the fallen ones

В конце концов я сама быстро выкинула эту затею из головы. Не в моих принципах показывать страх, но неизвестность и вправду пугает. Он ушёл в душ и я уснула, успокоившись и взяв себя в руки. Ещё несколько дней провела у Егора, прежде чем парень понял, что я точно в норме. Взяв с меня обещание убрать демонские ловушки в доме, вернул ключи от моей машины и отправил домой, сказав, что скоро свидимся. Но я правда не понимала зачем мне это. Мы не враги, но и не друзья. Не возлюбленные, чтобы вот так, сидя в ванной целоваться. Мы чужие друг другу люди, возможно, даже соперники, где один всегда готов помочь другому. Сны прекратились, как и желание жить в общем. Нет, мне не было больно, я не чувствовала вину, обиду или злобу. Нет, я не была в депрессии. У меня просто не было интереса. Я отдалилась от подруг, от бизнеса, от учёбы и была погружена лишь работой в издательстве. Однако было кое-что ещё, что волновало меня. Это мои новые ощущения. *** Просыпаюсь от настойчивого звонка в дверь. Противная трель ни на секунду не замолкает, заставляя меня подняться с постели и уже вообразить себе висящие на люстре кишки звонящего. Быстрым шагом двигаюсь к двери в одной лишь пижаме и резко открываю дверь. Однако, увиденное, в миг меня смягчает. Соня, Вика, Даша и Лиза. Девочки без приглашения заходят внутрь, ставят на стол пакеты и начинают снимать верхнюю одежду, здороваясь со мной. Я хмурюсь, скрещивая руки на груди, и подхожу к столу. Несколько бутылок шампанского, шоколад и бутылка Мартини. К этой картине Лиза ставит бутылку виски: — На случай, если из тебя прийдется выуживать много информации. — В смысле? — Спрашиваю я. — В том, — Начинает Даша. — Что ты изменилась. Перестала поддерживать с нами связь, стала чаще пропускать пары. — И на точке тебя не видно, — Добавляет Лиза. — В чем дело? — Много работы, — Устало вру я, — Статьи, статьи и ещё раз статьи. К тому же, вы знаете, что иногда я пропадаю на какое-то время, потому что мне нужно подумать о чем-то. — Да, — Говорит Соня. — Пропадаешь, но обычно ты все равно поддерживаешь с нами связь, а тут и вовсе пропала. Это из-за твоего Громова? — Ага, — Обидчиво добавляет Лиза, — У Влады харь появился, вот она про нас и забыла. Я фыркаю: Угомонись, мне не нужны парни. Девочки издевательски поддакивают. Я лишь делаю глубокий вздох. Меньше всего мне хочется что-то кому-то доказывать. Сажусь за стол, наблюдая за тем, как Вика уже достаёт бокалы. Даша, открывая окно, садится напротив и закуривает. — Рассказывай давай, — Говорит она и почему-то именно сейчас не раздражает меня. — Я понимаю. У тебя всегда такое, когда появляется новый человек и ты уделяешь ему больше времени, чтобы узнать поближе, но это раньше не длилось так долго. Будто ты меня знаешь, пустышка. — Потому что дело вовсе не в новом человеке, — Тихо бормочу я. — Не в этом дело. Лиза и Соня выходят из квартиры и спускаются вниз, после чего приносят несколько коробок пиццы. Вика разливает шампанское по бокалам. Достаёт телефон: — Хочешь или нет, но на твоей квартире через час начнётся вечеринка. — Чего? — Протягиваю я, игнорируя все позывы накричать на подруг. — Мы просто хотим вернуть нашу подругу-тусовщицу, — Произносит Лиза, хлопая меня по плечу, — А дом у тебя большой, поэтому в самый раз. Идти ведь ты никуда не хочешь, а как говорится: «Если Магомед не идёт к горе, то гора идёт к Магомеду». — Поэтому, подруга, тебе пора наводить марафет, — Улыбается Соня. Я беру бокал с шампанским и следую в гардеробную, где начинаю пересматривать вещи. Самое неприятное, что мероприятие будет проходить у меня, а это значит что уборки после не миновать. Раньше бы я всех выгнала к чертовой матери, зазвала бы в клуб или сняла коттедж, но сейчас сил ни на что нет. Пускай будет так. Выбор останавливаю на чёрных джинсах с дырками и зеленом свитшоте. С волосами я тоже особо не заморачиваюсь. Высокий хвост и все на этом. *** — Я такой пьяный, — Произносит Макс, опустошая