Вечная любовь, или игра двух упрямых уток

Голди и Скрудж оказались в одной комнате, потому что все номера, кроме этого одного, были заняты. Впрочем, как и всегда. Скрудж стоял как вкопанный у двери, а Голди легла на кровать. — Что ты стоишь, денежный мешок? — спросила она, посмотрев на него. — У меня только один вопрос. Почему мы все время оказываемся в одном номере? — Ты веришь в судьбу? — Скрудж отрицательно покачал головой, — вот и я не верю. Так что сошлёмся на случайность. Они замолчали. Скрудж сел на стул, стоявший у туалетного столика и спросил: — Так зачем тебе в Японию? — За золотым цветком сакуры. Представь, где-то там растёт дерево, состоящее целиком из золота! — Где-то я уже это слышал… Ну разумеется, Голди О’Гилт не может упустить такое! — Иначе бы я не была Голди О’Гилт. Скрудж растеряно посмотрел на неё. Она приподнялась и вопросительно на него посмотрела. — Не бойся, денежный мешок, — начала она, — я не буду часто припоминать тебе все то, что ты мне сказал позавчера вечером, — она хитро ухмыльнулась. — Вовсе я и не боюсь. — А так же, то, сколько ты решил потратить на свадьбу. — Это была ошибка. — Самые дорогие кольца… — Голди… — Самый большой торт… И ещё самые дорогие цветы… Ради чего, Скруджи? — она прищурилась. — Перестань, О’Гилт! — Ладно-ладно. Просто не ожидала этого от такого скряги, как ты, — она встала с кровати и подошла к нему, снова взяв за плечо, — Была хоть доля правды в тех словах? — затем она снова легла на кровать, — не хочешь присоединиться? — Ну уж нет, спасибо, вдруг ты снова решишь одолжить мой бумажник, — Скрудж сглотнул, посмотрев на неё. — Ты думаешь, я не смогу его одолжить у тебя, если ты не будешь лежать? Перестань упрямиться, Денежный мешок! Он закатил глаза, хмыкнул и подошёл к кровати. Когда он уже стал наклоняться, Голди схватила его за кофту и произнесла, заглянув в глаза: — Только на краю, Скруджи. И не распускай руки! — Очень надо, О’Гилт, — он нахмурился и лёг на край кровати, избавившись от хватки Голди. Она снова тоже легла, но на другом краю, разумеется. Они пролежали в тишине минут десять, но, как всегда это бывало, один из них заговорил: — Ты спишь, денежный мешок? — спросила Голди. — Конечно нет, я не могу спать рядом с тобой. — Нервничаешь? Это так похоже на тебя. — Просто ты в любой момент меня готова обчистить! Где гарантия того, что ты не убежишь, оставив меня здесь? — Самолёт только завтра. А я никуда больше не собираюсь лететь. И если я выйду отсюда, меня могут узнать журналисты. А вот если выходить с тобой… Журналисты, в первую очередь, набросятся на тебя, Скруджи. — Ты можешь полететь на самолете, который вылетает раньше. — Но я… Послушай, перестань подозревать меня во всем, денежный мешок! — Голди повернулась к нему, привстав. — Я лишь говорю то, что есть, — он тоже повернулся к ней, — и у меня пропало всякое желание спать, — он сел на край кровати. — Развлечемся? — Голди ухмыльнулась и кинула в него подушку. — Бой подушками? — Скрудж усмехнулся. — Нет конечно. Пойдём вниз, потанцуем? — Это очень хорошая идея, особенно когда нас ищут везде, — съязвил Скрудж и посмотрел на неё. — Да ладно тебе, Скруджи. Ты испугался парочку журналистов? — Нет, но ты вроде как сама пару минут назад сказала, что не выйдешь отсюда из-за журналистов? — Но я же собираюсь выйти с тобой, Скруджи, — она ухмыльнулась, — пойду переоденусь. — Ты даже чемодан собрать успела? И зачем тебе вечерние платья? — Может, для таких случаев, как этот? Надо же, Скруджи, я думала, я тебе нравлюсь такой… Хотя, если исходить из того, что ты наговорил позавчера, то… — Голди! — Ладно, Скруджи. Но все-таки… — она присела рядом с ним, держа в руках розовое блестящее платье, и наклонилась к нему, — было хоть что-то из сказанного правдой? — Ну… Возможно… — Шучу, — Голди вдруг вскочила и пошла в сторону ванной, — Меня это не волнует. Кстати, для тебя я тоже кое-что