Старые привычки

Лучшей частью праздничного сезона является то, каким тихим становится Уайтхолл. Это любимая пора Майкрофта, когда он ходит в Диоген за качеством их виски и кухни, а не за тихим местом, чтобы подумать. Телефон в режиме вибрации, и при звонке Майкрофт встает и идет в комнату Чужих. Потом перезванивает Лестрейду. — О, здравствуй, — Лестрейд звучит удивленным и обрадованным. — Я оставил сообщение. Ничего срочного. — Ничто не мешает мне говорить, — уверяет Майкрофт. Он вертит стакан виски в руках, наблюдая, как преломляется в нем свет. — Вообще-то можно сказать, что я сейчас отдыхаю. — В этом твоем странном молчаливом клубе? Майкрофт хмурится. Описания явно давал Уотсон. Шерлок сказал бы «устарелый» или «душный». — Да. — Я думал, там нельзя говорить? Тебя не выставят из-за того, что ты ответил? — Я ответил из специальной комнаты. Теперь, если ты закончил высмеивать меня, можем мы вернуться к главной теме? — Это к которой? — Лестрейду явно весело. — Предполагаю, ты звонил, чтобы отменить субботний вечер, раз собрался провести Новый Год с друзьями в Хэммерсмите. — Откуда ты знаешь? — задает Лестрейд самый глупый вопрос на свете. Если встреча вписана в календарь на холодильнике, как можно так удивляться, что кто-то заметил это? — Ты действительно хочешь, чтобы я ответил? Лестрейд задумывается на секунду. — Не очень. Просто я привык думать, что до этого еще пара месяцев, и внезапно оказалось, что уже в следующую субботу, а я забыл сказать. Или пригласить тебя, если ты хочешь прийти. — Нет, спасибо. — Лестрейд ждал этого месяцы. Ясно по цвету чернил на бумаге и тому, что Лестрейд вызвался работать на Рождество, чтобы быть свободным на новогоднюю ночь. — Я ожидал, что ты так скажешь, — просто отвечает Лестрейд. — Не то чтобы я не хотел познакомить тебя со своими друзьями, но они будут пьяными и громкими, и все обязательно закончится танцами на столе. — Уверен, что твои друзья — достойнейшие из людей, — заявляет Майкрофт. Лестрейд смеется. — Ну, они гораздо приятнее, когда не напиваются и дебоширят. Но раз в году можно, к тому же, мы меньше попадаем в неприятности, чем раньше. Майкрофт прерывает Лестрейда, чтобы тот не оправдывался дальше. — Напиши мне адрес. Я пошлю за тобой машину. — Что? Сейчас? — На Новый Год. Плохой вечер, чтобы водить. С шофером будет куда безопаснее. На мгновенье, Майкрофт гадает, не переступил ли он черту своим предложением. Лестрейд не ребенок, чтобы над ним кудахтать, он определенно в состоянии передвигаться ночью по Лондону. Майкрофт предпочитает быть осторожным и минимизировать риск, но многим людям нравится иллюзия свободного выбора. Это просто предложение. Лестрейд может отвергнуть его. — Вообще-то, — Лестрейд явно задумался. — Да, спасибо. Было бы неплохо. — Так проще, чем найти такси именно в этот вечер. — Да. Но только пока ты знаешь, что я встречаюсь с тобой не только из-за транспортных условий. — Но служебные машины всё же играют важную роль? — Ты прав, черт побери. К этому легко привыкнуть. Майкрофт слышит улыбку Лестрейда. Никаких сантиментов, просто вывод на основе интонации и высоты голоса. — Куда легче, чем водить. — Майкрофт замолкает и оглядывает пустую комнату. Закрытую дверь. — Раньше я водил в Лондоне, но к концу каждой поездки неизменно обдумывал, как бы уменьшить количество машин на дорогах. — И матерился, как все простые смертные? — Чтобы сделать машины по-настоящему недоступными для широкой публики, пришлось бы поднять цены раз в семь. Потом, конечно, пришлось бы улучшать публичный транспорт — метро и его услуги, не говоря о том, что одну инфраструктуру пришлось бы строить двенадцать месяцев. Это если все хорошо скоординировать и никакие условия извне не будут прерывать процесса. К