Старые привычки

Майкрофт мало о чем сожалеет. Это не означает, что каждое решение принимается легко или оно совершенно правильное, но когда речь заходит об ошибках суждения, он может посчитать на пальцах одной руки ситуации, где он изменил бы свой план действий, появись такая возможность. Безусловно, такие ситуации всегда касаются Шерлока. Он не в состоянии их избегать, и это уже входит в привычку. *** В первую очередь, нужно встретиться с леди Элизабет Алиссией Смоллвуд. Соблюдать видимость нейтралитета между ними нет смысла, так что он приходит на встречу в ее офис. Ее кабинет хорошо отражает ее саму: презентабельный, аккуратный, без ярких акцентов. Леди Смоллвуд обычно союзница, и одна из немногих людей, которых Майкрофт уважает. Не то чтобы она ему симпатична, но иметь дело с ней куда приятнее, чем с их остальными коллегами. — Майкрофт, — приветствует она, и направляет его к одному из кресел у стола. — В чем дело? — Перераспределение мер безопасности, — он вручает ей папку с документами. Большинство из них цифровые, конечно, но пароли и детали текущих дел сохраняются на физических носителях. Когда он вошел с папкой в руке, то успел заметить ее удивление, долю секунды любопытства и беспокойства, до того как она моргнула и спрятала свои чувства подальше. Несмотря на свои догадки, она все же берет папку и добросовестно изучает ее содержимое, прежде чем приступить к делу. — Вы занимались этим с самого начала. Думаю, это было одним из условий вашего поступления на работу. — Вы правы. — Согласие не стоит Майкрофту ничего. Он показывал чудеса эквилибристики в университете, чтобы получить три степени одновременно, но все еще маялся от скуки, когда дядя Руди предложил собеседование на скорее неофициальную должность. Тогда казалось важными защищать семью методами, которые более не являются актуальными. — Обстоятельства изменились. Судя по сочувствующей гримасе леди Смоллвуд, фиаско в Шеринфорде уже стало достоянием общественности на некоторых уровнях допуска. Официальные проверки тоже будут, но Майкрофт не имеет намерения в них участвовать, если этого можно избежать. — Думаю, мое мнение предвзято, — медленно произносит Майкрофт, потому что это куда более мягкое слово, чем «ошибочно». Неправильно. Ненадежно из-за страха. — Я также думаю, что сейчас опасность уменьшилась, а потенциальная угроза минимальна. Леди Смоллвуд наклоняет голову и рассматривает открытую папку. Свет падает на ее светлые волосы, собранные в вечный шиньон. Майкрофт позволяет себе миг, один лишь миг, чтобы осознать упущенную возможность узнать эту женщину лучше. Теперь он будет одним из списка личностей под наблюдением, одним из наборов данных, за сменой настроений которого надо следить. У него будет слегка менее частная жизнь и намного меньше возможностей оберегать Шерлока от последствий. Но Шерлоку не нужна его помощь. Шерлок уже не тот шестилетний ребенок, что месяцами отказывался говорить. Шерлоку уже не двадцать пять, чтобы он опять устроил себе передоз. Шерлоку не нужна была его помощь уже очень давно. И когда Шерлок в деле, Майкрофт делает ошибки. Лучше всего будет отойти, и передать присмотр за Холмсами кому-то компетентному. И объективному. *** Второй шаг легче. Он запрашивает новый мобильный и находит новые апартаменты. В таких условиях он отдает должное Антее и ее удивительной эффективности. Все устроено — мебель перенесли, системы охраны обновили, водители практикуют новые маршруты — и все это с замечательной скоростью. Это почти потворство. Шерлок заходил к нему домой дважды за последние шесть лет, и если Майкрофт ему не звонил, Шерлок не давал себе труда связаться с ним. Вероятнее всего, это лишнее и ни к чему не приводит. Но чувство закрытой на все засовы новой двери — бесценно. *** Ретроспектива — хорошее, но скорее бессмысленное явление. В ретроспективе Майкрофт готов признать, что детьми они ходили в цирк дважды. Один раз, когда Шерлоку было три года, и один когда ему было восемь. Майкрофт испугался во время первого похода — густо загримированные лица, за которыми мог скрываться кто угодно, и отсутствие всякой логики, когда из машины свалилось так много клоунов. Смех и