***
Через полчаса, на этом же самом месте.
К полю подходил тот же связной. Рехберг пристально на него смотрел, уже заметив его издалека. Когда он подошёл, гвардеец обратился: — Слишком быстро, связной. — Господин Обер-Лейтенант, фон Шварценберг уже вызвал своих волков к границе, чтобы безопасно передать ваше сообщение. Они в свою очередь передали, что вам нужно немедленно явиться к владениям господина графа. — Они ещё что-нибудь говорили? — Никак нет, господин Обер-Лейтенант. После данного ответа, Рехберг направился по направлению к границе, прихватив с собой связного. Оттуда уже они могли идти к особым частным владениям Северной стаи, где спокойно и располагались все высшие чины стаи и, одновременно, её же привилегированные аристократы.***
Через час, территория близ столицы Северной стаи.
Несколько тысяч квадратных метров частных владений… И это самый наибольший участок из всех, что был представлен на этих территориях, принадлежащим исключительно северным дворянам, никогда не знающим ни голода, ни страха за свою жизнь, но угнетавших десятилетиями всем этим — и многим другим, ради своих интересов — большинство обитателей Севера, не имеющих ни знатных родов, ни помощи от тех, кто их мог бы защитить от несправедливости. — Прошу, господин Обер-Лейтенант… Офицера, наконец, дошедшего до обширных дворянских владений, в одну из множества пещер здесь, хриплым голосом пригласил внутрь старый волк с изношенным, за долгое время жизни, мехом по всему телу. Связному приказали убраться, не пустив его, а гвардеец уже исполнял общее приветствие — поклон с лапой на сердце. Волк немного осмотрел жилище, пока поклонялся его собственнику. Место было очень крупным, с около десяти метров одной лишь ширины и примерно столько же длины. Здесь могла бы поселиться не одна волчья семья, но проживал-то всего-лишь один хмурый старик. — Я сделал всё о чём вы просили, господин Йозеф Пауль Ульрих фон Шварценберг. — требовательно и немного насмешливо проговорил Рехберг, подняв голову. Йозеф продолжал держать спокойное лицо, несмотря на тон слов офицера. — Я знаю и поэтому благодарен тебе, Ларс. — отвечал волк — И нам пора уже окончательно отойти от официальностей обращения, хорошо? — Хорошо, тогда и начну сразу: как моя сестра? — начиная нервировать, спросил офицер. — С ней всё порядке, Ларс. Она всё ещё на моей территории и в полной безопасности. — Если так, то я хочу её увидеть. Где она? Шварценберг настраивался на недовольство. — Я говорю ещё раз: она в порядке. У тебя нет оснований мне не доверять. — Я её брат, в конце концов! — перешёл на выкрик Рехберг — Я должен лично её увидеть! Волк яростно смотрел на Шварценберга, думающего, что ответить. Вдруг, сзади них, возле входа, прозвучал нежный женский голос… — Ларс? Волк, которого только что назвали по имени, обернулся. Он увидел совсем, почти один в один, похожую на него тёмно-серую волчицу, с таким же черным оттенком у меху. Но шерсть у девушки была более… Чистой, без какого-либо греха, в отличии заметно более мутного Рехберга. — Хельга… Дорогая! Волк с улыбкой на морде немедленно взял девушку в крепкие объятия, и та также сделала это ответ. — Как давно же я тебя не видела… — по её лицу начали течь слёзы, когда её брат только сильнее её сжимал в своих грубых лапах — Ларс… — Почти месяц. Но… Слушай, Хельга… — волчица посмотрела на своего радостного брата — Обещаю, скоро всё это закончится и я вернусь обратно. — Ларс… Я так рада этому… — волчица счастливо улыбалась. — Я тоже. А помнишь нору родителей? — Рехбергу кивнули — Мы снова будем там. Вместе. Как это было раньше. — Но ты же не хотел жить там… — посмеялась Хельга. — Теперь хочу. Рехберг широко улыбался, глядя на свою сестру и аккуратно поглаживая её загривок. Но их обоих отвлёк вскоре Шварценберг, вставший с земли. Старик попросил Хельгу оставить их для разговора, и та была не против, соблюдая вежливость и вытирая слёзы с лица. Рехбергу же сильно не понравилось, что их разъединили. — Я же