В спальне архимага

Джек очнулся от странной задумчивости, только когда сжевал половину «драконьей мяты», которую выращивал на подоконнике. И с удивлением обнаружил, что в голове приятно прояснилось, а сам он чувствовал себя отдохнувшим и посвежевшим. Только вот спина странно зудела. Задумчиво почесав плечо, Джек отмахнулся от всех странностей и потянулся, словно сегодня воскресенье, а он сам только-только вылез из кровати. Выглянув наружу, Джек сразу же наткнулся взглядом на Монти, который украшал собой коридор. Оставалось надеяться, что архимаг наложил временное заклинание, а не решил вдруг оживить интерьер башни, используя учеников для изготовления статуй. Но смотрелся барон весьма недурно. Хотя с его идеальными пропорциями, о которых Джек вздыхал тёмными ночами, из него просто не могла выйти плохая статуя. Джек озадаченно обошёл вокруг, пытаясь придумать, как помочь Монти. Такую глыбу в одиночку не утащишь. Да и стоит ли вообще? Мысль о том, что архимаг даже не удосужился снять заклинание с ученика, оставив его пылиться в коридоре, заставила Джека рассерженно фыркнуть. Это раздражало безмерно, хотя и было вполне в духе архимага. Роуз мог выбрать такой вид наказания, решив, что статуи не имеют привычек творить безобразия, а значит, барон получит ценный урок. - Бедный, - расстроено вздохнул Джек, нарезая ещё один круг. Зуд в спине отвлекал и мешал думать. В колдовстве Джек не разбирался абсолютно. Вернее, он знал, что человек не может стать невидимым и наколдовать себе еду из воздуха. Нахватался по верхам, слушая Роуза. Архимаг обожал болтать вслух, не заботясь о том, есть у него слушатели или нет. Внезапно у Джека мелькнула мысль, что все эти годы наставник мог разговаривать с канабисом – от излишней эксцентричности, одиночества или ещё по каким-то причинам, о которых так сразу не догадаешься. Наверное, всё же стоило хотя бы убрать барона из коридора. Он ведь сейчас так беззащитен и беспомощен. В коридорах башни сложно было найти хотя бы одну стоящую угрозу, кроме той, которая спокойно удалилась в свои покои вместе с кустом конопли. Надеяться, что Роуз вот так запросто расколдует Монти, не следовало. Не в его духе вовремя заканчивать идиотские шутки. Так что пусть себе ведёт тайные беседы с Канабисом, пока Джек придумает, что же делать дальше. Стараясь сохранять невозмутимый вид, Джек обхватил каменную статую руками, осторожно пробуя свои силы. Непонятно ведь, из какого камня и из камня ли вообще эта статуя. Но вид очень внушительный. Интересно, подумал Джек, а обидится ли барон, если попробовать его тащить волоком. Не успев толком обдумать этот вопрос, парень торопливо отдёрнул руки, наблюдая, как по поверхности поползли мелкие трещинки. Они ловко сбежали по руке вниз, потом перепрыгнули на грудь и ноги. Монти покрылся едва различимой сеткой неглубоких прожилок. Джек взволнованно огляделся по сторонам, надеясь найти хоть кого-то, кто смог бы помочь. Даже дилетанту ясно, что происходило что-то не то. Может быть, статую нельзя было трогать? Некоторые типы заклинаний реагировали на прикосновения или рикошетили с чужой магией. Или архимаг ошибся, когда накладывал заклинание? И теперь Монти рассыплется на кусочки? Раздался треск, словно раскололась скорлупа огромного яйца. Рука статуи дёрнулась, и на пол посыпались серые хлопья, напоминавшие глазурь с новогодних кексов. Уверенным движением барон отодрал от лица верхнюю каменную корку и с раздражением сморщился. - Ну и гадость, - отплёвываясь, заявил Монтгомери. Он принялся подпрыгивать и колотить себя руками, сбивая серое крошево. Джек распахнул рот в удивлении, но быстро пришёл в себя и принялся помогать. Через несколько минут они управились, приводя Монти в более или менее человеческий вид. Если, конечно, не считать серую пыль, которая въелась в одежду и перепачкала лицо, волосы и руки. - Джек! Ты просто замечательный. Как ты сумел снять заклятье? – спросил Монтгомери, позволяя затащить себя назад в комнату. Ноги у него затекли от неподвижности и теперь плохо