тому же нужно соблюсти политические интересы и согласовать все траты. — Майкрофт вздыхает. Были дни, когда он начинал составлять в голове письмо за Королевским Соглашением. — В конце концов, ввести служебные машины оказалось эффективнее. — Выбор был между личными водителями и полным преобразованием публичного транспорта, чтобы машин в городе было меньше? — уточняет Лестрейд. — Не во всем городе. Только в тех районах, где я вожу, — уступает Майкрофт. — Н-да, ты определенно выбрал легкий путь. — Майкрофт иррационально гордится сарказмом Лейстрейда. — Не то чтобы я жаловался. Мне нравятся машины. — Приятно знать. *** — У нас ситуация, — говорит леди Смоллвуд, закрывая за собой дверь в его кабинет. — Думаю, вы будете лучшим посредником. Если какой надвигающийся кризис и требует его немедленного вмешательства, Майкрофт не в курсе. В феврале почти не было международных острых вопросов, и он основательно работал весь месяц. Ему понравилось. — Я так понимаю, дело касается Шерлока Холмса. — Еще нет, — отвечает леди Смоллвуд, вручая ему папку. — Но если он вмешается, может возникнуть неловкость. В папке фотографии места преступления, на них сегодняшняя дата, время после полудня. Майкрофт раскладывает их на столе и всматривается в детали. На паре изображений Лестрейд. Не тот, которого он обычно видит, благодушного и скорого на улыбки. Этот Лестрейд контролирует место преступления — присматривает за офицерами и руководит командами. Он собран, серьезен и очень явно на своем месте. Шерлока ни на одной фотографии нет пока что. — Что за ситуация? Леди Смоллвуд дает ему другую стопку фотографий. Куда более деликатного содержания. — Мотив преступления. — О Боже, — Майкрофт хмурится. — Убийство за шантаж сексуальной связью? Как избито. — Действительно. — Насколько же трудно было сначала подумать? Если они не готовы узаконить связь браком, то без этого точно можно обойтись. Леди Смоллвуд смотрит вниз на стол, изучая Лестрейда на одной из фотографий. Она не спрашивает, следует ли Майкрофт своему собственному совету. — Какова официальная версия? — спрашивает Майкрофт, вставая. Он поправляет пиджак и застегивает две верхние пуговицы. С этим будет легче разобраться лично. — Случайность? — Не с таким углом раны. — Если принять такую версию, то им надо найти очень тупого или очень ленивого инспектора. А Лестрейд ни то, ни другое. — Понадобится преступник. Грабеж, который вышел из-под контроля, может сработать. — Я пришлю вам имеющиеся варианты, — леди Смоллвуд останавливается у двери. Ее рука на ручке — длинные пальцы со свежим маникюром пастельного цвета, как раз для вечеринки на свежем воздухе на выходных — но дверь не открывает. — Тут еще кое-что. — Да? — Майкрофт тянется за своим пальто. — В чем дело? — Она начала играть. К счастью, пальто Майкрофта качественное. Если бы не это, его внезапно сжатые пальцы с легкостью могли порвать шов. Он надевает пальто. — Одна? — В гармонии, — отвечает леди Смоллвуд, открывая дверь. Она уходит, пока он застегивает пуговицы. Или, если точнее, пока у него есть предлог стоять к ней в пол оборота и делать вид, что застегивает пуговицы внезапно непослушными пальцами. Его первая реакция — ужас. Чистый ужас маленького теплокровного существа перед двойным рядом хищных зубов. Это спинномозговой рефлекс, выброс адреналина и остальные маркеры страха. Он закрывает глаза. Гладит лацканы. Заставляет себя дышать и думать. Он хочет позвонить Шерлоку. Хочет дать приказ охране убрать его подальше в безопасное место. Он хочет пойти прямо на Бейкер стрит и запретить Шерлоку игры с огнем. Сказать ему прекращать самому звать беду. Потому что это будет бедствие. Эвр смогла повлиять на него, значит и на Шерлока с легкостью сможет. И сейчас речь не про