сказал, что я всё сделал. — недовольно сказал волку гвардеец, когда его сестра покинула пещеру — Иди говори с Вагнером, что ты меня отставляешь от дела, и я вернусь к своей сестре. Она единственное, что у меня осталось. — Наверное, я тебе должен напомнить, что в план не входило то, как Вагнер после его покушения убрал меня с поста главы внестайных дел. — Твои проблемы. — Нет, Ларс, пока Хельга на моей собственности — это НАШИ проблемы. Если не решим их, то, к сожалению, твоей мечте просто так взять и уйти — не суждено свершиться. Рехберг не ощущал ничего, кроме как предательства, но и воспрепятствовать обманувшему его влиятельному алчному старику он не мог. — Я слушаю. — Я знал, что могу на тебя положиться, Ларс. — противно улыбнулся Йозеф, насмехаясь над офицером — Ты же видишь, что эта война катится к чёрту для нас. Из-за этого мне, как достопочтенному господину нашей стаи, она становиться очень невыгодной, и упрямый Вагнер этого не понимает, продолжая играть в войнушку, думая, что он тут самый главный. — А ведь ты должен был знать, на чью сторону вставал, ещё год назад. — Считаешь, что это было только моё решение встать за Вагнера? Он нам всем из дворян пообещал земли на весь Джаспер с кучей рабов, в том числе свой же народ. Но он наврал. Зазнавшийся идиот. — фыркнул Йозеф — Он уже забыл про всё и выгоды никакой от войны, а значит, что нам пора выйти на связь с нашим врагом. Так как Илма уничтожена то нам больше ничего не мешает начать говорить если не с самим Уинстоном, то с его потомками. Мы уйдём с тобой из стаи. — Нет! — воскликнул Рехберг — Меня ни что не волнует, ни твоя земля, ни выгода, но я не оставлю Хельгу! — Она будет в безопасности и я всё объясню ей. Пусть все и она думают, что мы просто пропали ненадолго. До нас всё равно никому нет дела, тем более Вагнеру. Он не будет соваться на дворянскую территорию, а за Хельгой будут пристально присматривать. Обещаю. Гвардеец не верил ни единому слову, но и сопротивляться этому он не особо мог, хоть и готов был попытаться. — Я не дам своего согласия на это. — Я тебя и не спрашивал, но если ты не пойдёшь, то, как думаешь, что может случиться с Хельгой… — Рехберг молча уставился на волка, понимая угрозу — Вот так-то. Идея слишком нова, поэтому на приготовления уйдёт несколько дней. Спустя их… Мы уходим до самого конца войны, ясно, Ларс? — Ладно, а что сейчас мне делать? — Уйти куда тебе следует и больше не возвращаться, пока я не пришлю приказ. Считай и делай вид перед Вагнером, что тебя здесь никогда не было. Я устрою всё, чтобы не было подозрений на тебя. Можешь уходить. Рехберг, как и было ему сказано, стал уходить из пещеры Шварценберга. Потом и вовсе, под наблюдением охраны, он покидал владения дворянина, не успев даже попрощаться со своей сестрой. В одиночку Рехберг стал отсюда добираться до полевого штаба Севера, находящегося на фронте, за рекой. Путь был отсюда не близкий, но офицер уже давно привык к путешествиям на такие большие расстояния.***
Цитадель. Рехберга без проблем пустили на её территорию, и пока волк осматривался, он также внимательно и слушал, о чём, например, простые солдатские массы поговаривают в лагере. Слухи были очень разные. —…Знаешь, сколько наших полегло в той стычке? — Ага, и не говори, там не сосчитать. Чёрт, и были тогда одни из лучших парней в войсках. Как мы без них будем дальше воевать? — Так и будем. Точнее, просто дохнуть как мясо, отступая миля за милей если начальство что-нибудь не придумает. Подобные разговоры среди простых рядовых беспокоили Рехберга. Но ему некогда было об этом думать, ведь он уже почти подходил к пещере вожака Северной стаи на территории берегового штаба. Представившись, волка быстро впустили внутрь. Вильгельм сидел очень хмурым, а рядом с ним был его друг Вольфганг Хайнц, одновременно главный по армии. — Извините… — сказал Рехберг сразу, думая, что зашёл в неудобный момент. — Ничего, Обер-Лейтенант, komm herein… — ответил Вагнер, подняв голову. Рехберг сделал, что