И будь проклято чертово зеркало...

Громкий крик, словно ярким факелом, осветил коридор, соединяющий большой зал и лестницу, ведущую к подземельям. Девочка упала с грохотом на пол, приземлившись именно на мантию, которая тут же была запятнана ботиночками с лёгким подъёмом. Её подружка магглорождённая Памела Грин, известная своим превосходством везде, где только можно, не смогла показать на этот раз свою силу духа и отвагу, так как при виде кровавой надписи упала в обморок. Остальные присутствующие, что оказались более выносливы, разглядывали, то ли с интересом, то ли испугом, изуродованную кошку смотрителя. — Что тут у вас? — грозный голос надзирателя возник из тёмной части коридора. Растолкав всех учеников, он сощурил свои маленькие глазки и устремил свой взгляд на надпись «Тайная комната открыта». Все, затаив дыхание, ждали, когда он посмотрит на своего кота, испытывая смешанное злорадство с сочувствием. Как только мужчина посмотрел на кошку, крик не менее громкий раздался по коридорам, эхом распространяясь по всему замку. Кровавая надпись внушала страх многим. Особенно грязнокровкам. Это кошка будто своим видом говорила: «Берегитесь!». Разговоры, рассуждения на эту тему не стихали: кто со страхом, кто с безумным азартом пытались догадаться, кто следующая жертва. «Наследник в школе» «И он не дремлет» «Он хочет закончить начатое!» — Малфой, не улетай от нас в свои мысли. Нужно закончить задание по Истории магии, иначе Клатберт Бинс потом по ночам будет тебе лекции читать и в кошмарах являться, — Панси сделала «У-у-у», изображая привидение. — Сейчас бы привидений бояться… — протянул Драко, зевнув. — Если бы ты слушал, то знал, что привидениями становятся те, кто ещё не смог окончить свои дела или не понял, что умер. И очень многие из них очень любят пошутить. — Хочешь не верь, но я не могу представить веселым профессора истории. Вы хоть раз видели его улыбку? А полуулыбку? Она у него есть или погибла вместе с чувством юмора? — попыталась пошутить Панси, получив при этом хмурые взгляды мальчишек. — Панси, читать у тебя получается лучше, чем шутить. Так что не позорься и продолжай, — сказал раздражённо Блейз, в мыслях молясь побыстрее закончить. — Да что там читать! — пробежав глазами по книге, девушка вдруг захлопнула её и с размаху кинула на кресло. Затем, отряхнув подол мантии, она поспешно встала и нервно произнесла: — У меня дела… по-интереснее. — а затем побежала в комнату девочек. — Какая-то она странная, тебе не кажется, Драко? — поделился своими сомнениями Блейз, на которые Малфой кивнул. С того дня, как девочка получила дневник, то стала переменчивой в настроении. Часто убегает и раздражается. «Может, эти дни? Папа что-то говорил такое о женщинах…» — в мыслях спросил себя Драко, но затем решил, что это несильно его касается. Поэтому дальше произнёс следующее: — Это нас не касается. Лучше давай дальше по истории. — Ты же не слушаешь! — Мне просто так хорошо думается под твоё бормотание. Забини вспыхнул, но отвечать не стал. Он понимал, почему слизеринец ведёт так себя, ведь тогда в потасовке с Поттером Малфою пришлось разбираться самому. Ни один из них не вступился за него и не признал, что Драко не трогал тех первокурсниц. Блейз чувствовал себя подавленным из-за той ситуации и знал, что белёсому другу намного хуже. «Мы, конечно, тогда вели себя как «друзья». Как только волшебник продолжил читать, Малфой вернулся в свои мысли. Его никак не отпускала та ситуация, и он не мог не чувствовать раздражение к самому себе; к «друзьям», что натворили делов, а разгребать не стали; к Джинни и, конечно, к Гарри Поттеру. По его телу пробегал электрический разряд, когда Малфой вспоминал о том, как мальчик-который-выжил ударил его; кулаки невольно сжимались; а в глазах виднелись обида и гнев. В эти моменты он сожалел о том, что заимел друзей. За картиной Кровавого Барона раздался громкий смех, после чего в помещение зашли старшекурсники в