«Альджеди/Algedi»

Небольшой экран приборной панели горел вот уже третий день – показатели жизнеобеспечения колебались на удовлетворительном уровне, что, несомненно, радовало Чондэ. За эти несколько дней альфа даже наловчился понимать все эти показатели и оставался ночевать прямо в лаборатории, где и обосновалось временное убежище для его омеги. Он часами сидел, наклонившись на толстое стекло, рассматривая те самые черты лица, что привык видеть рядом с собой каждый день, что теперь, расставаясь так надолго, он чувствовал нестерпимую тоску и страх. Кажется, что вот он, лежит прямо перед твоими глазами, на лице играет мягкая улыбка, словно омега видит невероятно приятный сон, но в то же время недоступный, закованный в ледяной стеклопакет и подключенный парой трубок и детектором к многочисленным панелям. В помещении стоял тихий гул криокамеры, а приборная панель сверху передавала частоту сердечных сокращений Минсока. Чондэ, устало потянувшись, тяжело вздохнул и отпил из кружки, что долгий час стояла на металлическом столе, собственно, предназначавшемся совершенно для других действий. Кофе ужасно горчил, остыв в холодном помещении, и Чондэ уже в который раз порывался сходить на кухню, чтобы приготовить новый, но все не мог решиться покинуть эту комнату. Стекло криокамеры было холодным – как раз то, что нужно Чондэ, чтобы не уходить отсюда, а лежать прямо на нем, пытаясь услышать дыхание любимого омеги – пока тщетно. За прошедшие три дня Чондэ успел подумать о многом, перевернуть в своей памяти те долгие года рядом с Минсоком и осознать еще раз, что жизнь без него будет хуже смерти. - Опять остаешься здесь ночевать? – раздалось за спиной. Чондэ поднял голову и обернулся, встречаясь с уставшими глазами Кёнсу. Тот уже сменил свой привычный белый халат на еще более привычный черный трикотажный костюм, потому выглядел по-домашнему уютно. - Наверное, - кивнул альфа. - Ты хоть ел сегодня? – омега подошел ближе, останавливаясь совсем рядом, задевая тыльной стороной ладони ледяное стекло криокамеры. - В обед, - с сомнением, но все же ответил Чондэ. - Я так и знал, - выдохнул До, тут же запуская руку в глубокий карман штанов. В свете тусклых ламп тут же блеснула этикетка, и Чондэ узнал в ней шоколадно-злаковый батончик, какой он сам собирался купить на Моргаре, но после известий о том, что ожидает его омегу тут же забыл о затее, озаботившись куда более насущными делами. Вкусный батончик опустился на стол рядом с кружкой кофе, а теплая ладонь омеги подбадривающе легла на плечо, аккуратно сжимая. - Спасибо, - улыбнулся Чондэ. – За все. - Скажешь это, когда мы выведем Минсока из анабиоза, - ответил Кёнсу, улыбаясь в ответ. - Когда? – До готов был поклясться, что еще никогда не видел столько надежды в глазах альфы. Надежды, боли и еще что-то, чему Кёнсу не мог дать название – всё это было там, и оно давило на него через эти глаза, заставляя чувствовать себя виноватым. - Я не знаю, - честно ответил омега. – Пока я просто наблюдаю. Но ты должен знать, что не в ближайший месяц, это точно. Чондэ вздохнул и отвернулся, предпочитая любоваться своим возлюбленным. У него есть долгие недели для того, чтобы в очередной раз запомнить каждую морщинку на его лице и каждую трещинку на любимых губах.

⭐⭐⭐

Термостат на входной панели управления надоедливо пищал, который час пытаясь доказать, что температура упала ниже допустимого уровня. В промерзшей комнате раздавалось тяжелое дыхание, мерно звучащее вперемешку с тяжелыми ударами массивной подошвы о бегущую вперед дорожку. Чанёль неотрывно наблюдал за тем, как цифры на панели тренажера покорно отсчитывали всё больше километров, но альфа, не смотря на усталость и общее состояние, не планировал останавливаться. Давняя привычка снимать стресс агрессивными тренировками не просто не прошла, она укоренилась и прогрессировала где-то глубоко в подкорке головного мозга – там, где хранились все эти съедающие его мысли и чувства, от которых он так хотел избавиться, но не мог, как бы не старался. Последние несколько дней отчего-то казались особенно тяжелыми – его команда растеряна, выбита из колеи, а командный дух едва ли еще остался. Он сам чувствовал себя потерянным и раздавленным, но не мог понять, от чего чувствовал всё это. Он верил Кёнсу, потому не беспокоился за Минсока. Несомненно, были огромные сомнения относительно того метода, к которому прибегнул До, но Чанёль считал Кёнсу отличным доктором, потому не имел права отговаривать их от эксперимента, тем более если на кону была жизнь, даже две. Чанёля раздражал сам факт наличия чувств, даже тех, которых он не понимал. Он просто старался отогнать их подальше, задерживался чуть дольше у компьютера, бесконечное количество часов