***
— Такие у нас мысли, Наруто. — закончил Какаши, подперев собой ближайшее дерево и пристально наблюдая за своим учеником. — Цунаде-сама считает, что если мы сейчас избавимся от Кисаме — в купе с тем, что Саске уже убил Дейдару и Итачи, Сакура устранила Сасори, Шикамару разобрался с Хиданом, а ты прикончил Какузу — останутся только 4 члена организации. Учитывая, что Кисаме является одним из сильнейших в организации, наша внезапная атака, если она будет удачной, очень сильно навредит Акацуки. Если нам ещё получится проникнуть в их убежище после сражения, то у нас будет возможность собрать информацию по оставшимся членам организации. Смерть остальных, включая Пейна, будет вопросом времени. — добавил он, зная, что Наруто сам рвётся отомстить за Джираю. Узумаки кивнул, думая о том, что сейчас сказал его сенсей. Глянув в сторону, подросток вспомнил о разговоре с бабулей Цунаде, что заставило его нахмуриться. — Здорово, но это не совсем совпадает с тем, что сказала она мне. Исходя из Ваших слов, создаётся впечатление, что я буду там вместе с вами вести бой, а также во время проникновения в убежище. Бабуля Цунаде так не считает. Так всё же как будет на самом деле? — Парень скрестил руки на груди. Конечно он понимал, что они пытаются быть не подставлять джинчурики под лишнюю опасность, но он также был готов действовать самостоятельно, если придётся. Он просто хотел узнать мнение Какаши на этот счёт. — Кстати, раз та старая жаба не сказала, что этот Пейн был учеником эро-сеннина? Что он обладает какой-то странной техникой. Что если он будет там, когда мы проникнем в их убежище? Мне кажется всего этого многовато для одной миссии. Какаши кивнул. — Насколько нам известно, Пейн не обладает техникой телепортации. По словам Хинаты, на данный момент его там нет. Также, исходя из слов Фукасаку-сама, Пейн сейчас находится в Амегакуре, что очень далеко отсюда. Естественно мы не будем пытаться проникнуть в убежище, если он там. Но ему просто невозможно так быстро сюда прийти, а если он всё же сможет, то мы просто отступим. — сказал джонин. — У Мадары есть техника телепортации. — заговорил Саске. — Он может взять с собой этого Пейна. Что в таком случае? Судя по твоим же словам, мы не сможем сейчас его одолеть. — Ну… Это уже сложнее. — протянул Какаши, глядя на лагерь. — Честно говоря — не знаю. Вся эта миссия — чуть ли не авантюра, но она того стоит. Если Мадара всё же придёт, я постараюсь позаботиться о нём с помощью Мангекё Шарингана. Если он придёт с Пейном, ну… Тогда нам конец. Наруто разочарованно посмотрел на своего сенсея, растягивая физиономию слишком сильно. — Мда. Вы, как всегда, вселяете надежду, Какаши-сенсей — пробормотал ниндзя со слабой улыбкой. — Но… Последний раз, когда Вы использовали свой новый Шаринган — Вас это вырубило надолго. Вы быстро превратитесь в обузу для нас. — Подросток ухмыльнулся, сцепляя кисти рук на затылке. — Кстати, Саске! У тебя тоже есть техника телепортации? Судя по-всему этот Мадара и Какаши-сенсей получили её благодаря своим глазам. Значит все Учихи могут её использовать? — Он с любопытством посмотрел на своего друга. Саске не сразу ответил, лишь нахмурившись. Это было удивительно, но Наруто верно подметил. Пускай он не был уверен в способностях своего Мангекё Шарингана, но по какой-то причине ему казалось, что он не обладает такой техникой… Как и Итачи. — Нет. Во всяком случае я не знаю. Я почти не использовал эти глаза. — тихо ответил он, глядя на Какаши, который, судя по-всему, думал о том же. — Раз уж мы подняли эту тему, я хотел тебя спросить о кое-чём. Ты же каким-то образом активировал его, так? Старший шиноби кивнул. — С тех пор как я активировал свои глаза, я стал ощущать себя… Странно. Что-то не так. — Что ты имеешь ввиду? — спросил