ему сказали и подошёл ближе к двум лицам, исполнив приветствие. — Ты подошёл в тот момент, когда я с генерал-оберстом обсуждали недавний бой с Объединением… Стой, а где Илма? — Господин Фельдмаршал, Илма погибла в бою… Это произошло потому что на лагерь напали силы врага, превосходящие наши. — Рехберг ловко скрывал под видом жалости в объяснении своё волнение от расспросов вожаком — Илма отважно и всеми силами с нашими войсками пыталась защитить дочь Уинстона от нападения, но эту девицу всё равно взяли её союзники, а она погибла с честью. — Как жаль потерять такого бойца, но было бы неправильно её не назначить на это задание с тобой. Я передам её вожаку на Северо-Западе печальные вести. — Вильгельм не сильно поддавался эмоциям и не был сильно расстроен — Но мало того, что Илма погибла, наша главная цель ушла, так ещё Хайнц сказал, что этот лагерь и земли возле него теперь полностью захвачены уинстоновцами… Вагнер отвёл взгляд, уставив его в пол, и взялся своими лапами за голову. — И всё же… Какого чёрта мы теряем одну территорию за другой?! — крикнул в ярости Вильгельм. — Они в этот момент уже наступают по всему фронту! ОНИ! — у волка стала более заметна дрожь на передней правой лапе. Рехберг и Хайнц забеспокоились. — Хотя, постой… — вновь заговорил Вагнер, остудя свой пыл — Дочь Уинстона, как её… Кейт? Почему она находилась в лагере, который был так близок к фронту? Неужели об этом никто не подумал? — Никаких приказов, ни от вас, ни от кого-либо, о переводе волчицы не было. — дополнил Хайнц. — Я думал, что всё под контролём и нет надобности отдавать мне этот приказ. Но вы прямо на фронте! Вы-то лучше знаете, как поступать? Оба волка молчали, а Ларс заволновался ещё больше. Вагнер выглядел снова сильно раздражённым. — Из-ва вас всё из головы вылетело. — продолжил Вильгельм — Напомни, Вольф, кто стоял за этим лагерем и все операцией? — Эм… Генерал Блюхер. — Блюхер. Он мне никогда не нравился, но теперь… Он ответственен за все потери: Илмы, наших солдат, и в том числе ключа к нашей победе! Ему придёться за это ответить. Где он? — Постой, Вилл, ты сделаешь только хуже. — взволнованно пытался отговорить вожака Вольфганг. — Блюхер из дворян. Они все точно что-то замышляют. Мы стояли на краю победы в прошлой войне, а они ударили нам когтем в спину! Нам нельзя… — Не было никакого края победы, Вилл! — перебил возмущённо Хайнц — И сейчас его тоже нет. Мы допустили очень много ошибок, когда строили Гроссплан. Он провалился больше недели назад, и сейчас нас уже стирают в порошок на всех фронтам! — У нас есть все шансы победить в этой войне, даже без плана. Ты сомневаешься в этом, Вольф?! Хайнц не стал отвечать, зная предел того, что ему можно говорить, а чего бы не следовало. И сейчас он понимал, что ему лучше помолчать. Вагнер также, судя по виду, не горел желанием продолжать тему дальше. — Даже, если мы и проиграем и должны будем умереть, то это не имеет значения. Мы заберём всех кого сможем с собой на тот свет. — внезапно заговорил Вагнер, удивив своими словами остальных — Если что, Блюхер мне нужен завтра к утру. Я с ним просто поговорю… — Хорошо, я его уведомлю об этом. Хайнц в спешке покидал пещеру, а Вильгельм посмотрел на ожидающего что-то Рехберга. — И всё же, я думал, что ты догадаешься отвести Кейт и Илму подальше от фронта. — В чём-то подозреваете, господин Фельдмаршал? — Не твоего ума дела. — грозно ответил вожак — Всего лишь надеялся на твои способности и ты не оправдал ожиданий. Жду, в общем, тебя завтра вечером, здесь же. Можешь идти. Рехберг, будто ничего и не слышал, безэмоционально сделав приветствие, также ушёл, как и ранее генерал-оберст. Оба они не перекликались и пошли по своим делам. У Ларса, как офицера гвардии, было много задач, которые нужно было выполнить до следующего дня и большинство из них связано с прошедшей битвой этим днём. Но, пытаясь занять свою голову работой, Рехберг не мог не думать о подозрениях вожака на него…***
На следующий вечер.
