Я думала, про тот день. Неплохо, если бы то был мой первый в жизни поцелуй с парнем. Если б я могла сама составлять свою жизнь из фрагментов, сделала бы этот поцелуй первым. Харуки Мураками — «Норвежский лес»
Новый день знаменуется для певицы кое-чем важным и уж точно нервирующим. Девушка одновременно и взбудоражена предстоящим разговором, и чувствует себя взвинченной и встревоженной, словно от предстоящего события зависит ее собственная жизнь. К сожалению, как еще совсем недавно выяснила мадемуазель Буршье, Алистер был чрезмерно занят на службе и затерялся где-то на маленьких улочках Лондона. Поэтому девушка полагает решить все намного проще — остановиться в кабинете Рыцаря-командора. Тут-то он точно появится рано или поздно! А чтобы не чувствовать себя заскучавшей в тихой комнате, Селина захватила с собой один из тех бульварных романов, которые, вообще-то, певица не любит. Однако она и представить себе не могла, насколько долго ей придется сидеть в кабинете, поэтому между скучающим одиночеством и времяпрепровождением с книгой, пусть и не самой хорошей, выбирает все же второе. Кабинет Алистера Д`Аргайла оказывается довольно просторным, как подмечает мисс Буршье на первый взгляд. Она заходит сюда тихо, словно вор, замышляющий очередное дело. Впрочем, наверное, ей здесь и нельзя находится, ведь на столе, скорее всего, были те из документов, которые предназначены не для посторонних глаз. — Но я же не собираюсь рыться в бумажках, — себе под нос бурчит девушка, после чего уверенно садится на удобный кожаный диван, стоящий у стены. Селина устраивается поудобнее и даже скидывает неудобные новые туфли, из-за которых певица уже успела намять себе несколько болезненных мозолей. И, казалось бы, книга оказывается абсолютно предсказуемой и незамысловатой, но даже у нее получается скрасить тусклое и однообразное одиночество. В кабинете царит звенящая тишина, время от времени прерываемая шелестом книжных страниц. А само время, наверное, и впрямь ускоряет свой ход. Мгновение назад стрелки показывали час дня, сейчас же, на миг оторвавшись от книги, Селина замечает неумолимое 17:36 на круглых часах, которые так удачно висят на стене напротив дивана. — Будет неприятно, если мистер Д`Аргайл не вернется сегодня сюда, — тяжело вздохнув, подмечает девушка и от усталости заваливается на спину на диване. Он оказывается очень даже мягким, а книжка настолько скучная, что больше подходит в качестве преграды от заходящего солнца. Мисс Буршье, довольно потянувшись на диване и улегшись в наиболее удобной для себя позе, кладет книгу на глаза. И так получается, что время продолжает неумолимо идти, а скука и сон подкрадываются с мадемуазель быстрее, чем в кабинете появляется Алистер. Поэтому ближе к вечеру, когда многие Рыцари, в том числе и сэр Лукан, возвращаются в Вестминстерский дворец, мисс Селина Буршье продолжает сладко посапывать в кабинете командора. Она ведь даже и не подозревает, что уставший и мечтающий лишь о покое и тишине мужчина энергично приближается к единственному островку своего уединения, которое, к слову, было варварски захвачено одной певицей. — Я жду отчетов к завтрашнему вечеру, — если бы Селина не спала, она бы прекрасно услышала топот тяжелых сапог и слова сэра Лукана. Он идет по коридору, отдавая последние приказы, на которые вообще способен после столь сложного дня. В Уайтчепеле снова неспокойно, впрочем, ничего нового. Да, конечно, Рыцари были не обязаны решать все эти проблемы, в этом районе были свои констебли и полисмены, но они почему-то не справлялись со своими обязанностями, что, откровенно говоря, злило Рыцаря-командора. Иногда он и забывал, насколько люди бывают слабы и беспомощны. Но, как говорится, ему красочно и в полной мере напоминают о хрупкости людей, когда сэр Лукан, уже готовый распрощаться с плотным и сковывающим движения мундиром, переступает порог своего кабина. Слово «своего» можно подчеркнуть несколько раз… красным цветом. Первое, что он замечает — стоящее в помещение плотное облако цветочных духов. И он даже знает, кому они принадлежат, отчего с губ мужчины слетает тихий и обреченный вздох. Время от времени ему кажется, будто этот аромат преследует его всюду, куда бы он не пошел. Тем не менее, теперь у происходящего хотя бы было логическое объяснение. Несколько пуговиц мундира были расстегнуты, а Алистер встает как вкопанный посередине кабинета. Удивленно