Какаши, прозвучав взволнованно. Наруто нахмурился, пристально изучая Саске взглядом. Конечно это было необычно, пускай и приятно, видеть Саске искренним, но то, о чём сказал сейчас Учиха — было правдой. Он действительно вёл себя странно. Это была одна из причин, которая беспокоила Наруто. — У меня… Иногда у меня бывают внезапные приступы гнева. Мои эмоции внезапно выходят из-под контроля и хочу кого-нибудь ранить. Очень сильно. Это положение усиливается, пока я полностью не уединюсь или смогу как-то взять себя под контроль. Ты испытывал что-нибудь похожее? — спросил Учиха, подозревая, что это имело отношение к особой чакре нового Шарингана. Наруто внешне тоже был взволнован, услышав об этом, но ничего не сказал. Это была одна из тех вещей, которую он мог понять благодаря «гостю», который обитал в нём. Однако, Какаши очевидно не понимал, в чём может быть дело. Для него это звучало, как всплеск гормонов и юношеский максимализм. Он был рад тому, что его выражение лица под маской не было видно. Но джонин быстро избавился от этих мыслей. Возможно это было чем-то серьёзным. Саске, в конце концов, никогда не признавался никому открыто в своих проблемах без особой на то причины. — Хм-м. Нет. Честно говоря, никогда не слышал о таком, если речь шла о членах твоего клана во время моей юности. Быть может это не обязательно связано с Шаринганом? — Предположил он. — Мы точно знаем, что додзюцу активируется из-за влияния сильного стресса, а также то, что эмоциональное давление является существенным фактором. Возможно существует какой-то воздействующий эффект, связанный с этими состояниями, когда активируется Мангекё Шаринган, но это всего лишь догадки. Как я и сказал ранее, лично я подобного не испытывал. Однако, всякий раз, когда я использую свой Мангекё Шаринган — моё зрение сильно портится после этого. Вплоть до того, что мне требуется много времени, чтобы восстановить его. Мне также кажется, что зрение ухудшается перманентно после каждого использования Мангекё Шарингана, так что я стараюсь лишний раз не прибегать к нему. — закончил Какаши, задумчиво глядя на Саске. Молодой ниндзя отвёл взгляд. — Моё зрение ещё не ухудшилось, но я почти не использовал эти новые глаза. Тем не менее, не мог бы ты посмотреть на мою чакру, когда я активирую их? Я должен быть уверен, что это никак негативно не повлияет на мои способности в самый неподходящий момент. — сказал он, сдерживая смену физиономии от раздражения. Ему не нравилось признавать свои слабости кому-либо, но его рациональная сторона твердила о том, что из всех людей Какаши сможет подсказать ему, что не так. Обзор Саске ограничивался 180 градусами, поэтому сам он этого сделать не мог. Какаши, похоже, не ожидал такого поворота и был сильно удивлён, но согласился на это. Под пристальными взглядами своего сенсея и Наруто, Учиха закрыл глаза, активировал Шаринган, а после открыл их, активируя Мангекё Шаринган. Узор зрачка медленно изменился. Он сразу же ощутил себя более хладнокровным и пускай гнева он ещё не испытывал, он уже понимал, что что-то начинает воздействовать на его эмоции. Как только Саске активировал Шаринган, Какаши детально изучил своего бывшего ученика с помощью собственного Шарингана, наблюдая за тем, как меняется узор зрачков. Наруто также с любопытством и изумлением пялился на Учиху, но в то же время ощущал какое-то странное покалывание внутри себя. Глядя на то, как Саске использует свой Мангекё Шаринган, заставило биджу внутри Узумаки взбудоражиться. Благодаря печати, лисица ничего не смогла сделать, но его эмоции и чувства всё же передавались своего носителю, что заставило Наруто испытывать противоречивые чувства. — Интересно… — Прошептал Какаши, наблюдая за потоком чакры в верхней части тела Учихи. — Да, чакра действительно