Глава 11 - Волхвование
9 декабря 2019 г. в 11:25
Яролин, всё ещё находился под тяжестью чувихи Годзиллы, неровно дыша, он ощущал слабый хрип, что отдавался в его сдавленных лёгких. Он поглядел изнеможённым взглядом на возвышающийся над ним силуэт Агатры.
Гарпия, кажется, в натуре отморозила свои мозги, и задумчиво глядела куда-то в потолок, абсолютно невозмутимо.
Парень как следует напрягся, стараясь не замечать тяжести в груди. Он опустив налитые свинцом веки и сосредоточился на одной мысли. Его тело, постепенно, стало терять осязаемость и твёрдость, растаяв в частичках льда.
Гарпия не заметила таких крутых перемен в окружающей среде, и, само собой, не ощутила того, как мягкое тело под ней стало неощутимым и ледяным. В этот момент гарпия была не в ладах с головушкой. Агатра очухалась лишь тогда, когда туловище Яролина полностью испарилось из-под её ног, и она непроизвольно бацнулась о пол рожей, имея между землёй всего пару сантиметров. И сейчас будто бы её мозги проделали крутой оборот вокруг своей оси и вернулись на круги своя. Она выкатила смотрелки, безмозгло пуча ими, уткнувшись в каменные пупырышки.
Пронизывая воздух стужей, кристаллики льда передвигались в пространстве, имея определенную цель. Они метнулись в сторону карабкавшегося изо всех сил, и неприятно скоблящего пол Повелителя кукол.
От Пушка уже остались одни только лапы, которые высовывались наружу, из-под шевелящихся стеблей. Его когти продолжали безнадёжно впиваться в неровности пола, создавая душераздирающий скрежет, всё его тело утонуло в чёрной бездне подземной пропасти и только голова едва виднелась в образовавшейся между живыми лианами щели.
Сверкающие, словно мотыльки, льдинки плавно скользнули по воздуху, снизившись к земле рядом с Пушком. В то же мгновение белая стылая дымка коснулась острым языком брыкающихся растений и накрыла их серым туманом, отдавая леденящую стужу и мрак, но она не коснулась Пушка, будто бережно оберегая его от своих ледяных игл. Они обошли его стороной, нанося чудовищный урон лишь безжалостным спятившим стеблям.
Растения внезапно задрожали, казалось, ощутив настигший холод, попятились прочь от неистового мороза, забыв про почти закопанного кота обормота, но не смогли уползти дальше своего логова, да и холод настиг их гораздо раньше.
Когда оледенение отступило, теперь уже на полу подземелья, вместо извивающихся лиан покоились сморщенные, утратившие свою былую силу, потемневшие от сильного холода, усохшие огрызки того, что секунду назад шивырялось и билось дикой свирепой жизнью.
Завидев такую чертовщину, Исполнитель лихорадочно скорчил антипатичную на вид рожицу.
От его стараний не было никакого толку, но он все еще был способен отправить Пушка восвояси.
Вновь перебирая мозги по кусочкам, он с усилием запихал кота в имеющуюся в полу брешь, и тогда лапы Повелителя кукол более не могли цепляться за край пропасти, из-за силы мощного давления, что продолжало волочь его в бездну.
Когти наследника в последний раз соскребли с камней слой пыли, затем его лапы пропали из поля зрения Исполнителя, и всех, кто мог лицезреть чудовищную картину краха самого Повелителя кукол.
Исполнитель, недолго думая, затянул узкую щель в полу, забирая туда так же и остатки сгнивших лиан. Они засосались в проем как в раковину, и через секунду не было и следов того, что напоминало о недавнем единоборстве.
Пол принял свой первоначальный вид, став все таким же бугристым, покрытым тысячелетним слоем пыли.
Исполнитель облегченно выдохнул, значит, он тужился не даром. Наконец, ему удалось прихлопнуть чёртового кота.
Он, расслабившись, меланхолично переключился на ревущую в полубреду королеву воинов. Но он и не соблаговолил помочь Джинье с ошалевшей остолопкой, так как она и сама в состоянии оградить себя от подобной гнусности.
И в этот момент ему почудилось, что их дела с Габриэль значительно налаживаются. Пушок в загоне, их рыжая черномазая чувырла в отключке, и Зену сейчас кое-кто расколошматит на мелкие кусочки. Осталось только влепить докучливому Яролину парочку фонарей в придачу на прощание. Только надо добраться до его отвратительной физиономии.
