Обернуться назад

С заселения первого «жильца» прошло вот уже целых две недели. Только Габриэлю казалось, что гораздо, гораздо больше. Ремус и Малфой-младший устроили друг с другом то ли соревнования, то ли просто борьбу, но ненавидели друг друга по-тихому. Волчок, который пришёл в дом к утру, набегавшись в лесу до полного изнеможения, почему-то не приглянулся считающему поместье Грей своей территорией хорьку. Вот пронырливая скотина-животина и устроила ему «тёмную». Хорь устроил в дверном проеме ловушку из какой-то густой грязевой массы и, дождавшись, пока там пройдёт Ремус, запустил в него ей, радостно вереща. За это оборотень натолкал ему в нору колючек. Потом Люпин опытным путём в своей кружке с чаем обнаружил кусок соли, а хорька кто-то очень добрый покрасил в ярко-красный, в чёрный горох, цвет. На это Габриэль только качал головой. Ладно хорёк, тот существо полуразумное, гадости только творить и умеет, когда не жрёт и не изводит своего хозяина. Но Ремус… Сущее дитя. А главное, с каким азартом он принялся устраивать пакости хорьку… Возможно, это была больше звериная борьба за территорию, чем просто желание отомстить. Первое Габриэль не мог отрицать, и, понаблюдав некоторое время за парочкой, пришёл к этому выводу, как к основному. Ну, хотя бы учёбе ставшая к концу второй недели в розовую полоску зверюга не мешала. Нет, сначала хорёк сорвал три урока подряд, заставляя Ремуса оторваться, но… После того, как Габриэль устроил скандал и кричал так, что домовики и Ремус остаток дня передвигались по поместью исключительно на цыпочках и совершенно бесшумно, противостояние пакостей ненадолго прекратилось, став полностью молчаливым. Старший маг, конечно, подозревал, что чай у его подопечного до сих пор исключительно солёный, а спит домашняя зверятина где угодно, но не в своей норе, но больше подтверждений этому не слышал. Противостояние вышло на новую ступень под названием «Не дать узнать об этом Габриэлю». Тот, впрочем, и не горел желанием. Как говорится, меньше знаешь, лучше спится. Габриэль уже боялся приводить в поместье Лили с Северусом. И если ведьму хорёк побоится задирать, девушка может просто напросто его спалить, то вот слизеринец мог присоединиться к Ремусу, и вместо учёбы начнётся такой кошмар… Маг вздохнул. Он уже подходил к Паучьему переулку, чтобы забрать двух будущих боевых магов под свое крыло. Габриэль почему-то испытал волнение, подойдя к дому Лили. Опрятный домик с аккуратным фасадом и зелёным садиком, за которым, было видно, хорошо ухаживают. В палисаднике нашлась и опрятная рыжеволосая женщина в перчатках и рабочей одежде. Она пропалывала небольшую клумбу с кустом светло-розовых чайных роз. Вот она закончила свою работу, и, утерев лоб от усталости, пошла за водой. Габриэль улыбнулся и вскинул палочку, наполняя лейки жидкостью, направил их в сторону клумб, аккуратно поливая. Миссис Эванс, а это была именно она, охнула и обернулась, покрываясь лёгким румянцем. — Здравствуйте, прекрасная леди, — улыбнулся маг. Женщина зарумянилась ещё сильнее и оглянулась, проверяя, не увидел ли кто-то чужой такое чудо. — Не волнуйтесь, на вашем доме есть чары, отталкивающие ненужное внимание. — Здравствуйте, вы наверное тот самый Мастер, о котором Лили нам прожужжала все уши, — улыбнулась миссис Эванс. — Именно, я один из профессоров в её школе. У вашей девочки есть некоторые проблемы с контролем своих сил, но я смогу ей помочь. — Да я заметила, знаете, Лили очень любит показывать нам эти ваши фокусы, в прошлый раз она так лихо делала из чашек разноцветные перья, так интересно! А неделю назад она, моя девочка, так печально сказала, что пока не может делать все эти заклинания, такая расстроенная. Вы ведь сможете ей помочь? — женщина подошла ближе, буквально заглядывая в глаза. Габриэль понял, что та ниже его на полголовы. Мужчина с улыбкой кивнул, и облегченно вздохнувшая миссис Эванс тут же повернулась к открытому окну. — Эрик! Лили! Идите скорее сюда. Раздался шум за дверью, тихий топот и с крыльца выглянули двое: мужчина и