Железная Дева

      Они встречаются в полдень. Студия обдаёт Артура холодом кондиционера, коротким переливом дверного колокольчика и отсутствием людей, кроме него самого. Он закрывает за собой дверь, предусмотрительно перевернув табличку на «Закрыто». Кафель вторит глухим стуком каждому его шагу.       Мария сидит на диване, небрежно закинув локоть на спинку, а ногу — на ногу.       — Ты вовремя. Не люблю, когда опаздывают. - Она поднимается с дивана. — Пошли. Моё рабочее место там.       Артур следует за ней в комнату с такими же большими окнами, что и при входе. Специальное кресло-раскладушка для посетителей, сидение для самого мастера и столик для всех необходимых принадлежностей. В принципе, даже уютно.       — Куртка туда. Нож вежливо предлагаю оставить в ней же, — Мария указывает на неприметную вешалку в углу.       — Ты — сюда.       Артур выполняет все указания. Складывается впечатление, что Мария сегодня не в духе. Закончив все приготовления и надев чёрные латексные перчатки, она садится возле Артура. На нём безрукавка вместо футболки. То, что не надо будет лицезреть его полуголым на протяжении нескольких часов, прибавляет Марии уверенности. А уверенность и точность руки в тату-бизнесе — одни из факторов, определяющих успех мастера.        Какое-то время они сидят в абсолютной тишине, прерываемой только гудками машин из открытого окна. Артур внимательно наблюдает за работой Марии.       — Можно вопрос?       У Марии дёргается уголок рта.       — Ты торгуешь только с Эшем или с остальными бандами тоже? — Артур решает принять молчание за согласие.       — Со всеми, — нехотя отвечает Мария. — И с китайцами, и с Кровавым Кейном, и с приезжими, и с бывшими копами. Много с кем.       — А совесть не гложет, что ты можешь обеспечивать оружием враждующие банды? Мы ведь так убиваем друг друга.       — Почему меня должно это волновать? — Она прерывается, чтобы вытереть выступившую кровь. — Пока вы ненавидите друг друга, вам нужно оружие. Пока вам нужно оружие — у меня есть работа. Пока есть работа — есть деньги. Всё просто.       — Тату-студия приносит такой маленький доход, что тебе приходится вести подпольную торговлю?       Мария откладывает машинку в сторону.       — Ты то, весь вечер эти вопросы готовил? — Она загибает пальцы по одному. — Часть денег уходит на предоплату поставщику, часть — на оплату транспорта и его охрану, ещё часть тратится на то, чтобы прикормить начальника порта, полицию и всех людей, которые могут вызвать проблемы. Прибавим ещё налоги, квартплату, расходы на материалы… И выходит, что без дополнительного заработка не обойтись.       — А мафия? — Артур никак не отстаёт. — С ними ты торгуешь?       Жужжание машинки затихает. Артуру даже кажется, что рука Марии дрогнула.       — С мафией… Нет. И никогда не буду. — Жужжание возобновляется. — А теперь, пожалуйста, закрой свой рот, и дай мне закончить в тишине.       Артура удивляет такая реакция на, казалось бы, безобидный вопрос. Он мысленно ставит себе галочку, что надо спросить об этом позже. Когда будет это «позже» и наступит ли вообще, Артур не уверен. Но Мария — слишком ценный ресурс информации, чтобы отпускать её просто так.       Спустя ещё какое-то время работа закончена. Артур встаёт со своего места, разминается и проходит в холл, к зеркалу. На его плече — оскаленная пасть льва с гривой, плавно переходящей в красный цвет, как языки пламени.       — И правда, — усмехается он. — Мастер из тебя ничего такой. Что по оплате?       Мария неожиданно быстро оказывается рядом. Более того, её лицо слишком близко. Тонкая рука легко, но в тоже время настойчиво, ложится на затылок. Мария прижимается к нему грудью, будто они стоят в постепенно наполняющемся вагоне метро, а не в пустой студии. Артур чувствует тепло чужого дыхания. В висках громко стучит пульс. Слишком близко.       Её губы мягкие и тёплые, его же — сухие и обветрившиеся.       — Боже мой… - с усмешкой тянет Мария, прервав поцелуй. — Ты покраснел. А выглядишь вроде как глыба нелюдимая.       Артур, грубо оттолкнув Марию, выбегает из студии. Куртка остаётся одиноко висеть на вешалке.