прихватила, — она кинула в Скруджа чёрный костюм и скрылась в ванной прежде, чем Скрудж развозился. Конечно её это волнует. Но она не признает это. Через десять минут они танцевали при приглушенном свете ламп в лучах синего фонаря, светившего с потолка. Вокруг танцевали и другие пары, ведь по вечерам в этом отеле всегда были танцы. Медленный танец… — Обручальные кольца за сколько?! — воскликнул Скрудж, услышав напоминание Голди о том, насколько он раскошелился. — Разве ты не помнишь? — спросила блондинка. — Конечно цен я не помню, мне тогда было все равно! — Интересно, с чего бы это, — Голди заглянула ему в глаза. Он отвёл взгляд и промолчал, но чуть позже спросил: — Может, их вернуть? — Вернуть? Ну не знаю, денежный мешок, может ты их больше не увидишь никогда… — Почему это? Неужели ты опять… — Нет-нет. Ты их бросил там, в церкве, среди кучи народу. Их мог забрать кто-то другой… — Или кто-нибудь из моей семьи отнёс их домой, — они сделали резкий поворот. — Возможно. Они могли танцевать всю ночь напролёт. Платье Голди блестело в луче синего света… — Надеюсь, Голди, ты позвала меня танцевать не для того, чтобы снова обчистить? — Конечно нет. Ведь я уже это сделала сегодня! Хотя бумажник я тебе вернула, скажи спасибо. Наклон. — И все-таки… Почему ты не сбежала от меня ещё перед свадьбой, О’Гилт? — спросил Скрудж, из-за чего Голди сначала растерялась, но почти сразу же нашла ответ: — Дело в том, Скруджи, — она наклонилась к нему ближе, — что я хотела обчистить твой дом. — Что?! Но… Где же тогда все то, что ты стащила? — он прищурился, — или у тебя своё хранилище? — Возможно. Поворот. Рука в руке… — Так и будешь ходить вокруг да около? — Не понимаю, о чем ты говоришь, — Голди сделала невозмутимый вид. Продолжение танца. Музыка громче. — А ты знал, что-то вещество заставляет человека говорить правду, которую он не может сам сказать? — К чему этот вопрос, О’Гилт? — К твоим позавчерашним откровенным речам, денежный мешок, — Голди ухмыльнулась. — Так значит, ты говорила абсолютно откровенно про дом для двоих и про желание выйти за меня? — перевёл стрелки на неё Скрудж и так же ухмыльнулся. — Это совсем другое! Получается, ты так же желаешь купить дом где-то далеко и жить вместе? — Зачем мне это? Музыка стала максимально громкой. — Вот и я спрашиваю… Зачем мне это? Одно дело — смехотворное влияние, а другое — признание в любви… Музыка резко перестала играть. Скрудж и Голди зависли. Она провокаторски смотрела на него, улыбаясь, а он растеряно на неё. Затем сказал: — Может, я снова дал слабину своим чувствам. Теперь я могу снова задать тот вопрос: почему ты не бросила меня? Голди перестала улыбаться, и, развернувшись и убрав свои руки из рук Скруджа, произнесла: — Нам пора вернуться в номер, пока нас не заметили, — а затем она быстро ушла. Скрудж завис посреди зала на несколько минут, а после, последовал за ней. Голди сидела на краю кровати, разглядывая обручальное кольцо. Да, она успела стащить его ещё до начала свадьбы. Ей это не стоило никакого труда. Возможно, это было ещё одним способом сорвать свадьбу, но… Сейчас ей хотелось оставить это кольцо себе. Не из-за того, что оно напоминало о свадьбе, на свадьбу ей было плевать. Из-за того, что Скрудж купил его, не думая о деньгах, а думая только о… Ней? Скрудж вошёл в номер. Голди быстро спрятала кольцо. — О’Гилт, что за игры в догонялки? — Типичные, — ответила Голди в своём духе и уставилась на него, встав с кровати. — А я и забыл, с кем имею дело. Так… Я надеюсь, из самолета ты хотя бы не сбежишь? — Как ты это себе представляешь, денежный мешок? Какие… — вдруг кольцо упало на пол. Голди случайно уронила его. Скрудж подошёл и наклонился, сказав: — Что это… Обручальное кольцо? Почему оно у тебя? — Ну… Я стащила его, чтобы… Продать! И потом, оно же из чистого золота! Да ещё и бриллиант размером с грецкий орех… — Голди О’Гилт! Так, я заберу