очередную бутылку пива. Улыбаюсь. Кого здесь только нет: и пара работников, и несколько однокурсников и парень Даши. Даже незнакомые ребята, один из которых неприятный парень, что уже час сидит и бросает лукавые взгляды в мою сторону. Я много не пью, что удивительно. Меня расслабляет от двух бокалов шампанского, но не так, как остальных, поэтому сейчас мне остаётся только сидеть на диване, жевать пиццу и листать ленту в Instagram. — Привет, — Парень, наблюдавший за мной столько времени наконец решил познакомиться. — Тима. — Влада, — Киваю я. Тима представляет из себя невысокого, но крепкого парня с правильными чертами лица, карими глазами, смуглой кожей и темными коротко-стриженными волосами. Он симпатичный, но не мой типаж. К тому же, веет от него чем-то нехорошим. Снова шестое чувство? — Чего скучаешь? Какой банальный вопрос, Тима. Я поднимаю на него взгляд и слегка улыбаюсь: — Небольшая проблема. — Я могу чем-то помочь? — Жалкое подобие усмешки появляется на его лице и я даже не могу понять отчего так категорична. Он для меня сразу попадает в категорию людей, которые носят в себе темную душонку. Жизненный опыт? Интуиция? Я не знаю. — Ты мент? — Прямо спрашиваю я. — Нет, — Улыбается он. — Я учусь на программиста. Кажется, мне везёт. — Тогда, возможно, можешь помочь, — Я убираю телефон в карман, — У меня на компьютере несколько папок, которые надо взломать. Умеешь? — Да без вопросов, — Улыбается он. — Пошли к тебе в комнату? Я чувствую что-то неладное, но мне не страшно. Скорее всего, я ожидаю какой-то подставы или конфликта, но знаю, что смогу это выдержать. Мы уединяемая в комнате, куда доносятся звуки музыки, но нас едва ли кто-то может услышать. Поворачиваю замок в двери, включаю компьютер и присаживаюсь на кровать, указывая ему жестом руки на рабочий стол, — Все папки и файлы в иконке под названием «ЕГ». Да, особой креативностью я не отличилась. — «ЕГ»? — Усмехается он, но все же присаживается за стол, что-то щёлкая мышкой. Хмыкнув себе под нос, он достаёт из своей кожаной сумки какую-то маленькую коробку, провода и подсоединяет их к ноутбуку, — Надо подождать пару минут, процесс взлома идёт. Он поворачивается ко мне: — А что мне за это будет? Я улыбаюсь, понимая о чем он и мне нравится обламывать его: — Десять тысяч хватит? Усмешка. Очередная. Гадкая и противная. Что-то оповещает Тиму о конце взлома. Он щёлкает пару раз мышкой и встаёт с кресла, двигаясь ко мне: — Это все, но я хотел бы другую плату. Его рука ложится на мое бедро, притягивая к себе, однако я быстро отталкиваю парня, прохожу вперёд к рабочему столу, где выдвигаю первый ящик и достаю несколько красных купюр. Протягиваю их ему: — На этом сочтёмся. — Нет, — Лукаво изъявляет он, отталкивая мою руку. Тима в миг оказывается рядом, прижимает меня к столу. — Деньги у меня есть. — А девушек нет? — Смеюсь я. — Попробуй только пальцем меня тронь и от тебя ничего, кроме костей не останется. Я не знаю откуда во мне такая уверенность, не знаю что питает меня, но создаётся впечатление, будто какая-то другая сторона во мне, ещё не открытая, чужая и незнакомая, жаждет зрелища. Он смеётся. Искренне, запрокидывая голову назад, а после хватает и больно сжимает мои запястья. Его глаза горят похотью, но я спокойна. Чувствую, как легкое презрение и забава сменяют злость и отвращение. Не позволю ему зайти далеко. — Ты ведь не хочешь, чтобы я доложил этому парню, что ты сперла у него документы с компьютера? — Чувствую горячее дыхание и усмешку в голосе. Улыбаюсь. Теперь смешно мне и Тима, судя по его взгляду, не понимает почему. Что-то внутри меня ёкает, переворачивается, обнажая то, что было запрятано так глубоко и далеко. Так далеко, что я даже не подозревала о том, что могу чувствовать что-то подобное. Зрение становится четким, фокусируется на Тимофее, пока задний план тускнеет и плывет. Я чувствую то, что чувствует он. И понимаю это. Создаётся впечатление, будто я могу пощупать его эмоции и