слушались, а каждое движение отдавалось неприятными покалываниями. Но Джеку всё равно показалось, что он слишком откровенно лапал его и вис на шее, изображая немощность. - Наверное, Роуз сделал так, чтобы заклинание рассеивалось от прикосновения, - пожал плечами Джек, усаживая барона на кровать. Из кучи одежды, принесённой для Канабиса, он выудил новый костюм и всучил Монтгомери. – Что вполне разумно. Никто бы из учеников не посмел трогать заколдованного человека. Они понимающе переглянулись и синхронно вздохнули. Да уж, дураков среди нынешних учеников архимага не было. И сам Джек не рискнул бы связываться с заклинаниями Роуза, если речь не шла о Монти. Один раз они уже попались на простейший трюк. В главном зале стоял огромный пирог, который строго-настрого запрещено было трогать. И как оказалось, любой, кто прикасался к нему, прилипал. Такая же участь ждала и незадачливых помощников, решивших спасти прилипших товарищей. - Всё равно. Ты спас меня! Это потрясающе, - барон с благодарностью улыбнулся и легонько сжал его плечо. По телу Джека побежали мелкие мурашки, которые… собирались в районе спины и снова напоминали о навязчивом зудящем чувстве. Монти истолковал недовольно сморщенный нос по-своему и поспешно скинул грязную рубашку, бурча себе под нос ругательства на родном языке. Следом полетели безнадёжно испорченные брюки. Джек поспешно отвернулся и уставился в окно, нервно комкая в руках одеяло. Стоило отметить, что даже у куста конопли хватило такта уйти переодеваться в ванную. А вот барон предпочёл продемонстрировать себя во всей красе всем желающим. То есть, Джек не то чтобы желал смотреть, что он там демонстрирует. - Расскажи-ка, что здесь произошло. Учитель выскочил из комнаты с таким видом, словно привидение увидел, - явно изнывая от нетерпения, попросил Монтгомери. – Он даже побледнел. И зачем с ним пошёл этот тип? Не рассказал же ты всё? Джек кратко изложил сцену встречи архимага и Канабиса, уложившись в несколько фраз. Да и говорить-то особенно не о чем. На фоне всех странностей их недавнее хулиганство уже как-то терялось. С наслаждением потеревшись спиной о шершавую стену, Джек решил дождаться комментариев собрата по несчастью. - Может быть, архимаг просто узнал свой куст? – немного растерянно спросил Монти. – Столько лет они провело вместе. Маги вообще очень тонко чувствуют энергетические поля. И скрыть от их взора истину – нелёгкая задача. - Правда? – оживился Джек. Эта теория могла бы многое объяснить. - Вообще-то нет, - приуныл барон, горестно вздыхая. – Никогда не слышал о чём-то подобном. Это кем же надо быть, чтобы в типичном хорхоне лет тридцати узнать куст конопли? Но не может быть, что в спальне архимага столько лет находился заколдованный человек! Это уже ни в какие ворота не лезет. Джек только согласно хмыкнул и задумчиво почесал макушку. Всё происходящее казалось ему смутно знакомым. Как будто слышал от кого-то или читал где-то. Так бывает, когда через много лет тебе в руки попадается книга, которая показалась скучной, а теперь вдруг вызвала недюжий интерес. - Мне это всё напоминает один большой розыгрыш на день дураков, - признался Джек, вырисовывая пальцем на стене птичий силуэт. – Сначала это превращение, которое ни по одному закону магии не могло случиться. Потом горгулья, загадившая покои архимага. И как венец всего – встреча этих двоих. Мне вообще показалось, что Роуз, всего долю секунды, правда, выглядел испуганным. А потом обрадовался. Но как-то странно так. То ли обрадовался, то ли нет. - И теперь они ушли к нему? – загорелся внезапной идеей Монти, от избытка чувств подсаживаясь почти вплотную. Джек рассеянно кивнул и с трудом оторвал взгляд от окна, где в голубом небе резвились белоснежные облака. Его мысли упорно витали где-то не здесь. Он постоянно отвлекался, сосредоточенно пытаясь понять, что же его гложет. Но Монти не давал ему окончательно уйти в себя. А ещё очень сильно хотелось скинуть рубашку и почесать спину. - Нам нужно знать, о чём они говорят! – тоном не терпящим