***
— Северус! Что-то случилось? — Не думаю. Приношу свои извинения за то, что прерываю, Минерва, но могу я поговорить с вами и Альбусом? — Снейп попросил вежливо, но уверено. Директриса выглядела немного ошеломленной. — Я не понимаю, почему это должно быть проблемой. Альбус? — спросила она, отодвинув стул в сторону, чтобы посмотреть на портрет прямо за ее столом. — Всегда рад, — тепло улыбнулся старик Снейпу. Северус почувствовал острый укол вины и боли, глядя на фигуру самого близкого, кто у него был. Альбус был единственным человеком, который старался все исправить. — Да, хорошо, — начал он, прочищая горло. — У меня только один вопрос, правда. — О чем речь, мой мальчик? — спросил Дамблдор. — Речь пойдет о Гарри, — начал он. — Надеюсь, ты не слишком плохо относишься к мальчику, Северус, — спросила МакГонагалл, оглядывая его. Северус фыркнул. — Может быть, вы должны сказать ему, чтобы он оставил меня в покое, Минерва. Однако мы, кажется, достигли хоть какого-то подобия мира в нашей повседневной жизни, — сказал он. — Главным образом из-за того, что мы стараемся держаться как можно дальше друг от друга, — пояснил он, поднимая брови. — В любом случае, причина моего визита, — тяжело выдохнул он, не зная, с чего начать. — Мне было интересно, что мы знали о жизненном положении Поттера с его семьей. — Дурсли? — удивился Дамблдор. Снейп кивнул, в ожидании. — Петуния и Вернон заботились о нем в течение семнадцати лет, его кормили и одевали. Гарри никогда ничего об этом не говорил, — ответил Дамблдор, все еще смущенный. — Какое это имеет значение сейчас? — Полагаю, вы знаете о его нынешнем жизненном положении, — прозвучала знакомая насмешка, так редко нацеленная на старика. — Вообще-то, это была моя идея, — сказал он, сверкая глазами за очками полумесяца. — Вы, конечно, не верите, что кто-то еще предложил это? Или кто-нибудь послушал? — он засмеялся. Северус проворчал, прежде чем продолжить. — Да, хорошо. Это обсуждение на другой раз, — сказал он тоном, который не оставлял просторов для воображения. — Во всяком случае, мне было интересно, если его дядя… его дядя когда-нибудь… трогал его? — Северус! — Минерва подняла руку к горлу. — Что это за предположение? — Нет, нет, не так, — сказал он, закатывая глаза. — Они били его? — У Гарри было тяжелое детство, — тихо сказал Дамблдор. — И вы держали его там? Когда было много членов Ордена, готовых и желающих взять на себя роль? — Родители, — тихо сказала Минерва. — Точно, — согласился Дамблдор. — Кровные родственники обеспечили такую защиту, что риск перевести его на попечение другого человека значительно перевесил преимущества. Если бы он серьезно пострадал, можете быть уверены, что я лично вмешался бы. Снейп сел. Итак, Поттер подвергся насилию, по крайней мере, до некоторой степени. Это объясняло его реакцию на гнев Северуса. Он потер ладонью по лицу. Конечно, он понимал логику директора школы, и это было общеизвестно, как он любил мальчика. Но оскорбленный ребенок внутри Северуса не мог не чувствовать его. Он не мог не подозревать, что именно поэтому Дамблдор предложил ему принять Поттера. Он покачал головой, как будто чтобы очистить ее. — Северус, мой мальчик, почему это важно сейчас? — он посмотрел на старого директора и вздохнул. — Я должен знать его прошлое, не так ли? Поэтому я знаю, с чем имею дело. Большие события его детства, такие как это, имеют решающее значение в моем знании того, что ожидать от него, его поведения. Мне нужно немного понять мальчика, чтобы выполнить мою клятву, — объяснил он. — Ах, это так для клятвы, — тихо сказал Альбус, снова глядя на Минерву. — Конечно. Что еще это может быть? — Северус огрызнулся. — Что еще, на самом деле? — Дамблдор был в раздумье. — Это все, Северус? Я не хочу быть грубой, но у меня встреча через несколько минут, маггловский премьер-министр, понимаете, — начала Минерва. — Да, конечно, мне тоже нужно повидаться с Поппи, а потом найти небольшой дерн и вернуться домой. Извините, что прибыл без предупреждения, — сухо сказал он. Минерва отмахнулась от извинений и начала собирать бумаги, разбросанные по ее столу. — Минерва, Альбус, — Северус кивнул каждому по очереди, прощаясь, и подошел к двери.***
Северус вышел на улицу, остановившись, чтобы пополнить запас в больничном крыле и поговорить с Поппи. — Куда он мог пойти? — пробормотал он, плотно оборачивая плащ, прячась от холодного осеннего ветра. Он уже проверил кухни, Гриффиндорскую башню и Большой зал, но все безрезультатно. Он почти сожалел о том, что предоставил мальчику свободу, но он не мог вынести мысли о том, чтобы он был в кабинете МакГонагалл для состоявшейся дискуссии. Северус шел по дороге из школы, глядя на хижину Хагрида. В окнах было темно, и из трубы не шел дым. Он бросил взгляд на квиддичную площадку, думая, что, возможно, Поттер взлетел в воздух на одной из школьных метел. Однако, и здесь мальчишки не оказалось. Ворча себе под нос, он быстро вернулся к замку. Движение влево привлекло его внимание, и он остановился, пытаясь разглядеть темный силуэт. Гарри сидел, поставив колени к груди, на берегу озера. Он выглядел маленьким, закрывшимся в себе. Северус некоторое время стоял, наблюдая за ним, но мальчик не сдвинулся ни на дюйм. Он медленно подошел к нему и встал позади него, все еще крепко прижимая плащ к туловищу. — Уже идти? — Гарри сказал, голос отдаленно, как будто он был сосредоточен на других вещах. — Мои дела здесь закончены, — ответил Снейп тихим голосом. Он подошел к мальчику и посмотрел на озеро. У него тоже остались воспоминания. — Не смотрите, профессор, гигантский кальмар худощавый, — услышал он голос Гарри. — Я думаю, что мы находимся за такой формальностью, Пот… Гарри, — мягко поправил он себя, осознав свое противоречие. — Как мне Вас называть, сэр? — он мог сказать, что Гарри так же не уверен в этом, как и он сам. — Северус, я полагаю. Поскольку я больше не твой учитель, а твой… сосед по комнате. — Ну, Северус, давай назовем туза тузом, хорошо? — Гарри сказал, вставая и поворачиваясь к нему. — Сейчас мы хорошие друзья и в горе, и в радости, и в болезни, и в здравии, — насмехался он, игриво вскидывая ладонь ко лбу и притворяясь, что теряет сознание. Губы Снейпа дернулись, в улыбке. — Пойдем, прежде чем ты опять станешь невыносимым школьником, которым ты был, — усмехнулся Снейп, пытаясь вернуть себе обычное самообладание. — Ой, признайся, Снейп, я тебе сейчас нравлюсь, — Гарри слегка рассмеялся, подталкивая зельевара плечом, не задумываясь. Северус закатил глаза и направился к месту аппарации. Нравится ему это или нет, но он наткнулся на вновь обретенное уважение и чувство товарищества к мальчику и их почти одинаковое детство.