«Альджеди/Algedi»

Кёнсу уже не боялся, он привык к монотонным высадкам на Планеты, к перепадам температур и изменению давления. Привык к головной боли и еле уловимому писку где-то внутри черепной коробки, прямо у висков. В какой-то степени, ему даже нравилось легкое головокружение и мягкость тела во время посадки, концентрированный чистый кислород, обжигающий легкие, и необъяснимое чувство невесомости даже с отключенной гравитацией. Всё это стало таким привычным, что, не ощущая всего этого сейчас, Кёнсу вдруг растерялся. Лицо Минсока прямо напротив не выражало никакого смятения, он сидел, привычно обхватив собственными пальцами ладошку Чондэ, и смотрел куда-то в пустоту. - Мы вошли в атмосферу, - сообщил монотонный голос пилота. – Давление на Моргаре в норме, не превышает ста трех тысяч Паскалей, температура – минус три градуса по Фаренгейту, приземлимся через две минуты пятнадцать секунд. - Кёнсу, тебе даже не понадобится твой пуховик, - бросил кто-то из команды. Омега ответил легкой улыбкой и быстрым взглядом в сторону друга. Тот выглядел обеспокоенным, что не скрылось от глаз доктора. Кёнсу вопросительно кивнул головой, но в ответ получил лишь спокойную улыбку и отрицательный моток головой. Бэкхён сидел по правую сторону от него, настолько близко, что омеги практически соприкасались плечами, и Кёнсу отчетливо ощущал легкую дрожь в теле нового друга. - Ты мог остаться на корабле, - тихо шепнул До, стараясь не привлекать лишнего внимания. - Ты и Минсок поехали, я не мог остаться, - ответил Бэк и тут же зажмурился, когда корабль с тяжелым гулом опустился на твердую почву, посылая по всей поверхности грубый толчок – он совершенно не привык к подобным полетам. Исследовательский корабль движется настолько легко, что уловить его движение просто невозможно, в отличие от стыковочных легких кораблей. Бэкхён шумно выдохнул, когда осознал, что полет закончился, чем заставил Кёнсу легко рассмеяться. Он совершенно отвык от подобных реакций во время полетов – никто из их команды не боялся, как и сам До. - Отстегивайся, прилетели, - Бэк заставил себя перестать дрожать и все же справился с застежками на ремнях безопасности, тут же хватаясь за протянутую ладошку Кёнсу. Тот так очаровательно выглядел в своем пуховике, капюшон которого обрамлял его по-детски кукольное лицо густым мехов, что Бэкхён едва сдержал умилительный смех. Массивный трап опустился через несколько секунд, впуская в железную машину шум далеких улиц и яркий солнечный свет. Кёнсу с наслаждением втянул забытую смесь углекислого газа и кислорода, пропахшую машинными двигателями и холодом. - Добро пожаловать на Моргар-тринадцать! – команду поприветствовал невысокий представитель Планеты, протягивая руку Капитану. Тот приветливо сжал протянутую ладонь, предоставляя Кёнсу возможность рассмотреть все особенности здешних жителей. Насколько Кёнсу знал, Моргар с давних времен присоединился к Белой Республике: совокупности тех Планет, что объявили себя независимыми от принципов – равенство полов, рождение третьего биологического вида, единство языков. - Доктор До, - Кёнсу вздрогнул от неожиданности, заставляя себя прекратить столь бестактно рассматривать стоящего напротив. – Я так рад, наконец, познакомиться с Вами лично. - Неужели? – не удержался омега. – Не думал, что буду известен здесь. - На Моргаре Ваш труд о деторождении у бет знают наизусть представители этого вида, - улыбнулся молодой мужчина. – Вы даже не представляете, насколько сильно помогли половине нашего населения. - Что ж, я рад это слышать, - искренне поблагодарил Кёнсу. На Земле, после полугодового исследования, у омеги, наконец, получилось добиться беременности у беты. А перед отправкой в исследовательскую экспедицию в багаже Кёнсу было более двух тысяч медицинских