девушка. Маленькая колдунья с радостным звуком подскочила к своему Мастеру, мистер Эванс же дошёл степенно, но было видно, что ему любопытно узнать, кто их гость. — Да, милая? Ты звала нас? — спросил мужчина, подойдя наконец. — Да-да, Эрик. Это учитель Лили, мистер… — Миссис Эванс запнулась и вопросительно посмотрела на Габриэля. — Ричардсон, мэм. — Мистер Ричардсон. Он пришел забрать Лили. — Как, уже? Обычно забирали только к концу лета… — растерялся Эрик, беспомощно посматривая то на жену, то на дочь. — Матильда? — Нет-нет, пап! — замахала руками ведьма. — Ты не так понял! Профессор Ричардсон мой наставник в магии! У меня некоторые проблемы с контролем своей силы и я попросила его о помощи! Я просто не хочу причинить кому-нибудь вред. — Конечно, дорогая, мы понимаем. Иди, собирай свои вещи, не заставляй своего наставника ждать, — с мягкой улыбкой проговорила Матильда Эванс, ласково подталкивая своё шебутное дитя к дому. Лили ярко улыбнулась в ответ и убежала. Глаза матери вдруг погрустнели. — Ох… Мы… Мы можем чем-то вам помочь? — с плохо скрытым отчаянием в голосе спросила женщина, прижимая руки к груди. Голос её дрожал. — Может, мы могли бы заплатить… Мы на все готовы, чтобы только наша девочка ни в чем не нуждалась! Но мы не знали про проблемы, мы же не можем разобраться с её проблемами в магии! — Матильда принялась заламывать руки, теребя тонкими, всё ещё испачканными в земле пальцами, рукав своей блузки. Её муж стоял за ней, источая точно такие же волны отчаяния. — Что угодно… — Успокойтесь, миссис Эванс, — как можно более успокаивающе постарался утешить несчастную мать Габриэль. Если та сейчас заплачет, у него самого сердце разорвётся. Ну не выносил он вида женских слёз! — Мне ничего не нужно. Ни денег, ни вещей, я достаточно обеспечен. Просто… не переставайте поддерживать Лили. Она не хотела вам говорить, чтобы вы не волновались за неё, потому что если начнут нервничать все в семье, то может стать хуже. Да, вы не сможете ей помочь во время приступа, но это не значит, что вы с мужем ей больше не нужны. Просто будьте рядом. — Ох… — Я знаю, что поступаю несправедливо, забирая девочку так рано, но чем скорее она сможет контролировать себя, тем лучше будет и для неё, и для вас, поймите. Она сможет показать вам то, чему научится, я буду отпускать Лили на выходные домой, чтобы вы не так скучали по ней. Взрослые немного помолчали. Матильда пыталась справиться с собой, остро переживая свою бесполезность в магии, да и её муж недалеко ушёл. Но наставник дочери был прав, они должны давать ей всю свою поддержку, на которую способны, чтобы девочка не думала, будто её проблемы могут оттолкнуть родителей. Наконец женщине удалось взять себя в руки, и она ясным взглядом, без туманной пелены слёз, посмотрела на Габриэля. Тот даже немного смутился от этого взгляда — доброго и успокоившегося, она смотрела с той мудростью, отражение которой маг видел в глазах Лили. Разве что глаза у её матери были серо-голубыми, а не зелёными. — Спасибо вам огромное, мистер Ричардсон. Если хотите, мы будем рады видеть и вас на выходных, — под конец Матильда Эванс улыбнулась, разряжая наконец обстановку. Эрик и Габриэль бесшумно выдохнули, и, взглянув друг на друга в тот же момент, рассмеялись такому курьезному совпадению. Маг вдруг на секунду задумался, а были у его матери в прошлом подобные проблемы? И если были, то как пробуждение столь опасной стихии и явное нежелание Лили делиться своими проблемами могли повлиять на отношения с её родителями. Габриэль не стал задумываться сейчас, но мысленно отметил для себя подумать об этом позже. Они разговорились, обсуждая учёбу Лили. Её родители жаждали узнать всё о своей любимой девочке из первых уст, и Габриэль выполнял это небольшое желание. Лили появилась на середине рассказа, вытаскивая за собой тяжелый чемодан с вещами и клетку с птицей. У неё оказалась красивая маленькая ушастая сова, явно разбуженная посреди сна. Габриэль кивнул ведьме и взмахом палочки уменьшил её вещи. Сова была выпущена из клетки и отправлена