лазанье по деревьям. Не про кражу маминых украшений, потому что они блестят. Речь про окровавленного Уотсона на полу, про Шерлока, что выйдет в окно и плюхнется на землю кровавой размазней. Или пистолет у его головы. Ей может понравиться и такое. Проводить время с Эвр — небезопасно. Никогда не было, и Майкрофт потратил свою жизнь, чтобы оградить Шерлока от этого. И вот теперь Шерлок добровольно входит в клетку льва с сочным стейком вместо шарфа. Вот, думает Майкрофт с трясущимися руками, вот почему он не может принимать решения насчет Эвр. Проводят время вместе они, а в ужасе и отчаянии от этой мысли он. Она - его сестра и она может быть полезной в будущем, но прямо сейчас он приказал бы убить ее, чтобы защитить младшего брата. Он берет телефон. Если он не придумает что-то еще, искренний ужас послужит достаточным поводом. Лестрейд отвечает сразу. — Привет, — говорит он, явно думая о другом. — Что-то важное? Я немного занят сейчас. — Я могу тебя увидеть? — быстро спрашивает Майкрофт, но дрожь в конце вопроса все равно можно разобрать. Все не так плохо как в Шерринфорде, когда его освободили и дали наконец телефон, но куда хуже чем следовало. Они так не делают. Не ходят друг к другу на работу, не просят внезапных встреч. Они перезваниваются, обсуждают планы и встречаются по субботам. Все очень непривычно, но Лестрейд скороговоркой диктует адрес, потом спрашивает: — Майкрофт? Ты в порядке? — Да. Ну, или почти, — отвечает Майкрофт. — Ничего в принципе не случилось. — Я могу приехать если надо. — Предлагает Лестрейд, даже если это означает оставить место преступления и разочаровать руководителей. Но он все-таки предлагает, с намерением приехать, если Майкрофт захочет. — Лучше я приеду к тебе, — Майкрофт уже начинает приходить в себя, он чувствует, как ужас спадает до уровня его обычной тревоги. — Поездка пойдет мне на пользу. — Хорошо. Напиши, как будешь в машине, — говорит Лестрейд. — Просто на всякий случай. *** Он шлет сообщение из машины, и Лестрейд отвечает: «Дай знать, когда будешь на месте». Всю дорогу Майкрофт смотрит в свой смартфон, обдумывая версии и пересматривая фотографии места преступления. Он прикидывает, что можно туда вписать, что-нибудь что могли и пропустить. Самый удобный козел отпущения сейчас лежит в морге Святого Варфоломея — утонул пьяным. Он уже привлекался за кражу — и все еще платил штраф — и у него подходящий рост и комплекция, чтобы подошло под нанесенную рану. Идея в том, чтобы оставить на месте преступления его следы, которые увели бы следствие от настоящего убийцы. Один из плюсов профессиональных киллеров — они редко оставляют за собой противоречащие следы ДНК. Отпечаток на оконном запоре сработает и наведет на мысль, что внутри использовали перчатки. Нужно чтобы некоторые предметы исчезли. Что-то, что легко продать за наличные, и что-нибудь, что обнаружат при обыске квартиры. Майкрофт пишет свои требования службе безопасности, в то время как машина замедляется. Он шлет Лестрейду сообщение, чтобы сообщить о своем прибытии. Должно быть, Лестрейд ждал снаружи, потому что дверь открывается, едва Майкрофт кладет свой телефон в карман. Лестрейд садится в машину, закрывает за собой дверь, потом спрашивает. — Майкрофт? — Как глупо, — начинает Майкрофт, уже отчитывая в уме секунды. Все, что нужно его людям чтобы скользнуть незаметными на место преступления — несколько униформ, пара комбинезонов Тайвек и дежурный офицер, которого отвлекли на пять минут. А еще лучше — на десять. — Надеюсь, я не отвлек тебя от чего-то срочного? — Парень мертв, — Лестрейд пожимает плечами. — Он никуда не денется. — Конечно, — Майкрофт давит из себя улыбку, но судя по тому что Лестрейд хмурится, ему это удается хуже, чем обычно. — Сейчас я