смотрит на занятый диван, а на автомате уже начинает застегивать мундир обратно. Сначала он уверяет себя, что все это шутки его уставшего рассудка, но, когда «тело» на диване довольно причмокивает губками и, благополучно приближаясь к краю, падает на пол, сэр Лукан приходит в себя. Однако продолжает молча наблюдать за комичной ситуацией. Селина Буршье после не самого удачного пробуждения пытается сесть, но сон явно пока не собирается ее отпускать, отчего певица выглядит самую малость испуганной и дезориентированной. Тихая усмешка слетает с губ Алистера, и он все же решает подойти к растерянной девушке. Присев на корточки перед Селин, командор осторожно поправляет платье, которое после падения спящей задралось несколько больше позволенного. — Хотел бы спросить, что Вы делаете в моем кабинете, но, пожалуй, прекрасно все видел сам, — на удивление Алистер ни капли не злится из-за посягательства на его личное пространство, а, скорее, наоборот, его забавляет все то, что он видит перед собой. — Или Вы все же поделитесь со мной, Селина? — Я искала тихое место для чтения, — мужчина помогает мисс Буршье подняться на ноги, после чего певица коротко кивает в сторону книги, которая небрежно валяется на диване. В общем-то… Алистер почти верит Селин. Она неплохо врет, и кто-то другой, может, и поверил бы в столь невинную ложь. Но только не сэр Лукан, он прекрасно слышит, как быстро колотится сердце дочери сэра Гавейна, что искренне говорит о попытке утаить всю правду. — По пути сюда я встретил Вашего отца, Селина. Он сказал, что не видел Вас весь день, — а вот теперь блефует сам командор. За сегодня мистер Д`Аргайл ни разу не встречал Виктора, но это не мешает ему попытаться вывести мисс Буршье на чистую воду. — Я увлеклась? — менее уверенно добавляет девушка. Но Алистер просто отказывается верить в то, что кто-то, вроде этой девушки, будет читать дешевую книжонку, купленную в какой-то сомнительной подворотне. — Попробуйте еще раз. — Что ж, ладно, — Селина эмоционально взмахивает руками, но потом со всей смелостью, присущей ей, упирается взглядом в Алистера. Ее темные ресницы то и дело подрагивают, но глаз в сторону девушка не отводит, будто бы бросая вызов Рыцарю-командору. — Я буду рад услышать правду, — проницательность Д`Аргайла в очередной раз поражает мисс Буршье. Ну, вот как после этого она может продолжать свои бесполезные попытки соврать или уйти от ответа? Сама же сюда пришла! Вздохнув от безысходности, певица возвращается к книжке и достает конверт, который удачно помещался между страницами романа. Это послание она должна была отправить по почте после того последнего и крайне встревоженного письма Алистера. Но она не смогла этого сделать, хотела наконец-то убедиться в своих предположениях. Будет неловко, если все же она ошибается. — Извините, Алистер, что иногда приходилось подолгу ждать ответов от меня, — томная и таинственная улыбка появляется на губах девушки, когда та вручает свое последнее неотправленное письмо Рыцарю-командору. Не веря во все происходящее, Алистер переводит свой взгляд с аккуратного конверта на девушку, стоящую прямо перед ним. — С чего Вы решили, что я писал Вам? — да, он снова блефует. Пусть еще вчера он признавался перед самим собой в своей слабости к этой девушке, пусть говорил, что непременно что-то предпримет, но уж точно никак не ожидал, что все это произойдет настолько скоро. Но потом он осознает еще одну мелкую деталь. Время идет… и если для него самого оно застыло уже очень давно, то для Селин оно неумолимо торопится. Тем временем мисс Буршье тихо подходит к письменному столу командора. Смело и дерзко с ее стороны это делать, но Алистером завладевает любопытство, ему интересно, что Селина сделает в следующую секунду. Из романчика певица извлекает еще один листок, но в нем командор узнает то самое письмо, которое он писал впопыхах. — У Вас очень запоминающийся почерк, — девушка дожидается пока сэр Лукан подходит к ней, после чего указывает на абсолютно одинаковые «д», красующиеся в письме и на одном из отчетов, которые так удачно лежат на столе. И эта буква не единственная, благодаря которой можно сравнить почерки. И несмотря на то, что сам Алистер пребывает в шоке от находчивости мадемуазель Буршье, певица облегченно выдыхает, ведь она по сей день не была уверенна в своем предположении. — И как давно Вы поняли? — мужчина опирается спиной