***
Все снова было… нормально. Нормально. Эта мысль позабавила Жона. Ну, как нормально, обычно для такого места, как это. Обычно, но Руби знала его секрет и приняла его таким, какой он есть. Обычно, но они с Вайсс переспали. Как обычно, все студенты в комнате перешептывались и смотрели на него. Если бы это была нормальная средняя школа, слухи и сплетни были бы, скорее всего, о его отношениях с одноклассницей. По правде говоря, Жон сам вряд ли мог в это поверить. У него был секс. Только… никогда бы в его самых смелых мечтах или кошмарах он не подумал бы, что это будет с гибридом Гримм. Еще несколько месяцев назад он понятия не имел, что такие создания вообще существуют. Тем не менее, весь этот опыт был очень… человеческим. Жон видел много фильмов для взрослых. В конце концов, какой семнадцатилетний парень не видел? Таким образом, исходя из его знаний и ожиданий, опыт был нормальным. У Вайсс были всё, что он ожидал от нормальной молодой девушки. Она реагировала на его прикосновения и действия, как любой человек. Как однажды неловко прокричала Руби, у нее действительно была полностью функциональная матка. Так что же это сейчас значило для него и Вайсс? Каков был их статус отношений? Опять же, будь это нормальная школа, они были бы парочкой. Они бы встречались. Они ходили есть, вместе смотреть фильмы, тусоваться дома и «экспериментировать». Все то, что подростки, полные гормонов, хотели бы делать в свободное время. Однако Вайсс не была нормальным подростком. С Руби в качестве соседа по комнате у них не было частной жизни. И идея о том, что они могли вместе выходить на улицу и заниматься романтическими вещами, была совершенно неуместна. Итак, что он должен сделать? Чего он должен ожидать? Как выяснилось, роговое подталкивание все еще было. Это было все еще нормой. Только сейчас… Жон повернулся к совершенно ожидаемому источнику тычков, чтобы увидеть надутую Вайсс. Она несильно его ткнула. На самом деле, ее покрасневшее и почти послушное лицо создавало впечатление, будто она не хотела причинить ему боль. Она просто хотела его внимания. Она хотела привлечь его взгляд. Возможно, она хотела снова разозлить его до такой степени, чтобы он снова доминировал над ней… Эта небольшая причудливость ее личности была абсолютным шоком. Кто знал, что властная Вайсс в действительности была своей противоположностью в спальне? Вернее, кухне. Комната, в которой происходил акт, была еще одним примером того, как ожидания Жона в отношении его первого раза были выброшены из окна. Когда его взгляд повернулся к ней, Вайсс отстранилась и выжидательно уставилась на него светящимися красными глазами. Жон не мог не ухмыльнуться от удовольствия на ее лице. — Да, Вайс? — он спросил. — Ничего, — сказала она, поворачиваясь лицом к классной комнате снова. Жон нахмурился. Это было оно? Она просто хотела, чтобы он заметил её? Какая странная девушка. Впрочем, «странная» - наименьшая проблема в таком месте, как это. Возможно, будет лучше, если они не будут втянуты в какую-то затяжную беседу, когда Хейзел вошел в комнату. Учитель занял свое место в передней части класса, скрестив руки на груди и откинувшись на край стола. — Посмотрите вокруг, — приказал мужчина. Жон сделал, как ему сказали, и повернул голову влево и вправо. Он видел, как его сверстники делают то же самое. — Вас намного меньше по сравнению с началом года. Тот факт, что вы остаетесь здесь в этой школе, является достижением, которым вы должны гордиться. Это искренняя похвала от их учителя? Жон предположил, что если кто-то собирается раздавать комплименты, это будет Хейзел. По сравнению с остальными учителями здесь он казался хорошим парнем. Тот, кто на самом деле заботился о их благополучии. Точнее, Жона. Именно Хейзел дал ему совет, когда он впервые пошел поговорить с Салем. Именно Хейзел сказал ему найти что-то, ради чего стоит жить. В любое другое время и в другом месте, он был уверен, что этот человек мог бы быть хорошим и порядочным членом общества. — Подумайте, почему ваших сверстников больше нет с вами, — продолжил он. — Они были тупыми зверьми, единственной целью которых было сражаться. И, как в гладиаторских играх древности, те, кто живет только для того, чтобы сражаться, умрут так, как они жили. Что у тех, кто остался в этом классе есть такого, чего нет у других? Вы знаете? Вопрос висел в воздухе, и даже если у Жона было желание поднять