Альфа и Омега. «Волчий фактор».

      — Возле Северо-Востока наш аванпост, да? — спросил Хамфри Гильберта, подойдя к нему поближе с остальными.       — Да, именно. К нам к тому же сможет подойти Флориан Гайер с его волчицей-партизанкой… — Гильберт остановил речь, пытаясь вспомнить имя.       — Кайли, — добавил Хамфри.  — Будем рады их снова встретить.       — Непременно. До отвоеванного участка границы с Северо-Востоком недалеко, но все ещё придётся пересечь реку, чтобы до неё добраться.       Меньше мили дополнительного расстояния и река в составе пары десятков волков была преодолена. Волки входили в узнаваемый лес, который почти сразу сменился на более светлые тона. Ещё немного времени и отряды начали располагаться на данной территории. В одной из созданных нор поставили Шварценберга с охраной. Туда зашли и вся группу из ближних Гильберта и его самого.       — Можете сразу начинать готовиться и высматривать аванпост, уинстоновцы, — проговорил Йозеф, когда он уселся в дальний угол, ехидно поглядывая из-под толстых бровей.       — Это уже почти сделали за нас. — отвечал Гильберт.       — Кто же?       — Братские товарищи с Северо-Востока, — нехотно продолжал волк — Что-нибудь вам это говорит?       — Братские товарищи… Ну, конечно. Вы серьёзно их такими для себя считаете?       Гильберт промолчал. Йозеф хоть и показал своё не особое внимание к этому делу, но в мыслях-то он серьёзно задумался о Северо-Востоке. Эта стая, если её ещё можно было таковой назвать после недавних событий, не входило в планы дворянина. Продолжать тему о соседнем народе больше никто не стал и на вопрос дворянина так и не ответили.       Вскоре и к привалу солдат приближались подданные Северо-Востока. Гильберт смог их легко опознать, а вместе с этим и привлёк внимание остальных к этой встрече. Волки смогли первым лицом увидеть гордого с чёрной потрёпанной шерстью волка с тёмными, еле заметными из-под толстых бровей, зелёными глазами и томным взглядом из них же. К красивой внешности, несмотря на некоторую лёгкую и произвольную беспорядочность в ней, шёл спокойным и одновременно добродушным вид физиономии от волка, когда вблизи его был уже широко ему известный командир Объединенной стаи, недавно повышенный в звании за свои заслуги и посеявший себе имя достойного полководца на слуху минимум на один десяток миль вокруг. По слухам разведчиков имя военачальника можно было даже услышать, зачастую в завистливом тоне, от рядовых неприятелей с Севера, сидящих в обороне на контролирующихся ими землях. Иметь дело северянин с такой личностью был только рад.       — Здравствуй, Флориан. — смело пожал лапу Гильберт себе равному по возрасту. — Рад первой встрече.       — Gleichfalls, в жизни ни разу ещё не виделись.       — Абсолютно верно, — согласилась молодая волчица, возникшая только что перед глазами Гильберта.       И не менее важно также было для командующего поприветствовать даму с красивейшей светло-рыжей шёрсткой, сама собой говорящей, откуда, из каких краёв родом девушка с этим, к тому же достаточно жёстким, мехом, с дополняющим картину её пристальным взглядом, вдоволь осматривающим командарма. Хрупкой и беззащитной волчица — да ещё с чересчур строгим у неё видом, принимающим для неё обычную форму лица — никак не могла показаться кому-либо, только лишь если бестолковому и самоуверенному по глупости; поэтому Гильберт отнёсся со всей серьёзностью и уважением к дружественной партизанке, имевшей в своём распоряжении, помимо всего прочего из достойного в её жизни, огромный опыт в подпольной и открытой борьбе с их общим врагом в этой войне, в которой точно неделю назад они встали полностью бок о бок против Северной стаи.       — И вас, Кайли, приветствую, — вежливо отозвался Гильберт, повернув голову вместе с наблюдающим Гайером.       — Вас тоже, но должна сказать, что мы тут не просто так, — строго, как и можно было ожидать от неё в этом и любом другом из всех случаях, ответила волчица, — а имеем дело, с котором надобно разобраться.       