***
— Ты хотел мне показать, что он заставляет меня ощущать себя влюбленным? Что манипулирует мной с помощью моих чувств? Чунмён кивнул. — Знаешь, что я узнал на самом деле? Что у него есть силы, которые он намеренно подавляет. Что он мог подчинить нас обоих и еще сотни, тысячи людей. Но не делает этого. Он не использует свой дар, давая нам быть самими собой. Я считаю, что это очень круто. Лично я бы так никогда не смог. — А с чего ты взял, что он совершенно ее не использует? — Чунмён подошел ближе. — Использует. Он использует это всегда. Просто в небольших дозах. Именно поэтому ты ничего не замечаешь. Я лишь показал тебе, как это работает без ограничений. Теперь я хотя бы могу быть уверен, что ты воспримешь всерьез мое предупреждение. Он улыбнулся. Затем похлопал Чондэ по плечу и ушел прочь. А Чондэ стоял и осознавал только то, что голова идет кругом. Чондэ не хотелось это признавать, но слова Чунмёна сильно повлияли на него. Инстинктивно он стал отдаляться от Чжана. Тот это чувствовал, все больше уходя в себя. Он помногу теперь сидел один на кухне и в печальной задумчивости смотрел в окно. Чондэ чувствовал вину и постоянно хотел разломать эту все растущую стену между ними. Однако мысль, что это может быть вовсе не его желание, а всего лишь отголоски силы Исина, останавливала его. Чондэ часто вспоминал их первый поцелуй с Исином. Тот просто пригласил его в свои объятия. Он улыбался, веселые искорки прыгали в его глазах. Возможно ли, что он давно точно знал, что Чондэ им увлечен? Знал, потому что использовал свою силу? Знал, потому что проделывал такое раньше много раз и был точно уверен в результате? Это заставляло Чондэ чувствовать себя жалким и посредственным. Он вновь стал проводить больше времени с Чунмёном. Тот с радостью рассказывал Чондэ, что нынче происходит в городе, где так часто бывал в одиночестве. Чондэ ужасно скучал по своей прежней жизни: по друзьям, родителям и даже по работе. По обычной размеренной жизни, без магии, загадок и чудовищ. С Чунмёном было легче забыть, что он уже не принадлежит к этому простому человеческому миру. С ним все было проще. Исин никак не ограничивал их общение, не встревал и в целом старался не отсвечивать. Чондэ бы вообще считал, что Чжан здесь пешка, но со временем он замечал все больше деталей, говорящих об обратном. Особенно они стали заметны, когда Чондэ отстранился от Исина. Чунмён никогда не рассказывал, куда он уезжает, и Чондэ предполагал сперва, что тот только покупает продукты и ищет способ спасти брата. Также он знал, что иногда Чунмён марает руки в чьей-то крови и очень надеялся, что тот просто охотится на животных, дабы выпустить пар. Однако Чондэ порой видел, как Чунмён приходит к Исину. Тот давал ему какие-то наставления, на которые импульсивный обычно Чунмён лишь согласно кивал. Он смиренно уходил по каким-то поручениям, а потом возвращался и отчитывался о них Исину за закрытыми дверьми. Чондэ не знал, о чем они говорили, но и не был уверен, что хочет знать. Кроме того, Чунмён очевидно опасался Исина. Поскольку в этом доме только лишь сам владелец маски проявлял агрессию, Чондэ не понимал, что так пугает Чунмёна. Может, та самая сила, что заставляет обожать Исина? Возможно, Ким боялся, что однажды Чжан решит прибегнуть к ней, чтобы лишить его воли и подчинить. Эта версия казалась Чондэ наиболее логичной. И, ко всему прочему, дом точно принадлежал Чжану. Он жил здесь давно, Чондэ боялся даже прикидывать, насколько. Менялись лишь хозяева маски. Чжан обучал их магии и делился какими-то секретами. С Чунмёном у него были особенные отношения. Чондэ подозревал, что с другими было намного легче. Однако по какой-то причине Исин позволял ему помыкать собой. — Что ты делаешь во время своих вылазок? — поинтересовался однажды вечером Чондэ, когда они с Чунмёном уже допивали по третьей банке пива. За окном было темно, гостиную освещал лишь свет торшера. Атмосфера располагала для беседы. — Много всего, — пожал плечами тот и сделал несколько глотков из банки. — Исследую случаи всякие необычные, легенды и слухи этих мест. За покупками хожу, пиво нам с тобой закупаю, — Чунмён потряс банкой для наглядности. — Еще выполняю некоторые поручения этого, — он кивнул в сторону лестницы наверх, намекая на Исина. — Что за поручения ты, конечно, рассказать не можешь? — Ну, ничего конкретного сказать не могу. Но в целом, всегда требуется что-то достать. Информацию или нечто… физическое, — Чунмён скривился. — В общем, все, что ему требуется для достижения целей. Чондэ обратил внимание, что сегодня Чунмён говорил об Исине почти спокойно. Возможно, потому что тот в последнее время не показывался на глаза, а может потому, что одобрял бойкот Чондэ и чувствовал себя свободнее. В любом случае, это был отличный шанс разузнать побольше, чем тот и воспользовался. — А что у него за цели? — Тут я знаю немногим больше твоего. Он что-то ищет. В детали меня не посвящали, конечно же. Он дает конкретную инструкцию, а я все в точности выполняю. Кое-что записываю для себя, чтобы сложить какую-то общую картину. В целом, я думаю, он хочет что-то оживить. Или, точнее, кого-то. По спине Чондэ побежали мурашки. Возвращение кого-либо из мира мертвых это же очень плохая затея. Во всех фильмах, что Чондэ смотрел, это заканчивалось очень плохо. Чунмён продолжил: — Я бы и этого не знал, если бы он мог свободно шастать туда-сюда. — Но почему он не может? Захмелевший Чунмён победно улыбнулся. — Потому что у меня есть козырь в рукаве.***