руку и ответить на него, он понятия не имел, каким может быть этот потенциальный ответ. В конце концов, что отделило кого-то вроде Кардина от Янг? Что отличало Дова от Блейк? Эти две девушки, в частности, были двумя из самых чудовищных гибридов, и все же они выжили там, где другие не смогли. На своей периферии Жон увидел, как рука Вайсс поднялась в воздух. Она терпеливо ждала, пока Хейзел обратит внимание. — Все они были грубыми мужланами, — уверенно ответила она. Жон нахмурился, когда подумал об этом. Это правда? Кардин, Дов, Скай, Рассел, Нолан… — Нет, — ответил Хейзел, отрицая ответ Вайсс и прерывая воспоминания Жона. — Мэй, девушка, тоже мертва. Жон увидел, как лицо Вайсс исказилось в мысли, отчаянно пытаясь придумать новый ответ. Он знал, что девушка ненавидела ошибаться. Это не удивило бы его, если бы она продолжала отвечать неправильно снова и снова в отчаянной попытке доказать свое превосходство над одноклассниками. В конце концов, однако, Хейзел решил ответить на него сам. — Вы все нашли в жизни нечто большее, чем простое насилие. Вы все нашли то, ради чего стоит жить. Знакомые слова прозвучали в голове Жона. Это был тот самый совет, который Хейзел дал ему в начале своего пребывания здесь. Как оказалось, совет был не только для него. — Как мы уже говорили ранее, обнаружение и поддержание вашей человечности является ключевой частью поддержания вашей человеческой формы. Это важный фактор в способности манипулировать вашей Аурой и не препятствие ей в разрушении вашего разума. — Мысли Жона вернулись к Блейк и ее припадке ярости, когда она разожгла собственную ауру. Ее отсутствие человечности сделало такие усилия опасными и болезненными. — Все вы здесь, так или иначе, нашли и приняли нечто отчетливо человеческое. Жон вздрогнул, когда что-то справа коснулось его руки. Обернувшись, он увидел, что Руби взяла его под руку под столом. Она улыбнулась ему, и его сердце замерло. Выражение ее лица было таким же ярким и красивым, как закат. Боги, он не видел солнца уже несколько месяцев. Оно никогда не светило в этом испоганенном месте. Увидит ли он его снова? — Семестр подходит к концу, и танцы будет проходить в ближайшем будущем. После этого будет выбрана команда из четырех человек, которая отправится в Вейл, чтобы присутствовать на Фестивале Вайтела. Я хочу, чтобы вы нашли сегодня время подумать о прошедшем семестре и почему вы здесь, а ваши одноклассники - нет. Подумайте о том, что отделило вас от них. Подумайте о том, что вы нашли в себе и других, тех, что побудили вас жить так долго. Это все. Хейзел вышел из класса. Неожиданно, но по сути задание было на свободное время. Не совсем домашнее задание. Неважно, говорили ли студенты между собой. На самом деле, общение в такой человеческой манере, вероятно, поощрялось, если слова их учителя были чем-то, что можно было бы пропустить. Внимание Жона снова было обращено вправо, на этот раз, когда Руби начала тереть свои рога вверх и вниз о его плечо. Отступив, она снова улыбнулась ему. — Привет. Ее радостный нрав теперь значил для него даже больше, чем раньше. Она знала и приняла его таким, какой он был. Как она сказала, так же, как он её. — Привет, Руби, — так же радостно ответил он. — Итак… о том, что сказал профессор Райнарт, — тихо сказала она. — Я думаю, что знаю свой ответ. Слова согрели его сердце. Благодаря ему Руби действительно принимала свою человечность. Как он и хотел. Несмотря на то, что Салем предупреждала его об этом и что это закончится полным провалом, Руби была доказательством того, что успех возможен. Он мог его добиться. Все гибриды могли преуспеть, с надлежащей мотивацией и руководством. — Да, — согласился он. — Я тоже. Хейзел поручил ему найти то, ради чего можно жить. Он нашел. Как оказалось, это был не только он сам или его семья. Не просто выжить. Это были его друзья. Руби. Вайсс. Блейк. Янг. Они все были ему так или иначе дороги. Все они нуждались в спасении. Он отказался бросить их, и он мог видеть, что его усилия приносили плоды. Руби была первой и единственной, кто знал, что он был человеком, но благодаря его усилиям она не презирала его за это. Резкий удар слева заставил его вздрогнуть, и он обернулся, чтобы увидеть знакомое выражение неудовольствия на бледном лице Вайсс. — Я считаю, что твое внимание должно быть сосредоточено на мне, — почти требовательно сказала она своим надменным тоном. — В