кольцо себе и верну в магазин, оно стоило бешеных денег! — Скрудж хотел засунуть его в карман, но Голди схватила его за руку со словами: — Ну уж нет, Скрудж МакДак! Это кольцо по праву мое! — Когда оно стало твоим? Ты не вышла за меня! — Но согласилась же выйти? — Голди ухмыльнулась, — оно мое, отдай, денежный мешок! — Только через мой труп! — Хорошо… Если хочешь, чтобы я убила тебя… — Прекрати, Голди! — они держали друг друга за запястья. — Пока не вернёшь кольцо, не прекращу! Они уставились друг на друга. Вдруг их взгляды смягчились, они слились в поцелуе, и… Скрудж расслабил руку. Голди, разумеется, воспользовалась этим, взяла руку Скруджа и забрала кольцо. А затем, отошла и произнесла: — И снова глупый денежный мешок купился на это. — Голди… — Скрудж вдруг очнулся, — Голди, это нечестно! Ладно, оставь себе это кольцо, если оно тебе так нужно! — Как ты легко сдался… Надеюсь, ночью ты не собираешься его умыкнуть? — Я похож на тебя? — Совсем нет. Ты слишком глуп, чтобы хоть немного быть похожим на меня, — Голди усмехнулась. — Конечно… Ладно, я собираюсь спать, — Скрудж снял пиджак и лёг в прямо в рубашке на свою половину кровати. Голди вздохнула и тоже легла, прямо в платье. Оба не могли уснуть. Откуда-то тихо слышалась Музыка. Голди все ещё вертела кольцо в руках, но вдруг убрала его, спросив у Скруджа: — Ты спишь, денежный мешок? — Ты знаешь, что нет, — промямлил тот. — Ах да, я забыла, что спать рядом со мной — очень волнительно для тебя, — начала провоцировать блондинка. — Не волнительнее, чем для тебя, О’Гилт. — В смысле? — Разве это не так? — Что не так? — Голди нарочно придвинулась к нему, чтобы перекинуть на него всю неловкость. — Ничего, Голди, — ответил Скрудж, чуть нервничая, и отодвинулся от неё. — Как скажешь, денежный мешок… Может сыграем? — С чего вдруг? — Скучно, не находишь? — Голди, уже ночь! — Когда это чему-то мешало? Особенно тебе, ты же Скрудж МакДак! — Ладно! — он вскочил и сел на кровати. Голди тоже села, — и во что ты хочешь играть? — Правда или действие, денежный мешок! — Опять? Ты же знаешь, что мы выбираем только одно… Правда или действие. Для этих двоих — это игра, в которой никак нельзя выбрать правду. Лучше пойти на какую-то уловку, которую они сами добавили в игру, назвав «шансом», чем выбрать правду или добраться до неё первее за двадцать действий, иначе… Соперник задаст вопрос, на который не желаешь отвечать правду. — Ну что ж, Скруджи. Двадцать действий, а затем, правда, — Голди хитро сощурилась. — Конечно, О’Гилт. — Правда или действие? — Действие. — Скажи правду. — Запрещённый ход на первых десяти «действиях». Ты потеряла свой шанс «действие равно правда». Теперь мой ход: правда или действие? — Действие, конечно, денежный мешок. — Отдай кольцо. — Отзыв действия. Правда или действие? — Ты решила использовать все свои шансы? Действие. — Скажи, что кольцо моё навсегда, и мы не вернёмся к этой теме. — Почему тебе так нужно это кольцо? — спросил Скрудж, — ладно, кольцо твоё навсегда. Правда или действие? — Брось эту формальность. Конечно же, действие, не подобьешь на правду. — Пропусти одно действие. Ты стала ближе к правде на целое действие, Золотко! — Ход назад. Мы снова на равных, денежный мешок! Действие? — Да. — Что бы ещё придумать… Они продвинулись на пятнадцать действий. У каждого оставалось пять, но тут Голди использовала шанс: — Передвинься на два действия вперёд. Итого, семнадцать! — Ход назад. Шестнадцать. Голди, ты тоже передвинься на два действия вперёд! Семнадцать, Золотко! — Все ещё не хочешь сказать правду? Кажется, не хочешь? — Даже не пытайся внушить мне это, чтобы я непроизвольно выбрал правду. — Действие: выйди в коридор и прокричи, что ты — самый богатый селезень в мире. — Что? Что за бред, Голди? — Это всего лишь действие. — Скрудж хмыкнул, вышел в коридор, проорал названные слова и вернулся, сказав: — Действие: скажи, что