о деревянную столешницу, при этом сложив руки на груди. Взгляд его серо-голубых глаз обращен на спокойное и расслабленное лицо Селин. Он видит, что девушка не нервничает и даже, кажется, довольна собой. — С самого первого письма, — ее густые ресницы взметаются вверх, а глаза кажутся особенно зелеными. Последние здравые мысли экстренно эвакуируются из головы сэра Лукана. Если недавно он еще и думал, что сможет избавить Селин от своего контролирующего все и невероятно сурового общества, то сейчас с абсолютной точностью верил в противоположное. — Все эти шесть лет мне был интересен лишь один вопрос, позволите? — А я смогу Вас остановить? — этот вопрос забавляет как самого мистера Д`Аргайла, так и Селин, ведь они оба понимают, что никто и ничто на этой Земле не способно остановить упертую певицу. — Зачем была вся эта таинственность? — девушка делает несколько шагов навстречу командору. И только сейчас он замечает ее босые ноги. Впрочем, это, кажется, не волнует мисс Буршье. Тогда, спрашивается, почему должно волновать Рыцаря? На заданный вопрос Алистер просто пожимает плечами, однако ловит на себе абсолютно невероятный взгляд певицы. Пожалуй, она одна из немногих, кто может так откровенно смотреть ему прямо в глаза, при этом ни на секунду не отведя глаза в сторону, словно… словно он что-то значит для нее. — Я не хотел показаться нетактичным, — после сказанных слов член Ордена Круглого Стола понимает, насколько глупо поступал все эти годы. И если в мыслях идея оставаться инкогнито была очень даже хороша, то, сказав ее вслух, он видит, что его поведение было глупым и бесполезным, ведь в конечном итоге его все равно раскрыли. — Вы не так безнадежны, как Грейсон, Алистер, но точно также невнимательны к девушкам, как и он, — Селина начинает откровенно смеяться, а ее звонкий смех заполняет собой весь кабинет мужчины. Еще никогда со времен, когда Изабо была ребенком, здесь не было так шумно. И если тогда младшая сестра Алистера намеренно мешала ему работать и время от времени раздражала его своим шумным поведением, то сейчас командор был даже рад. Смотря на то, какая сейчас Селин — лучащаяся от счастья, веселая и безумно обворожительная, он просто не может не согласиться со своим темным «я». Она и впрямь была создана для него. Невинная, чистая и ангельская душа просто обязана была утихомирить этот огонь, что бушевал всю его жизни внутри него самого. Да, мадемуазель Буршье предстает перед ним сейчас, словно ангел, как и шесть лет назад. Эта черта в ней не изменилась, хотя сейчас, помимо невинного нимба над головой, появилась и пара милых рожек, которые время от времени давали о себе знать. И эта перчинка в характере мисс Буршье нравилась Алистеру Д`Аргайлу даже больше, чем, наверное, следовало бы. — И в чем же проявляется моя безнадежность, мисс Буршье? — мужчина вопросительно выгибает бровь, а на его губах играет слабая улыбка одними лишь уголками. — Несмотря на то, что Вы явно старше меня, но выражать свои чувства не умеете, — Селин было достаточно последних двух встреч с Алистером Д`Аргайлом, чтобы понять одну небольшую, но очень значимую вещь — она интересовала Рыцаря-командора и, возможно, была ему даже симпатична. Только вот он не знал, как показать это, не прибегая к обычной заботе о ней. — Селина… — Прекратите оправдываться, — девушка отрицательно мотает головой. — Будьте честны хотя бы перед собой и передо мной. Здесь больше никого нет! А мы, если мне не изменяет память, уже взрослые люди, — ходить вокруг да около не самая сильная сторона девушки. Годы работы на сцене сделали ее прямолинейной. И, порой, она была еще той занозой в заднице. — Вы нравитесь мне уже очень давно, Алистер, — на одном дыхании произносит Селина, при этом вкладывая в свой голос и взгляд все то, что она действительно чувствует. Мисс Буршье смотрит на мужчину так, словно впервые видит. Всегда такой собранный, невероятно притягательный и отталкивающий одновременно, но безмерно милый с ней и заботящийся. Для Селины этот мужчина стал чем-то большим, чем просто привязанность и симпатия. Он был ее болезнью, ее личным сортом безумия, обернутым в строгую и пугающую оболочку Рыцаря-командора. Никто не имеет права выглядеть настолько хорошо! Алистер же видит в ней свою полную противоположность. И между ними всегда были преграды в виде долга командора перед Орденом, страха вовлечения мисс Буршье во весь этот