к поместью Греев. Лили принялась прощаться с родителями, вернулась домой, чтобы сказать «до свидания» Петунии, которая даже выглянула посмотреть на наставника сестры. Габриэль с удивлением отметил, что молодая Пет не похожа на себя взрослую. И вот, простившись с Эвансами едва ли не друзьями, те просто не хотели их отпускать, маг и ведьма отправились в другой конец Паучьего переулка, чтобы забрать Северуса. Дверь обшарпанного дома открыла, судя по всему, миссис Снейп — высокая снулая женщина с длинными тонкими черными волосами и глубоким грустным взглядом тёмно-карих глаз. Увидев перед собой молодого мужчину, она смерила его нечитаемым взглядом, но дверь не закрыла, наоборот выскользнула в проём, заставив Габриэля спуститься с обветшалого крыльца. Тупик Прядильщиков вообще не радовал глаз красотой, но и откровенно отвратительных домов тоже не было. — Что вам нужно? — хриплым, чуть грубоватым голосом спросила она. По её виду было видно, что Эйлин узнала Лили, но недоумевала, кем является мужчина перед ней. — Меня зовут Габриэль Ричардсон, — я наставник вашего сына, Северуса. — Он рассказывал о вас. Значит, вы пришли забрать его? — миссис Снейп каким-то хрупким, птичьим жестом склонила голову. Габриэль просто кивнул, и женщина скрылась в доме. Лили и Габриэль недоуменно переглянулись, но вскоре их недоумение ушло — в дверях показался Северус, уже одетый, с убранными вещами. Следом вновь вышла Эйлин, спешно пряча куда-то в глубины своего платья короткую, в ладонь длиной волшебную палочку. Глаза её бегали, словно женщина делала что-то незаконное. — Мастер! — радостно воскликнул Северус, подходя к Лили. Девушка, не стесняясь взрослых, стиснула друга в коротких объятиях. Спина миссис Снейп стала будто ещё прямее. Молчание стало неловким. — Если вы хотите, я могу отправлять Северуса домой каждые выходные, — неуверенно предложил Габриэль. В глазах женщины появилась паника, она лишь ещё более зажалась. Было видно, что Эйлин хотела что-то сказать, как-то выразить свои чувства своему ребёнку, но не могла. Угловатая, хрупкая женщина, боявшаяся показывать магию мужу и бесконечно волнующаяся за сына, но не могущая это показать. Такой отпечаталась Эйлин Снейп в памяти Габриэля в этот день. Северус коротко обнял мать, и та позволила себе прижать ребёнка на мгновение, судорожно стиснув его в своих руках, но быстро выпустила, наградив напоследок сухим поцелуем в лоб. Они попрощались, и Габриэль, крепко ухватив за руки учеников, так же простился с женщиной. Перед аппарацией маг подумал, что разговоры с опечаленными матерями не стояли в его планах, и это выводило из равновесия. *** — Резче замах, Лили! Ты пытаешься мне шарф связать или попасть проклятием? — ехидно воскликнул Габриэль, и юная ведьма с досадой стряхнула с палочки золотистый луч заклинания Немоты. Маг преувеличенно аккуратно отодвинулся с траектории луча, выставляя одновременно щит, который отразил в сторону Эванс то самое проклятие спонтанной трансформации. — Слабо! Это твой максимум? Лили зарычала и попыталась повторить приём, но Мастер не стал ждать — он просто сбил её с ног прицельно брошенным под ноги Depulso в связке с Expelliarmus, и тут же сократил расстояние между ними, приставляя к оставленному беззащитным горлу кончик палочки. Ведьма расстроенно вздохнула, но не оказывала попыток сопротивления. По крайней мере, редкие движения пальцами и тихий шепот Accio Габриэль уловил исключительно инстинктивно. Девчонка делала большие успехи в невербальной и беспалочковой версии Манящих чар — в этот раз отброшенная в сторону палочка даже дернулась в её сторону, медленно и чуть подрагивая пододвигаясь к хозяйке. Впрочем, завершить маневр Мастер ей просто не дал, призвав палочку первым. Вообще, это был отличный обманный маневр, но только если твой противник не умеет по малейшим признакам догадываться о действии какого-либо заклинания в пределах собственного магического поля. Габриэль уже говорил об этом Лили, но ведьмочка не оставляла попыток освоить приём. — Плохо, Лили, плохо. Совершенно