выглядит иначе. То, как она течёт также не соответствует поведению под обычным Шаринганом. — добавил он, продолжая изучать Саске. — То, как она влияет на остальной поток чакры, а также на твой мозг… Это необычно У меня совсем нету каких-либо знаний касательно кеккей генкай твоего клана, к сожалению. Боюсь сказать что-то, что окажется неправдой. Но всё это выглядит так, будто чего-то не хватает. То, как чакра распространяется… Выглядит беспорядочно. Цвет тоже необычный. Такое ощущение, что происходит переизбыток чакры и энергия уходят впустую. Как будто она должна быть сфокусирована, но по какой-то причине сделать этого не может. — Какаши отошёл от Саске, давая себе время подумать. — Твой контроль чакры выглядит в порядке. Но, как я и сказал уже, лично я ничего подобного не испытывал. С другой стороны, я — не Учиха. — Какаши вновь сделал паузу, думая о том, как поступить дальше. Имея на руках разгневанного быка посреди сражения для них не является приятным бонусом. Подобное нужно было обозначить до начала миссии. Теперь Саске превратился в тёмную лошадку. — Как долго ты можешь сражаться используя этим глаза и придерживаясь рациональному мышлению? — Внезапно спросил он. — Как ты оцениваешь ущерб от использования новых способностей? — Не знаю. — честно ответил Саске, выключая Шаринган. — Я не использовал их в битве ещё. Только пару раз, чтобы активировать гендзюцу. Ему не нужно было знать о чём они подумали, чтобы понять, что-то, что сказал сейчас Какаши — было тревожными новостями. Он сам чувствовал, что что-то не так с потоком его чакры или скорее то, как она влияла на него всякий раз, когда он использовал новые техники. Раз сам джонин утверждает, что никогда не испытывал ничего подобного… Но в то же время, Итачи также не проявлял подобного поведения… Может было что-то не так конкретно с его глазами? В таком случае ему следовало избегать использования додзюцу до тех пор, пока он не разберётся в чём дело. Не то чтобы он планировал поступать иначе — он знал, что эти новые глаза представляли большую опасность. Он не мог позволить себе ослепнуть. Однако, это скорее всего было неизбежно, если то, что рассказал ему Мадара — была правда. Но всё же… Саске чуть не вздрогнул, осознав кое-что так поздно. Существовала возможность излечиться от слепоты, во всяком случае, если верить Мадаре. Что если эта самая возможность также избавит его от проблем с потоком чакры? Он посмотрел на костёр, который только что зажгли в лагере. На двух девушек, Шино и Ямато, которые начали разбираться в сегодняшней порции еды. Похоже у него не было выбора, кроме как овладеть глазами Итачи…***
Солнце наконец село и в лагере, спустя несколько часов, окончательно стемнело за исключением места, где горел костёр. Почти все спали в построенных Ямато домиках, кроме Саске. Поэтому он вызвался на двойную смену часового. Сидя в одиночестве рядом с костром, он мог сосредоточиться на своих мыслях, оценивая вещи, которые его беспокоили в тишине. Как только он услышал какой-то шум, который пробрался через тишину, он перевёл взгляд в сторону его источника. К сожалению, его одиночество было нарушено. Сакура вышла из одного из деревянных домиков, зевая и подходя к его лавочке. Пришла её очередь на роль часового. Девушка не сразу присела на лавочке, хотя это скорее из-за того, что она не хотела создавать неуютную атмосферу, нежели ей было страшно. Она вздохнула и уселась на другой конец лавочки, где сидел Учиха. У неё с собой было несколько бутылок с водой. Одну из них она толкнула в сторону Саске не глядя в его сторону. Она пыталась привыкнуть к свету от костра. — Тебе. — она зевнула в очередной раз. — Следует немного отдохнуть. Не хотелось бы, чтобы ты был в усталом состоянии, если вдруг враг атакует нас первым. — закончила