возражений, заявил Монтгомери. – Мне почему-то кажется, что этот Канабис не так прост. И что учителю может понадобиться наша помощь. Вдруг он хорхонский шпион? А вся эта история всего лишь диверсия? Ты же сам упоминал, что на архимага напали в столице? - А ещё Роуз утверждал, что в Аспенге его хотели казнить, - насмешливо фыркнул Джек, отмахиваясь от нелепого предположения. – Ваши подданные, между прочим. Это вас не волнует, барон Люруа? Монтгомери упрямо нахмурился, чуть закусывая нижнюю губу, и запустил руку в волосы, задумчиво ероша свою соломенную гриву, перепачканную серой пылью. Он несколько секунд что-то обдумывал, уставившись на Джека. По его решительному виду становилось ясно, что так просто Монти от этой авантюры не откажется. Видимо, ему понравились приключения. И Джека уже записали в список тех, кто просто обязан поучаствовать в очередном безумии. - Что бы вы ни сказали, но я отвечаю - нет! – замотал головой Джек, вспомнив с огромным опозданием, кто здесь старше. И этот кто-то должен был взять на себя всю ответственность. Монти внезапно улыбнулся и подсел ещё ближе. Их бёдра соприкоснулись. Джек озадаченно отпрянул, опасливо посматривая на подозрительно счастливого барона. - Значит, ты не против, если я тебя поцелую? – невинно хлопая пушистыми ресницами, спросил Монтгомери. И тут же потянулся вперёд, забавно вытягивая губы трубочкой. Но Джеку было совсем не до веселья. Он испуганно вжался в стену и пытался найти пути к спасению. Миллионы раз они проигрывали этот сценарий. Джек почти поверил, что Монти успокоился и понял, почему им не следовало быть вместе. Потому что если они сейчас поцелуются, то всё кончено. То есть, на самом деле всё только начнётся. Об этой стороне отношений между людьми Джек был осведомлён совсем немного, но уже в красках представил себе каждую мелочь, уйдя в своих фантазиях куда дальше поцелуев. И барон сколь угодно долго мог воображать себя искусителем и соблазнителем, но ему со своими невинным шалостями ещё расти и расти. Если задуматься, то им наверняка было бы удивительно хорошо вместе. Когда люди любят друг друга, им никогда не бывает плохо. Они находят удовольствие в прикосновениях, поцелуях, в близости, которая куда больше обычного секса. - Знаешь, Монти! У меня такое чувство, что ты испытываешь моё терпение, - протянул Джек, стискивая плечи барона так сильно, что тот от удивления пискнул. На секунду Монтгомери почудилось, что его обдало странным, нечеловеческим жаром. Глаза Джека опасно потемнели, а губы скривились в горькой усмешке. Монти озадаченно притих и понял, что совершенно не узнаёт человека перед собой. Минуту назад ему казалось, что он знает о Джеке всё, а теперь перед ним сидел кто-то очень уставший, мудрый и бесконечно одинокий. - Я просто… - попытался оправдаться Монти. С него разом слетела аристократическая маска, превращая его в любопытного мальчишку, охочего до приключений. Которого не волновали политические интриги, реальные проблемы и прочая ерунда. - Ты просто не подумал. Ты никогда не думаешь. Ты делаешь, а расхлёбывают все остальные, - с присвистом заметил Джек, привычно поджимая губы. И добавил, к вящему удивлению Монти, почему-то на чистом хорхонском. – Делай, что должно. Ставь свои нужды ниже нужды страны. Именно такой монарх нужен Аспенгу. Джек тяжко вздохнул и вдруг ласково улыбнулся. Он притянул к себе притихшего Монти, сбитого с толку и несчастного. Их губы легонько соприкоснулись в целомудренном поцелуе, похожем скорее на клятву верности, чем на символ страсти двух влюблённых. - Это всё, мой король. Теперь вам будет не так обидно оставить меня, - немного свысока заявил Джек и встал с кровати. Он поспешно сорвал из цветочных горшков несколько листочков «драконьей мяты» и с наслаждением вдохнул аромат. Зуд окончательно исчез, оставляя после себя сумбур в голове и некоторую растерянность. Джек удивлялся ничуть не меньше явно убитого Монти. С ним творилась какая-то ерунда. И помочь здесь мог только Роуз. Ведь «непонятная ерунда» - это именно в его духе.