Леди Цветов

Пир длился довольно долго, люди ели и болтали друг с другом, когда Лорас наконец заговорил с ней: — Если вы позволите, миледи, — сказал он, — мне нужно переговорить с Маргери. Я ненадолго. «Ему скучно со мной, — подумала Санса. — Он не разговаривал со мной с тех пор, когда мы покинули септу. Он этого не хочет, не хочет меня». Но Санса вежливо кивнула и он оставил ее, направившись к невесте Джоффри. Лорас наклонился, чтобы шепнуть Маргери: — На пару слов, сестра. — Да, Лорас, в чем дело? — спросила она, делая глоток вина. Он прочистил горло. — Наедине, если можно. Маргери слегка нахмурилась, не понимая, к чему он клонит, но все же извинилась перед кузиной и вышла вместе с братом из банкетного зала. — Что случилось? — снова спросила она. — Я думаю, что не смогу это сделать. — Почему не сможешь? Санса милая, умная девушка. Она тебе понравится, когда ты узнаешь ее получше. — Я имел ввиду, что не смогу сделать это сегодня вечером. Когда сестра изобразила недопонимание, Лорас раздраженно вздохнул. Она отлично понимала, о чем он говорит. Ей просто нравилось водить его за нос, только и всего. — Сомневаюсь, что я смогу ей угодить. — Это то, что тебя так беспокоит? Клянусь Семерыми, Лорас, ты слишком много думаешь об этом. Она милая девушка, которая прошла через множество ужасных вещей: все, что ей действительно необходимо, так это человек с добрым сердцем, и это ты, Лорас. — Не думаю, что у меня получится. Я… ты прекрасно знаешь… — он огляделся, дабы убедиться, что рядом с ними никого нет. — Ты прекрасно знаешь, что я предпочитаю мечи, — выдавил он. — И я больше люблю их, нежели ножны. Моему мечу они вообще нужны? И несмотря на большой опыт в фехтовании, у меня нет опыта с ножнами . Я не знаю… — Лорас, — перебила его Маргери. — Ты. Слишком. Много. Об. Этом. Думаешь. Будь деликатен и нежен с ней, а все остальное пойдет как по маслу. И Маргери ухмыльнулась: — Во всяком случае, твое великолепное владение мечом дает совсем совершенно другое представление об этом. Сколько мужчин могут сказать, что понимают, каково это? — Маргери, это не смешно!

***

— Кажется, я потерял свою невесту, — раздался позади голос Джоффри, заставивший ее замереть. — А ты своего мужа. Она покрепче сжала в руках чашу с вином; Санса покинула свое место за столом, чтобы немного пройтись по комнате, но услышав голос короля, глубоко пожалела, что поднялась со стула. Она заставила себя вежливо улыбнуться ему: — Милорд отошел поговорить с леди Маргери, Ваша Светлость, — ответила Санса. — Полагаю, это займет немного времени. — Они могут не торопиться, — сказал он. — Я искал тебя. — Правда? — осторожно спросила девушка. — Какое дело у Вашей Светлости к таким, как я? Он крепко схватил ее за запястье. — Как ты смеешь говорить со мной так же, как в септе? — словно выплюнул Джоффри, а его пальцы еще глубже впивались в ее кожу. — Как ты смеешь мне перечить? Санса закрыла глаза. Она знала, что не должна была этого говорить. Он наклонился и прошептал: — Неужели думаешь, что ты вне моей досягаемости, потому что замужем за Рыцарем Цветов? Когда он закончит с тобой и крепко уснет, что помешает мне нанести тебе визит? Мало хорошего принесут ему драгоценные цветы, когда я поимею тебя в кровь . Тебе бы этого хотелось? Он чуть отодвинулся, все еще держа ее за руку, его лицо было жестоким и безжалостным, когда она покачала головой. — Не хотела бы? Это не имеет значения. Я прикажу сиру Меррину держать тебя, если ты будешь плохо себя вести. Но так или иначе я добьюсь своего. — Санса. Санса почувствовала на своем плече покровительственную руку, и пальцы Джоффри наконец разжались. Она повернула голову и увидела Лораса. — Простите, что вмешиваюсь, Ваша Светлость, но лорд-отец сказал мне, что танцы вот-вот начнутся, и мы должны открыть их. И, не сказав Джоффри ни слова, Лорас увел ее прочь. — Благодарю, милорд, — прошептала она. — Лорас, — сказал он, — меня зовут Лорас. Тебе больше не нужно церемониться: теперь мы муж и жена. Она улыбнулась ему, все еще потрясенная угрозами Джоффри. — Спасибо, Лорас. Мужчина нахмурился — пальцы коснулись красных следов, оставленных Джоффри на ее фарфоровой коже. — Он сделал