***

      Чайнатаун всегда вызывал у Марии только положительные эмоции. Он был ярким, отдельным миром в сером и порой нелюдимом Нью-Йорке. Там всегда было за что зацепиться взглядом. Яркие вывески и открытые жаровни со всякими вкусностями. А какие фестивали устраивали на праздники! Юность Марии прошла на этих узких улочках и именно в этом месте она могла чувствовать себя «дома».       Зайдя в забегаловку с названием «Чан Дай», Мария сразу направляется к молодой женщине. На ней белая футболка, тёмные волосы коротко пострижены. Взгляд, который она дарит Марии, полон заботы и материнской любви. Надя Вонг вырастила её наравне с другими детьми, которые остались без родителей. По совместительству она приходится старшей сестрой Шортеру Вонгу — лучшему другу Эша Линкса, а также — боссу банды Чайнатауна.       — Привет, Мария, — Надя нежно улыбается. — По работе или просто проведать?       — И по работе, и проведать. Давно я не ела китайской кухни! — Мария даже позволяет себе засмеяться. В «Чан Дай» она может снять маску суровой и деловой дамы. — К слову, о работе… Шортер здесь?       — А ты соскучилась? С нашей последней встречи прошёл почти месяц!       Шортер садится на стул рядом с Марией и обнимает её одной рукой за плечо. Шортер заслуживает звание самого яркого человека на всём районе. Его одежда всегда полна различных цветных принтов, а на голове задорно развивается фиолетовый ирокез. Завершают образ чёрные очки, которые он не снимает даже в помещении.       — Вот этот подарок, наверное, для меня? — Шортер кивает на большую спортивную сумку, которую Мария принесла с собой. — Уверен, что да. Прости, сестра, но я украду у тебя эту милую даму для делового разговора.       И, не дожидаясь от Марии ответа, утаскивает её вглубь ресторана, где находятся жилые комнаты. В комнате Шортера стены заклеены плакатами настолько плотно, что никто уже и не помнит, какие там изначально были обои. Проверив содержимое сумки и удовлетворённо хмыкнув, он опускается на кровать и жестом приглашает Марию сесть рядом.       Одна рука Шортера приобнимает её за талию, а вторая по-хозяйски ложится на колено. Он аккуратно проводит по внутренней стороне бедра. В его действиях нет ни капли принуждения — они оставались наедине уже не в первый раз, так что секс превратился в просто приятную привычку. Но не сегодня.       — Не стоит, — Мария сжимает чужую ладонь.       — Да ладно тебе, мы давно не виделись.       Мария начинает выходить из себя и снова пытается убрать руку, но Шортер лишь смеётся, совершенно не чувствуя атмосферу происходящего. Ещё через пару безуспешных попыток в конец разъярённая Мария заваливает его на кровать, придавив коленом живот, а горло крепко схватив рукой.       — Я сказала не стоит. — яростно шипит она.       — Всё, всё, я понял, — сипит Шортер.       — Ты сам напросился, — фыркает она, успокоившись. — Я к тебе вообще-то поговорить пришла, а не в простынях кувыркаться. И сними уже эти очки, выглядишь в них как сутенёр.       — О чём хотела поговорить? — Очки отправляются на прикроватную тумбочку.       — Я… — Мария делает паузу, а затем решительно выдыхает. — Я, кажется, влюбилась.       Шортер изо всех сил старается не засмеяться. Всем известная суровая Железная Дева лежит перед ним с румянцем подростка, то и дело вытирая потные ладони об одежду. Ему требуется несколько минут и один смущённый и слегка обиженный взгляд, чтобы окончательно взять себя в руки.       — Ладно, ладно. Расскажи старшему братику, кто украл твоё сердечко.       — Это Артур.       — …что?       — Я сказала: «Это Артур».       — Тот самый Артур?       — Да.       Шортер подрывается с кровати.       — Слушай, но он же… Он же совсем урод! Потенциально опасный субъект! Как ты вообще… Давай я лучше тебе кого-то из своих ребят найду, а? Нет? Или тот же Алекс! Ты же видела, какими глазами он на тебя смотрит.       — То есть то, что твоя сестра встречается с копом, тебя не напрягает, а как мне влюбиться в Артура, так всё? Конец света?       Она мало кому доверяла так сильно, как Шортеру, но даже чтобы рассказать ему она собиралась с духом несколько дней.       — Чарли хотя бы уважает закон! И на него можно положиться! И у него нет приступов неконтролируемой агрессии! И вообще, он просто хороший человек!       Мария и без Шортера понимает, что представляет из себя Артур. Не уважает закон, а, наоборот, постоянно выступает против него. Устраивает подлянки, стреляет в спину. Плохой человек.       — Я думала, ты поможешь мне советом, а не станешь отчитывать как малолетку, — бросает Мария.       — Я тебе его дам, — отвечает Шортер уже её спине. — Держись от Артура подальше. Иначе бед не оберёшься.