пантомима, смысл которой ускользал, когда Майкрофт так привык всегда все понимать. Шерлок был в восторге, в три года он смеялся и фыркал над их гримасами. Рядом с ним на коленях матери сидела Эвр, совсем еще крошка с синим бантом в волосах, и смотрела на Шерлока. В восемь лет Шерлок сидел тихо, подчеркнуто равнодушно, пока клоуны не споткнулись о собственные ноги и свалились в кучу-малу. Он фыркнул, но уже без прежнего энтузиазма. После чего заметил: — Ты должен смотреть на сцену, Майкрофт. — Клоуны меня не интересуют. — Ты их боишься, — в самодовольном тоне Шерлока было что-то злобное, ликующее. — Ты избегал смотреть на них. Ты сжимал свой попкорн каждый раз, когда смотрел. Шерлок замолчал, жадно изучая его. — Это всего лишь акробаты в костюмах, зачем их бояться? И на мгновение он услышал эхо Эвр, ее холодное любопытство и «Разве ты не боишься высоты?» — Не умничай, Шерлок. Умный тут я. *** Теперь он понимает — он должен был сообразить, что клоуны указывали на Шерлока, и его воспоминания о детских страхах старшего брата. Устрой все это Эвр, пришлось бы иметь дело с запертыми дверями и высотой. Он должен был понять, что Эвр влияла на него в такой же мере, как и все остальные. Что пары минут онлайн было достаточно, чтобы обнаружить угрозы национальной безопасности и отыскать следы гениального криминального консультанта, достаточно безумного, чтобы добровольно выполнить ее указания. Катастрофы были предотвращены и жизни спасены, но для Майкрофта это выглядело как след из хлебных крошек. Это был предлог, чтобы заговорить с ней, медленный ход к тому типу подарков, о которых она просила; признак хорошего поведения, чтобы он мог убедить себя, что встреча Мориарти и Эвр — меньшее из зол, и он просчитал все риски. Он волновался за Шерлока, сторожил Эвр, но в конце оказался хуже, чем бесполезным. Он стал сообщником. Его перехитрили. Пока он думал, что балансирует на грани двух зол и контролирует ситуацию, чтобы все были в безопасности (в первую очередь Шерлок, но и остальной мир тоже), он поддерживал беду. И позволил ей распространиться. В ретроспективе это становится понятным. И занимает пару часов, пока комитет понимает это так же ясно. По крайней мере, леди Смоллвуд задает вопросы по существу. В эти времена он должен быть благодарен и за такую милость. *** — Наконец-то, — шутливым тоном говорит Грегори Лестрейд, вставая и почесывая шею. Он разминает плечи — результат сидения в специально неудобных креслах фойе клуба Диоген. Людей тут не стремятся задержать — предполагается, что фойе существует только для декоративных целей. Правила не беспокоить членов ради гостей тут соблюдают неукоснительно, так что Лестрейд сидел и ждал. И это многое говорит Майкрофту. Дело не срочное. Шерлок не в прямой опасности. Удобный повод сообщить Лестрейду актуальные данные для связи. Лестрейд передергивает плечами и смахивает с них остатки напряжения. — Вас сложно найти. — Спасибо, — улыбается Майкрофт, и даже не делает вид, что он это искренне. — Я пробовал позвонить вам на мобильный, но он отключен. То же самое с офисным. — Моя прямая линия изменилась, — Майкрофт выуживает чистую карточку из кармана и берет ручку со стойки в фойе. — Если в будущем появятся проблемы с Шерлоком, вам следует звонить вот по этому номеру. Лестрейд берет карточку. Смотрит на номер пару мгновений дольше, чем нужно. У Майкрофта четкий почерк, проблем с цифрами быть не должно. — Это ваш новый номер? — спрашивает Лестрейд и пристально на него смотрит. Большинству людей не пришло бы в голову проверить догадку. Но Грегори Лестрейд осторожный, дотошный и методичный. И выполняет свою работу так же тщательно и последовательно. Майкрофту немного жаль, что, вероятнее всего, он больше с ним не встретится. — Нет, но это тот номер, по которому следует звонить, если моему брату потребуется помощь. — Майкрофт цепляет зонтик на руку. Красивый, ясный сигнал, что разговор следует завершить прямо сейчас. — Я пробовал звонить вам раньше, вы были... — и Лестрейд замолкает, заметив наконец пальто и зонт Майкрофта. — Может, поговорим об этом в вашей машине? Если вы куда-то идете. Не хочу вас задерживать. Майкрофту никуда не