ты наивна и глупа. — Нет уж, Скруджи! — Это всего лишь действие, как ты сказала! — Я наивна и глупа… — не хотя, сказала Голди, — Ты дурак, денежный мешок! — У меня семнадцать, у тебя восемнадцать! Отлично, О’Гилт! — Действие или правда? — Действие. Какой толк от смены мест слов? — Может ты купился бы, глупый денежный мешок. Действие: Тогда и ты скажи, что ты не умнейший из умнейших, раз уж так! — Я не умнейший из умнейших… Подумаешь, Голди! — Падение самооценки? — Голди тайно записала на диктофон эту его фразу, чтобы потом подколоть. — Да какое тут падение. Действие: просто продвинься на одно действие вперёд, чтобы я был ближе к победе. — Как скажешь. Действие… — «почему она так спокойна? — подумал Скрудж, — ведь она должна проиграть… Неужели я что-то упустил?», она наклонилась к нему, — поцелуй меня, Скруджи. — Что? — Неожиданно, денежный мешок? — Но… — он поцеловал её в щеку и отодвинулся, раскрасневшись. — Смешно, денежный мешок. Девятнадцать и девятнадцать… — Однако… — Скрудж очнулся, — очередь твоя первее! Действие: отдай мне мои двадцать долларов! — Какие именно? Я столько потаскала у тебя купюр… — Не все ли равно? — Что ж, ты прав, — Голди достала двадцать долларов и отдала Скруджу, — Действие: дай мне сто долларов. — Голди! — А что? Это всего лишь действие, — протянула блондинка и усмехнулась. Скрудж отдал с трудом деньги и сказал: — Двадцать и двадцать. Голди, правда за тобой! — Постой, денежный мешок! Ты проглядел кое-что в начале нашей игры. Почему, думаешь, я использовала шанс «скажи правду» в самом начале? Ты просто не заметил, что вместо действия я использовала шанс! Значит, фактически, у меня сейчас девятнадцать, а не двадцать… — Голди, ты хитрая невыносимая лиса! — На это и было рассчитано, глупыш. Теперь ты должен говорить правду, — Голди ухмыльнулась. — Я не могу тебе проиграть! — Ты уже проиграл! Правда или действие? — Я выбираю… Антиправду! Поскольку я использовал все шансы, я могу использовать антиправду! — А я использую против этого чистую правду! Ведь я тоже использовала все шансы, Скруджи. Скрудж был растерян. Он не знал, что ещё можно использовать против неё. Голди хитро смотрела на него. Но тут он вспомнил: — Буду играть по твоим правилам, Голди, ведь я тоже использовал шанс вместо действия на двенадцатом, а ты и не заметила! На этот раз растерялась Голди. — Что ж, Голди, я охотно выбираю действие. — Действие, — Голди нахмурилась, — отдай мне своё действие! — А вот так не положено, Золотце! — Ладно. Зайди в ванну и закрой за собой дверь. Скрудж зашёл в ванну и закрыл дверь, радуясь скорой победе. Голди усмехнулась и заперла его там, воскликнув: — Попался, денежный мешок! Говори правду, или я тебя оттуда не выпущу! — Голди, это жульничество! — Ты забыл, что меня зовут Голди О’Гилт? Ах, точно. Ты забываешь это каждый раз. Что же мне теперь делать в Японии без моего напарника? — Голди! Открой! Мы так не договаривались! Неужели ты оставишь меня здесь? — Ты ещё спрашиваешь! — Ладно, Голди. Но я не буду говорить правду, пока ты меня не выпустишь. — Это уловка, Скруджи? Неужели ты думаешь, что я куплюсь на это? — Так ты никогда не услышишь ту правду, которую хочешь. Голди, сама не зная, что на неё нашло, открыла дверь, хотя не верила, что Скрудж скажет правду. А он и не скажет: — Ага! Все таки купилась, Голди! Теперь правда за тобой! Голди впервые в жизни была так растеряна. Затем она выдохнула и ответила: — Ладно, Правда. — Почему ты не бросила меня ещё до свадьбы? — Опять этот вопрос? Скрудж, хватит! Я же сказала, я обчищала твой дом! — Обычно, когда ты что-то крадешь, то делаешь это быстро, — Скрудж ухмыльнулся. — Ох, ладно! Я не бросила тебя, потому что ты вёл себя, как самый настоящий дурак! — В каком смысле? — Ты делал все, ради проклятой свадьбы! Если бы я сбежала, ты в том состоянии в прямом смысле слова сошёл бы с ума! — Так значит… В тебе промелькнула… Забота