по большей части занят тем, чтобы сохранить нетронутым место преступления пока не поработают криминалисты. А они что-то не торопятся. Опаздывают, — говорит Лестрейд. — Я могу подождать их здесь с тем же успехом. Но Майкрофт уже знает об этом. Первый шаг к тому, чтобы проконтролировать ситуацию, это замедлить всю бюрократическую цепочку до тех пор, пока все нужные ему детали не окажутся на своем месте. Перераспределить приоритеты не так трудно. — Ну, это несколько облегчает мою вину, — говорит Майкрофт. — Не хотелось бы становиться причиной упадка твоих замечательных рабочих принципов. — Никогда, — Лестрейд наклоняет голову и пристально изучает его. Он не даст Майкрофту долго отмалчиваться. — Так что случилось? Простой вопрос. Прямой. Целенаправленный. Майкрофт не может ответить так же прямо. — Ты знал, что Шерлок посещает Шеринфорд? — Ну да. — Он играл для неё, — продолжает Майкрофт, и Лестрейд выпрямляется. Все дело в линии плеч, напряженной шее. Он знал. Он знал про скрипку. И знал, что Эвр играет в ответ. Должно быть, Шерлок сказал ему. Хотя нет, не он. Шерлок сказал Уотсону, Уотсон сказал Лестрейду, и никто не сказал Майкрофту. Как он может контролировать ситуацию, как он может обезопасить Шерлока, если Эвр всегда на три шага впереди? Майкрофт сжимает ручку своего зонтика и думает про машину. Он обдумывает ее вес, ее наклон, когда он сел, не было ли что-то не так как всегда. Нет, не было, успокаивает он себя. Это случайная машина из гаража, и он знает, что бывшие охранники Шерринфорда мертвы. Никого, кто может быть под влиянием сестры, не осталось. Нет прямой опасности. Нет прямой опасности, насколько ему известно, поправляет он себя. — И иногда она играет вместе с ним, — мягко продолжает Лестрейд. Майкрофт не ожидал, что он захочет говорить. — Я узнал об этом пару часов назад. — Не каждый раз, — говорит Лестрейд. Он все еще спокоен, а его голос мягок и заботлив. — И не каждую мелодию. Чаще всего Моцарт и Бетховен, как сказал Джон, но это хоть что-то. Хороший знак. Майкрофт поворачивается к нему. — Как это может быть хорошим знаком? Она изучает мир вокруг. Она взаимодействует с Шерлоком. Это не хороший знак, это очередная кровавая резня, что вот-вот начнется! Майкрофт почти что кричит. Его дыхание слишком тяжелое. Это больше, чем Лестрейд должен был увидеть. Его надо отвлекать, а не нападать на него словами. Майкрофт прикрывает губы рукой и смотрит в окно. Он дышит носом, пока не успокоится. — Мои извинения, — говорит Майкрофт, накрывая ручку зонтика второй рукой. Он плохо справляется. Прошли всего две минуты. Если кричать на Лестрейда, он не задержится тут надолго. — Это было неуместно. — Тебе позволено быть человеком, — говорит Лестрейд. Неожиданное заявление заставляет Майкрофта посмотреть на собеседника. Лестрейду следовало обидеться и почувствовать себя оскорбленным, он мог бы покричать в ответ и заставить Майкрофт просить прощения, но вместо этого он выглядит... обеспокоенным. Печальным. — Ты можешь быть сердитым или напуганным. Ты даже можешь показывать это. — Нет, не могу. Обдуманные решения не принимаются под влиянием эмоций, и решения, которые он принимает слишком важны, чтобы ставить их под сомнение из-за плохого самоконтроля. Нервные срывы по части Шерлока. Майкрофт полагается на логику и факты. Он не ожидает, что Лестрейд наклонится и накроет своей рукой его руки на зонтике. — Со мной можешь. Обещаю, я никому не скажу. Майкрофт старается концентрироваться на тепле ладони Лестрейда и не обращать внимания на тяжесть его взгляда. — Ты представляешь, какая это для меня редкость — стараться что-то понять? — слова звучат мягко, почти как прошептанный секрет. — Большинство людей как книжки с картинками. Такие простые. Мелкие