Чондэ с трудом отходил от попойки на следующий день. Он твердо решил, что нужно пить меньше. Правда, так он решал каждый раз, когда просыпался с чугунной головой. Но когда проходила боль — выветривалось и желание вести здоровый образ жизни. Чондэ сидел в гостиной, дожевывая вчерашние подсохшие чипсы. Чунмён сидел в кресле напротив. Перед ним стоял огромный графин с водой, уже пустой наполовину. Периодически он вдруг резко хватал стакан, наливал туда воду и быстро пил, будто у него ее сейчас отберут. Потом немного отпускало и он затихал. Чондэ смешили эти приступы жажды, но вслух он не смеялся: голова раскалывалась от собственного голоса. Раз хохотнув он подумал: это я всегда такой громкий? Сразу вспомнились жалобы друзей и коллег, стало немного стыдно. В таком состоянии их обнаружил Исин. Он спустился с лестницы и замер на несколько секунд, рассматривая Чондэ с Чунмёном. Затем тихо усмехнулся и, качая головой, отправился на кухню. Чунмён проводил его грозным взглядом и вновь набросился на воду. Через пару минут Исин вернулся в гостиную. Он поставил на стол два стакана, после чего сразу же ушел обратно. Чондэ принюхался. Болотная жидкость дымилась и совсем не внушала доверия. Пока он раздумывал, стоит ли это пробовать, Чунмён уже во всю упивался своей порцией. Он оторвался на мгновение и посоветовал: — Просто быстро выпей. Чондэ так и сделал. Жидкость напоминала одновременно куриный бульон и рассол, но в целом была вполне съедобной. Чунмён сегодня не очень спешил, и они решили сыграть в карты. Минут через десять Чондэ уже и не помнил ни о какой головной боли. Поэтому он ужасно удивился, когда в ушах вдруг зазвенело. Чунмён оглянулся и Чондэ понял, что звенят колокольчики на стене. — Посиди-ка, — попросил Чунмён. Он быстро влез в ботинки и взял арбалет с полки. Чондэ непонимающе всматривался в его собранное, несколько испуганное выражение лица. По представлению Чондэ, именно с таким лицом солдаты идут в бой. И тот ушел. Несколько минут было тихо. Из кухни вышел Исин и стал вглядываться в окно. Наконец, дверь распахнулась. Чунмён, запыхавшийся и с кровавым подтеком на виске, упал на пол. Остальные тут же подлетели к нему. — Военное положение, Чжан Исин, — сказал он, тяжело дыша. — У нас гости. — Сколько? — Трое. Чунмён дотронулся запястьем до кровавого ручейка возле уха. И поморщился. Исин поджал губы и выпрямился. Он тоже был собранным, но его лицо не выражало испуга. Чондэ наконец увидел то, что всегда пытался в нем разглядеть. Силу и власть. — Спускайтесь в подвал, — скомандовал он. Чунмён поднялся на ноги. Чондэ, пораженный, не пошевелился. — Живо, — добавил Исин. — Не выходите, пока я не скажу. Всё ясно? — Ясно, — ответил Чунмён за двоих. — Возьми арбалет. Исин кивнул. Он вышел за дверь, даже обуваться не стал. Чондэ вперился взглядом в Чунмёна. — Пошли, скорее, — тот потащил его в подвал. — Тут может быть опасно. Они молча сидели на полу. Даже свет не включали. Чунмён то и дело прикладывал платок к ране и шипел от боли. — Кто там? — спросил наконец Чондэ. — Мерзкие твари, — ответил Чунмён. Поскольку тот так мог описать очень и очень многое, Чондэ это ни о чем не говорило. Чунмён пояснил: — Жертвы черной магии. Правильно говорят: не умеешь, не берись! А они все хватаются за то, чего не понимают. И на тебе! Толпы неуправляемых машин для убийства. Ядовитых, к тому же. Повезло, что до меня не дотронулись. А то я бы уже того. — Они часто приходят? — Все чаще, — вздохнул тот. — Им тут будто медом намазано. Но чтобы сразу трое… Это впервые. — А чего они хотят? — А хрен их знает! Для начала — барьер снести. А что им внутри так нужно — понятия не имею. — Барьер… — Чондэ вспомнил, что только благодаря этому защитному полю он жив. — Не бойся, думаю, все будет хорошо. Некоторые из них, конечно, могут проникать за барьер, они же все-таки люди. Почти. Но до сих пор… Исин с ними успешно справлялся. Он запнулся на имени Чжана, однако даже выдавил улыбку, чтобы подбодрить Чондэ. Тот впервые видел, чтобы Чунмён положительно отзывался об Исине. — А где Мерида? — спохватился Чондэ. Дверь в подвал шумно отворилась. По ступенькам вниз побежала лисица, а затем ткнулась мокрым носом Чондэ в руку. Мол, ты меня искал — вот она я! — Все в порядке. Выходите, — произнес Исин, стоявший в дверном проёме. Чондэ выдохнул. Когда он поднялся наверх, то увидел, что вся рука Чжана, от плеча до кисти, в каких-то волдырях. — Ты в порядке? — испугался Чондэ. Исин улыбнулся и потрепал его по волосам. — Волнуешься обо мне? Всё хорошо. Чондэ невольно отзеркалил улыбку, но тут не вовремя вспомнил, что они, вроде как, не общаются. И отошел, борясь с каким-то неприятным, ноющим чувством. Потом Исин с Чунмёном ушли «убираться». Чондэ остался один и принципиально не выходил из дома. Что бы там ни было, он точно не хотел это видеть.