Рехберг подходил вновь к полевому штабу. Рядом с многочисленными норами солдат и неподалёку находящейся резиденции вожака, он встретил своего связного, потеряв его из виду ещё с прошлого дня при посещения владений Шварценберга. —… Друг, есть новости? — спросил Ларс у молодого серого волка, встав рядом с ним. — Только плохие. — огорчённо отвечал тот — Фронт плывёт назад, наши отступают везде, где можно, даже на Дальнем Западе. Говорят, скоро будем собирать свои вещи и уходить домой, даже уже отсюда. — Уже пора уходить… Ответ волка по впечатлениям от новостей не был особо воодушевляющим. Когда Рехберг уже уходил к пещере Вагнера, гвардеец даже посмеялся, поняв вскоре, что сказал и как это сошлось с его планами на ближайшие дни. Связной, услыхавший странный смех от офицера, его не понял. Волк, пройдя в очередной раз через охрану будучи обязанным представиться, несмотря на то, что он был тут буквально вчера, входил в пещеру. Внутри сидели Блюхер и Вагнер. Последний о чём-то настойчиво расспрашивал у Генерала. —…Почему ты был даже не на своём месте в разгар битвы? — со всей строгостью спрашивал у волка Вильгельм. Вожак не успел получить ответ на свой вопрос, поскольку он с генералом заметили пришедшего Ларса. Вильгельм кратко познакомил Блюхера с офицером гвардии. —…Рехберг был назначен следить за пленницей, но её освободили из-за ваших ошибок. — тыкал Вагнер своим пальцем в сторону генерала — Это не могло просто так произойти. Почему запрос о подкреплении пришёл очень поздно от вас? Почему войска бились с врагом как какое-то стадо? Где вы должны были быть в этот момент? В лагере! Но вы были в своём штабе, фон Блюхер, и ничего не делали! Отчитываемый генерал странно посмотрел на Рехберга, и тот сделал это точно также, но внезапно Вагнер заставил криком Блюхера смотреть только на него — Ты разрушил один из последних шансов завершить эту войну нашей победой. — продолжал Вильгельм — Где объяснения того, что ты наделал? — Всё происходило слишком резко, господин Фельдмаршал. Я был занят тем, что… — остановился на секунду генерал, подбирая слова — Хотел провести переговоры… Эмоции у воспалённого Вагнера от таких слов были ожидаемы — Переговоры?! С врагом?! В моей стае нет и не будет никаких переговоров с отродьём природы, ясно?! — Господин Фельдмаршал, у нас был шанс обменять генерала Рундштеда, который до сих пор в плену у них, на Кейт. — Разве ты не понял, что Рундштедт для нас мёртв! Его больше нет, понятно? — Jawohl, господин Фельдмаршал. Наступила тишина, но Вильгельм не смыкал своего взгляда с генерала, который подозрительно также замолчал и, будто виноват, опустил голову вниз — Тебе не кажеться, Блюхер… — неожиданно заговорил Вагнер — Что ты как-то слишком смело заявил мне о том, что хотел обмена с врагом? — Что, простите, господин Фельдмаршал? — с непонимающим видом ответил генерал. —…Так, как будто за твоей спиной есть кто-то, кто тебя прикроет за твои слова, послужившие просто оправданием, верно? — Я не понимаю, о чём вы, господин Фельдмаршал. — Зато я понимаю, к чему всё это. Скажи, дворянин, кто в самом деле стоит за твоими ошибками? Ты всего-лишь действовал по указке. Сам бы ты на такое скверное предательство не пошёл бы, я знаю. — Будет бесчестно перекладывать свою вину на кого-либо, тем более офицеру армии. — гордо изъявил генерал — Я виноват во всех своих