Следствие

Ками… Ками… О Ками! Тсунаёши комкала в панике шёлковый платок – подарок Фонга-сана из Китая – и нервно отбивала ритм мыском туфель. Какого-то чёрта она вышла из дома раньше на целый час и теперь кукует здесь в одиночестве. Идиотка. Руки тряслись, жутко хотелось достать пудреницу и посмотреть не потекла ли тушь, не растрепались ли волосы. Чем дольше она вот так сидела в парке, тем больший страх овладевал ей. А что если не придёт? Что если с ним что-то случится по дороге? Жизнь мафиози она такая, никогда не знаешь, когда пригодится купленный заранее гроб и нотариус, заверивший завещание. Нет-нет-нет! Не думать о таком! Девушка затрясла головой, отгоняя плохие мысли и закусила губу. Было немного волнительно. Руки после последнего свидания успели зажить и она могла больше не носить сковывающие движения бинты. И как с ними ходит Осаму-сан? Он же не только одни запястья и шею бинтует, Тсуна уверена в этом. Осаму-сан… Придёт ли он вообще? Их отношения не имели какого-либо обоснования или опоры. Странные, странные отношения. Тсуна никогда бы не могла подумать, что сможет вот так просто целоваться с кем-то находясь в неопределённых отношения. Хотелось подойти к Осаму-сану, взять его за лацканы пиджака и, встряхнув, задать вопрос: «Кто я для тебя? Девушка, метресса или просто развлечение на время?». Конечно же она никогда так не скажет – духу не хватит. Но хоть какой-то ясности хотелось… ―Привет! Долго ждёшь? ―звучит голос за спиной. Тсуна подскакивает на лавочке и разворачивается к лицом к Дазаю, тут же краснея. Видеть его в идеально выглаженном костюме с чёрным пальто было так привычно, что представить какую-то другую одежду стало просто невозможно. ―Н-нет. Привет, ―смущённо улыбается, заправляя прядку волос за уши и повязывает платок на шее, как было раньше, ―Прогуляемся? ―спрашивает она. Дазай кивает и поправляет очки. Тсунаёши со смущением и жгучим румянцем мысленно отмечает, как они ему идут. Никто никогда об этом не узнает, но такой Осаму-сан нравился ей больше, чем привычный мафиози-Дазай; уютный, домашний, в свитере из-под которого выглядывали краешки бинтов и без привычных перчаток. Тсунаёши с непонятным ей трепетом спешит ухватиться за оголённые ладони, согревая те в своих, прежде чем он спрячет их в карманы тёмно-синего пальто. Наверно, она похожа на влюблённую идиотку. Жутко влюблённую идиотку. Дазай не спешит сократить расстояния между ними, а Тсуна довольна и тем, что держит его за руку. Ой, влюблённая дура. Некстати вспоминается Бьянки с её «Это любовь~». Интересно, она так же сказала б, увидь их с Осаму-саном вместе? Её привлекают к себе чуть ближе, теперь они идут плечо к плечу, и переплетают пальцы. Тсуна чувствует себя счастливой и вновь краснеет. Ох, мамочки… Они гуляют по парку. Почти ни о чём сначала не говорят, а потом слово за слово. Тсунаёши делится историями из детства, отчаянно смущаясь, пока на неё смотрят с нежностью; у Дазая детство было так себе, он рассказывает о весёлых буднях, о казусных ситуациях, никак не связанных с его родом деятельности, и немного жалуется на идиотов: напарника и ученика. Тсуна удивляется как в таком молодом возрасте ему смогли доверить учить кого-то, а потом выбрасывает эту мысль из головы. Это же не она. Единственные кого она может чему-то учить – Ламбо, И-Пин и Фуута и то, немногому. Дождь настигает их неожиданно – они даже и не заметили как на небе начали собираться тучи! До ближайшей кофейни три минуты, они едва успевают добежать, прежде чем на землю обрушивается настоящий ливень. ―Капучино или зелёный чай? ―спрашивает Осаму, повесив их пальто на вешалку. Тсуна удивляется, а потом вспоминает, что за ней как бы присматривали всё время и уж точно там были отчёты о её вкусах. ―Капучино. Дальний столик у окна. В голове менторским голосом Реборна всплывает, что это не лучший выбор – слишком хорошо просматривается, слишком большая вероятность попасть под наблюдение снайпера. Дазай замечает её заминку и ловко уводит за освободившийся в уголке столик, занимая самое удобное место, откуда просматривается вся кофейня. Тсуна оказывается тщательно закрыта его фигурой и кадкой с растениями от чужих глаз и расслабляется. Разговор перетекает с темы на тему, они даже делятся своими любимыми книгами! ―Что тебя тревожит? ―спрашивает Дазай. Тсуна удивляется и склоняет голову к плечу: ―Простите? ―Что тебя тревожит? ―повторяет он, ―Ты хочешь, что-то сказать, а не знаешь как. В голове звучит голос репетитора-садиста, повторяющего из раза в раз, как легко её читать. Тсунаёши мнётся, отводя глаза и немного смущается, не зная что сказать. Он ведь прав. ―Я… Я не знаю как спросить, Осаму-сан. Это сложно, ―вертит в руках чашку она, ―Я всё хочу узнать какие отношения связывают меня с вами. Кто я для вас? Дазай смотрит на неё долгим взглядом, слегка прищурившись. У Тсунаёши от этого взгляда всё внутри подлетает вверх и тут же падает, как при поездке на русских горках. ―Я думал это и так понятно, ―вздыхает он, качая головой. Желудок ухает куда-то вниз при этих словах, ―Но видимо мне стоило сказать это раньше, чтобы ты ничего себе не напридумывала. Точно не любовь всей жизни, думает грустно она, Как и следовало ожидать. Сердце бьётся бешено, девушка даже не берётся подсчитать сколько там ударов в минуту проходит. ―…ся? ―М? ―Прослушала, да? ―спрашивает он с улыбкой, заставляя девушку смутиться, ―Как насчёт начать встречаться? Сжимающая внутренности стальная рука ослабляет хватку, и Тсуне даже кажется, что она может лишний раз вздохнуть полной грудью. В которой словно цветы распустились и бабочки поселились. ―Я… я согласна, Осаму-сан. ―Просто «Осаму». И на «ты». Чувствую себя ужасным стариком слыша от тебя это противное «вы». Девушка смеётся, спрятав лицо на половину в ладонях, и сверкает счастливым взглядом. Дазай про себя усмехается, думая, как мало порой этой девушке нужно для счастья. Интересно, а если он..? ―Я тебя люблю, ―внутри всё падает, стоит услышать эти простые слова. Его Ангел сидит, хитро поблёскивая янтарными глазами из-под чёлки и взгляд у неё – лукавый-лукавый, как у кошки. Не успел. Она раньше сказала. ―И я тебя люблю, ―повторяет он вслед за ней. Тсуна смеётся, а Осаму кажется, что он – самый счастливый человек в мире.