Гильберту стал нравиться настрой дамы и немедленно согласился с её слова, дав прямое указание следовать за ним к рядом располгающейся норе, где возле неё же были остальные знакомые лица для двух волков, пришедших с не таких уж и далёких Северо-Восточных пространств.       Кейт с Хамфри и Венцом были рады увидеть вблизи и спустя больше недели своих товарищей, с которыми их связывала целая операция и тесное сотрудничество во имя своих намерений. Те вдвоём в ответ были обрадованы от них не меньше их самих и с радостью поприветствовали молодых волков, сияющих своими улыбками:       — Привет и вам, друзья, — улыбнулся с приветствием Гайер.       — И вам тоже, — говорил Хамфри первым из толпы. — Связала нас вновь работа с вами, и пожаловали к вам по этой же причине.       — Но при этом с кем-то ещё из своих, — ответила Кайли, всмотревшись в Рассела.       Этот красно-коричневый волк лишь с малейшим любопытством был заинтересован в этой встрече с — как ему уже было предельно известно сейчас и до, когда он только получал первые известия о своих друзьях, пребывающих в тот момент далеко за границей собственной стаи — партизанами Северо-Востока. Не менее важным для волка был факт, что чёрный для него незнакомец был кровей, прямо исходящих из Северной стаи. Несмотря на всё приведённое, Рассел представился перед союзниками, сделав вежливость и показав своё доверие им.       Когда все были представлены друг другу, Кайли незамедлительно спросила следующее, зная заранее о том, что встреча была обязана начаться с разговора с одной персоной:       — И с кем нам нужно поговорить?       — Сейчас увидите, прошу внутрь, х— ответил Гильберт, пропуская в нору двух волков.       С интересом двое эти зашли, как им и порекомендовал командарм, наблюдающий сразу за удивлёнными лицами своих товарищей.       — Шварценберг! Не может быть! — вскрикнула Кайли.       Девушка верно узнала по первым же грубым чертам худощавого старика в белом, изношенном и грязном меху, с прижмурившимся от неожиданного потока света голубыми глазами, внимательно глядящих на двух посторонних. Гайер был в изумлении на равне со своей знакомой, но последняя была намного эмоциональней в этом плане и даже не могла сдержать своих порывистых слов перед лицом пленённого дворянина.       — Подлец! Тьфу на тебя!       Шварценберг даже ни разу не шевельнулся и прятал себя за каменным лицом и одиночным молчанием. Но вот с молодой девицы пришлось Гильберту, который точно был убеждён, что лишь пришёл сюда не ради какой-то бесполезной перепалки, взять обещание, что та не станет больше вольничать и изъясняться будет впредь только в спокойной манере.       — И почему сразу о нём не сказали? — после того, как вскоре неприятнейший эксцесс был улажен, спросил Флориан с возмущение, показав лапой на белого волка.       — О нём нельзя выкладывать ни единого слова в посланиях через посредников, — отвечал Гильберт — Не моя прихоть, сразу скажу.       — Всё жё я бы подошёл аккуратнее к этой встрече, зная о том, с кем придёться нам с Кайли увидеться.       Сама Кайли, вполне успокоившись, быстро снова влилась в разговор, однако очень часто косо поглядывая на молчащего Шварценберга:       — Это его слова о аванпосте нашим отрядам нужно было проверять, рискуя жизнями?       — Так точно, но мы уже побеспокоились о том, что это не могло бы быть враньём, — продолжал объяснять Гильберт — Риск, к великому счастью, оправдан.       — Конечно, — недовольствовала Кайли.       Шварценберг всё это время пристально наблюдал за юной девушкой, явно не стесняющейся своих неожиданных чувств, нахлынувших её при первом же взгляде на угрюмого старика. Волк где-то уже мог видеть это недоверчивое лицо, с презрением за ним подглядывающее из-под незаметного угла. Тут он и быстро с недавних воспоминаний находил ответ на свой быстро появившийся вопрос, откуда эта девчонка с таким милым именем могла знать Йозефа и знать, как он выглядит.       — Мне помнится то место, где я тебя видел, Кайли, — поначалу захрипел Шварценберг.       — Лучше бы и не помнил никогда, паскуда, — огрызнулась волчица.       —…Точно, пара месяцев назад. — продолжал Йозеф. — Когда Кароль был ещё жив и ты была его прислугой. К вам в гости было по необходимости придти тогда, чтобы окончательно наладить отношения. Всё помню: как ты была груба к Вагнеру и ко мне. Но мы теперь на одной стороне с тобой и я прощу тебе ту грубость.       — Верни живыми всех, кто погиб из-за тебя и Вагнера. — непримиримо ответила Кайли — Тогда и можешь рассказывать о прощении.       — Глубоко соболезную, — с большей долью наигранности сказал Шварценберг, не поменяв даже и тона своего голоса — Но я лишь выполнял приказы… Нет моей вины в содеянном.       — Не держи меня и всех нас и кого-либо другого, кто пострадал от тебя — за дураков. Богатейшие всегда и прямо правят своей стаей. Тебе-то об это ещё как известно, дворянин называемый.       Шварценберг подло молчал, упрямо держа голову прямо и ровно со взглядом на Кайли, даже не сомкнув ни разу свои веки. У волка на морде было написано, что многое из уже случившихся бед как раз-таки было его лап дело, включая все совершённые империалистами с Севера по свободной воле зверства, где Северо-Восток не был единственной жертвою. Уроженец одного из старинных родов Северной стаи — благороднейшее происхождения со всеми преимуществами и одно из главных представительств воли правящего класса, готового пойти на всё что угодно ради максимальной выгоды. И кто как не Вагнер был лучшим из тех, кто мог обеспечить Шварценберга и ему подобных толстосумов всеми благами, которые только можно было себе вообразить и к этому же их преумножать раз за разом. Рай для маленькой группки присваивателей чужого и ад для всей остальной, одурманенной ложью, массы.       Читалось это как с листка с понятнейшим почерком и слогом, дающим лёгкое восприятие всего текста в целом. Но и, конечно, среди взрослых личностей этой встречи — это осознавали все. Дураком, ходящим по идеалистическим заблуждениям, здесь был никто, как и сами главы, к примеру, Объединённой стаи, или любой другой стаи. Те же отношения между друг другом, те же противоречия, и та же система. Только вот в небольшом отличии от Севера — это не скрывалось, как было у последних.       И разного рода отдалённые от темы мысли пошли совершенно точно у Йозефа, после сокрушительной правдой, открыто выплеснутой в его морду сейчас. Он смог двинуть телом только после пары минут холодного молчания, и то позорно отвернув голову от взгляда Кайли, остановившемся на дворянине всё это время.       — Довольно! — крикнул Гильберт, встав между Кайли и Шварценбергом. Девушке пришлось подвинуть взгляд на командарма, вставшего прямо перед ней. — Нет времени на ваши игры, да и у нас дела совсем по другой теме.       — Предлагайте, значит, — проговорила умиротворённо Кайли. — Мы сделали всё, что от нас было потребовано вами.       — На этой территории стоит с десяток моих солдат. Думаю, вы понимаете, зачем эта экспедиция. Она тут может быть только за одной целью.       — Говорю сразу, я не смогу принять участие в захвате! — сразу возразил Гайер, разведя лапами, — След от Дахау очень прочно засел на мне.       — Ровно как и я не смогу. — оглядывал толпу в норе Гильберт, сказав от себя. — Кайли тогда отправиться с корпусом. В этом нет ничего сложного: управлять уже обученными мною заранее солдатами. Конечно, это и не партизанские отряды, что ими донельзя просто управлять, но и вашего уровня воеводства будет вполне достаточно.       — Будь по вашему, — всё так же отвечала волчица. — Возьмусь за это.       Кайли встревоженно вышла из норы, не проронив лишнего слова. На её резкий, смиренный и ни к чему не обязывающий уход из этого места с интересом посмотрели лишь пара волков из всей толпы.       — Вы отправляетесь также, я полагаю? — спросил Гайер у группы из четверых волков.       Ему положительно кивнули, а в этот же момент Гильберт злостно посмотрел на молчащего Шварценберга, у того спросив:       — Может, чего ещё хочешь сказать напоследок?       — Когда будете всех убивать, смотрите, кого убиваете.       — Угу, примем к важному сведению, — усмехнулась внезапно Кейт, перед самым её тоже уходом из норы.       На, похоже, не шутящего Шварценберга, в такой же манере, как Кейт, косо, и шутя при этом, посмотрели все другие, тоже уходящие из маленького жилища. В ту же минуту нора была взята под охрану, а эти же волки стали готовиться на свежем, прохладном воздухе к походу на вражеский аванпост.       Гильберт с Гайером, как и обещали собственно, оставались на перевале. Все другие непременно являлись в строй и нужный порядок, чтобы попрощаться с оставшимися солдатами, а самим пойти вперёд на гору.       Совсем немного времени и группы уже были подступах, выходе из равнины, на пути к подножию высоченной горы. Стык между Северной стаи, бывшей Восточной, и Северо-Восточной стаями — так это ощущалось и чувства были непередаваемы. Хватало за дух каждый раз, когда нужно было осмотреться по сторонам и невольно видеть ту красоту расстилающихся полей и лесов. И раз за разом вновь обращали внимание на это и то, как высоко они взбираются наверх с каждым получасом. Но и бывало даже что и пары метров не дастся пройти, как кому-то уже надо было снова кинуть голову в бок и посмотреть на природу, чтобы бесполезно начать сравнивать, как «высоко» за несколько метров тот сейчас поднялся.       Но интерес всё равно быстро угасал, словно маленькая свечка, и оставался лишь рутинный путь до снежных шапок, длинною по времени в один час минимум.

***

      Холод, едкая грязь и яркий белый снег — основные спутники небольшого войска. По сути им уже удалось дойти до вершины горы и с того момента они дали себе короткий перерыв. Для главных четверых волков нашлась воля присесть перед скоро ожидаемым наказом Кайли выдвигаться дальше.       Сама Кайли, что было интересно, быстро подхватила инициативу над группой опытных солдат, несмотря на то, что она, казалось бы, была представительницей прекрасного пола и имела до этого серьёзные навыки разве что руководить потешными партизанскими отрядами. Тут нельзя было не вспомнить о Гильберте, который всерьёз относился к Кайли, доверяя ей, и не просчитался со своим выбором, назначив волчиук главой войска. Это было очередное искусное попадание от командарма и одновременно бывшего командующего дивизией.       Задумавшись над Кайли, пара Альфы и Омеги уже и перестала как-то обращать внимание на здешнюю природную красоту. Может, им было сейчас не до этого из-за важного задания, а может они уже попросту привыкли к однотипным пейзажам и со своими путешествиям из одного уголка Джаспера в другой их изнурило каждый раз наблюдать за ними. И даже если в настоящем среди увиденных пейзажей есть самое красивейшее, самое прекрасное, что только можно встретить в своей жизни, что безпрепятственно заставит позабыть о любых мирских проблемах и заботах — их это не волновало. Считали они, что забывать им своих важнейших проблем и забот сейчас — это дело гиблое и категорически не нужное, а вот насладиться красотами природы можно и как-нибудь попозже, не сейчас — это точно.       За думами шло обращение внимание на разговор Кайли с одним из солдат её войска. Речь о шла плане наступления, справедливо являющейся важнейшей частью их дела; но было чувство немного другое. Неужели битва уже так скоро?       За ответом непременно пошли к командующей, кончившей краткое изъяснение своих замыслов мелкому комбату. Хамфри спросил первым, аккуратно встав и подойдя:       — Уже скоро сражаться, командующая?       — Да, Хамфри, — очень импонировало Кайли такое обращение к ней, заставив ту невольно улыбнуться. — Вон, в той стороне лагерь вагнеровцев.       