попробовать их на вкус. Толкаю его в грудь так сильно, что он отлетает на кровать позади. Что-то в моем сознании удивляется такой силе, но другая часть, погасившая почти все чувства и эмоции, знает, что все идёт как надо. Медленно ступаю к растерянному Тиме, который устроился на кровати полусидя:   — Попробуй и я оторву тебе руки, ноги, вырву твой жалкий язык и заставлю его проглотить, после чего твои остатки брошу голодным псинам. Он ползёт назад с каждым моим приближением, а на лице его выражается неподдельный ужас. А быть может не лицо его выдаёт, а эмоции, которые я вижу: — Что с твоими глазами? Я и сама не знаю, что с ними, Тими. Парень подрывается, подбегает к двери и, быстро повернув замок, покидает комнату. Я улыбаюсь, прежде чем делаю несколько глубоких вздохов, и присаживаюсь на кровать. Мои руки дрожат, но ясность ума возвращается. Что-то подобное я испытывала с Егором, какое-то влияние. Но тут влияние исходит из меня самой. Когда ты пытаешься не расплакаться в сложной ситуации, но в итоге плачешь. Тут что-то похожее, я не могу держать себя под контролем. Хочется позвонить Громову, рассказать ему все, попросить совета. Кажется, будто не мои подруги сейчас окажут мне поддержку, не те люди, которых я знаю много лет, а этот бандит, который совсем недавно швырял меня из стороны в сторону одним лишь движением руки. Но минутная слабость быстро проходит. Та сторона, что властвовала несколько мгновений назад, сейчас не позволяет показать слабости ни перед кем. Быстро встаю с кровати, включаю свет в комнате и смотрю в зеркало. Глаза. Они точно такие же тёмные, насыщенно-зеленые, как в моих снах и это пугает. Присматриваюсь ещё, моргаю несколько раз. Темнота отступает, естественный цвет возвращается как по щелчку. Показалось? Выключаю свет, снова закрываю дверь и сажусь за рабочий стол. Мысленно благодарю Тиму за оказанную услугу и открываю нужную папку. С того дня, как украла документы с компьютера Громова, так и не рассмотрела схему, поэтому начинаю заниматься этим именно сейчас. Карта одного из районов города, причём самого отдаленного от центра и того, что принято у городских называть неблагополучным. Уровень проституции, наркомании, алкоголизма и бедности имеют тут наиболее высокие показатели. Замечаю несколько улиц, места на которых помечены красным кружком. Это бар «Семерка», тату-салон без названия и клуб «Black Night». Недалёко от клуба отмечена дорога, ведущая к лесу, который красной полосой разделён на две части. Наибольшая часть леса обозначена буквой «С», а наименьшая «А». Так, думаю, что с этим мне ещё предстоит разобраться. Скрываю карту и открываю папку с названием «Авраам». Ожидаю увидеть библейские сюжеты и, вероятно, что-то про Бога, но клацаю по одному из документов, как мне открывается фотография мужчины лет тридцати с чёрными волосами средней длины, убранным в низкий хвост. Здесь он стоит в белой рубашке, чёрном фраке, в брюках-кюлотах. Фотография черно-белая, рядом с ним две улыбающиеся девушки в потрясающе красивых бальных платьях. Однако мужчина рядом с ними неприступен, равнодушен и холоден. Листаю чуть ниже. Тот же мужчина, но уже в чёрном смокинге. Фотография сделана на фоне какого-то джипа в центре и несмотря на то, что под изображениями указаны не просто разные годы, а разные века, он остаётся точно таким же и не меняется. Даже волосы той же длины, что и были. Аристократическая худоба и бледность, гордый стан. Да, кто же ты такой? Закрываю файл и открываю другой. Тут нахожу все о незнакомце, начиная с настоящего имени — Владимир Либерт — и заканчивая подробностями детства. Чувствую себя так, словно роюсь в чужом белье, не имея для этого даже серьезных мотивов, но продолжаю. Ещё несколько файлов содержат информацию о каждом из его работников, всех его предприятиях и членах семьи. Слишком скучно. Вспоминаю как Егор назвал меня «шестеркой Авраама» в клубе. Они конкуренты? Если да, то судя по всему, знакомы давно, а иначе где