книг бет, что смогли родить малышей, и столь большой шаг был для Кёнсу настоящим поводом для гордости. – У вас сейчас есть беременные беты? Я бы хотел поговорить с кем-нибудь из них. - Да, есть, - коротко кивнул моргарианец, распахивая полы длинного широкого кардигана, под которым заметно значился округлый животик. Кёнсу даже не пытался сдержать улыбку, когда в глазах напротив засветились слезы счастья и благодарности. - Я так рад за Вас, - искренне кивнул Кёнсу. - Давайте поговорим чуть позже, - улыбнулся бета. – А сейчас я провожу вас всех в ваш временный жилой комплекс, - чуть громче добавил он. – Вы отдохнете и поужинаете, а заодно я познакомлю вас с некоторыми жителями. Жилой комплекс оказался маленьким Раем, по крайней мере, так показалось Кёнсу после стольких дней в четырех железных стенах его маленькой комнаты на корабле. Это были небольшие домики прямо позади местной лаборатории по изучению феномена бет, как пояснил Чанёль, именно здесь жили все те беты и их семьи, которым удалось зачатие, и все те ученые, что работали в лаборатории. Кёнсу поселили в домике вместе с Бэкхёном и Минсоком – в двухэтажном строении, окруженном такими же домами-близнецами с небольшими садами позади. Кёнсу милосердно позволил друзьям занять комнаты на втором этаже, хотя сам остался в гостиной на первом. Он не планировал спать, потому не сильно расстроился из-за отсутствия нормальной кровати. Его больше привлекала возможность изучить новый вид и побывать в лаборатории, отыскать что-то новое. Спустя несколько часов, когда Кёнсу разлепил глаза на неожиданно удобном диване, цифровые часы показывали почти девять часов вечера, в домике стояла звенящая тишина – ни голосов омег, ни ветра, ни шума. Кёнсу потянулся и, зевая, поднялся с дивана. На стене висела широкая металлическая полка с рядом ярких книг, расставленных по цветовой гамме. Кёнсу совершенно не ожидал увидеть здесь печатные издания, потому, не подавляя любопытство, отправился посмотреть – собственную книгу он нашел сразу, она выделялась белоснежной обложкой с минималистичным рисунком силуэта человека в позе эмбриона и коротким названием «Давайте жить». - Вашу книгу здесь преподают в школе на уроках этики, - раздался голос с порога. Кёнсу обернулся, встречаясь взглядом с уже знакомым бетой. Тот снял свой широкий балахон, и его очаровательный живот сейчас шел впереди него. – Меня, кстати, зовут Юнги. - Приятно познакомиться, - улыбнулся Кёнсу. – Вы покажете мне всё? - С удовольствием. До лаборатории от домика омег они шли пешком и не потратили больше десяти минут, по пути встретив не более пяти моргарианцев. Все почему-то приветливо улыбались, пожимали руку и были слишком рады познакомиться. Кёнсу, что уже отвык от такого внимания, лишь растерянно кивал в ответ, принимая благодарность и пожелания. И с облегчением выдохнул, когда за ними закрылась массивная железная дверь. Юнги рассмеялся, заметив столь явное смятение на лице омеги. - Не удивляйтесь, - бета отошел в сторону, давая Кёнсу возможность все рассмотреть. – Вы наверняка знаете, что Моргар несколько десятков лет назад позволил бетам рождаться на свет, и теперь наше население состоит из бет на сорок пять процентов, - Юнги подтверждающе кивнул, когда заметил вопросительный взгляд доктора. - На Земле бет лишь тринадцать процентов, - пояснил До. - Мы не знаем, с чем связан столь резкий скачок в беторождении, но из-за этого общие показатели рождаемости упали в последние несколько лет, и, если бы не возможность бет рожать, наша планет вымерла бы. - Я понимаю Ваши опасения, - кивнул Кёнсу. – У вас старая аппаратура, кстати, - заметил омега. - Да, но пока мы справляемся, - объяснил Юнги. - По каким критериям вы отбираете бет? - По возрасту, - Юнги достал из небольшого шкафчика у стены