она предложение и замолчала глядя на костёр. Учиха не сдвинулся с места. В какой-то мере эта ситуация напоминала ей о той ночи, когда Саске покинул деревню. Как же глупо я наверное выглядела тогда… подумала Сакура. Атмосфера постепенно становилась более напряжённой, как казалось куноичи. Как будто это было давно неизбежное расставание, хотя никаких отношений между этими двумя никогда не было. Девушка посмотрела на него с усталым выражением лица от недосыпа. — Я не хочу спать. — наконец ответил Саске, прозвучав гораздо мягче, чем сам от себя ожидал. Он притронулся к бутылке с водой, но лишь потому что не чувствовал сейчас ни голода, ни жажды. — Тебе стоит беспокоиться об остальных, раз уж они все спят, чуть ли не приглашая врага напасть на них. Он не боялся внезапной атаки, сам он не спал по другим причинам. Однако, ему не хотелось излишней заботы со стороны Сакуры или кого-либо ещё. — Половина из них — тот ещё сброд. — намекая про Команду 8 и Сая, хотя он не был уверен в боевых способностях Сакуры тоже. — Ты совсем не изменился, да? — Она устало улыбнулась, снова глядя на костёр. — Ну… Раз уж ты должен быть часовым, значит ты ответственен за остальных, так что забота о тебе здесь обоснована. Мы ведь доверяем тебе свои жизни, пока спим. Это называется командная работа, знаешь ли… — спокойно сказала она с ноткой юмора в голосе. Конечно она знала, что Саске никогда не отличался способностью работать в команде. Она полагала, что с тех пор, как он покинул Коноху, он мог надеяться только на себя, а значит его социальные навыки ещё сильнее ухудшились. Все это заметили. — Ты точно остался таким же, хоть и стал более независимым. Похоже ты был прав, когда решил искать силу за пределами Конохи. Похоже, что ты в ладах с тем, кем в итоге стал. — Продолжила розоволосая девушка. В её голосе не было никакого негатива, но она также не звучала, как влюблённая по уши дурочка, которой была во время обучения в академии. К собственному удивлению, Сакура смогла говорить нейтрально. Так, как она разговаривает с любым другим шиноби. — Я рада, что ты вернулся. Когда ты ушёл, я поступила очень эгоистично… Заставив Наруто сделать то глупое обещание… — Девушке показалось, что она начала говорить слишком много, но сейчас ей уже было всё равно. Она посчитала, что это подходящий момент, чтобы выговориться и наконец обрести покой… Возможно даже открывая новые пути. — Но ты вернулся по-своему и теперь этому идиоту не нужно переживать по поводу каких-либо обещаний. Раз уж ты здесь с нами… Тебе действительно следует отдохнуть, а также привыкнуть к людям и их заботе о тебе. Это не так уж плохо и ты по-прежнему можешь строить из себя одиночку, если так тебе удобнее, но правда в том, что ты больше не один… Вместе с этим идут приятные бонусы. Хотя для тебя, наверное, всё это звучит, как назойливые проблемы. — Она посмеялась. Саске никак не отреагировал, уставившись пустым взглядом в танцующие языки пламени. — Знаешь, Саске-к… Саске. Я уверена, что мои чувства к тебе никогда не были взаимными… Тем более сейчас, когда прошло столько времени. Ино давно уже о тебе забыла, кстати, ха-ха… Она оказалась, судя по-всему, умнее… — Казалось, что Сакура разговаривает сама с собой теперь, в то время как её соратник молча сидел на другом конце лавочки, слушая её, но ничего не говоря. — Я долгое время не могла сделать так же. Но в конечном итоге… Мне кажется… Я тоже шагнула вперёд. Я это осознала только сегодня, представляешь? Это так долго напрягало меня, но только сегодня я смогла сама себе признаться в этом. — Она сделала паузу, вновь вспоминая о её разговоре с Хинатой ранее. Получилось достаточно иронично. Человек, который, как ей казалось, был любовью всей её жизни, сидел сейчас рядом с ней, но она не ощущала ничего. Конечно