нет техники, хотя мы вчера с тобой отрабатывали все эти движения, — Мастер рывком поставил ученицу на ноги. Та уткнула взгляд в травку, занимались-то они сегодня на улице, и, видимо, попыталась выразить своим видом раскаяние, но только вызвала смех со стороны террасы. Там, наблюдая за уроком и попутно обсуждая применяемые заклинания, сидели мальчишки. Ремус, как всегда, с очередной книжкой на коленях, в этом он был еще хуже, чем Снейп; а Северус просто удобно оперевшись спиной на перила у крыльца. Рядом с ними дремал, подставив меховое пузо солнцу, Малфой-младший. Ричардсон отвлекся от созерцания изображающей покорность судьбе ведьмы, оборачиваясь на учеников. Лили за его спиной тут же скорчила весёлую гримасу. — Вам смешно, обалдуи?! Смех мгновенно затих, но было уже поздно. Габриэль жестом подозвал обоих парней к себе, попутно вернув палочку Лили. — Вперёд, господа, покажите, что вы можете смеяться над чужими неудачами. Габриэль вскинул руку, выпуская из кончика своей палочки сноп ярких синих искр. Лили и Ремус быстро среагировали, отодвигаясь от стоящих рядом Ричардсона и Снейпа, и, встав плечом к плечу, приготовились к нападению. Мастер хмыкнул такой расстановке сил, ведь он не говорил им о том, что сражение будет командным. Что ж, будет это подросткам уроком… Габриэль в ответ придвинулся к Северусу, который напряжённо разглядывал противников. Старший маг описал рукой дугу, что означало окружить вражескую двойку, и они разделились, каждый в свою сторону. Ремус и Лили отреагировали верно — более могучий в защитных заклинаниях Ремус повернулся к Старшему, а способная продавить силовым напором Лили направила свою палочку на Снейпа. Всё закончилось до обидного, конечно для учеников, быстро. Мастер, стоило Ремусу поднять щит, вдруг нырнул вниз, прямо под заклинание, и в низком рывке столкнул оборотня на его напарницу, выскочив с другой стороны. Парочка завалилась на землю, и Люпин придавил крякнувшую Лили. Северус, напряжённо размышляющий, что бы ему сделать, только моргнул, когда это произошло и тут же совершил ошибку. Снейп подошёл к живописно развалившейся парочке. Путник тут же среагировал на это, и крепкие верёвочные путы надёжно обвили всех троих, заставив поближе познакомиться с травой перед поместьем тех двоих и Северуса. Все трое тут же возмущённо заголосили, особенно старалась Лили, всё ещё притиснутая к дышащему ей в затылок, красному как рак, Ремусу. — Мастер! Это… Нечестно! — завопила Лили, пытаясь высвободиться, что получалось не очень. Ремус, кажется, уже достиг состояния полной отключки. — Мы так не договаривались! — Нечестно-нечестно! — вторил ей Северус. — Я-то тут причём?! — А кто вам сказал, что мы будем делиться на команды. Ничего не изменилось — я против всех, — ухмыльнулся Габриэль и демонстративно призвал палочки всех троих. Ученики запыхтели ещё возмущённее. — Сидите, ну или лежите, кому как пришлось, и пытайтесь выбраться. Через три часа верёвки пропадут сами, но в качестве наказания они выкрасят вас в радужные цвета на неделю. Удачи. Маг развернулся и, весело насвистывая что-то себе под нос, направился к дому. Он легко заскочил в дверной проем и спрятался за дверью. Одно движение палочки, и стена становится полностью прозрачной, чтобы он мог следить за потугами подростков выбраться. А они пытались, да. Ремус наконец пришёл в себя, и они с Лили дергались на месте, пытаясь ослабить верёвки. Волшебные путы, в отместку, постепенно затягивались сильнее. Северус пытался дозваться до хорька, но звереныш его игнорировал, только изредка подергивая ушами. Выглядело забавно. Габриэля это повеселило. Комнату вдруг осветило голубоватым сиянием, и со стороны камина выскочил призрачный огромный скорпион. Он перебрал клешнями, подергал хвостом. — Я уже близко, Габриэл, — раздался бодрый голос Хальфдауна. — Открывай камин, пока я не застрял в каминной решётке. Путник фыркнул. Всё как обычно, друг не меняется. Захотел зайти в гости — пошёл, предупредив только за пару минут до своего появления. Габриэль