Драма, R.
Тахомару, наверное, плакал по-настоящему громко в жизни только раза четыре. Первый, когда мама вновь, снова, опять проигнорировала его. Его победу, его речь, его распростёртые, так и застывшие объятия. Точнее, она кротко улыбнулась, продолжая рассматривать нечто невидимое, возможно, несуществующее и утерянное. Иначе эта бледно-серая пелена задумчивости на глазах не имела бы никакого смысла, кроме и без того очевидной скуки и отречённости. Скуки и отречённости, преследующей до прихода друзей его по пятам. Второй раз произошёл из-за очередной беспомощности. Женщина плакала, кричала, вторя завывающему ветру и нескольким детям. Крыша полыхающего дома с хрустом обваливалась, заставляя потухнуть огонёк – ох, ирония, как ты жестока, – надежды и чей-то жизни. Пахнет дымом, сажей, сгоревшей дотла травой, поджаренным чересчур сильно мясом. Да даже пригоревшей землёй. А ещё безысходностью и отчаянием. Поджог не планировали, он произошёл сам собой. И погибшая семья спасла своего правителя. Третий раз Тахомару без стеснения рыдал, обнимая давно выброшенного брата и его – их – маленькую сестру. Не один, не один, не один. Он больше не один, он наконец не один. «Никогда и не был, не драматизируй,» – словно закатывает глаза подсознание, тут же отгоняемое рукой и словом куда-нибудь подальше. – Братиш, как думаешь, почему люди так редко плачут? – не отвлекаясь от созерцания забавных образов в облаках и перебирая пряди волос Хяккимару, интересуется у второго брата Дороро. Чуть сильнее задирает голову – сложно с колен человека рассматривать его лицо. – Редко… Плачут? – окинув взглядом уснувшего парня, выдыхает Тахомару. Беззлобно усмехается, задирая голову вслед. Просто захотелось, – Наверное, потому, что когда это происходит, они опустошают весь свой запас боли, скидывают с плеч – хоть и через глаза, как бы странно не звучало, – всё накопившееся. – Значит, после каждой встречи с представителями других кланов ты за этим убегаешь в поле? – ехидно оскалившись и тут же получив по носу, интересуется Дороро. – Нет, я просто кричу в траву, – показывая язык, отвечает Тахомару. – Смотри не наглотайся, и здесь хватает иностранных деликатесов, – неопределенно взмахнув рукой, бурчит девочка. – Вы шумные, – подаёт голос по плану спящий Хяккимару. – А ты костлявый, хоть и несильно, – смеётся Дороро, щекоча обоих братьев. И четвёртый раз Тахомару безостановочно рыдает, вглядываясь в застывшие лица. Хяккимару смотрит снова пустыми глазами с неким удивлением. Видимо, от столь массовой и внезапной атаки. Руки, стёртые в кровь оружием и делом, испачканы ещё и грязью весенней земли. Волосы удачно падают на оторванное ухо, создавая иллюзию того, что всё как прежде, что всё это лишь шутка. Что всё хорошо. Дороро застыла с тихим «Прости» на губах и чей-то кровью на щеке, так контрастирующей со второй – отсутствующей. Такие весёлые и дерзкие глаза, всегда блестевшие от одного его или брата имени, теперь блестят лишь благодаря взошедшей на чистое, cпокойное небо луне. Чисто, спокойно. Как подло. Тахомару кричит громко, до хрипоты. Даже дышать может забыть иногда. Говорят, лишь тихие слёзы зовутся отчаянием и безнадёгой. А как насчет полностью сломанного человека? Полностью сломанного какого-то подростка? – Мальчик, где твои друзья? – перебирая разбросанное вокруг оружие, сквозь непрекращающиеся слёзы у самого себя со смехом спрашивает Тахомару, – Девочку проткнули её же стрелами, а мальчика разорвало на куски. – Мальчик, где твоя семья? Мамочка сгорела заживо, а папочку я убил лично. Сестрёнку почти что сожрали, а братика покромсали изнутри.– Мальчик, где же твой бравый меч? Ты ведь хочешь увидеть их?
***
Первым, что приветствовало Тахомару была сильная – по меркам в данный момент, – пощечина. – Дороро, я разбудил, – кричит пятилетний малец куда-то в сторону, вновь поворачиваясь, – Тахо, ты во сне плакал. Снова тот кошмар? Тахомару – ныне просто четырёхлетний младший братец – трёт глаза и принимает стакан воды от старшей сестрицы. – Если так и продолжится, нужно будет попросить записать тебя к психологу. Или купить приставку, как у Мицу, я права? – потрепав его за щеку, смеется Дороро. – Или просто всем дружно обнять бедного брата, – предлагает альтернативу экономный Хяккимару, тут же подаваясь вперёд. Всё хорошо.