ужасающий и пугающий темный Лондон, просьбы Виктора. Сэр Лукан прекрасно знает, что не должен идти на поводу у чувств и внутренней тьмы, но сейчас это выше его сил, выше добродетели и долга. Как оказывается, сейчас между людьми всего несколько шагов, которые Алистер Д`Аргайл с готовностью сокращает. Мужчина мягко приподнимает подбородок певицы одной рукой, чтобы в очередной раз заглянуть в ее чистые и невероятно глубокие глаза. В это время сама Селина чувствует, будто ее сердце вот-вот выпрыгнет из груди прямо в руки командора. Мисс Буршье честно пытается успокоить и свое сердцебиение, и свое сбившееся дыхание, но вместо этого получает еще большее безумие. И без того небольшое расстояние между ними сокращается до невозможного. Аккуратный поцелуй затрагивает слегка подрагивающие от напряжения губы Селин. Мысленно она задыхается, словно кто-то перекрыл ее легкие, выбросил ключ и сказал, что именно так отныне будет выглядеть ее жизнь. Девушка чувствует осторожные прикосновения мозолистых пальцев Рыцаря на своей щеке, но от связных мыслей ее отвлекает далеко не это. Лишь спустя пару мгновений, когда мисс Буршье наконец-то прошибает осознание, она с готовностью отвечает на поцелуй со всей неопытностью, робостью и осторожностью, которые вообще у нее есть. Подрагивающими пальцами она неуверенно сжимает предплечье Алистера, словно бы ища у него опоры. В эту самую секунду она потеряна. Унесена. Им. Мужчина действует тихо и размеренно, словно бы боится спугнуть Селин, и, бесспорно, он хочет этим всем показать то, насколько сильно дорожит ей, насколько сильно она нужна ему. Его рука, что так осторожно прикасалась к гладкой и мягкой коже щеки перемещается по подбородку к челюсти, через шею ей в волосы. Ох, как давно он хотел ощутить щелк ее волос? Видит Бог, он пытался избежать этого безумия. Но это было не в его власти. Ни тогда, ни, тем более, теперь. Сложнее всего становится от того, что он чувствует отклик, чувствует, что сердце Селин бьется, словно сумасшедшее напротив его груди. Он слышит его стук также отчетливо, как своего собственного. Трепетно прикасаясь своими губами к губам певицы, он все-таки медленно и без особого желания отстраняется. Возможно, они бы простояли так еще очень долго, соприкасаясь лбами и смотря друг на друга так, будто хотели запомнить каждую черточку на лице, если бы не одно но… — Алистер, тут несосты… — дверь кабинета со скрипом отворяется, однако благодаря именно этому звуку Селина хотя бы приходит в себя и делает несколько стремительных шагов в сторону от Алистера. Наверное, никто из них и не догадывался, что в столь поздний час кто-то вообще захочет прийти сюда. Ну, да, конечно, Изабель могла выкинуть и не такое. — Это не подождет до завтра? — и если сэр Лукан выглядит по-прежнему сосредоточенным и серьезным и только слегка хриплый голос выдает его, то про девушек нельзя такого сказать. Изабо, медленно додумываясь до того, свидетелем чего она все же оказалась, шокировано смотрит то на своего брата, то на краснеющую, а в следующую секунду бледнеющую мисс Буршье. — Я, наверное, да, — леди Игрейна смущена не меньше самой Селин, хоть в душе и ликует. Кто-кто, но ее старший брат заслуживает счастья. — Если что-то важное, не тяните, — дочь Виктора вклинивается в разговор, при этом уже поспешно натягивая на ноги свои туфли. И Алистер уже прекрасно понимает, что именно последует за этими словами. — А мне уже пора идти, — да, она снова сбегает, а Алистеру остается лишь смотреть на удаляющийся силуэт мадемуазель Буршье. — Я не вовремя, да? — услышав этот вопрос, сэр Лукан не веря косится на Изабо. — Извини? — Говори уж теперь, зачем пришла, — мистер Д`Аргайл устало опускается на стул за своим рабочим столом и потирает переносицу. Когда же это все закончится? Ах, да, никогда. Впрочем, Алистер Д`Аргайл и Селина Буршье нашли друг друга, ее вредный характер и его железное терпение.***
Этим же вечером Селина обнаруживает в своей спальне письмо, адресованное на ее имя из… поместья лорда Гастингса. Достопочтенный господин приглашает певицу отпраздновать ее успех следующим вечером. И все бы ничего, но девушка прекрасно помнит те чувства, которые испытывала рядом с Джейкобом ван Неком. — Перестань себя накручивать, — себе под нос бубнит певица. Это письмо несколько поумерило ее пыл и остудило горячие щеки. — Ты стала совсем другим человеком, почему бы и не сходить?