Не дай мне сгореть

      Эмма не понимала, что в этой женщине так ее цепляет, но ей совершенно не хотелось уходить. С Рони было легко, а еще было какое-то странное ощущение, будто они были знакомы всю жизнь. Эта женщина была настолько гармонична как в образе милой барменши, которая готова подсказать всем и каждому, готова выслушать и поддержать, так и в образе грозной хозяйки наперевес с бейсбольной битой и таким взглядом, что, казалось, может испепелить здесь все в одно мгновение. Ее слушались, к ней прислушивались, ею восхищались. Эмма видела это в обращении к Рони, в поведении завсегдатаев бара. Здесь все дышало этой женщиной, словно было ее частью.       Они были интересны друг другу. Две женщины, чьи судьбы пересеклись на мгновение, но которые, отчего-то, никак не могли наговориться. Будто старые подружки, которых судьба раскидала по разным городам и которые встретились спустя много лет. Дружба не ослабела, а рассказать надо так много. И Эмма видела, что Рони так же интересно с ней, как и самой Эмме.       — Слушай, почему бы тебе не остаться у нас дома? — Эмма замерла от такого предложения, и Рони тихо рассмеялась. А смеялась брюнетка потрясающе, и блондинка не могла этого не отметить про себя. — Не удивляйся. У нас достаточно большой дом, мы с мужем занимаем одну спальню, Генри с Айви другую, еще четыре комнаты свободны. Ты можешь занять любую.       — Разве твой муж или сын не будут против? — Эмма хотела согласиться. Не знала почему, но так хотела сказать да и продолжить это удивительное знакомство. А ведь она даже не хотела заезжать в этот городок, но бензин у мотоцикла кончился так некстати. Хотя, теперь Эмма была рада этому обстоятельству.       — Нет, — продолжая улыбаться, отозвалась Рони. — У нас часто бывают гости, а Алекс, когда на него накатывает приступ ворчания, называет наш дом проходным двором. Но он редко бывает против новых знакомств. Так ты согласна?       — Мне негде остановиться, ты мне интересна, я здесь никого не знаю, — перечислила причины Эмма и широко улыбнулась. — Конечно, я согласна. Только дурак отказался бы от такого предложения.       — Ты так и не сказала, куда едешь, — напомнила Рони, делая себе сидр в чистом виде, а Эмме добавляя корицы. Она даже не думала об этом, просто действовала по наитию.       — Ух ты, как ты догадалась, что я обожаю корицу? — женщина сделала глоток и блаженно прикрыла глаза. — Знаешь, я не любитель яблок, но твой сидр божественен. Много лет назад я оставила сына, когда он родился, я отбывала срок в тюрьме за кражу, долгая история. До его совершеннолетия меня сковывала тайна о неразглашении, но теперь я хочу найти сына.       — Зачем? — вышло резче, чем Рони хотела, и от Эммы это не укрылось. Брюнетка же постаралась сгладить ситуацию. — Просто у него наверняка семья и если он тебя не нашел раньше, возможно, его родители не говорили ему, что он приемный. Ты не думала об этом?       — Думала, — отозвалась Эмма, чувствуя какую-то непонятную тревогу. — Конечно же думала. Но я же не скажу ему, кто я, если у него есть семья. Мне просто так хочется увидеть его, узнать, какой он. Наверное, это эгоистично с моей стороны, но мне нужно его увидеть.       — Ты хоть приблизительно знаешь о нем что-нибудь? — Рони чувствовала, как внутри поднимется страх. Несмотря на сказанное, она переживала, что Эмма может оказаться матерью Генри. — Хотя бы где именно его усыновили?       — В Бруклине, — отозвалась Эмма, не замечая, как покрепче перехватила бутылку Рони. — Но это все. Я ж сама сирота, у меня никого нет и не было, детей кроме сына тоже нет, хотя я дважды была в браке. Наверное, это будет звучать странно, но я люблю его. Сына. Но по-прежнему считаю, что правильно сделала, отдав его. Может быть, он был счастлив.       — Рони, привет, — их прервала высокая, странно одетая девушка, которая широко улыбалась. Рони тоже ответила ей приветливой улыбкой, вытаскивая откуда-то из-под барной стойки крафтовый пакет и передавая его девушке. — Хочешь, останусь сегодня вечером?       — Хочу, мы сегодня до трех ночи, — девушка кивнула, перегнулась через стойку и поцеловала девушку. Рони улыбнулась. — До вечера, Кара.       Та кивнула, и быстро исчезла, а Эмма снова обернулась к Рони, отмечая, что подобное уже не в первый раз. К ней подходила уже парочка детей, которым она передавала коробки с ланчем, несколько взрослых, которым брюнетка передавала вот такие же крафтовые пакеты.       — Ты им как мама всем, — Рони пожала плечами, позволяя Эмме продолжить. — Я не могу это объяснить, но ты кажешься какой-то…родной, наверное. Это крайне странное чувство, но мы точно никогда раньше не встречались?       — Я б запомнила, — отозвалась Рони, бросая взгляд на часы и отмечая, как быстро пролетело время. — Слушай, сейчас здесь начнется такое веселье, не хочешь посидеть у меня в кабинете и переждать? Сегодня футбол, должен через десять минут закончиться и все хлынут в мой бар.       Эмма кивнула, проходя вслед за Рони в небольшое, но очень светлое помещение. Брюнетка не закрыла за собой дверь, и женщина могла увидеть, как в бар в скором времени действительно хлынуло огромное количество людей, как они привычными жестами приветствуют Рони, как она угощает их. Эмма не чувствовала себя здесь уверенно, она будто наблюдала за чужой жизнью со стороны. Впервые за уже очень долгое время она очень захотела быть частью этой жизни, и не могла это объяснить.       Свон не заметила, как уснула. Просто в какой-то момент глаза начали закрываться, мысли путаться и голова сама собой удобно устроилась на сложенных почему-то руках. Ей ничего не снилось, она просто провалилась в темноту и не видела, как Рони, заглянув в свой кабинет, обнаружила ее спящей, как достала серый плед и укрыла им спящую Эмму, как тихо и аккуратно прикрыла за собой дверь, чтобы не разбудить женщину.       Рони не могла понять, что было такого особенного в этой блондинке. На самом деле, женщина всегда недолюбливала блондинок, ей не попадалось адекватных. Конечно она понимала, что дело не в цвете волос, но все же мнение сложилось. Однако, брюнетка даже не подумала об этом предубеждении, когда познакомилась с Эммой. Словно подсознательно точно знала — эта женщина ей понравится.       Рони не сказала, но чувствовала примерно тоже самое, что и Эмма. Ей тоже казалось, что они знакомы, но в тоже время женщина понимала, что запомнила бы их встречу. Когда-то Рони читала, что родственные души, даже если они встречаются первый раз, подсознательно тянуться друг ко другу, испытывая при этом ощущение, что они знакомы. Но про себя женщина лишь посмеялась с этого утверждения. Какие родственные души, если она глубоко замужем больше 25 лет?       Кара пришла как всегда вовремя, ровно за час до закрытия. Рони помнила, как они впервые встретились — девушка испуганно вошла в ее бар ближе к вечеру, села за самый дальний столик и сидела там до закрытия. Она ужасно выглядела, и Рони хватило одного взгляда, чтобы понять — эта девушка пришла погреться. Ей определенно некуда идти. Так и оказалось.       Кара жила у них два месяца, пока искала сначала работу, а потом жилье. Рони была в комнате, которую сняла девушка — маленькая, но светлая, с немного сумасшедшей соседкой-Алисой, но, в принципе, очень мирной девушкой. Они провели с Карой ни одни выходные в поисках идеального маленького столика и мягких подушек, да и вообще иногда выбираются вместе по магазинам. Девушка называет Рони своей крестной матерью. А Рони иногда ловит себя на мысли, что уже почти считает девушку дочерью.       Вот и сейчас они убирали бар в тишине, лишь изредка перебрасываясь парой слов, но эта тишина была настолько умиротворяющей, что у брюнетки даже на какое-то время выпала из головы спящая в кабинете Эмма. Ровно до той секунды, пока о ней не упомянула Кара.       — Кстати, что за блондинка с тобой у стойки сегодня болтала. Она красивая, я бы узнала ее, если бы видела здесь хоть раз, — Рони усмехнулась. Кара встречалась с девушками и сейчас как раз разошлась с последней подружкой. Наверное, только этот факт остановил женщину от попыток свести Генри и Кару.       — Это Эмма, она проездом в нашем городе, — на мгновение женщина задумалась, но затем продолжила. — Знаешь, она мне нравится. Эмма. В ней есть что-то такое странное, я не знаю, как это объяснить, но когда мы говорили с ней мне казалось, что я встретила старую подругу. Будто у нас так много общего, хотя за исключением любви к мотоциклам нас ничего не объединяет.       — Возможно я лезу не в свое дело, но ты сияешь, Рон, — женщина замерла, удивленно глядя на девушка и та примирительно подняла руки. — Да-да, я знаю, что ты замужем. Но все же что-то в тебе изменилось. Эта Эмма надолго в городе? Где она остановилась?       — Ненадолго, а остановится она у меня, — Кара присвистнула, но Рони ее прервала. — даже не думай. Мне просто нравится с ней общаться, ничего более. Тем более, как ты правильно отметила, я глубоко замужем и Генри вряд ли оценит интрижку с малознакомой, хоть и красивой женщиной.       — Кстати, о Генри и Алексе, — Кара закусила губу, пытаясь подобрать слова. — Я давно хотела сказать, но ты никогда не замечала, что Алекс не особо любит Генри. Нет, ты не подумай ничего, они не ссорятся или что-то еще, просто они словно избегают друг друга. Мне вообще кажется, что они общаются лишь в твоем присутствии.       — Бред, — отрезала Рони, вспоминая, как Алекс возился с маленьким Генри, как учил его ездить верхом, посадил на велосипед и отправлял в школу. — Просто у них обоих сейчас много работы, им не до родственного общения. Да и собираемся мы вместе не часто. Алекс любит Генри, всегда любил. Именно он предложил забрать его домой, он возился с ним, когда я не справлялась. Просто сейчас такой период.       — Может ты и права, — отозвалась Кара, краем глаза отмечая, что открывается дверь и через секунду наблюдая заспанную, слегка растрепанную Свон. — Привет, блондинка.       — Сколько я проспала? — кивнув Каре, спросила у Рони Эмма. — Как я умудрилась заснуть?       — Несколько часов ты точно спала, — отозвалась брюнетка, бросая предупредительный взгляд на Кару. — Мы сейчас закончим и поедем в твой новый временный дом.       — Помочь может чем-нибудь? — Рони покачала головой, а вот Кара молчать не стала. Эмма ей понравилась. Хотя, естественно, увлекаться блондинкой девушка была не намерена.       — Мы почти закончили, только стойка осталась, но Рони никому не позволяет касаться своей драгоценной стойки, — Рони улыбнулась, и Кара продолжила. — Кстати, я — Кара.       — Рада знакомству, — улыбнулась девушке Эмма, отмечая про себя, что эта девушка явно не первый раз убирает вместе с Рони, и они вместе чувствуют себя прекрасно. — Ты давно здесь работаешь?       — Я не работаю у Рони, просто помогаю иногда убрать бар после особенно шумных вечеров. Слушай, а ты знала, что нашу Рони на самом деле с рождения зовут Реджиной? — Рони замерла, проклиная себя за то, что сказала об этом не в меру болтливой девушке. Эмма же заинтересованно посмотрела в сторону женщины.       — Серьезно? Значит, я не ошиблась в твоем имени, — Кара перевела удивленный взгляд с ничего не комментирующей Рони на эмму и та пояснила. — Когда мы только встретились, я сказала Рони, что ей больше подошло бы имя Реджина. Не знаю, оно действительно первое, что пришло мне в голову…       — Ну, мы закончили на сегодня, — прервала Эмму Рони, обрывая разговор. Кара кивнула на стойку. — Завтра утром ее приберу, мне все равно надо съездить за покупками, в баре из съестного только мышь.       — Знаете, — протянула уходя девушка, и Рони вдруг почувствовала, что совершенно не хочет услышать то, что собирается сказать Кара. — Если вы не замутите, это будет огромным упущением. Из вас вышла бы горячая парочка.       Эмма засмеялась в спину девушке, Рони улыбнулась. Но на самом деле женщинам было совершенно не до смеха. Обе были в смятении.