***
Он проснулся от адской боли в районе щиколотки. Было холодно, грязно, пахло сырой землей, а ещё было адски больно. Он не чувствовал правой ноги, и если по началу, ему казалось, что он просто неудачно проснулся, и его нога до сих пор в судороге, то теперь ему хотелось кричать. Его желудок сжимался до такого состояния, что хотелось блевать. А боль в ноге была вызвана не недомоганием, а грёбаным мутантом, который ел его ногу, или делал вид, что ел. По крайней мере было видно лишь мясо, до кости он ещё не добрался. Кровь текла вниз по голени, смешиваясь со слюной. Сил на то, чтобы отпихнуть выродка не было. Его руки посинели в районе запястий, а голова гудела. Во рту пересохло и все, те звуки что он издавал были лишь тихими всхлипами. Вскоре мутант отвлекся. Нога Шмидта рухнула на пол, брызнув кровью. Мелкие кусочки кафеля впились в нежное мясо, и Майк, наконец, закричал в голос. Его крик, наверное, услышали во всем городе. Он пытался принять сидячее положение, но чем сильнее пытался поджать ногу под себя, тем сильнее боль пропитывала его ногу. В конечном счёте, он прекратил. Свой дробовик он не нашел поблизости, даже гранат на его поясе не оказалось. Пистолет, что был спрятан внутри кармана, был вытащен, а сам карман выдран с корнем, показывая коленную чашечку. Хотя бы до нее не добрались. Время текло неумолимо медленно, регенерация не справлялась с такой раной. К тому же сам Шмидт не был в хорошем состоянии. Его горло першило, голова кружилась, рвотный позыв отошёл, но вместо него пришел голод. Недомогание Майка было вызвано и температурой, и болью во всем теле. Он осматривает руку и кроме синяков на запястьях ничего вроде бы не было, но было темно, так что Майк не мог быть в этом уверен. Снаружи раздались истошные крики, биение стекла, рыки — в общем, все то, что выдавало драку. Выживший даже попытался встать, так сильно он воодушевился, но затем огонек в его груди погас. Было немного страшно: всё-таки он не знал, что послужило причиной драки… или кто послужил. Он выпускает из лёгких протяжный выдох, который приносит облегчение. Его клонило в сон, и он тихо чавкая, кутаясь в курточку, провалился в забытье.***
Проснулся он на капоте чьей-то машины. Достаточно массивный военный хамер, как оказалось, стоял на мосту. Он подумал, что это сон, как понял, что никогда на этот мост не ходил. Если быть точнее, он даже не знал как этот самый мост выглядит. Железные пруты, покрылись ржавчиной и скрипели. А сам он находился на каком-то блок-посте? По крайней мере это было похоже на то. По одну сторону стояли машины гражданских, а по другую военная техника, и пустая, мертвая дорога. В животе противно заурчало, а затем все тело сжалось в спазме. Правая штанина была оборвана до самого бедра, и стоило ему подумать про каких-нибудь выживших, которые случайно на него наткнулись, как невдалеке послышался рык. Его тело на пару секунд онемело, а затем расслабилась до самых кончиков пальцев. Стало как-то спокойнее и зловещий мост, по началу, казавшийся таким опасным, стал слишком мирным. — Привет, — тихо прошептал он, обнимая старого друга за шею.