изучая чертежи и диаграммы, которые он уже знал наизусть, больше занимался в тренажерном зале, хотя мышцы уже умоляли остановиться, и выпивал перед сном на стакан больше, чем обычно, чего никогда себе не позволял. Кончики пальцев, подрагивая, коснулись большой сенсорной кнопки на панели, и беговая дорожка замедлилась, чтобы через пару секунд остановиться окончательно. В глухой тишине помещения его тяжелое дыхание с шумом ударялось о железные стены, заглушая все посторонние звуки. Альфа склонился, опираясь локтями о пластиковые поручни, и попытался выровнять дыхание, сбившееся от внезапного понимания обнаженным телом аномально низкой температуры. - Ты в порядке? – раздалось у входа. Чанёль вскинул голову, встречаясь глазами с испуганным взглядом. Бэкхён выглядел растерянным и виноватым, словно не собирался нарушать чье-то спокойствие и вторгаться в столь личное пространство, но так получилось. Хотя Чанёль понимал, что случайно этого произойти не могло, – личная комната Бэкхёна находилась на другой стороне станции, - это означало, что омега пришел поговорить. - Да, всё хорошо, - наконец, ответил Пак, выпрямляясь. - Почему тут так холодно? – не удержался Бэк, обхватывая собственные плечи ладонями, хотя едва ли это помогло, если обратить внимание на покрывшуюся крохотными мурашками кожу. - Прости, - альфа подхватил свою футболку, лежащую до этого на соседнем тренажере, и одним отрепетированным движением натянул вещь, скрывая большую часть голой кожи. – Так комфортней заниматься. «Вранье» - всплыло в собственной голове, раздражая еще больше. «Зачем тебе все это?» - у Чанёля не было ответов. Бэкхён отступил чуть в сторону, когда альфа оказался совсем близко, и почувствовал, что собственное лицо пылает от смущения. Омега благодарил весь мир за то, что низкая температура не позволяла его лицу покрыться толстым слоем красного. Чанёль отточенным и быстрым нажатием пары кнопок отключил систему охлаждения, и комнату заполнил привычный гул кондиционеров. - Ты что-то хотел? – зачем-то спросил Пак. Прозвучало грубо, но, на самом деле, ему не было не комфортно, не было в тягость говорить с омегой. Наоборот, нахождение Бэкхёна вблизи альфы успокаивало второго, чего он опять же не мог объяснить, да и не пытался вообще-то. - Если ты занят сейчас, - осторожно начал омега. - Нет, - Чанёль улыбнулся и осторожно коснулся подушечкой пальца кончика аккуратного носа Бэка, что было неожиданным даже для него самого. – Только давай уйдем отсюда, температура еще не скоро придет в норму. Бэкхён кивнул и развернулся, направляясь прочь из тренажерного зала. Чанёль шел следом, и омега действительно не знал, куда стоит пойти. Если они прямо сейчас пойдут на главный мостик, то поговорить у них не получится – по пути к Чанёлю Бэкхён видел нескольких человек, что всё еще чем-то занимались там, а пригласить альфу в собственную комнату – это показатель невоспитанности и легкомыслия для омеги, так уж его воспитали. - Как насчет кофе, Бэкхён? – раздалось за спиной. Омега облегченно выдохнул, искренне радуясь тому, что ему не придется придумывать их дальнейшее передвижение. - Согласен. Но вопреки ожиданиям Бэкхёна, они прошли мимо коридора, ведущего на кухню. Омега не осмелился спросить, боясь показаться надоедливым, потому просто уверенно зашагал следом, надеясь, что Чанёль просто не забыл о его существовании позади него. Так что омега даже постарался погромче прочистить горло, чтобы привлечь внимание. Чанёль обернулся, чтобы проверить, все ли в порядке, и когда увиденное показалось ему вполне нормальным, продолжил свой путь. Бэкхён лишь улыбнулся, удовлетворенный тем, что ему удалось привлечь внимание. Они шли не больше трех минут, оказываясь в тихом спальном блоке, где череду железных дверей, за которыми располагались каюты всей команды, сменяли тусклые лампы. Бэкхён проводил взглядом собственную дверь и мысленно отсчитал, сколько потребуется времени, чтобы сбежать из комнаты Капитана и оказаться в собственной. Омега не понимал, почему думает об этом, но мог предположить, что это лишь из-за того, что он не привык находиться в компании альфы. Чанёль совершенно его не пугал, в его действиях и поступках читалось доверие и надежность, но то ли сам Бэкхён пытался увидеть во всем ненужный скрытый смысл, то ли что-то всё-таки со стороны альфы наводило омегу на некоторые умозаключения, - пока сам Бэк этого не понимал. - Проходи, пожалуйста, - дверь за спиной омеги закрылась, отрезая его от темноты длинного коридора. В комнате Капитана было просторно, Бэкхён мог даже сказать, что это была мини-квартира: светлые стены, небольшой серый диван с кофейным столиком и компьютерным столом в одной части комнаты, и кухонной зоной с парой тумбочек