конце концов, тебе что, нужна мотивация кроме меня? Мотивация. Жон точно знал, на что намекала девушка. И если он был честен с самим собой, со своей идиотской, гормональной, подростковой сутью, перспектива секса действительно была очень сильным мотиватором для растущего парня и его потребностей… Звук скрипящего по полу стула снова повернул внимание Жона, и, к его удивлению, Руби встала. — Зачем смотреть на один рог, когда он может иметь два? — спросила она с удивительным ядом в голосе. Вайсс ответила тем же, поднявшись со своего места и поймав в ловушку сидящего Жона между двумя гибридами. — Возможно, один рог - это всё, что нужно для удовлетворения, — ответила она. — Я знаю, что мне понадобился только один рог… Жон чуть не подавился своим собственным языком от слов Вайсс. Что произойдет, если Руби узнает о нем и Вайсс? Будет ли она злиться? Ревновать? Мстить? Не откроет ли она его секрет? Нет, не Руби. Руби никогда так не поступит. Он должен верить в неё. После всего, что она сказала и сделала, она никогда не расскажет его секрет. Она даже убила Кардина, чтобы сохранить его. Рука Руби поднялась, обвиняюще указывая пальцем на девушку с другой стороны от него. — Война рогов! — она зарычала. Руки Вайсс поднялись, чтобы опираться на ее бедра. — Принято. Победитель получает исключительное право на Жона. Губы парня начали двигаться, а из них начали вырываться слова. — Ч-что? — Не беспокойся, — сказала Вайсс, положив руку ему на плечо. — Я не проиграю этому калечному существу. Другая рука легла ему на другое плечо. — Я спасу тебя от неё, — утешительно сказала Руби. — Тебе никогда не придется бояться еще одного удара от её рога. Он хотел протестовать. Он хотел сказать, что он не принадлежит Вайсс, и что он не был каким-то призом, который можно выиграть в поединке. Однако он знал, что такие слова не послушают. Если и было что-то, чему он научился в этой академии, так это то, что гибриды имели свою собственную культуру. Ту, которую такие люди, как он сам, никогда не поймут полностью. Девочки переместились в угол классной комнаты и начали убирать парты для своей импровизированной арены. Несмотря на все разговоры Хейзела о том, что для успеха нужна человечность, а не насилие, Руби и Вайсс уже были готовы к этому. Знакомое зрелище двух девушек, кружащих друг с другом с опущенными головами, наполнило его зрение. Парень вздохнул, зная, что это, вероятно, закончится, как последний бой, когда обе девушки упадут на пол с поврежденными головами. — Разве вы не популярны, а, мистер? Жон обернулся и увидел улыбающуюся Янг, стоящую позади него. Схватив один из недавно освобожденных столов, она развернула его так, чтобы она могла сесть рядом с Жоном и занять удобное место для наблюдения за дуэлью гибридов. Она была права, но не совсем. Когда две девушки буквально борятся за тебя, делает тебя популярным по умолчанию. Однако это не значит, что ему должно это нравиться. — Я думаю да… — согласился он. Янг уселась, положив свою гигантскую руку на поверхность стола. — Однако не могу сказать, что я их виню. После того, что ты сделал с Кардином, ты стал лучшим учеником в классе. Правильно. После того, что он сделал с Кардином. Слух Руби распространился, чтобы защитить его секрет. Чтобы заставить всех подумать, что он действительно был существом, способным разорвать гибрида голыми руками. — Да, — соврал он. — Кардин… получил то, чего заслуживал. По словам самого Хейзела, он это заслужил. Он жил только ради насилия. Те, кто жил мечом, умрут от меча. Или от косы Руби, но эта маленькая деталь не имела значения. — Хотела бы я быть там, чтобы увидеть это, — продолжила Янг. Палец от ее человеческой руки провел линии на его плече. — Но для Левиафана Гримм, я полагаю, это не слишком удивительно. Кардин думал, что он большой мальчик, но столкнулся с еще бóльшим… Он не был уверен, но похоже, что в этой фразе был какой-то намек. Янг всегда была одним из самых человечных гибридов, несмотря на ее чрезмерно чудовищную внешность. Если кто-то из них и понимал сленг и тонкие намеки, это была бы она. — Я бы предложила тебя как следует поздравить, но я думаю, что кто-то опередил меня. Сердце Жона замерло, и он повернулся к Янг — Что? — О, пожалуйста, ты не думаешь, что я чувствую этот запах? Ты пахнешь ледяной сукой. — Ты можешь чувствовать запах этого? — Жон, я могу почувствовать это. Аромат Вайсс повсюду вокруг