несколько папок, открывая их на столе и приглашая Кёнсу посмотреть. – Они подают заявки, мы проводим обследование и если их возраст подходит и организм достаточно силен, то мы приглашаем их на процедуры. - А если нет? – уточнил Кёнсу. Перед ним появляются дела всех тех бет, что желали зачать ребенка, но по каким-либо критериям были не готовы – недостаточное насыщение клеток кислородом, легкая аритмия, аллергия. Омега тут же открывает последнего, замечая трехзначное число рядом с именем – слишком много оказывается не готовых, и это расстраивает. - Мы ничего не делаем с ними, потому что попросту не знаем, - бета понимает, чем вызвано расстройство на лице доктора. – Мы не хотим нежелательных эффектов, потому боимся идти на риски. - Нежелательных эффектов? – уточнил До. – Вы отклоняете их из-за смехотворных факторов, - Юнги тяжело выдохнул и опустился в кресло напротив. - Несколько лет назад к нам пришел бета, желающий зачать плод, - моргарианец принялся искать под завалами бумаг на столе нужное дело и через пару минут ему все же удалось. – Все показатели в норме, абсолютно здоров, но группа крови была довольно редкой у нас. Кёнсу скользнул взглядом по досье, выискивая нужную строчку – четвертая отрицательная, не удивительно. Но омега никогда вообще не брал в расчет группу крови. - Вы отказали ему из-за группы крови? – уточнил До. - Нет, мы приняли его, но в итоге чуть не потеряли. - Что случилось? – Кёнсу принялся листать досье, мельком вчитываясь в каждую строчку, пока не оказался на последней странице – бета все же родил, и это был альфа, абсолютно здоровый малыш. - Вживление яйцеклеток прошло успешно, а со всем остальным начались проблемы, - объяснил Юнги. – Эмбриональный мешок тело отвергало до самого зачатия, а потом, видимо, смирилось с его наличием, а потом плод начал высасывать все из организма – бета похудел на тринадцать килограммов всего за полтора месяца, он стал терять волосы, испортилась кожа, пропал аппетит, состояние близкое к выкидышу. - Погоди, - вдруг замер Кёнсу. Его рука, зависшая в воздухе, испугала бету. Доктор нырнул в карман штанов, выуживая на свет коммуникатор и после пары нажатий в воздухе раздался усталый голос Минсока. - Кёнсу, в чем дело? – тихий шепот на той стороне связи. - Мин, ты где? - В столовой центра, - тут же оповестил омега, слыша обеспокоенный голос друга. - Хватай еду и живо дуй в лабораторию.

⭐⭐⭐

- Почему ты не сказал мне об этом? – обиженно протянул Минсок. Его слезящиеся глаза отчаянно скользили по просторному помещению, пытаясь зацепиться хоть за что-то, лишь бы не допустить слез. - Я сам ничего не понимаю, Мин, - сокрушенно выдохнул До. – Я не мог просто сказать тебе, что плод убивает тебя. Что бы ты чувствовал? - Узнав об этом только сейчас, я не чувствую себя лучше, - голос Минсока дрожал, и Кёнсу из-за этого чувствовал себя ужасно. Прежде они никогда не ссорились, каким-то образом всегда находили компромиссы, не доводя все до повышенных тонов, но в этот раз не сдержались. Юнги тактично ожидал в стороне, успокаивающе поглаживая себя по животу, внутри которого рос его маленький малыш, его омежка, в котором он души не чает. Он понимал Кёнсу, как доктор доктора – когда не понимаешь, в чем кроется корень проблемы, всегда хочется сначала разобраться, боясь наводить лишнюю панику, но он понимал Минсока, как будущего родителя – знать, что с тобой что-то происходит, но не быть осведомленным собственным другом, чертовски больно. - Давайте решим, как можно помочь, - предложил бета, обращая на себя внимание друзей. Кёнсу с энтузиазмом обернулся, готовый внимать новой информации, Минсок же выглядел напуганным, смотрел настороженно, зачем-то прикрывая ладошкой живот, хоть и знал, что здесь ему не собираются вредить. – Что мы знаем? - Плод