тайны и глупые интриги, я могу их распознать за один взгляд. Но вот Эвр... Он хочет, чтобы Лестрейд что-нибудь сказал. Что угодно. Чтобы он поменял тему и тогда не придется продолжить мысль. Но Лестрейд только хмыкает и гладит большим пальцем руку Майкрофта. — Словно шифр без ключа. И я не могу прочесть, страница за страницей. Я даже шифр не распознаю, пока она не покажет мне. Майкрофт моргает. Внезапно кажется, что в машине пыльно. Но правда в том, что он старается не думать. Не думать о том, что... — Она обыграла меня. Я позволил Шерлоку попасть в ловушку и даже не понял этого, пока она не захлопнулась вокруг нас. Лестрейд пересаживается поближе. Одну руку кладет на спинку сидения, а голову на плечо Майкрофта. Обнял, а не заключил в объятьях. Майкрофт расслабляет шею и прислоняется щекой к мягким волосам Лестрейда. Так легче прошептать то, в чем он никому не хотел признаться. — И в следующий раз тоже не пойму. *** Лестрейд остается там, молчаливый и теплый, пока в окно не стучат. Лестрейд тянется назад, проводит рукой по волосам, потом отпускает стекло. — Да? Снаружи стоит молодой офицер в форме. Ему чуть за двадцать, второй месяц на работе. — Криминалисты здесь, сэр. — Ну и? — ворчит Лестрейд и хмурится, словно дальнейшее очевидно. — Ну и что, сэр? — Покажи им место преступления, — озвучивает Лестрейд почти по слогам. — Иди. — Сэр, есть сэр, — выдает офицер и суетливо уходит. — Никогда не видел тебя настолько грозным. Майкрофт чувствует, что пришел в себя. Не лучшая тема для разговора — он должен был избежать ее или придумать что-то еще, чтобы отвлечь Лестрейда — но дело уже сделано. А чувство неловкости пройдет. Так же, он чувствует благодарность. Не придумали еще подходящего способа поблагодарить того, кто поддерживает, пока ты не придешь в себя. Ну а если придумали, Майкрофт не в курсе. Лестрейд смотрит на него долгим, изучающим взглядом, потом кивает. — Мне правда надо там стоять и присматривать за ними. Ты сегодня работаешь допоздна? — Вероятно. Майкрофт скорее посидит в своем офисе, чем в пустой квартире. Лучше найти себе занятие, чем долго думать над тем, что он не может изменить. — Приходи ко мне сегодня. Пока я тут разберусь, пройдет какое-то время, но я позвоню когда смогу уйти. — Не стоит, — отвечает Майкрофт. — Сегодня из меня плохая компания. — Именно поэтому тебе не стоит быть одному. Майкрофту лучше побыть одному. Он не сломается в одиночестве (ну а если и так, никто этого никогда не докажет). — Грегори, я не... — Это не ради тебя. Это ради меня, чтобы я не волновался всю ночь, — говорит Лестрейд, и по его тону трудно сказать, какая в этом доля шутки. Какая-то должна быть, обязательно. — Приходи. Майкрофт набирает воздуха, чтобы отказаться, когда Лестрейд добавляет: — Пожалуйста? — и кажется раздосадованным при этом. Словно Майкрофт капризничает. Словно Лестрейд просит минимального содействия для собственного спокойствия. Майкрофт узнает это чувство по тому как сам имеет дело с Шерлоком. — Хорошо, — соглашается Майкрофт. — Но не жди, что я останусь на ночь. *** Лестрейд садится в машину и замечает висящий чехол для одежды. — Думал, ты не останешься, — его ухмылка сверкает даже в темноте. — Я и не планировал, — отвечает Майкрофт. — Но лучше иметь сменный костюм на всякий случай. Лестрейд выуживает телефон из кармана и включает его. — Во сколько тебе нужно встать утром? — Лучше всего в пять-тридцать, — Майкрофт принимает во внимание пробки, дорожные работы и возможные маршруты от квартиры Лестрейда до работы. — Самое позднее в шесть-восемнадцать. — Никто не ставит будильник в шесть-восемнадцать, — говорит Лестрейд и ставит его в шесть ноль-ноль. — Надо где-нибудь остановиться и купить еду с собой. В холодильнике у меня пусто.