нужно, но члены клуба не оценят шума в фойе, а Лестрейд настаивает на дальнейшем разговоре. — Так будет лучше. Лестрейд взмахивает рукой: — Вперед, Макдафф! (1) Майкрофт почти улыбается. Так мало людей используют отсылку правильно. Он помнит как годы тому назад, впервые встретил Лестрейда. Он был таким же подвижным, с теми же седыми волосами, разве что на тон темнее. С тем же разным уровнем уважения для разных людей, но с непоколебимой верой, что никто не может быть выше закона. Это было в Ярде, в один из редких личных визитов Майкрофта, когда он захотел иметь ясное представление о человеке, с которым Шерлок имеет дело. Лестрейд не был невыносимо тупым; он защищал результаты Шерлока и признавал его блестящие умения. Он доказал, что был приемлемой кандидатурой для помощи Шерлоку. Был один момент в их раннем знакомстве, легкий лукавый, заинтересованный взгляд Лестрейда, что выдавал мимолетное влечение. Интригующий факт в общей картине. Помимо приветливости, Лестрейд был уверенным в себе и знал себе цену. Он мог признавать, что он не самый умный в комнате, и не обидеться на это. Потому что, судя по опыту Майкрофта, большинство людей не признавали больший интеллект — они втайне думали, что так же умны, что тут использовали какие-то трюки, что разница неважна. Большинство людей все отвергали или находили объяснения. Но эти же самые качества делали Лестрейда идеальным связным между Шерлоком и Скотланд Ярдом. Шерлоку нужен был кто-то, кто уважает интеллект и не трепещет перед ним, а его манера вмешиваться в работу Ярда могла плохо кончится, будь на месте Лестрейда кто-то другой. Лестрейд был слишком ценным для поддержки занятости Шерлока, чтобы рисковать вызвать его детскую ревность, которая неминуемо последует, если Майкрофт слишком приблизится к жизни брата. Тот факт, что Лестрейд был на тот момент женатым, не повлиял на его решение. Но мог бы, задумайся он всерьез. Сейчас светлая полоска от кольца исчезла полностью, а репутация Шерлока в полиции — и его слава в целом — гарантировали его занятость. Преграды исчезли, но момент упущен. Лестрейд одинок, и он ходит на свидания — аккуратная прическа, ухоженные ногти, и другие неприметные детали, что указывали на повышенное внимание к своей внешности — а Майкрофт знает его уже много лет. Майкрофт не из тех людей, что настоит на продолжении знакомства. — Слушайте, — неловко начинает Лестрейд, когда тишина в машине становится совсем невыносимой, — у вас все хорошо? — Я в порядке, спасибо. А вы? — В норме, — отвечает Лестрейд, скорее по привычке. — Шерлок не вдавался в детали, но... — Но он хотел, чтобы вы проверили меня, — договаривает за него Майкрофт. — Я ценю продуктивность таких бесед. Дайте знать моему брату, что я в порядке. — После такого, большинство людей бы не было. — Я — не большинство людей, — резко отвечает Майкрофт. Он должен быть повежливее. В конце концов, Лестрейд не виноват. — Скажите моему брату, что все хорошо. Или скажите, что я превратился в дрожащее и рыдающее месиво. Скажите ему что хотите. Водитель делает пару поворотов. По взгляду Лейстрейда в окно видно, что он узнал улицы, ведущие в Ярд. — Как я понимаю, — говорит Лестрейд, бросая на Майкрофта кривой взгляд, — у человека вроде вас не так много друзей. Мало кто может по-дружески вас послушать и не думать, как использовать это в свою пользу. Но если хотите поговорить, позвоните мне. — Очень щедрое предложение, детектив, — машина останавливается, в замках дверей слышится щелчок. — Но этого не понадобится. — Не поймите неправильно, но для пары гениев вроде вас с Шерлоком, вы элементарно не умеете справляться со стрессом. Вам нужно с кем-нибудь поговорить. Выучка современной полиции: важность риска травмы, близкий мониторинг эмоционального здоровья и самочувствия свидетелей. Как бы прозаично не звучало, Лестрейд явно в это верит. — Будьте уверены, психологи будут наблюдать и опрашивать меня на протяжении многих месяцев, если не лет. Если мне понадобится консультация профессионала, я ее получу. Лестрейд хмурится, но хотя бы открывает дверь машины. — Это не то же самое, — говорит он и выходит. — Нужные меры будут приняты. Приятного вам вечера.