развивается очень быстро, - начал Кёнсу. Он наизусть знал медицинскую карту Минсока от самого начала до самой последней строчки, написанной им самим, потому без труда мог перечислить все факторы, к которым относился весьма настороженно. – В два раза быстрее положенного. Я предполагаю, что именно поэтому в организме повышено содержание эозинофилов. В последний раз, когда я брал анализ крови, заметил, что уровень глюкозы упал до рекордно низкого показателя. - Сколько? – уточнил Юнги. - Два и один. - Как ты вообще на ногах стоишь? – возмутился бета, обращая взгляд на омегу. Минсок покачал головой, он был таким же ученым, как и Кёнсу, потому прекрасно знал о том, что значат подобные показатели. – Как ты чувствуешь себя сейчас? - Немного кружится голова, - пожал плечами Мин. – Болит живот и ужасная слабость в теле. - Ты же понимаешь, что это плохо, - уточнил До. - Что вы предлагаете? – выдохнул Ким. Юнги глубоко вздохнул, протягивая омеге уже знакомую папку – медицинскую карту того самого беты, что с трудом перенес беременность. Минсок принял ее с осторожностью, принимаясь медленно вчитываться в ровный почерк доктора, что занимался заполнением информации. - Кто вел его беременность? – не удержался омега. - Я сам, - выдохнул бета. – От начала и до конца, я даже принимал альфу. - Тогда просто расскажите мне, что вы хотите сделать, - папка вернулась к своему законному владельцу, насильно впихнутая в руки беты. Минсок выглядел как никогда раздраженным, Кёнсу едва ли узнавал своего друга – прежнюю его сосредоточенность и спокойствие словно растворило где-то внутри. - Его показатели были на нуле, - начал Юнги. – Практически все микроэлементы в организме были в дефиците: железо, цинк, селен. Уровень глюкозы был даже ниже, чем твой. У него выявилась анемия, свертываемость крови просто ужасная, мы даже перестали брать кровь на анализ. - И вы решили, - начал До. - Да, мы положили его в камеру для анабиоза, - закивал Юнги. – И вывели его за неделю до родов. - То есть, - руки Минсока задрожали, выдавая крайнюю степень негодования. – Он всю беременность пробыл в анабиозе? И вы предлагаете мне то же самое? – не удержался омега, повысив голос. – Кёнсу! - Это единственный выход, пойми, - взмолился До. Он понимал нежелание друга идти на такой шаг, но и его отчаянные попытки отказаться казались омеге просто смехотворными – что такое пару месяцев в анабиозе против смерти собственного ребенка. - Я не понимаю, - Минсок отвернулся, но тут же схватился за оказавшуюся так кстати кушетку, потому что голова закружилась и справиться с внезапным недомоганием оказалось довольно трудно. - Мин, - Кёнсу оказался рядом через мгновения, подхватывая дрожащие руки друга и помогая полностью опуститься на спасительную поверхность. – Ты как? - Нормально, - шепнул Ким. – Сейчас пройдет, - Кёнсу прижался совсем близко, обхватывая его голову своими руками и так приятно прижимая к собственной груди. Стало так тепло и комфортно, на мгновение Минсок перестал чувствовать дискомфорт, обнимая Кёнсу поперек талии. - Ты должен понимать, что я боюсь за тебя, - начал До. Как бы он не хотел идти против воли друга, но ему придется, если у него не останется выбора. - Хорошо, - раздалось снизу, Кёнсу отстранился, не поверив собственным ушам. – Но сначала я поговорю с Чондэ, - До усиленно закивал, готовый пойти на любые уступки, лишь бы Минсок согласился. – Но если он будет сомневаться, то я тоже не стану этого делать. Кёнсу согласно кивнул, позволив счастливой улыбке появиться на губах. Он был более чем согласен на такие условия – Чондэ пойдет на это, ему даже не нужно будет думать. Альфа слишком сильно любит свою пару, потому примет мгновенное решение в пользу анабиоза, лишь бы не подвергать его опасности, уж в этом-то До уверен.