это с тобой? На мгновение Санса испугалась, что ее муж обернется и начнет угрожать Джоффри. А этого ей хотелось меньше всего. — Нет, пожалуйста, пожалуйста, оставь это, не провоцируй его… — Так он это сделал? — настаивал Лорас. — Ничего, — быстро ответила она. — Ничего, он сделал гораздо хуже. Обещаю, что больше не боюсь его, когда я рядом с тобой. Лорас покачал головой, оглядывая комнату. — Ужасное место, — сказал он. — Самое ужасное во всем мире, — согласилась Санса. — Не могу дождаться встречи с Хайгарденом. — Будут ли танцы? — снова повысила голос леди Оленна. — Или это больше не принято на свадьбах? Взгляды обратились на них двоих, и Санса покраснела, поставив чашу с вином на поднос прежде, чем Лорас взял ее за руку и повел в центр зала. Санса отлично, элегантно танцевала, как и Лорас: вскоре гости присоединились к молодоженам. И, так как они все были увлечены танцем, то не заметили, как сир Лорас наклонился и нежно поцеловал ее. Поцелуй был нежным и искренним, и Санса, вопреки здравому смыслу, вспомнила свой первый поцелуй с Джоффри. — Ну-ну, — повысил голос Джоффри. — Наша новая пара, похоже, хочет продолжения. Санса встретилась с ним взглядом: в его глазах было жестокое злорадство, заставившее ее вздрогнуть. — Я думаю, мы должны им помочь! — заявил он. — Разве не так? Мужчины одобрительно захлопали, а женщины захихикали. — Давайте избавимся от ее платья, оно не понадобится, и отнесем на брачное ложе! Санса ахнула, когда первый мужчина схватил ее за руку и потащил к группе. «Это необходимо, — говорила она себе, когда ее уводили прочь из комнаты, — это необходимо, завтра все останется позади и мой брак с Лорасом будет нерушим. Мне будет дозволено покинуть это место». Она закрыла глаза, когда кто-то дернул шелковое платье, разрывая ткань. «Это ничуть не хуже того момента, когда Джоффри раздел меня перед судом, — пыталась убедить она себя, — это пустяки, это просто традиция, сегодня мне не причинят вреда». Когда платье уже было разорвано, она прикрылась, ведь осталась только в нижнем белье. И старалась не обращать внимания на похотливый свист. — Я бы позволил называть себя Рыцарем проклятых Цветов, если бы смог спать с этим, — заметил один из них. «Они не будут прикасаться, они не могут прикасаться, только Лорас». Когда они проходили мимо двери в спальню, данную им на ночь, с нее сняли остальную одежду и сам Мейс Тирелл отнес ее на кровать. Только она успела устроиться на кровати, как хихикающие женщины притащили Лораса, такого же голого, как и она сама. А потом так же быстро покинули комнату, оставив голых молодожен наедине. Ее волосы были распущены с того момента, как ее несли по замку, рыжие локоны падали ей на плечи и скрывали маленькую грудь. Санса чувствовала, что заливается краской, стыдясь своих мыслей. Почему он так на нее смотрит? Девушка всегда представляла, что в первую брачную ночь ее муж будет более страстным, чем она сама. Неужели она настолько ужасна, что он откажется лечь с ней в одну постель и попытается отменить свадьбу? Или она должна была что-то сделать? Должна попытаться приблизиться к нему, поцеловать? «Нет, это неправильно, — подумала она. — Он должен хотеть меня, а не наоборот». В комнате повисло молчание. Никто из них не шевелился и ничего не говорил. Пока Санса не выдержала: — Я не знаю, что должно происходить дальше, — призналась она. «Если честно, я тоже», — подумал Лорас, но оставил эту мысль невысказанной. Чувствуя себя довольно неловко, Тирелл сел на краешек кровати и снова взглянул на нее. Прекрасные рыжие волосы были заплетены в косу весь день, отчего обычно прямые волосы ниспадали на плечи и грудь; огненный цвет волос резко контрастировал с фарфоровой кожей, а ярко-голубые глаза неуверенно смотрели на него — только когда Лорас встретился с ней взглядом, то понял, что рассматривал ее больше минуты, не шевелясь. Он коснулся руки Сансы. «Она дрожит, — понял он, когда их руки переплелись, — все ее тело дрожит». — Я тебя пугаю, Санса? — тихо спросил Лорас. — Ты дрожишь, как осиновый лист. — Я просто… Она глубоко вздохнула, пытаясь успокоиться. — Я просто нервничаю. Волнуюсь, что могу разочаровать тебя. Да уж, она не знала, что