ошибках. Вагнер был зол, что не получил ответа, которого он жаждал, но и сделать с этим что-либо сейчас он не мог. — Если это так, то Хайнц с тобой во всём разберётся. Будешь получать выговор уже от него. Можешь идти. — Есть, господин Фельдмаршал. Блюхер довольный ушёл из пещеры, исполнив стайный жест. — Здесь что-то нечистое… — продолжил Вильгельм, когда генерал покинул логово — Ничего, гвардия этим займётся. Все пойдут скоро под трибунал. Понимаешь, Обер-Лейтенант? — Рехберг ответил положительно — Тогда можешь идти тоже. Потом будешь нужен. Ларс с исполнением жеста также покинул пещеру. Раздумывая над происходящим, волк почти у самого входа в логово вожака, столкнулся со своим связным, желавшим передать своему командиру новость: — Граф Шварценберг вызывает вас, господин Обер-Лейтенант. Одного этого предложения хватило гвардейцу, чтобы поблагодарить молодого волка за оповещение и немедленно рвануть к старому аристократу.***
Через час, на территории графа Шварценберга.
Старый волк встречал в своей пещере офицера с грозным и сердитым лицом. Не с таким же грозным, смотрящим в душу, как у Вагнера, когда тот это делает, но всё ещё предоставляющий серьёзные неудобства для неподготовленного волка. Однако оба лица на Рехберга мало действовали. — Ларс, может расскажешь, что было на этой встрече? — обратился Йозеф, встав напротив гвардейца. — Твой Блюхер облажался. Ты мог бы у него сам об этом спросить. — Я знаю, что Вагнер бы приказал своим прихвостнями после такого следить за Блюхером: куда он ходит и что делает. Мои… Подчинённые увидели, что за тобой он не послал хвост поэтому я тебя и пустил сюда и хочу от тебя знать, что было на той встрече. Рехберг повспоминал, что было особо важного в отчёте генерала и скоро начал отвечать: — Вагнер понял, что обмен Рундштедом на Кейт — это твоя обманка, чтобы прикрыть уже спланированный исход операции. Он догадывается, что за Блюхером стоит кто-то, но не знает, что это именно ты. Шварценберг тяжело вздохнул, закатив глаза. — Мы уходим завтра. — Постой, так быстро? — удивился Рехберг. — Ещё немного и он всё поймёт. — уже сам истерил Йозеф — А когда и об этом всём узнают Вернер, Хайнц, мерзавец Штрассер, Рихтер и другие, то нам всем будет худо, если мы ещё не будем за границами этой стаи. — А Хельга? — О ней позаботятся и её никто не сможет тронуть, я уже говорил тебе. Рехберг вновь был разозлён на старика, но сдерживал гнев, продолжив речь всего-лишь одним, более-менее, спокойным вопросом: — И… Что сейчас делать? — Тебе ждать и не попадаться на глаза кому-либо из старших, а тем более Вагнеру. В полночь завтра аккуратно приходи сюда обратно. Будем исполнять побег при свете луны. Рехберг всё же, несмотря на временное спокойствие, был всё равно как на пороховой бочке и всё предвещало тому, чтобы ей взорваться. — И сделал всё Я, чтобы твой побег стал возможен, Шварц! — сорвался в ненормальном тоне Рехберг — В знак благодарности, прошу тебя, разреши мне здесь завтра до полуночи побыть со своей сестрой, перед тем как мы уйдём. — жалобно произнёс волк. Шварценберг презренно взглянул на гвардейца и наблюдал, как тот нервно от него ожидал ответа. — Нет. И если ты ещё раз меня о чём-нибудь подобном попросишь, да и ещё в таком тоне, то знай — ничего хорошего из этого ни для Хельги, ни для тебя, не выйдет. Вон отсюда теперь. В дополнение к словам