Мутация, ничего не меняет

      Он одевается неспеша, смотря на потертые джинсы, на черную майку, которая была на удивление без каких-либо повреждений. Они покинут это место на месяц, а может и на два, или больше. Кто знает…       Просто Майк Шмидт готов вернуться к прежнему себе, и Винсент стоящий в дверном проёме прямое тому доказательство. — Что ж пойдём искать приключение? — и он смеётся задорно, сам не веря собственным словам, которые слетают с языка легко. Выходя из зала, он ненадолго останавливает свой взгляд на шкафах с различными пробирками, журналами и книгами. Ему отчего-то хотелось взять с собой парочку тех, что с разорванными корешками, пожелтевшими страницами и с пылью на листах. Винсент смотрит на него неотрывно, и Шмидт всё же разворачивается на пятках, и свободной походкой скрывается в светлом коридоре.       Немного порушенная лестница издаёт немного скучающие звуки. Она осыпается под его ногами, но всё же пытается служить верой и правдой. За дверным проёмом скрывается ветхая арка, которая и вела в главный хол на первом этаже. Всё это кажется немного удручающимся: потертые стены, обветшалая древесина, книги, которые валялись тут и там, и теперь напоминали мусор. Майк закрывал глаза на все эти огрехи, уверяя себя в том, что всё нормально.       Выходя из лаборатории он чувствует достаточно странные ощущения: ему хочется остановится и пожалуй остаться здесь на подольше, но парень и сам понимает, что этого места уже достаточно в его жизни. Он проходит между большими кустами и выходит на поляну, где среди травы, виднеется шафран*. Парень поначалу стоит возле могилы, которая успела стать мокрой за эту ночь. В ботинках немного сыро, но здесь пахнет свежестью, и небосвод не кажется таким печальным. Он кладет на могилу ромашки, и только потом уходит по каменной кладке, что вела к выходу. — Возможно это к лучшему, — шепчет он, ловя прохладный ветер потресканными губами.       Солнце ярко освещает дорогу и Майку уже не кажется эта идея странной, наоборот, она ощущается трепетом, чем-то непостижимым и таким родным. Галька под ногами потрескивается, и Шмидт ускоряет шаг. На дороге лужи, сырость и грязь, что так сильно шла этому мертвому миру. — Навстречу ветру, от зари и до заката? — спрашивает он, прикусывая между зубов колосок. Мужчина на его слова издаёт смешок.

Пусть им сопутствует удача

***

      Среди этих пыльных улиц, среди этой молчаливой пустоши разлетаются восторженные крики. Возможно стоит уже задуматься насчет собственного здоровья, возможно стоит задуматься над тем куда идти, но парень уверенно идёт левее восходящего солнца, и мутант не смеет противится. Потому что прекрасно понимает, что удача любит Шмидта. А пока удача любит и благотворит тех кто любит играть со смертью, Винсент покорно будет принимать все преграды на их пути. Удача не может подвести.       Они хотят остановится, потому что у Шмидта руки в чернилах, а у Бишопа руки в крови. Им кажется это нормальным, и всё что происходит с ними сейчас не ставит под угрозу их жизни, и пока всё будет оставаться именно так, они будут идти дальше, по искривленным, обрушенным и заваленным улочкам городкам США. В дороге им будут петь птицы, сопровождая их на смертный одр. А они махая рукой им на прощание, будут уверенно вторить «мы живы и мы будем жить».       И сколько бы неправильного в этом не было, они продолжат идти, возможно в одиночку, пиная непрошенные камни под ногами, а возможно они кого-нибудь встретят. Кого-нибудь кто не будет мешать им, кто не будет тащить их на дно. На дно этой мертвой, давно забытой ямы.