она была рада, что её бывший соратник и друг вернулся в Коноху, но… Не более того. — Прости, что обременяю тебя всем этим сейчас. Я понимаю, что тебе, скорее всего, плевать, как и всегда. Но… Может теперь моё присутствие не будет тебя раздражать так сильно. — Она улыбнулась, вновь отшучиваясь за свой счёт. Разговор вновь приостановился, на этот раз на гораздо более длительную паузу, пока оба шиноби молча смотрели в костёр перед ними. — Мне жаль, что жизнь обошлась с тобой таким образом. Мне кажется я никогда не говорила об этом. Не думаю, что я действительно когда-либо полностью понимала и осознавала, насколько твоя жизнь трудна. За это тоже прости. Даже этот клоун, похоже, понимал тебя гораздо лучше, чем я, несмотря на то, что всегда пытался драться с тобой или что-то ещё… — Сакура усмехнулась. — Чего бы это не стоило, мне очень жаль, что я не осознала этого раньше. Что я была слепа к твоей боли. Вчерашний день нельзя изменить, но мы можем проложить путь в завтрашний день и я, в очередной раз, рада, что ты решил сделать это в роли шиноби Конохи. Понимаю, что наверняка в дрожь берёт от этой мысли, но мы все здесь готовы тебе помочь с этим, если нужно. — Она сделала глубокий вдох и выдох. — Агась. Похоже мне нужно было выпустить много пара. Надеюсь, что это тебя сильно не обременит, как раньше было с моим поведением. — Она улыбнулась себе, сделав глоток из бутылки с водой. Какое-то время Саске ничего не говорил. Похоже, что он обитал где-то глубоко в собственным мыслях. В какой-то момент Сакуре показалось, что он вовсе её не слышал и она уже была готова в очередной раз вздохнуть и пожаловаться, как он вдруг заговорил. — Я не ищу помощи от вас. Не ищу понимания и любви. Я вернулся, потому что есть повод для этого. Только ради этого. Это не касается лично вас. — спокойно сказал он, понимая, что эти слова могут задеть девушку, но раз она говорила искренне, он решил поступить так же. — Наверное это хорошо, что ты разобралась со своей проблемой насчёт меня. Я… — Он остановился. Он не мог сказать правду о том, что её упоминания о том, что она понимает его боль, пускай она этого напрямую и не говорила, заставили его разозлиться. Конечно никто из них не мог его понять, понять его боль, особенно учитывая, что они не знали всей правды. Но он мог признать, что она скорее всего говорила так исходя из искреннего желания подружиться, а не по каким-то эгоистичным причинам. Что было впервые за его жизнь. -…Я ценю твою попытку, но не заблуждайся. Ты не понимаешь и не сможешь понять меня. Никто не сможет. — сказал он с еле различимой ноткой грусти в голосе. Потому что никто не может узнать правду об Итачи… Подумал он про себя, но сказал следующее. — Я хочу чтобы ты и Наруто поняли, что я не желаю быть любимым или чтобы меня рады были видеть. Меня это не волнует. Моя цель — защищать деревню любой ценой, вот и всё. К тому же, — Сакура могла бы поклясться, что увидела еле заметную грустную улыбку на его губах. — Я не думаю, что я смогу ответить тем же на эти чувства. Будь то дружба, любовь… или ненависть. Потому что их чувства не имеют значения. Как не имеют значения и мои… Сакура, взволновано глядя на него несколько секунд, наконец вздохнула и снова перевела взгляд на костёр. По крайней мере она теперь точно была уверена, что это именно Саске, а не кто-то другой. Но это также подтвердило её подозрения, которые она упомянула в разговоре с Хьюгой. Саске не изменился несмотря на то, что это должно было произойти после убийства своего брата — источника его нескончаемой боли и ненависти. Это должно было подарить хоть немножко ему покоя, но очевидно это не произошло. Теперь, когда Итачи умер, а Саске остался прежним — логично было предположить, что должно быть что-то ещё. Что-то, о чём он не