тебя, даже после того, как Руби пытается покрыть тебя своим. Насколько сильно было её обоняние? Неужели запах действительно так много для них значил? Он вспомнил, как Руби однажды сказала, что спит рядом с ним в постели, чтобы удержать Блейк подальше. Что если ее запах будет на нем, то это защитит его от Блейк. Но если Янг знала… значит ли это, что Руби уже знала? Янг улыбнулась, прежде чем тихо рассмеяться. — Должна сказать, я не ожидала, что ты соберешь свою собственную стаю. Когда я предлагала, ты казался совершенно не заинтересованным во всех подобных вещах. Но я думаю, что Альфа-самцы делают то, что хотят, когда хотят. Жон нахмурился. Глупая запутанная культура. Что это вообще значит быть альфа-самцом? А что это была за стая? Улыбнись и кивни, сказал он себе. — Правильно. Стая. Ну, как ты и сказала. Я делаю то, что хочу, когда хочу. Как убийство Кардина. И… спаривание. Он все еще не знал, как к этому относиться. Конечно, он заботился о Вайсс, но он не знал, как вообще работали отношения у гибридов или вообще имели ли они отношения. Когда они начинали встречаться друг с другом, они встречались всю жизнь? Или они просто размножались и шли дальше? Чего от него ожидала Вайсс? — Думаю, это имеет смысл с учетом того, что ты спишь с ними обеими каждую ночь. Что я действительно хочу знать, так это то, куда влезает Блейк? Или не влезает? Янг задавала ему вопросы, на которые он сам себе не мог дать ответы. Вопросы, в которых он мог только догадываться, что она на самом деле имела в виду. Она спрашивала, были ли он и Блейк… В его голове мелькнуло изображение острых зубов и длинного языка. Секс с Блейк. Какая ужасная мысль. — Нет, не Блейк, — сказал он поспешно. Это была и правда, и его истинное желание. — Прошу прощения, но нет. — Он не знал, почему он извинялся. — Я думаю, что две из трех не плохо. Он снова нахмурился. Две? О чем она говорила? Еще один удар черепов привел к тому, что обе девушки упали на пол. Да, так же, как их последний поединок, этот, скорее всего, закончится ничьей. Несмотря на все их слова и браваду, они обе были ужасными дуэлянтками. Не то чтобы он вообще мог что-то говорить об этом, учитывая, что он даже не был гибридом. Тем не менее, даже он мог видеть, насколько неэффективными были их атаки. Эту глупость пришлось прекратить, прежде чем обе девушки действительно поглупели от повреждений мозга. Надеясь, что все, что они получили, были синяки, Жон также надеялся, что боль в их черепах перевесила любое дальнейшее желание нападать друг на друга ради него. Он встал и подошел к двум гибридам, которые в настоящее время держались за набитые головы, лёжа на полу.***
Руби вздохнула, рассеянно тыкая в кусок коровьего мяса. Оно было недавно вырезано и все еще пропитано кровью. Но после нескольких недель кулинарных приготовлений Жона это уже не вызывало аппетит. Жон… Мысль о её соседе по комнате, словно вгоняла нож в грудь, она же решила принять его, человека, убила другого гибрида ради него. Так почему бы ему не спариться с ней?! Ее последний поединок против Вайсс снова закончился неутешительно. Ещё раз, она и её одноклассница закончили вничью. Ничья, которая была прервана Жоном, прежде чем дуэль могла продолжиться. Вопрос был в том, почему? Он делал это, чтобы защитить Вайсс? Его связь с другой девушкой превысила их собственную? Жон и Вайсс явно спарились в начале недели. В тот день они вдвоем сильно пахли друг другом, и Вайсс после этого была глупо позитивна. Почти так же, как и она. Руби из этого узнала две вещи. Во-первых, Жон был теперь открыт к спариванию, и, во-вторых, он, должно быть, очень хорошо справлялся с этим, судя по глупой улыбке, которая не слезала с лица Вайсс до конца дня. Она знала, что Жон всегда находил Вайсс прекрасной. С того самого момента, когда он впервые увидел ее человеческий облик, стало очевидно, что она привлекала Жона. Она задавалась вопросом, может быть, это был ключ. Неужели Жон был более склонным к спариванию с ней, если бы она приняла свою человеческую форму? Если она это сделалает, сможет ли она удержать ее, пока она спаривается? Что если она вернется к своей истинной гибридной форме в середине этого? Жон потеряет интерес? То, что она рассказала Жону ранее в классе профессора Райнарта, было правдой. Она нашла что-то, что помогло бы принять человечность. Больше чем это. Она нашла кого обнять, того кто буквально человек. Она любила