Шварценберга, в пещеру зашла охрана. Уставшего и изнурённого Рехберга пришлось почти что вытолкнуть из жилища и отправить за владения старика. Уже за частными территориями он начал бродить по весеннему лесу и не найдя хорошего места под сон, упал прямо на землю под одной из высоких сосен, закрывая глаза. — Ларс, и куда же ты? — спрашивала она, смотря в спину в своему уходящему брату. — На службу новой власти, сестрёнка. — повернувшись, ответил волк — Зарабатывать будущее для нас с тобой. — Но ты же скоро вернёшься?.. — опечалено произнесла Хельга. — Обязательно, дорогая. Я приду даже когда это лето ещё не кончится!.. Рехберг внезапно проснулся с учащённым дыханием. Оглядевшись по сторонам и никого не увидев, он понял, что это всего-лишь воспоминания и лихорадочно положил голову на землю, пытаясь заснуть снова.***
Следующая полночь.
— И Блюхер ничего особенного не делал, не предпринимал, и никуда не ходил? За целых два дня?! Вагнер в своей пещере в Цитадели разговаривал с одним из своих разведчиков. Выводы из разговора складывались не так, как он ожидал. — Да, господин Фельдмаршал. К тому же мы тайно опросили опросили последнего с кем он говорил по личным делам — жену генерала Рундштедта. — И что она сказала? — недовольно спросил Вильгельм — Только подтвердила, что Блюхер имел какие-то планы освободить её мужа. Может быть, господин Фельдмаршал, он правда не специально допустил ошибки в угоду своим желаниям? — Мне не нужны твои предположения. — огрызнулся Вагнер. — Продолжай свою работу, пока не выяснишь больше. Разведчик стал уходить, исполнив стайный жест, а Вагнер немного постояв в размышлениях, пошёл ещё дальше вглубь своего жилища. Он ложился на пол и прижался телом к одной из каменных стен. Судорога на лапах проявила себя ещё больше, а старые раны заревели вновь, когда волк только начал ложиться на пол, да так медленно, что лишь бы не ощутить ещё раз этой мучительной боли. Но Вагнер уже сколько раз проигрывал, снова чувствуя это, и всё как в первый раз. — Господин Фельдмаршал? Вагнер быстро, и больно для него, подскочил с пола пещеры и увидел возле входа волка коричневого меха, удивлённо на него смотрящего. — Фриц… Хорошо, что это. Вернер подошёл поближе к Вагнеру. — Вы же меня пригласили сегодня в полночь, почему вы легли спать? — спросил Фридрих. — Забудь, я не спал. — волк энергично привёл себя в порядок, будто и не ложился куда-либо вовсе. — Так, в общем, я хотел поговорить… — О чём же, да и ещё в это время? — О войне. Вернер сделал разочарованное лицо, которое явно бы не хотел начинать разговор на эту тему. Вильгельм это заметил и специально ничего не говорил, собираясь немного подождать, пока его собеседник в нетерпении сам бы не начал излагать свои слова. — Знаете, что бы вы не думали, но… — Вагнер дождался — Мне начинает не нравиться всё это. — Мы идём до победного конца, если ты об этом. — невзначай ответил волк. — Но вы же понимаете, что… — осторожно говорил Вернер — Уже прошла третья неделя война, а хотя бы половины ожидаемых результатов нет. И число достигнутых успехов нами — они стремительно начинают затмевать под неудачами. — Это ничего не значит. Наше поражение невозможно. — Хочу заметить, в гвардии уже начинают серьёзно задумываются над прошедшими битвами, и я бы всё равно желал бы выразить от имени всей гвардии… — Нет, я и так всё знаю. — перебил