обо мне? — Скрудж хитро улыбнулся. — Отстань, денежный мешок! Я хочу спать! — Ты? Та, которая устроила эту игру? — Игра утомила. — Ещё бы! Не каждый день приходится говорить правду! — Как будто это какая-то страшная тайна была! Скрудж хмыкнул. Голди раздосадовано смотрела на него, а затем продолжила: — Ладно, все, я ложусь спать! — она хотела пройти мимо Скруджа, но споткнулась из-за своего длинного платья и упала прямо к нему в объятия. Он, от неожиданности, не удержался на ногах, и они в обнимку упали на кровать. Утки смотрели друг на друга удивленно и растерянно. Глаза Голди, которая лежала внизу, пленили Скруджа, он тонул в них. «Скруджи, — произнесла Голди, — ты такой…» В конце концов, они оба не удержались и слились в крепком поцелуе. Они проснулись рано утром, держась за руки. Этот неловкий момент повлиял на их поведение до самого самолёта. Дождавшись своего рейса, пара села в самолёт и полетела в Японию. Голди сидела у окна, а Скрудж сбоку. Им предстоял долгий полет. Бок о бок. Без шанса сбежать. Они сидели, не смотря в сторону друг друга, и вспоминали вчерашний вечер, как они играли, как свалились на кровать… И вспоминали, как утром одновременно проснулись, держась за руки, как выдернули их и начали нервно собираться в аэропорт. И сейчас они молчали. Даже Голди, которая привыкла ко всему подобному, было неловко. — Так, — начал Скрудж, — в Японии мы должны найти золотой цветок сакуры? — Да, денежный мешок, я же тебе говорила, — ответила Голди, пытаясь скрыть смятение. Они помолчали ещё несколько минут. Скрудж снова заговорил: — Послушай, Голди, давай забудем тот инцидент! — Что, Скруджи, в тишине лететь скучно стало? — блондинка усмехнулась и посмотрела на напарника. — Есть такое, О’Гилт. — Ладно, давай поговорим! Только о чем? Мы с тобой не так часто разговариваем просто так. — Не знаю, Золотце. А что ты собираешься делать с одним единственным золотым деревом? — Как что? Собираюсь срубить конечно. — Что? Голди, ты срубишь единственное дерево сакуры, состоящее целиком из золота? — Ну да, а что такого, денежный мешок? — Ну не знаю, О’Гилт. Оно единственное… — Будет принадлежать мне! На самом деле, я просто пересажу его… В общем, Скруджи, я выращу ещё несколько таких и продам! Это не составит особого труда… А первое послужит источником. — Типичная Голди О’Гилт… — А ты… — Голди приблизилась к Скруджу, — типичный денежный мешок, — она хотела поцеловать его, но их прервал проводник: — Извините, вы не желаете чего-нибудь? — Нет, — ответили они хором, раздосадовано посмотрев на него. Он извинился и ушёл к другим. Голди и Скрудж снова сели ровно. — Надеюсь, нас никто не узнает, — произнёс Скрудж. — Я тоже на это надеюсь, не хочу опровергать мнение журналистов. — Какое мнение? — О том, что мы летим укреплять наши отношения после сорванной свадьбы. — Что?! — О да, денежный мешок, об этом пишут в интернете. Уже пустили слух. — И почему же ты не хочешь опровергать это мнение? Может, ты действительно хочешь отдохнуть со мной и укрепить наши отношения? — Скрудж хитро посмотрел на неё. — Какие отношения? Не знаю, о чем ты говоришь. Пустые слухи. — Сделаю вид, что мы с тобой обычные друзья. — Сомневаюсь, что мы похожи на друзей, денежный ме… — Перестань уже называть меня денежным мешком! — Оу, вы предпочитаете, чтобы я назвала вас… — Голди снова наклонилась к Скруджу, — Скрудж МакДак, король Клондайка? — Лучше просто по имени… — Скрудж снова был очарован ею. — Так значит… тебе нравится, когда я называю тебя Скруджи? — Голди поцеловала его, положив руку ему на плечо. Он поддался. Снова. Она всегда сводила его с ума. — Думаю, нам просто надо расслабиться, — сказала Голди после поцелуя и положила голову ему на плечо. Скрудж сначала растерялся, но тут же улыбнулся и приобнял Голди, положив руку ей на левое плечо. Нетипично. Однако, все нуждаются в таких моментах, даже такие, как они.