое умиротворение.