Пылинки льда сместились в сторону менее освещённой стены, где в сероватом тумане существо с белокурыми волосами до плеч, прикованное к иссушённым стенам стальными оковами, тупо таращилась, без единой попытки огородить себя от подступающего лезвия.
Кристаллики льда, перекрывая путь летящему клинку, легли на нежное бархатное тело Амазонки.
Едва заметная дымка обволокла туловище Джиньи, в одно око создав прочное вещество из тяжелых кристаллов льда, которое выросло по всему периметру каменной стены, расползаясь во всех направлениях. Так родилась величественная китайская стена в эпоху ледникового периода. Она с головой накрыла Джинью.
Кончик меча едва коснулся скользкого покрытия ледяной плиты. Королева воинов оцепенела, находясь в полном ступоре, и не сразу вникла в столь внезапные перепады температуры. Она отдернула руку, будто опасаясь причинить урон ледяной скульптуре, в чьих недрах таилась жизнь.
Зена, растопырив зенки, отсутствующим взглядом глядела в своё искажённое отражение в извилистых полосах ледяной корки. Там она искала ответ на вопрос: какого черта ей не дали прикончить её сейчас? Но кусок льда не мог откликнуться на призыв.
Зена, поддавшись ярости, не соображала, с чего вдруг Яролин был намерен остановить её.
Что-то лёгкое и почти неосязаемое оторвалось от ледяной стены, и рассеялось в безбрежном пространстве, принимая чудаковатую форму. Неясная дымка стала приобретать очертания. Наконец, кристаллики льда, став единым целым. Из их структуры материализовался Яролин. Его облик возник прямо перед заторможенной фигурой королевы воинов, оказавшись между ней и ледяной стеной. Лицо у парня было типическое, типическое.
Залитые голубоватым оттенком вежды, глядели на Зену, осуждающе, будто предостерегая.
Он помалкивал, терпеливо ожидая, когда же наследница подключит свои извилины к основному энергопитанию.
Зена с трудом преодолела в себе бешеную ярость. Она долго тужилась, прежде чем подавила весь остаток дьявольской сущности, но возникший перед глазами силуэт Яролина быстренько вправил ей мозги.
Парень в очередной раз покачал головой, показывая, что он твёрд в своих намерениях.
Зена и без слов, с одним лишь на то намеком, уловила его мысль.
Наконец, вволю наобменявшись кое-какими мыслями, ребята переключились на другой объект, что безмолвно возлежал на полу подземелья и терпеливо ожидал, когда же, наконец, эти болваны закончат канителиться и уделят ему хоть чуточку внимания.
Пол подземелья, неожиданно для всех, задрожал, и земля под ногами Исполнителя, Яролина, Зены и Агатры дрогнула, как будто от мощного внутреннего рывка. За ним последовал разрушительной силы толчок, который не смог бы сравниться даже с стальным кулаком королевы воинов.
Пол подземелья разорвался в клочья, словно кусок бумаги под воздействием смерча, и ошметки земли, песка и пыли разлетелись во все стороны, заполняя пространство мелкими обломками. По всему полу в разные стороны поползли глубокие трещины, которые уже никогда не восстановятся.
В том месте, где взрыв был более интенсивен, земля чуть приподнялась, а из отверстия, что образовалось в середине этого разрыва, появился силуэт самого наследника Мейсена Тайлера. Он словно выплыл из смердящего мрака и бездны, но на нём не было ни малейшего следа от эпохального разрушения. Но и он уже был там не один.
Когда внушительный силуэт Повелителя кукол выплыл из тьмы, зависнув над разрывом в полу, в то же мгновение огненная сфера вспыхнула в его лапах.
Используя свою силу на максимум, Пушок замахнулся, и огненный шар окунулся в пропитанный сухостью воздух. Фаербол без всякого предостережения смёл с туполобой, свесившей уши, морды Исполнителя, то самое выражение, которое никак не сходило с его прозаической хари.
Когда Исполнитель, неизвестно в какой раз, «отбросил коньки», шар, сделав своё грязное дельце, растворился, столкнувшись с его упругой мордой.
Пушок, удовлетворённый своей работой, опустил лапы и приземлился на покореженный и покрытый многочисленными трещинами уродливый пол.