Жона. Она сама вряд ли могла в это поверить, но что еще это могло быть? Она любила его! Она любила его не так, как Янг, но все равно это была любовь. Она хотела выразить эту любовь физически, как это делали люди, точно так же, как в том документальном фильме, который Вайсс показала им однажды. Она хотела принять его не только как своего друга. Руби очень этого хотела. Достаточно сильно, чтобы бросить вызов однокласснице в дуэли. Дуэль, которая, к сожалению, оказалась нерешенной, и статус-кво остался. Это было нечестно. Сначала она была подругой Жона. Она должна была быть его первой. Не Вайсс. Тем не менее, это не значит, что Вайсс должна быть единственной. — В чем дело? — спросила Янг с беспокойством в голосе. — Ты едва перекусила. Руби вздрогнула, она забыла, что Янг была здесь. Она подняла взгляд от кровавого куска мяса на тарелке перед ней — Это Жон… — сказала она с еще одним вздохом. — Проблема в нем? — Янг усмехнулась. — Жон дает тебе меньше своего нижнего рога теперь, когда Вайс тоже с ним? Меньше его нижнего рога? Она не получила ни одного его нижнего рога! И не из-за отсутствия попыток! — Но я не получила ни одного! — Руби огрызнулась. Несмотря на свою прямоту, ей еще предстояло принять вызов. — Когда-либо! Она не хотела звучать так же злобно и отчаянно, как раньше, но зная, что Жон спарился с Вайс, она злилась. Если бы не ситуация с Кардином, возникшая сразу после этого, она была уверена, что чувствовала бы себя еще хуже. У нее было бы достаточно негатива, чтобы заставить ее сестру гордиться. Стол дрогнул, когда кулак Янг упал на него. — Что? Но ты сказала, что ты и он стали друзьями несколько недель назад. Это была маленькая ложь, чтобы заставить Янг отступить. Дело в том, что они не спаривались. Возможно, они спали вместе, возможно, он видел ее голой, и она, возможно, знала его самый личный секрет, но они еще не достигли уровня спаривания. И теперь она задалась вопросом, будет ли он достигнут когда-либо. В конце концов, он выбрал Вайс, а не ее. — Я… возможно, солгала об этом, — призналась она. — Так подожди, вы спите каждую ночь в одной постели, а ему все равно не интересно? — Это правда! Я не могу привлечь его внимание, что бы я ни делала. Я не знаю, что сделала Вайс, чтобы заставить его это сделать. Это так расстраивает! Янг недоверчиво посмотрела на нее. — Невозможно! Он пахнет тобой уже несколько недель! Еще до того, как Вайс и ее один рог получили ее крошечные руки! — Я точно знаю! — Руби застонала от разочарования. — Я пахла им всю неделю, потирая рога об него и все остальное. — Серьезно ничего? — недоверчиво спросила ее старшая сестра. Руби не могла винить ее за эту реакцию. Потирания рогом было универсальным признаком того, что ты возбужден у гибридов. Руби энергично терла его после убийства Кардина. Единственный способ, которым она могла бы быть более откровенной, — это если бы она крикнула ему «спарься со мной». — Ты мурчала, делая это? — Точно! — Руби шлепнула по голове в осознании. Как она могла забыть про мурчание? Она также забыла, как болит ее голова от ее ранней дуэли с Вайс. Ее рука ударила больное место, где рог и череп соединялись друг с другом. Руби вздрогнула, тяжело дыша от удара собственной рукой. — Ойей… — простонала она. — Смотри, Руби. — Янг положила руку ей на плечо. — Очевидно, тебе нужно попробовать другую тактику. — Тактику? Например? — Может быть, прояснишь, что ты хочешь. В конце концов, ты делишь с ним комнату. И кровать. Не то чтобы у тебя не было возможности рассказать ему, чего ты хочешь. Руби обдумывала, что сказала Янг. Это было верно, что все ее попытки шли окольными путями. Она всегда пыталась сказать ему, чего она хотела, не будучи на самом деле агрессором. Все это время она ждала, пока он сделает первый шаг. Но было очевидно, что он не собирается это делать. Может, ей стоит взять пример с Вайс и быть более агрессивной? — Но не волнуйся, я немного поболтаю с ним. — Поболтаешь? — тревожно спросила она. Янг обычно не болтала. Она позволяла своим кулакам говорить за нее. — Ага. Хороший разговорчик. О том, насколько лучше моя младшая сестра, чем старуха-однороговая. — Спасибо. — Руби кивнула, хотя ей не нравился тон, с которым говорила ее сестра, но если это приблизит ее к цели, это будет приемлемой жертвой. Но сейчас ей просто нужно было придумать новую тактику соблазнения. Может, ей просто снова начать спать голой.