компании Крэбба и Гойла. Последние были какие-то нелепые: глаза Крэбба нервно поглядывали по сторонам, а Гойл был в очках, подозрительно смахивающие на те, что носит Поттер. Одна из старшекурсниц тут же взахлёб начала всем присутствующим рассказывать, что эти «Тру-ля-ля и Тра-ля-ля» с красными лицами стояли напротив портрета и не могли вспомнить пароль. — Ну и какого облажаться на глазах у всех? Помнится, кто-то подавился пирожным от смеха, когда ему рассказывали, когда Долгопупс попал в такую же ситуацию. Кто же это мог быть, Гойл? — закатив глаза, с иронией произнес Малфой-младший, пока те садились на диван. Оба пристыженно молчали, глупо взирая на него. — И с чего это у тебя очки, Гойл? Не помнится, что у тебя плохое зрение? — Просто я Поттера пародировал. — произнёс он, глупо улыбаясь, на что Малфой поднял саркастично одну бровь, но промолчал. — Видел сегодня крошку Уизлетту, — начал Забини, дабы перевести тему. — Бинт сняли на ноге. Очень медленно заживают раны, не попадёт в команду по Квиддичу с такой регенерацией. — Забини сел и скинул с себя тетради и перо. — Ты бы за своими ногами тоже следил, дабы подножки девочкам не ставить. Одни проблемы от вас. — Мальчик махнул рукой и неосознанно потрогал нос. Следов не осталось, к счастью Поттеру, но от воспоминаний неприятно щекотало переносицу. — Так она в порядке или нет? — Всё хорошо с девчонкой. Золотой мальчик слишком вспыльчивый, не понимаю его агрессии. — А что ты хотел от оборванца? Ни манер, ни этики, одни понты и громкое имя. «Весь в своего отца», — спародировал Северуса Малфой. Снейп был давним другом семьи, поэтому иногда Драко улавливал части разговора, где декан сравнивал Джеймса Поттера и его сына. Да и это можно было и увидеть на уроках Зельеварения. Ненависть то ли к Поттеру-старшему, то ли Поттеру-младшему, давала Снейпу прекрасную возможность продемонстрировать свои умения в сфере «плевания» ядом. — Не см…- начал вдруг Гойл, но его остановил Крэбб, наступив на ногу. Взгляды двух волшебников устремились на него. Переведя дух, Гойл продолжил, но спокойно: — То есть, нельзя не согласиться. Малфой подозрительно оглядел этих двоих. Что-то они какие-то странные. «А если…» — подумал Малфой и огляделся. Он что-то слышал об оборотном зелье, и письмо отца поможет проверить, верно ли его предположение. Слизеринец огляделся. Парочка старшекурсников играли в довольно примитивную игру с названием «Бумажки», сидя у огромного окна, вид которого открывал подводный мир Чёрного озера. Многие слизеринцы находили это очень эстетичным и спокойным, а зелень отлично сочеталась с гербами. По счастливому совпадению, близко к их компании никто не сидел, и Драко посчитал это отличным моментом, чтобы показать письмо. — Подождите здесь. — Мальчик резким движением поднялся со своего места, одновременно ловя подлетевший подол мантии, дабы возвратить в презентабельный вид. — Пойду принесу — отец только что прислал действительно интересную вещь… Драко быстро дошёл до спальни мальчиков и так же быстро вернулся назад, но уже с чёрным свёртком в руках. Отец никогда не жалел денег на дорогую бумагу, а также красивые печати, так что узнать посылку от четы Малфоев было очень нетрудно — достаточно было одного взгляда. Когда же слизеринец сел на диван, то заметил отсутствие Забини. — И куда он ушёл? Я же сказал ждать здесь, — недовольно пробурчал Драко, не заметив, что произнёс вслух. Поджав губы, он раскрыл уже порванный свёрток и, достав оттуда, судя по всему, газетную вырезку, отдал Гойлу. — Читайте. Это довольно весело. Маленькие глазки мальчиков бегали по строчкам. А Малфой внимательно наблюдал за реакцией этих двоих. Вместо злорадства, у «Тру-ля-ля и Тра-ля-ля» на лице появлялась злость и раздражение. Руки лже-Крэбба сжали край свёртка, образовывая вмятину, лже-Гойл же вёл себя более сдержанно, но в его глазах были видны недобрые огоньки. При этом они не торопились возвращать вырезку, прочитывая