Девушка лапой указала на небольшой спуск по горе и подошла к нему. За ней следовали все остальные из любопытства. Дойдя до краю, она уже указала далеко вперёд. Не то, чтобы та местность чем-то сносным отличалась от этой, но удивлению досталось совсем другая вещь — волки, и не обычные. Они были в белых, густых, и теплых меховых шубах, доколе ни разу не встречавшихся у северян нашей группой. Отобраны солдаты на эту горы были явно тщательно, чтоб был нужный мех и раскрас. Так эти, чуть ли не самые настоящие полярники, могли себе обеспечить спокойные вылазки наружу в течение нескольких дневных часов и чуть меньше, если дело было ночью, всегда крайне холодной на горе. Мимолётом издалека сказать что-либо ещё о местных северян было сложно, но даже так, уж больно было всё равно даже в уме трудно понять, как действовали и чем руководствовались вагнеровцы, назначая сюда тех или иных бойцов, и как организовывался лагерь в общем. Пока что это было загадкой, ведь сейчас толком-то и ничего особого не известно об этом месте, кроме того, сколько тут неприятелей, особо вечно почти только и занимающихся патрулированием данной области.       Кайли, немного взглянув с остальными на вражеский лагерь, принялась идти на спуск с небольшой высоты в два-три метра.       — Уже? — крикнул Хамфри.       — Да, пора! — ответила Кайли, повернув голову.       Волки сделали то, что и их глава войска. До самого плотного приближения к лагерю, та смогла кратко изъяснить план действий. Говорила Кайли о том, что врага желательно умерщвлять по одному бойцу, дабы не навлечь генерального сражения, ибо в том случае высок шанс провалить операцию.       В начинающемся тумане волки плавно разделялись на группы. Рассел ушёл с Венцом, а Хамфри и Кейт остались вместе. Им быстро дали приказ пойти вперёд, обходя врага с левой стороны. Особо была необходимость в незаметном хватание уходящих по пещерам патрульных во тьму.       Первая жертва была не так уж и далека от Кейт и Хамфри, когда они всего-то сделали пару шагов вперёд по спуску. Белый хищник, слыша отдалённый хруст снега, часто оборачивался, но никого не видел и снова ворочал голову обратно; и так по нескольку раз, пока тот не выдержав, громко крикнул назад:       — Генуг! Вер ист хир?       Альфа и Омега умело прятались за скалами, находясь всего в паре метров от вагнеровца. Волк, не получив ответа, решительно пошёл в обратную сторону — прямо в засаду. Кейт и Хамфри ясно понимали, что солдат идёт прямо к ним и в обговорённый момент смело было готовы выпрыгнуть из-за скалы... и внезапно напасть на солдата.       Боец был не промах и быстро среагировал, но пользы было мало. Разве что его пришлось долго усмирять и ещё не дать ему и громко визгнуть при смерти. Тщетны были попытки дать отпор и бездыханное тело скоро оттащили, а сами волки пошли дальше, получив всего один-два синяка. Следили они и по сторонам, поглядывая немного вдаль и находя удобный ракурс, свободный от снегопада, чтобы увидеть, как с делом справлялись их собратья.       Один за другим северяне уходили в снежную мглу. Уже не стало на этом свете около троих патрульных. Конечно, не всех удалось поймать в свои лапы; успевших дойти до своих пещер ждало лишь непонимание того, куда могли деться не вернувшиеся.       Волнение росло. Получаса ожидания хватило на раздумья о решении выйти на улицу паре солдатам из нескольких пещер. Лагерь малыми шагами начинал вставать на уши. Отдельные пещеру сообщали друг другу о пропаже некоторых патрульных. Вот-вот был уже готов выдвинуться отряд северян на подножье за подкреплением.       Отряд был перехвачен войском Объединённой стаи, державшей почти весь лагерь под своим контролем. Двое вагнеровцев покидали одно из жилищ во время сильной снежной бури. Не по себе от сильного холода было и Кейт с Хамфри, занявшихся перехватом.       — Быстрее покончим уже с ними, — подбадривала Кейт своего мужа.       — А обратно вернуться-то сможем в такую бурю? — спрашивал Хамфри.       — Да, уверена, — задумавшись, волчица менялась в настрое — наверное.       — Поздно сомневаться, мы уже перед самым их носом, — показал волк вперёд.       Супруги спрятались за булыжником, увидев впереди двоих солдат, скорее идущих к спуску с горы. Те уже не оборачивались на разные шумы и сзади и поэтому к их спинам Альфа и Омега почти вплотную подошли без затруднений. Неожиданный выпад сзади на двух вагнеровцев дал сильное преимущество в начале боя, но супруги переоценили свои силы и поняли это, когда солдаты смогли дать им отпор. Мочи сражаться с уже обоими здоровыми волками почти не было; гнетущий холод промерзал конечности, лапы были окаменевшими и с ними отступать было бессмысленно — всё равно догонят —, а натиск врага только усиливался.       Вот уже и не оставалось вариантов избежать своей смерти для Альфы и Омеги. Оставалось только лишь драться до конца в надежде на чудо, что кто-то придёт и поможет... и спасёт... и потом отогреет. Они как будто воспроизводили в своих мыслях то что видели, с помутневшим рассудком. Да и сам ход мышления был со странностями. Кто тут может оказаться кроме них в принципе?.. Хотя нет; они, правда, кого-то видели — пятого волка.       Может, им мерещилось? Нет, вроде. И в самом же деле, без всяких воображений, с двумя вагнеровцами кто-то уже дрался! Чёрный волк с проблесками белого в районе туловища и морды. Худощав и не крупных размеров, но силён, судя по виду того как он ловко укладывал двоих северян. Напоминал он кого-то супругам, но пока бы не подошёл поближе к ним, то сказать о нём чего-либо такого однозначного было невозможно.       Желая помочь неизвестному, Хамфри с Кейт, по инициативе первого, подошли к последнему остающемуся вагнеровцу, чтобы того уже вместе повалить на землю. Недолго заняло времени это дело, как второй, весь окровавленный, труп был в снежному сугробе. И тогда они вдвоём подняли головы, дабы скорее увидеть своего спасителя.       — Эх, спасибо вам... — тяжко, с дрожащим голосом говорил Хамфри.       Волк быстро переменился в лице, как и его супруга, когда увидели его. Тот же с чёрной шерстью, но они его теперь узнали. Уж подумали они, что им кажется и всё с помутнениями от дикого холода, но нет — был он, тот самый, кого ранее они ещё клялись убить, как найдут, после того случая с пленением Кейт. Не верили они своим глазам, проморгав ещё сотню раз. Напасть что ли? Сил уже нет на это, последние все ушли на эмоции от встречи с... Ларсом фон Рехбергом.       — Д-да что же ты тут делаешь, п-подлец? — спросила удивлённо Кейт.       Гвардеец — да и такой ли он сейчас? Может, кем стал другим за это время? — стоял смирно, даже не прибегая к драке с его, вроде как, врагами, но так ли это уже? Молчал всё же Ларс не долго:       — Вы все промёрзли, прошу, пройдёмте. Я знаю тёплое место.       — У-убить нас хочешь, д-да? — спрашивала дальше Кейт.       — Нет, я от господина Шварценберга, — поторопил голос гвардеец — Я настаиваю пойти со мной, но ваше дело, если отказываетесь от моей помощи.       Думать голова отказывалась, что у Альфы, что у Омеги; и с каменными лицами они согласились и пошагали с гвардейцем, вечно их подталкивающим двигаться, чтобы те не останавливались на морозе. Шли так они до одинокой пещеры в скале, с особенностью того, что она была сильно глубокой. В её самых дальних стенках лежали некоторые подстилки и в них волки быстро окутались, как только попали внутрь.       Тепло стало понемногу просачиваться в их отмороженные тела и так они лежали, молча смотря на Рехберга. Вагнеровец за ними также наблюдал, не сказав с момента встречи ни единого больше слова, как и Кейт с Хамфри; да и позже он сам лёг возле одной из стен пещеры, ещё продолжая из-под бока поглядывать на молчащую пару, в которой только начинали выходить из мерзлоты эмоции и силы на то, чтобы хотя бы выдавить из своих ртов хоть какие-то слова то ли благодарности, то ли бесконечных расспросов «что» и «почему»...