желает делиться… — Понятно. — наконец она ответила. — Что ж, мы не статичные создания, так что всякое может быть. То, как ты рассуждаешь, напоминает мне о Наруто, на самом деле. Я уверена, что раньше он был таким же, пускай и из-за других обстоятельств, но теперь посмотри на него… Но я уважаю твою позицию, не взирая на то, что я считаю лучшим, так что оставим всё, как есть. — Куноичи наконец полностью проснулась. Она была рада, что они поговорили. Такое ощущение, что это был самый долгий разговор между ними. — Спасибо, что выслушал меня. Спасибо за искренность… Во всяком случае я надеюсь, что ты был искренен, хаха! — она вновь сделала паузу, пытаясь насладиться моментом покоя. — Раз ты так настроен сейчас, то я просто подстроюсь под это. — она продолжила — В конце концов всё может измениться и тогда продолжим уже оттуда. Но сейчас… Отправляйся отдыхать. Иначе Какаши-сенсей присядет мне на уши утром за то, что я не заменила тебя. К тому же, у тебя уже было время побыть наедине со своими мыслями. Позволь и мне теперь побыть наедине с собой… — Чуть не теряя голоса под конец предложения, произнесла она, по-прежнему с улыбкой на лице. Пускай улыбка и не была радостной, а скорее горьковато-сладкой. Девушка наконец была удовлетворена ситуацией. Конечно, всё произошло не так, как ей хотелось бы, но это всё же был хоть какой-то прогресс. Не важно, что он ей сейчас сказал. Не важно, что он чувствовал на данный момент. Всё могло измениться в будущем и её бы это тоже устроило. Во время всего диалога Саске ни разу не показался негативно настроенным по отношению к ней. Пускай она и думала, что он не разделял её чувства касательно этого разговора, но для неё это было важным событием и помогло избавиться от хоть какого-то веса с плеч. Саске, в свою очередь, почувствовал себя легче после слов Сакура… Пускай он бы и никогда этого не признал. Конечно это не помогло избавиться от истинных проблем внутри его души, с которыми он пытался совладать всё это время. Но всё же… Он внезапно почувствовал, что не хочет больше сопротивляться своей бывшей соратнице. Он схватил бутылку с водой и встал с лавочки, не глядя на девушку. — Ладно. Пойду прилягу. — Он прошёл к домику, который был предназначен ему и Наруто, внезапно осознав, что Сакура была права — он чувствовал себя усталым и ему следовало хоть немного отдохнуть. Поэтому — и только поэтому, любые другие причины он отказывался признавать — он остановился у входа, немного повернув голову в сторону куноичи, но по-прежнему не глядя на неё. — Спасибо. Ему не нужно было видеть её лица, чтобы понять, что она широко сейчас улыбалась.***
— Детвора спит. — прорычало тёмное существо, поднимаясь из-под земли за спиной человека в маске. — Отлично. Похоже пришло время завладеть Девятихвостым. — ответил он, разворачиваясь к Чёрному Зецу. — Саске с ними. Хатаке Какаши и пользователь Высвобождения Древесины также присутствуют. Ты уверен, что сможешь одолеть их всех? — спросил Белый Зецу. — Мне и не придётся этим заниматься. — усмехнулся человек в маске, шагая в сторону статуи Гедо. — Кисаме, ты готов? — Более чем. Хотя… Разве это не займёт много времени, учитывая, что нас всего лишь трое? — спросил синекожий шиноби, глядя на громадное чудище с любопытством. — Нет. Много времени уходит только на ритуал извлечения. Запечатывание происходит чуть ли не моментально. — Он мгновенно сложил несколько печатей, что заставило статую двигаться, медленно открывая свою пасть. — Ты будешь первым членом Акацуки, который станет джинчурики ради достижения наших целей. Изначально я не планировал так поступать, но раз Саске, судя по-всему, предал нас… — Добро. — усмехнулся Кисаме, откладывая в сторону Самехаду. — Это честь для меня, Обито-сан. Всё для того, чтобы достичь наших целей.