Вагнер, начинающий нервно себя вести — Я знаю, что в моей стае полно тех, кто думает, что всё кончено и мы проиграем, но мне это надоело, Фриц! Все, кто так думают — предатели! Я боролся с ними всю свою жизнь, но их число не уменьшается. Из-за них все наши поражения случаются и с ними мы и эту войну закончим очередным позором! Вагнер уже не выглядел оптимистичным по поводу победы, что насторожило Вернера. — И что нам делать, мой Маршалл, если… Победы не произойдёт? — расстроено спросил Фридрих. — Мы ничего не оставим после себя. Варварам ничего нельзя давать после «смерти» нашей стаи. Уничтожим всё, включая себя. От таких слов вожака стаи занервничал аж сам аншеф гвардии. Ему было непозволительно рассуждать о сказанном его вождём, но сейчас это было последней каплей. В нарушении устава он видел единственное средство, чтобы вразумить Вагнера, уже совсем павшего в странные мысли. — Это ненормально, господин Фельдмаршал. — с такими слова на Вернера неодобрительно посмотрел вожак — Вы давно не видели то, что на самом деле происходит в стае и на фронте. Вспомните, каким вы были год назад. Вы только и уверяли всех в грядущей победе, а теперь… Думаете, как уничтожить всё, чего достигла наша нация за десятилетия своего существования. — Но нет другого варианта, Фриц… — размеренно и нагнетающе проговаривал Вильгельм — Мы или будем бороться до конца или сдадимся и будем вести унизительные переговоры. Я выбираю первое. — Это ваша борьба? — Да, и я, в особенности, готовлюсь к наиболее… Плачевному течению этой борьбы. — немного более здраво на слух начал говорить Вагнер — А тебе, аншеф, стоит позаботиться над тем, чтобы беспрекословно выполнять свои задачи по гвардии. Ты, также как я и, уверен в нашей победе и не допустишь появлению у меня вновь этих мыслей, понял? Вернер в том же духе ответил положительно и ещё сильнее разочаровался, не получив того, чего ожидал от своего вожака, заставив себя нарушить устав обращений. Главе гвардии даже показалось, что Вагнер и вовсе не заметил нарушения, когда оно помогло ему более-менее здраво дать ответ Вернеру. Когда Фридрих уже хотел ступать из пещеры, в неё же в этот момент с быстрой скоростью забежал разведчик, которого Вагнер вот совсем недавно, в этой же пещере, расспрашивал. — На границе перебежчик! Вы должны знать, мой Маршалл! Такими мелкими делами Вагнер никогда не заправлял и не интересовался, но сейчас это звучало как что-то очень серьёзное. — Что там такого важного? — крикнул Вильгельм. — Опознан дезертир. Граф Шварценберг был замечен бежавшим к фронту! Вагнера это скорее разозлило, чем удивило, что проявило себя на лице разгневанного вожака. — Я так и знал! Я знал! — активно топтал лапами пол взбешённый волк — Найдите его самого, всех его сообщников и его друзей из дворян, замешанных в этом! Казните их всех! И Блюхера в первую очередь, как пособника, после этого гнусного старика! Если разведчик сразу побежал к ответственным лицам, готовым исполнить приказ вожака, то Вернер стоял и не знал, что ему делать, пока его начальник был в порыве ярости. — Разберись со всеми дворянами, Фриц… — проговаривал Вильгельм, посмотрев на шефа — Они все готовы на предательство, что и показал Шварценберг! Но этого старика нужно прикончить в первую очередь, пока он не заговорил с врагом. Он знает достаточно о том, как не достичь нам победы в этой войне…