снова и снова те же строчки про Артура Уизли. — Ну? — с игривой улыбкой спросил Малфой. — Что вы не смеётесь? — он посмотрел на Гойла, который тут же протянул вырезку, прихрюкивая. Крэбб же смотрел на Драко с вызовом, нахмурив брови. Решив подлить масло в огонь, мальчик продолжил: — А вообще, судя по статье, да и вообще, Артур Уизли такой ужасный любитель магглов. Сломать бы ему палочку и отправить к ним жить. Кажется, именно там ему было бы лучше всего. Крэбб сжал кулаки, что было на него совсем не похоже. Драко оскалился, теперь-то уж точно оставалось сложить два плюс два. Ну что же, раз грифы могут себе позволить войти в слизеринские подземелья под зельем, то почему Малфою нельзя поиздеваться над ними? Состроив удивлённую мордашку, мальчик ненавязчиво посоветовал сходить в Больничное крыло, раз Винсенту стало так плохо, что он больше не смеётся с шуток про Уизли. — Видно, те кексы были лишние, — откуда ни возьмись появилась Панси и села на высокое кожаное кресло у камина. — Будь в следующий раз внимательней, Крэбб. Ты ведь действительно можешь отравиться. Домовики здесь готовят куда хуже, чем дома. — Девочка скривилась и взяла со столика книгу по Заклинаниям третьего курса. Малфой бы даже удивился, если бы не знал, насколько требовательная у неё мать, и как трепетно она относится к учёбе. Нарцисса частенько обменивалась с миссис Паркинсон парой фраз на мероприятиях класса Premium. — Панси, а куда ты убежала? — спросил Малфой, а затем шутливо добавил: — Не на свидание ли с наследником? — Д-да нет, конечно, — начала отнекиваться девочка, заикаясь, будто что-то боясь. Однако Малфой решил не придать этому значение. «Если она что-то и скрывает, то с этим разберёмся позже. У меня есть дела поинтереснее», — решил про себя белёсый мальчик, опять устремляя свой взор на лже-слизеринцев. Панси же решила продолжить свою тираду о персонале школы: — Директору давно пора пересмотреть свой персонал. Хотя, может ему это и не придётся делать. Когда общественность узнает о том, что творится в этой школе, его точно уволят! — Вроде, прошлого директора уволили именно поэтому. Тогда, 50 лет назад, — неуверенно протянул Гойл. Драко немного задумался, а после покачал головой. — Я точно не знаю. Отец говорил, что про все жертвы прошлого прихода Наследника ему всё известно, хотя сам он в то время в школе не учился. Особенно он, конечно, не распространяется об этом, но времена были жуть какие. Много магглорожденных полегло. — Слизеринец неопределённо пожал плечами. — А сейчас кто Наследник? Ты не знаешь, Драко? — Что? Я же говорил вам, что не знаю. Но если бы узнал, то обязательно стал бы ему помогать. И, кажется, вам совсем плохо стало. — Крэбб и Гойл посмотрели друг на друга и тут же рванули к выходу. Волосы Винсента внезапно стали приобретать рыжий оттенок, а Грегори так исхудал, что смотреть тошно. Вдогонку Малфой лишь громко засмеялся и крикнул вслед, — Увидимся завтра, гриффиндурки! Панси вопросительно взглянула на Драко, а после на убегающих мальчиков. — Гарри Поттер и Рон Уизли решили зайти в гости, — коротко объяснил Малфой девочке, на что она нахмурилась. — Придурки! Они забрались в самый центр Серпентария для… для… — процедила сквозь зубы девочка, а затем в задумчивости возвела глаза к потолку. — Хотели узнать, кто Наследник. — Панси передёрнуло, что не ушло с глаз Драко. Малфой, не отводя глаз с девочки, поднял вырезку из газеты и положил её обратно в посылку. — Какая-то ты подозрительная… Случаем, ты не Гермиона с оборотным зельем? — Какая чушь, — Панси сделала вид, что её чуть не стошнило. Малфой повёл плечами. — Я пойду прогуляюсь. — С тобой сходить? Я могла бы помочь тебе. — Слизеринец остановил её порыв твёрдым отказом и, вызвав часы, которые показывали лишь восемь вечера, вышел из гостиной Слизерина под завывания заключенного из картины. Драко был своего рода прагматиком. Шляться без дела было не его, поэтому своё время он использовал чаще