Я не отвернусь

В коридоре было много людей, впрочем как и всегда. В эти несколько минут отдыха от унылых уроков каждый занимался своим делом: кто-то повторял домашку, другие ее списывали, а кто-то убежал за школу дабы покурить. Салли не относился ни к первым, ни ко вторым и уж тем более не к третьим. Парень достал свой старенький телефон и открыл чат с Ларри. — « Ля, чел, я понимаю, ты у нас гений, но соизволь прийти на уроки» — не успел протезник отправить сообщение как рука упала ему на плечо. Фишер вздрогнул от неожиданности. — Кому это настрачиваем? — Джонсон заглянул в чужой телефон, — Да, это я, собственной персоной! — он задрал голову, а свободной рукой откинул свои патлы. — Ты где был? — Ой, чел, я подумал, что урок миссис Пакертон немного скучноват, так что решил прогуляться, — металлист убрал руку с плеча, — Пошли, Кромсали, у нас урок на втором, — Протезник кивнул и пошёл с Джонсоном. Голубоволосый погрузился в свои мысли. Недавняя записка не выходила у парня из головы. Фишер общается только с тремя людьми в школе, так от кого это может быть? Салли был в раздумьях и не заметил как в кого-то врезался. — Эй, мудила, смотри куда прешь! — Фелпс сжал руки в кулаки, готовый начать драку. Протезник виновато опустил глаза и уже собирался извиниться как перед ним встал патлатый. — Ты сам не видел куда свою тушу тащил?! — Джонсон смотрел на Трэвиса сверху вниз. Во взгляде читалось лишь презрение. Блондин цыкнул, развернулся и пошёл в обратном направлении, сказав что-то вроде «педики» перед уходом. Сал благодарственно кивнул другу, получив в ответ улыбку. Протезник покраснел, смущённо отворачиваясь. Парни подошли к своему кабинету. У соседнего стояли Эшли с Тоддом. Девушка, заметив друзей, радостно помахала рукой, рыжий лишь ухмыльнулся. Парочка подошла к друзьям. Шатенка сразу же начала расспрашивать голубоволосого о его самочувствии, Моррисон о чем-то расспрашивал патлатого, улыбаясь все шире. Салли не стал говорить ни о своих смутных воспоминаниях вчерашнего вечера, ни о таинственном любовном послании. Прозвенел звонок и снова начался унылый урок на котором каждый искал себе какое-нибудь занятие: чтение интересных статеек в книге, игры в телефоне, рисование, ну и конечно же любимое занятие отличников — пересказ зазубренного текста. Неужели муки закончены? Через считанные секунды прозвенит звонок и этот ад закончится? Все сидели, сверля глазами настенные часы. Уже никто не слушал монолог учителя, пытающийся доказать какую-то очень важную теорему. Все внимание было приковано лишь к тикающему устройству. С соседней парты был слышен обратный отсчёт. Три… две… одна… Звон раздался во всем здании, разрешая покинуть обитель мук. Все стали судорожно собирать свои вещи и выбегать из кабинета. Как ни странно, но Фишер не был исключением. Обычно спокойный, он вместе со всеми рванул из класса в предвкушении отдыха. Парень уже стоял на крыльце школы, но вспомнил, что что-то забыл. Ну или кого-то… Джонсон лениво перебирал ноги, волоча позади себя портфель. Он потянулся, зевнул, потирая глаза. По всей видимости уроки не в тягость, когда спишь. Салли толкнул друга в плечо, заставляя второго отбросить остатки сна. Парни направились в апартаменты. Спустившись на лифте в подвал, парни зашли в квартиру. Из кухни приятно пахло и слышались звяканье посуды. Лиза вовсю стряпала обед. Заметив сына, она улыбнулась, оставляя готовку. Женщина поприветствовала гостей и начала сервировать стол на двоих.  — Мам, нас трое, почему только две тарелки? — Ларри уже подходил к кухонному гарнитуру, собираясь взять ещё одну.  — Лариженочек, я не буду, мне на работу пора, — Джонсон поцеловала сына и направилась к входной двери и по пути взъерошила голубую макушку протезника. Женщина крикнула, что любит Ларри, попрощалась с Фишером и вышла. Металлист пожал плечами и жестом пригласил протезника к столу. Салливан отказывался от обеда, аргументируя это тем, что он не голоден, но живот предательски заурчал. Джонсон положил парню в тарелку запечённое картофеля с мясом и отвернулся.  — Ешь, я не буду смотреть, — Фишер смотрел то на спину друга, то на кушанье. Голубоволосый вздохнул, расстегнул нижний ремешок крепления, приподнимая протез. Быстро съев стряпню Лизы, он поспешно натянул на лицо свою «защиту». Протезник тихо сказал «все», разрешая Джонсона развернуться и начать есть. Салли же по хозяйски взял чайник и налил себе чай. Парень открыл ящик, доставая трубочку, и вернулся за стол. Фишер кинул в кружку пару кубиков сахара и начал размешивать их трубочкой. Между парнями завязалась беседа. Ларри решил начать диалог с обсуждения Фелпса. Высказывая все, что патлатый о нем думает, разговор двоих превратился в сплошной монолог. Джонсон отрывался от еды, возмущённо жестикулируя руками дабы и Сал прочувствовал всю ненависть к блондину. Протезник начал строить башенку из рафинада, проговаривая сколько кубиков в ней было. — Двенадцать! Ларри их двенадцать! — радовался Фишер подобно ребёнку, которому купили новую игрушку. — Рад за тебя, чел. Интересно, а она устойчивая? — Металлист несильно толкнул стол из-за чего строение пошатнулось. Голубоволосый поспешно начал придерживать шатающуюся башню. Патлатый ещё раз толкнул стол, на этот раз чуть сильнее. Этого землетрясение сахарное здание не перенесло. Строение повалилось набок, рассыпаясь.  — Ларри! — Фишер старался быть злобным, но это не очень хорошо получалось. Патлатый же залился смехом. Пара кубиков упала со стола, так что протезнику пришлось их искать. Первый парень нашёл без труда — он был под столом. Второй было тяжело не только найти, но и достать. Рафинад закатился под угловое кресло, служившее заменой нескольким стульям. Голубоволосый полез под сиденье, пытаясь дотянуться до сахарного кубика. Джонсон лишь наблюдал за этими действиями. Но тут парня привлёк листок в заднем кармане Фишера. Металлист достал бумажку, развернул и начал читать. Салливан же быстро выпрямился и налетел на шатена, стараясь вернуть его тайное послание. Патлатый лишь несильно оттолкнул его. Дочитав признание, парень сжал лист в кулёк. Глаза горели, выражая лишь гнев. — От кого это? — от такого грубого тона у Фишера пробежали мурашки.