***

      Час, может больше, чистого молчания. Рехберг молчал, что ему было не о чем говорить и нечего сказать, а супруги молчали от удивления. Супруги впервые смотрели на этого волка с чувством не презрения, но какое чувство было вместо этого, они ещё в точности не разобрались. От непонимания своих чувств эти двое не знали что и как сказать тому, кто сохранил им жизни и не дал стать обмороженными трупами, лежащим где-то в сугробах снега. Им в прямом смысле только что спасли жизни, а они даже не знали что ответить и сказать тому, кто это сделал!       Но и тут была другая сторона грязной медали. Они знали, кто такой Рехберг и какими делами он известен в их глазах, особенно на исстрадавшемся Северо-Востоке. Мысли об этом не давали покоя и чувства справедливо были смешанные. С учётом этого, вместо слов «спасибо» безжалостному убийце были и к месту грубые расспросы.       «Уж не по своей прихоти он нас спас и затащил сюда, в тепло. Точно Шварценберг ему приказал», — рассуждал Хамфри, лежа на подстилках.       Замечая нескончаемое молчание, Рехберг в напряжении решился сам на слова; неожиданно громко они прозвучали в пещере, так ещё и отзывались тихим эхом.       — Надеюсь, уже вы поняли, что я не хочу вас убивать, — сказал Ларс, смотря на волков.       Кейт с Хамфри молчали дальше некоторое время и спустя его Омега решился пойти на диалог.       — А чего ты тогда хочешь? — без пока особых расспросов начал Хамфри.       — Как и господин Шварценберг, который должен быть вам знаком — партнёрства.       — После всего тобою сделанного? — повышал слегка тон Омега. — После твоей охоты на мою жену и того, что ты с ней делал в плену; и позволял также это делать Илме?       Возмущения были достаточно сильны у Хамфри, но он сдерживал себя в ожидании ответа от Рехберга.       — Да, — не ощущая вины ответил Ларс. — Но таковыми вышли обстоятельства и мы теперь на одной стороне, не так как раньше. К тому же, вместе с господином Шварценбергом. Я понимаю, что вам наплевать на меня, но он-то не будет рад, если вы будете слишком открыты со своей нанавистью ко мне, — забавлялся с ухмылкой Рехберг.       «Этот мерзавец всё равно за всё заплатит. Чуть позже, но это не страшно.» — думала Кейт, слушая переговоры, и глядя на ухмылку гвардейца.       — И почему сам не явился сразу вместе с этим стариком? — продолжал Омега.       — Приказано было явиться сюда и сами уже понимаете кем, чтоб наша встреча была более... — подбирал слова гвардеец — Достойной того, чтобы вы на меня не сразу кинулись, как увидели.       Сущность преднамеренного спасения их жизни была понятна супругам, но пока они затруднялись с выводами о том, кто тут более виноват и корыстен: То ли Шварценберг, то ли Рехберг. Так или иначе ни тому, ни другому, доверия не было.       — ...Но когда я увидел, — будто продолжал Рехберг с повисшим взглядом — что у вас неприятности; я сразу побежал к вам на помощь. Мне не было приказано вас спасать, но я сделал это. Примите это во внимание.       «Ещё оправдывается!» — думала Кейт.       — Обязательно, — сухо отвечал Хамфри.       Небольшая пауза возникла после этих слов, но она быстро развеялась, когда около входа в пещеру послышался чей-то голос:       — Кейт? Хамфри?.. — звал знакомый голос.       Волки сразу дёрнулись с места к выходу, а Рехберг спокойно встал с пола и повернулся в ту же сторону, куда бежала пара. На входе стояла в этот момент Кайли, обрадованная тому, что, наконец, увидела снова, спустя беспокойны час, Кейт и Хамфри.       — Где вы были? — задала сразу вопрос Кайли, а потом посмотрела вдаль пещеры.       На бывшую партизанку, очень долго в своё время боровшуюся с вагнеровцами, смотрел один из них. Она не могла поверить, что вновь видит этого офицера. Офицера отличившимся в её памяти, как и у многих других, безжалостным и беспрекословным выполнением типичных — и не только — для северного гвардейца приказов и обязанностей.       Кейт с Хамфри, к тому же, всё же знали меньше о Рехберге, чем Кайли, и мало того, последняя видела своими глазами всё что делал Рехберг, по крайней мере, на Севере-Востоке; потому семь раз подумали, перед тем, что-либо говорить Ларсу, но вот Кайли не думала вовсе, а сразу бросилась на гвардейца, отчасти и из-за того, что хотела уберечь Альфу и Омегу, думая, что те в опасности.       — Погоди, Кайли! — волчицу пытались удержать и Кейт и Хамфри вместе.       — Да будь вы прокляты, что вы делаете?! — кричала Кайли, когда её смогли приостановить не дать затронуть Рехберга.       Сам гвардеец и шагу не сделал, заметив уже разъярённую самку.       — Послушай! Он с Шварценбергом! — говорил Хамфри.       — Что? — удивилась Кайли, встав на месте и посмотрев потом на Рехберга — Ах, ты! Всё равно убью!       — И жизнь он нам спас, в конце-то концов! — продолжал Омега. — Он нам с инородцами помог и обмороженных в тепло занёс.       Кайли, услышав слова, уже не пыталась напасть, но держала дальше взгляд презрения на гвардейце.       — Тьфу! С Шварценбергом ты говоришь? — раздражённо и грубо спросила Кайли.       — Да, Кайли, — ответил Рехберг, специально назвав даже девушку по имени, но было не понятно для чего: либо в доверие пойти, либо в насмешку.       — Так проваливай к нему, он у подножья.       — Дороги не знаю, ведите.       — Угу, сейчас. Тебя я только на казнь поведу. Вон они тебе дорогу покажут, — указала она на Кейт с Хамфри, а сама стала уходить из пещеры.       Рехберг спокойно решился подойти к паре, когда Кайли уже вышла.       — Данке, что остановили её, — сказал Ларс — Спасибо то есть.       — За нами следуй, инородец, — будто не обратив внимание на слова Рехберга, ответила Кейт.       — Дорогая, веди его пока месь, — говорил Хамфри. — мне с Кайли надо поговорить, пока она далеко не ушла.       Волчица неохотно согласилась, а Омега сразу же побежал к выходу из пещеры и снова на холод. Бывшую партизанку он заметил недалеко от берлоги и быстро смог подбежать к ней.       — Кайли! — окликнул волк.       — Да, Хамфри? — ответила она, повернувшись.       — Что с операцией-то? Зачистили местность?       — Ах, да, — замялась она — забыла сказать. Да, всё чисто. Жаль потеряли, конечно, одного, но... Ладно, неважно. Просто можете спокойно спуститься с горы.       — Хорошо. Слушай, я ещё хотел спросить вещь.       — Говори.       — Ты же больше нас о Рехберге знаешь, — она кивнула раздражённо. — вот, ты не знаешь, почему он мог ни с того ни с сего предать тоже Север, как Шварценберг?       Кайли была не рада, что её сейчас решили спросить об офицере и дворянине       — Да кто их знает. Выгоды уже нет, вот и сваливают от Вагнера. Война-то уже не в их сторону идёт. Но вот Рехберг тут особенный. Говоришь, что он вам жизнь даже спас?       — Да, убил с нами двоих северян и отправил в пещеру отогреться. Сказал, что это не входило в его планы, но сделал всё-таки.       — Не знаю, — не понимала Кайли. — Такая бездушная тварь и на такое способна.       — Может, не бездушный он-таки? Семья есть, может?       Хамфри сильно призадумался тут. Были у него какие-то подозрения, да и сам Рехберг казался уж слишком ему странным.       «Что могло так загнать Рехберга из верных вагнеровцев в их противников всего за пару дней? — думал Омега. — Так может он и не был ему никогда верен? Точно держало его что-то другое на службе. И что могло быть это кроме как семьи?»       — Без понятия, — говорила Кайли. — Убила бы его, даже есть есть.       Вникнулся в свои мысли Хамфри так, что у него нет необходимости в информации от волчицы и хотел с ней по-быстрому попрощаться.       — Ладно, спасибо Кайли, — почти сразу он ринулся догонять Кейт с Рехбергом. — На привале встретимся!       Попрощавшись, побежал Хамфри к спуску с горы а там давай и смотреть и искать, где идут двое волков. Нашёл он их на спуске быстро, мирно идущих конвоем. Рядом с Кейт было несколько солдат, также идущих с приказом к подножью.       — Что так долго? — спрашивала Кейт, когда муж уже подходил к ней.       — Надо было, — отвечал Хамфри, запыхавшись. — Про нашу операцию узнавал.       Кейт видела: было тут что-то не так. Глаза Омеги бегали и смотрели то на неё, то на Рехберга; сам он был страшно воодушевлён какими-то дурными замыслами. Кейт не придумала, что такого бы ответить на это всё и промолчала.       Хамфри, когда Кейт отвернулась и перестала на него смотреть, долго сам вглядывался в Рехберга, пока они шли к привалу, где их ждало командование с итогами выполненного задания.