с пользой, чем без неё. Таким образом, Драко был успешен в вечерних вылазках и всегда имел в запасе дополнительное время. С момента, когда слизеринец покинул подземелье, прошло полчаса. За это время он смог уже оповестить декана факультета, Снейпа, о шалости Гарри Поттера и получить обещание, что «недоумки гриффиндорцы получат серьёзное наказание за грубейшее нарушение правил Хогвартса». И довольный собой Малфой собирался отправиться в свою спальню, однако вместо этого он пошагал в сторону волшебного зеркала. Где-то внутри ему было интересно, увидит ли он в отражении снова мерзкого Поттера или же нет. Поэтому белёсый мальчишка отправился в то знакомое место. Коридоры не были полностью пусты, хотя время едва ли перевалило за половину восьмого. Тихие шаги размеренно, будто в такт тихому напеву, раздавались в холодном помещении, что ещё в прошлом году было запрещено к посещению после той стычки избранного и Волан-де-Морта. Разум Малфоя твердил, что не надо идти туда, как и во все предыдущие разы, однако соблазн был намного выше. Помимо того было придумано множество оправданий в голове второкурсника, которые смогут сохранить его лицо, если поймают. Последняя дверь, полная шероховатостей, которых раньше точно не было, находилась напротив мальчика. Изогнув бровь, Драко провёл пальцем по одной из новообразовавшихся отметок, оценивая их повреждённость. Сейчас как нельзя кстати пришлось бы заклинание из библиотеки Малфой-мэнора «О памяти предметов». Но оно было очень трудным и требовало полной сосредоточенности, поэтому волшебник даже не брался за него. Несильный толчок, и дверь открылась с характерным, старинным скрежетом. Множество изменений претерпел заветный кабинет. Многие стулья валялись сломанные на полу, напольные деревянные часы больше не тикали, а факела не горели. Эта комната явно перестала убираться после какого-то погрома. Сощурившись, Малфой обнаружил явные царапины на полу, как бы вдоль зеркала, если бы его перевозили. Это было как минимум странно. А ещё немного жутко, если вспомнить насколько мертвенно-бледными бывают лица появляющихся в отражении людей. Драко быстро помотал головой, прогоняя образ из головы, и уверенно подошёл к зеркалу, резким движением срывая с него бледно-серую грязную ткань. Как и в первый раз пребывания здесь, слизеринец сильно закашлялся от пыли, размахивая руками в разные стороны, а после ошеломлённо уставился на некогда прекрасное творение. Аккуратные, витиеватые ножки в форме лап льва превратились в нечто лишь отдалённо напоминающее былое; резьба по золоту, что отлично подчёркивала необычность артефакта попросту исчезла за слоем отвратительной, грязной копоти, а сама поверхность была обожжена, и покрылась чёрными пятнами. Драко мотнул головой, зажмурив глаза и наивно полагая, что это ему чудится, но ничего после этого не изменилось. «Весь зал был в огне… Я не помню, когда в последний раз мне было настолько страшно. Казалось, что в любой момент я просто могу упасть в обморок, и весь тот ужас закончился бы…» Да, зеркало Еиналеж по очень несчастному обстоятельству оказалось в за́ле под школой, окружённое огнём Того-Чьё-Имя-Нельзя-Называть. И, скорее всего, тот великий Тёмный волшебник точно так же стоял и смотрел на себя. Драко резко почувствовал дрожь, отдавшуюся по всему телу. Сердце сжалось от страха и волнения. Он нерешительно посмотрел на своё отражение и выдохнул. Радостно. Громко. При этом проведя рукой по лбу, якобы убирая капельки пота. Рядом с ним в отражении стояли Забини, облокотившийся на плечо Малфоя и хитро улыбаясь, и Панси Паркинсон, придерживающая свою юбку и озорно подмигивая. У него получилось! Мальчик был горд собой и счастлив, что теперь он не видит этого Гарри и его друзей-недоумков. Лишь небольшой отблеск зелёного где-то за спиной у самого Драко мог бы огорчить его, но из-за неведомых причин он не заметил этого. А может и заметил, но отчаянно пытался игнорировать самого себя…