Повествование Темного пера

Но был у легендарного темного рыцаря и второй сын. И был он похож на брата своего, как две капли воды. Брат близнец, схожий телом, но розный душою. Он не искал прошлого и ему, в общем, то было совершенно плевать, что и кто думал о нем и его жизни. Однако прошлое упорно продолжало следовать за ним по пятам, всячески напоминая о своем присутствии, а Данте удавалось игнорировать его. До сегодняшнего дня… В просторной темной комнате раздался телефонный звонок. — Агентство Devil may cry, Данте на проводе, — раздраженно говорил Данте, сидя в своем излюбленном кресле, закинув ноги на стол. Вся поверхность стола была завалена различным хламом и длинной батареей выставленных бутылок, — Нет, я не буду браться за это дело. Позвоните ка завтра, и возможно, мой секретарь, ответит на ваш звонок. Всего хорошего. Трубка с глухим звуком упала на пол, продолжая издавать короткие гудки. — Дурачье – хмыкнул он, вставая из-за стола и устремляя свой взгляд в окно. На улице шел дождь. Изредка тишину нарушали раскаты грома. Но постойте ка… Что это за пение? Данте затаил дыхание и прислушался. Этот голос… Он кажется таким, знакомым, таким родным. Рывком, схватив меч, охотник на демонов направился к двери и вышел на улицу. Кругом было не души, однако песнь стала вроде бы громче. Промокший до нитки, Данте медленно стал идти по тротуару. Дождь начал усиливаться. Крупные капли били его по лицу и заливали глаза. Алый плащ намок и стал прилипать к телу, но Данте этого не замечал. Он вдруг понял. Это не пение, это зов… И он на него откликнулся. Пройдя еще пару переулков и выйдя на большую площадь, он вошел в здание библиотеки. Внутри было тепло и неестественно тихо. Теперь, когда звуков дождя не было слышно, зов стал отдаваться четче. — Издевается что ли – в голос сказал Данте, пиная ногой ни в чем не повинный стол, — Не мог по интереснее место найти? Пройдя вглубь помещения, он остановился возле двери с надписью – частный архив. Посторонним вход воспрещен. Дверь с грохотом вылетела из петель, и Данте, засунув руки в карманы, демонстративно наступил на надпись, оставив на ней четкий отпечаток ботинка. Длинная лестница вела вниз в темноту, в которой слабо маячил свет лампы. Помещение, как подумалось Данте, выглядело уныло и, мягко говоря, отстойно. Пыльные шкафы, грязные полки, все оплетено паутиной, а доски в деревянном полу и вовсе сгнили. Едва ступив на одну из них, доска с громким треском разломалась, и его нога ушла вниз, по колено, увязнув в грязи. — Замечательно – подумал Данте – Просто восхитительно. Разнести бы это место к чертям! Надо было остаться в офисе… Высунув ногу из пола и проклиная библиотеку, на чем свет стоит, Данте снова прислушался к песне. Она была уже совсем близко, словно доносилась из-за дальнего стеллажа в углу. Взяв меч в руку, Данте резко выскочил из-за стеллажа, занеся оружие над головой, но вдруг внезапно остановился, разочарованно пряча меч за спину. Здесь никого не было. Но и зов тоже исчез. Оглянувшись кругом, он заметил какую-то вещь, которая лежала на столе. Одному богу было известно, как это уродство из гвоздей и деревяшек, умудрилось дожить до наших дней. Впрочем, едва Данте подошел к нему, эта хрень с грохотом обрушилась, подняв столб пыли. Когда пыль наконец-то осела, он присел на корточки и выудил из обломков книгу, из которой выпала записка, написанная кровью. Почерк был вычурный и красивый, но слишком уж много пафоса содержала записка, для простого приглашения на встречу. Скомкав записку и отшвырнув ее в сторону, Данте закатил глаза, и, достав из-за спины меч, таки разнес пару книжных шкафов. Осмотрев обломки и довольно улыбнувшись, он стал подниматься наверх, тихо приговаривая: — Семейные узы, да? – и молниеносно высунув эбони из кобуры, выстрелил в лампу. Осколки со звоном посыпались на пол, и Данте, не сбавляя шага, исчез во мраке…