и круглым столиком на четыре персоны. Компьютерный стол был ожидаемо завален кипами бумаг и карт, с несколькими грязными кружками около массивной клавиатуры, а на стуле висел длинный серый халат. - Здесь так много всего, - заметил омега, осматриваясь. - Я часто работаю по ночам, мне комфортнее, когда вокруг тихо, поэтому я переместил часть оборудования сюда, - объяснил Чанёль. Бэкхён обернулся, потому что голос альфы раздался совсем близко. Перед его носом на протянутой руке Капитана, его ожидала кружка ароматного кофе, а на столике у дивана уже стояла вазочка с какими-то сладостями. Бэкхён благодарно улыбнулся, принимая напиток, и проследовал за Чанёлем, который тут же опустился на диван, предусмотрительно занимая самый его край и давая омеге возможность занять противоположный. - О чем ты хотел поговорить? – уточнил Пак. - Ничего такого, - отмахнулся омега. – Я просто хотел поговорить с кем-нибудь, - улыбнулся Бэкхён, надеясь, что не будет выглядеть сильно дотошным. - Тебя никто не обижает? – зачем-то спросил альфа. - Нет, нет, - вспыхнул Бэк, замотав головой. – Все очень хорошо ко мне относятся, я подружился с Кёнсу и Минсоком. - С ними очень сложно не подружиться, - рассмеялся Чанёль. И Бэкхён поймал себя на том, что неосознанно следит за каждой эмоцией Капитана – за короткой улыбкой или редким смехом, за тонкими морщинками в уголках глаз, за тем, как двигаются его брови, когда он хмурится. И всё это кажется для омеги чем-то невероятным, весь этот альфа кажется для Бэкхёна невероятным. - Я не хочу уходить, - прошептал омега, топя взгляд в глубине полупустой кружки. - Я тебя не выгоняю, - почему-то так же тихо выдохнул Капитан. Бэкхён поднял взгляд, встречаясь с озадаченным взглядом альфы. Тот на самом деле выглядел удивленным, едва ли Чанёль ожидал услышать подобное. - Я не хочу уходить с корабля, - пояснил Бэк. Чанёль тяжело вздохнул. Не то, чтобы он хотел избавиться от омеги, нет, он просто понимал, что это невозможно, и как объяснить это Бэкхёну – вот, что было сложно для Пака. - Бэк, - выдохнул Капитан. – Это придется сделать, наша экспедиция закончится, и все мы поедем домой, мы с Кёнсу вернемся на Землю, Минсок и Чондэ вернутся на Реген, ты же должен оказаться там, где тебе будет комфортно. - Но мне комфортно здесь, - отчаянно прошептал Бэк. Желание говорить медленно утекало, мысли отказывались складываться в логическую цепочку, а голову заполняли эмоции, затуманивая рассудок и поднимая на передний план какую-то нелепую обиду. - Пойми, - Чанёль глубоко вздохнул и отставил на столик дымящуюся кружку. – Эта экспедиция закончится, и мы должны будем разойтись. Альфа откинулся на мягкую спинку дивана и поднял взгляд на омегу. Бэкхён сидел на самом краю, словно боялся, его идеально ровная прежде спина сейчас представляла из себя изогнутую дугу, а отросшие амарантово-красные волосы спадали на плечи. - Я бы очень хотел, чтобы ты остался, но мы обязаны доставить тебя в безопасное место, - объяснил Капитан, чуть наклоняясь вперед, чтобы заглянуть в лицо омеги. – Я уже сообщил на Аламак о твоем прибытии, у тебя будет свой дом, ты станешь полноценным жителем Планеты, тебе не стоит бояться. - Но всё-таки я боюсь, - Бэкхён поднял голову и повернулся к альфе, больше не пряча покрасневшие влажные глаза. Трясущаяся рука потянулась, чтобы поставить кружку на стол, и от соприкосновения ее с металлической поверхностью по комнате эхом раздался звон. - Бэкхён, - выдохнул Пак. Омега же проигнорировал Капитана, медленно поднимаясь с отведенного ему места. Прежде, чем он расплачется окончательно, он должен успеть покинуть эту комнату, иначе позже он будет очень сильно жалеть о том, что показал свои эмоции перед альфой. Дрожащие пальцы коснулись красной кнопки на выходной панели, и дверь с тихим выдохом открылась, но омеге едва ли удалось сделать шаг в темный коридор. Потому как его хрупкое тело было с силой развернуто, а влажная щека прикоснулась к чужой груди. В голове размеренно застучало чужое сердце, отчего-то с силой трепещущее внутри, а собственные руки без сил повисли вдоль тела. - Я не могу смотреть, как ты плачешь, - признался Пак, хоть и видел это впервые. – Что же ты делаешь? Бэкхён хлюпнул носом и прижался теснее, смыкая ладошки за чужой спиной. Кожа Чанёля была теплой, теплее, чем у самого омеги, и Бэк, кажется, перестал плакать именно из-за этого, пытаясь прислушаться к собственным ощущениям, понять, что происходит внутри собственного тела. И с удивлением обнаружил, что бушующие до этого мысли вдруг испуганным зверем притихли и затаились, словно тоже не понимали, что происходит и зачем этот чужой альфа делает всё это – зачем заставляет сердце Бэкхёна медленно умирать внутри грудной клетки.