Лорас разделял ее страхи. Но он не мог признаться в этом своей невесте и, дабы скрыть, что у него совершенно нет ответа на ее опасения, Тирелл наклонился, чтобы поцеловать ее. Свободной рукой он коснулся нежной щеки. Дальше пальцы заскользили ниже, к подбородку, пока Лорас не нащупал ожерелье, оставленное на ее шее. Золото и изумруды. Цвета Тиреллов. Но важно то, что это его цвета. «Ренли тоже носил зеленое с золотом», — помнил он. Когда Лорас вспомнил о своем любовнике, он углубил поцелуй, ища язык Сансы, которая робко ответила на его вновь обретенную ярость; его рука нашла округлость груди и девушка издала легкий стон — наполовину от удивления, наполовину от удовольствия. Лорас нежно сжал ее грудь, отчего по бледной коже Сансы пробежали мурашки, и девушка запустила пальцы в его вьющиеся волосы. Рука мужа скользнула еще ниже, по гладкому животу, и пальцы пробежались по огненным завиткам, пока не нашли то самое место, заставляющее ее дрожать. Когда губы Лораса начали целовать грудь, Санса почувствовала, как ее дыхание становится тяжелее от каждого его прикосновения: но он еще не был в ней, а просто касался. Что могло заставить ее чувствовать себя так прекрасно? Санса выгнулась дугой и почувствовала, как ноги слегка раздвинулись от его прикосновений. Лорас нежно погладил ее прямо в том месте, и с уст сорвался удовлетворенный вздох. Бедра непроизвольно начали двигаться вслед за его движениями: в ней горел огонь. Огонь, который всегда был внутри и пробуждался от прикосновения его пальцев. И по мере того, как наслаждение все больше нарастало, огонь все больше разгорался, пока она совсем не потеряла контроль, позволив слабому стону вырваться наружу. Санса чувствовала, как ее удовольствие взрывается, словно вулкан, и возвращается обратно, как приливная волна. Чувствовала, что между ног все горячее и мокрое, и почти не успела осознать этого, как почувствовала, что возбужденное мужеское достоинство касается ее женственности. Муж нежно сжал руку и только сейчас Санса поняла, что все это время он держал ее. — Извини, — сказал он, понизив голос. — Мне сказали, что это будет больно. На лице девушки появилась кривая улыбка. — Я готова, — заверила его Санса. И Лорас начал медленно входить в нее — глаза Сансы расширились. Ее хватка стала еще крепче, когда он продолжил. Но несмотря на то, что ногти впились в его кожу, она не произнесла ни слова жалобы, и в вскоре Лорас был полностью внутри, держась неподвижно, чтобы Санса могла приспособиться. Она медленно вдохнула, пытаясь расслабиться, как и мышцы, о существовании которых девушка даже не подозревала, пытались приспособиться к его длине и ширине. — Ты в порядке? — спросил Лорас. Когда она кивнула, он начал двигаться внутри нее так же неторопливо: боль все еще была — это жгучее ощущение внутри нее. Но когда Лорас вошел в нее, Санса почувствовала, что что-то еще постепенно нарастало внутри. То ли это новое удовольствие уменьшило боль, то ли та же боль помешала наслаждению. Она не могла понять, но когда Лорас постепенно начал ускорять темп, девушка поняла, что тихо стонет: руками она притянула его ближе, прижимая к себе. Ему не потребовалось много времени, чтобы достичь своего пика: уткнувшись лицом в ее шею, Лорас с наслаждением вздохнул. И всего через несколько секунд он вышел из нее и лег рядом: хотя внутри все еще болело, Санса чувствовала его семя. «Интересно, буду ли я беременна? Мама говорила, что забеременела Роббом в их первую с отцом брачную ночь». Глядя на Лораса, который уже почти спал, Санса склонила голову набок. И внезапно в памяти всплыли угрозы Джоффри. — М-милорд, — нерешительно произнесла она. — Что-то случилось? — спросил Лорас, беспокоясь, что сделал что-то не так. — Можете оказать мне одну услугу? Он нахмурился и Санса почувствовала, что заливается краской. — Не могли бы вы… Санса прикусила губу. — Не могли бы вы обнять меня? — наконец прошептала она, набравшись храбрости. Некоторое время Лорас смотрел на нее. А потом просто обнял за плечи и притянул к себе. Впервые чувствуя себя в безопасности с тех пор, как ее отец был заключен в тюрьму, Санса быстро уснула, и слабая улыбка появилась на ее губах.