Громов смог достать такую старую фотографию? Выключаю компьютер и ложусь на кровать. Меня уже ничего не удивляет. Начинаю привыкать к этой жизни. Что-то внутри хочет узнать к чему вся эта схема и что этот Владимир сделал Егору, но притупляю своё любопытство. Но я и так позволила себе много лишнего. Усталость резко накрывает меня, глаза наливаются свинцом. Такое ощущение, будто я недавно пробежала марафон. Натягиваю на себя плед и засыпаю, не задумываясь над тем, что у меня гости, игнорируя музыку и голоса. Мне ничего не мешает сейчас уснуть. *** По утру квартира, на удивление, убрана, поэтому я с большим аппетитом завтракаю, умываюсь, одеваюсь в любимый бежевый свитер и первые попавшиеся под руку джинсы, беру сумку и еду на точку. Мне везёт, что машин на дороге почти нет, поэтому удаётся разогнаться. Скорость — единственное, что успокаивает в последнее время, помогает сосредоточиться и взять себя в руки. Все переживания, тревоги, стресс — остаются на дороге, теряются, становятся не такими значимыми. По дороге покупаю латте в кофейне, что близь точки и выпиваю его раньше, чем приезжаю туда. Лиза пьёт минералку, лёжа на старом потрепанном диванчике в гостиной на первом этаже, пока из подвала доносятся звуки оборудования. Работа идёт полным ходом. Я присаживаюсь напротив, усмехаюсь её состоянию. В силу того, что выпила всего пару бокалов, у меня нет похмелья, зато у подруги, опустошившей вчера с каким-то парнем бутылку коньяка, боль в голове и желание поспать ещё прогрессируют. Она молчит и я молчу. Это тишина из неприятных. Когда хочется что-то сказать, начать разговор, но нет ничего, с чего можно было бы начать. С одной стороны хочется пошутить про то, как она напилась ночью, но атмосфера для этого излишне серьёзная. Я чувствую, что Лиза хочет начать беседу с плохих вестей и интуиция снова меня не подводит. — Ты отдалилась, — Начинает она. — Мне, в принципе, все равно, но Вика с Соней переживают. Она никогда не признает своих чувств, если ей кажется, что человек, сидящий рядом, их не разделяет. Знаю, что сама виновата в этом, но иначе просто не получается. Её равнодушие немного меня задевает, но понимаю, что мое отсутствие тоже нехило задевает близких людей. Мне хочется рассказать ей все, поделиться всем, что происходит в моей жизни. — Что между тобой и Егором? — Спокойно спрашивает она, продолжая лежать на диване и смотреть в потолок с обвалившейся штукатуркой. — Почему ты ночевала у него? Я прочищаю горло. Выдерживаю какую-то паузу, прежде чем ответить: — Я не могу рассказать всего. Она усмехается так, словно последние выводы уже сделаны. Я знаю, что компания обсуждала между собой, происходящее со мной и, вероятно, даже вынесла мне приговор. Приговор, который Лиза вот-вот озвучит и я предчувствую это, поэтому говорю то, что может её переубедить и то, что все же является правдой: — Я могу поплатиться своей жизнью за лишние слова. Дело тут не в доверии. Ты знаешь, что я уверена в вас больше, чем в самой себе. — Тогда почему не можешь рассказать, если уверена, что об этом не узнают лишние уши? — Она оборачивается, глядит на меня своими карими глазами, в которых читается лишь усталость. Люди внимательные всегда видели в глазах Лизы некую тяжесть, словно она пережила что-то очень страшное и волнующее, что-то, что её закалило. Но сейчас в них была лишь усталость. Ей так же, как и мне надоело все происходящее вокруг. — Если ты узнаешь, то будешь подвержена той же опасности, что и я, а возможно и большей, — Задумавшись произношу я. — Не могу тебе объяснить, Лиз. Всему своё время. — Вместе говно всегда разгребали, — Говорит она, — А тут ты хочешь все решить сама. Твоё право. Она снова прикрывает глаза, но по тому, как дрожат её ресницы, я понимаю, что подруга не спит. — Может махнемся на денёк? — Спрашиваю я. — Тебе машину, а мне мотоцикл. Она хмурится: — Ты уверена? Когда в последний раз ездила? Я лишь пожимаю плечами: — Мне хочется погонять. *** Впервые за долгое время небо ясное и безоболочное. Такое голубое и чистое, что меня даже тошнит. Чаще всего не люблю хорошую погоду, поскольку дождь и тучи доставляют куда больше удовольствия. Несмотря на плюсовую температуру и яркое солнце, ветер холодными потоками беспощадно забирается под теплый свитер и пронзает рёбра. Хотя, так всегда, когда едешь на большой скорости. Впрочем, не такой уж большой. Я еду, не нарушая правил дорожного движения, несмотря на то, что рядом нет машин и даже людей. Еду куда глаза глядят, пока по воле судьбы не встречаю знак с надписью «Осколкино». Торможу настолько резко, что зад мотоцикла немного заносит вбок. Самый неблагополучный район города и шанс того, что меня там ограбят или убьют так же высок, как шанс того, что Лиза сопьётся. Но неужели мне стоит развернуться и кататься в другой стороне, когда жизнь сама заносит меня сюда? Я даже дорогу не знала, лишь была наслышана об этой местности, вчера нашла карту этого района. Совпадения? Не верю в них. Думая, что будет, как будет, жму на газ и еду вперёд. Постепенно редкие застройки и пустые поля сменяются оживленными улицами, неприметными домиками и магазинами. На вид обычный посёлок городского типа, каких много в нашей стране. Разве меня обязательно здесь убьют? Однако странные взгляды в мою сторону настораживают. Ну, ещё бы. Тут все друг друга знают и отчего-то я уверена, что никто в районе не имеет мотоцикл за полтора миллиона. Да, Лиза, сейчас это мне прям на руку. Еду ещё немного, сворачиваю и натыкаюсь на улицу, полную людей. Разнообразные кафе, клубы, кальянные и бары. Один из которых так и манит к себе, приветствуя уже знакомым названием из неоновых светящихся букв «Семёрка». Боясь, что средство передвижения подруги будет угнано, паркуюсь на самом видном месте и блокирую руль. В очередной раз странное предчувствие настигает меня. Сосредотачиваюсь на ощущениях. Захожу внутрь, понимая, что попала на вражескую территорию. Не знаю отчего решила так, но что-то внутри отторгает это место. Тошнит, в глазах темнеет. Мужчины, сидящие в баре обращают на меня свой взор, полный ненависти и призрения. Взгляд плывет, фокусируется то на одном лице, то на другом и лица эти мелькают слишком быстро. — Нарушаете договоренности, — Слышится хриплый голос пожилого бармена. — Наши леса рубить не позволю, проваливай. Я не понимаю, что он обращается ко мне, пока он сам не подходит близко. Мужчина хмурится, вижу, что он хочет вытолкнуть меня отсюда, убить, чувствую его ненависть, но он не делает ничего из желаемого. — Что ты стоишь? Вам здесь не место, черти, — Возмущается он и я вижу, как ярость пробуждается в незнакомце с каждым словом, но ничего не могу сделать. На меня давит вся атмосфера, да так сильно, будто мне кажется, что тело мое будет сдавлено, превращено в лепешку. Собираюсь с мыслями, с остатками сил и выхожу из бара. Свежий воздух помогает прийти в себя, но не до конца. Люди. Они стоят и смотрят на меня со страхом, восхищением и ненавистью одновременно. Сажусь на мотоцикл и уезжаю, жалея, что приехала. Дорога летит перед глазами. Я все ещё чувствую себя опьяненной этой странной атмосферой бара и прихожу в себя лишь тогда, когда выезжаю за его пределы. Адреналин. Гоню слишком быстро, едва справляясь с управлением, но несколько чёрных машин виднеются позади. Они едут так же стремительно. Я сворачиваю вправо и они за мной. Чтобы убедиться в достоверности своих предположений, еду в другую сторону — сторону леса. И хвост мой туда же. Стрелка спидометра зашкаливает, ветер едва ли не сносит меня с мотоцикла. Одна машина подъезжает слишком близко. Одно мое движение становится слишком резким. Одна лужа из чего-то липкого, что мне не удаётся заметить сразу. Мотоцикл заносит, я еду боком, прежде чем падаю на асфальт, проезжая несколько метров по грубой поверхности, разжигающей кожу и одежду, прежде чем ударяюсь головой обо что-то очень твёрдое. И снова лишь темнота. Резкая, приятная, знакомая тьма.