направился в каминный зал, встречать северянина. Хальф вышел из зелёного пламени, как всегда спокойный и улыбчивый, и тут же сгрёб Ричардсона в медвежьи объятия, похлопывая своей огромной ручищей по вздрагивающей спине и радостно вещая о том, что он очень рад его видеть. — Я т-тоже, — прохрипел маг, требуя пощады. — Рад тебя видеть. Но, боюсь, если ты меня не отпустишь, то в следующий раз увидимся в Мунго, куда ты будешь приносить мне апельсины, потому что мои ребра долго не продержатся. Йоссе рассмеялся, но друга отпустил, напоследок хлопнув его ещё раз, выбивая дух. — Не знаю, как ты такой тщедушный, — хмыкнул он и увернулся от подзатыльника. — Я к тебе с новостями, а ты пытаешься меня обидеть. Нехорошо. — Да иди ты. С чем пожаловал? Не просто же воздухом английским пришёл подышать, к тому же мы недавно виделись. — А что, если я соскучился по своему лучшему другу и прилетел к нему, воспылав любовью?.. — Хальфдаун посмотрел на скептичное выражение лица Габриэля и покачал головой. — Ну вот… Эх ты, я тут к тебе со всей душой, а ты… — Кончай ломать комедию. У меня ученики во дворе пыхтят, а тут ты, — Путник покачал головой. Лицо Хальфдауна тут же приобрело необычайно воодушевленное выражение. — Хочу взглянуть на плоды твоего обучения, — улыбнулся Йоссе. — Особенно после того, как ты два месяца истерично звонил мне по камину и спрашивал что тебе делать сразу с двумя учениками. — Кстати об этом… — Габриэль отвёл взгляд и сделал максимально расслабленное выражение лица. Хальф тут же напрягся. — В общем, так вышло, что теперь их трое. — Трое?! Сразу! — выдохнул друг. — О чем ты думаешь, Габриэл?! Ты мог просто не потянуть в магическом плане сразу троих. — Да это спонтанно получилось. Двоих если я планировал, то третьего случайно взял. Он так уговаривал, а сам на меня похож, когда я к тебе пришёл просить взять в ученики, — маг вздохнул. — Я не смог отказать ему. Хальфдаун покачал головой, но ничего не сказал, за что Габриэль был ему благодарен. Он направился к выходу во двор, поманив за собой друга. Когда мужчины вышли, ученики все ещё сидели там. Северус сосредоточенно что-то бормотал под нос, одновременно делая жесты пальцам; Лили и Ремус обсуждали что будет лучше — дать ведьме возможность спалить верёвки стихией, но при этом существовала вероятность, что девушка подожжет и друга, или дать оборотню немного времени — вдруг получится трансформироваться без луны. Тут тоже была загвоздка — волк мог либо вообще не выйти, либо с непривычки как-то навредить девушке. Вот они и спорили между собой, наконец приняв вертикальное положение. Габриэль с улыбкой указал на них Хальфдауну, и мужчина поддержал его веселье, разглядывая с искорками смеха в глазах открывшуюся картину. Подростки все ещё не обращали внимания на них, поэтому старшие маги продолжили свой разговор, усевшись прямо на крыльцо. Проснувшийся хорёк с интересом обнюхал предложенную Хальфом ладонь, радостно цапнул того за палец и скрылся от заслуженной кары в доме. Габриэль рассмеялся. — Ты ему понравился. — Заметно, — хмыкнул Йоссе и залечил укус. — Так возвращаясь к новостям. Фестиваль в этом году будет летом. Габриэль удивлённо взглянул на друга, не зная, что он испытывает в данный момент больше: радость или замешательство. Он готовился к фестивалю боевой магии в этом году, так как он обязательно встретится там с Юрием, Тэлем и Гаром, несколькими мастерами Ритуалистики, с которыми он вёл переписку… В общем, это было очень важно для него. А тут такие новости. — Так ты поедешь? Или не сможешь оставить свой детсад? — насмешливо поинтересовался Хальфдаун. Габриэль возмущенно фыркнул, замечая вдруг, как притихла возня учеников. Подростки усиленно прислушивались к разговору наставника с гостем. — Обижаешь, Хальф. Я-то поеду, чтоб задницу твою горделивую надрать, а вот ученички… — он прикрыл глаза в задумчивости. Под насмешливым взглядом северянина Лили, Северус и Ремус переглянулись между собой, что-то безмолвно обсуждая. Пока тянулась пауза, Габриэль приоткрыл один глаз, тоже посматривая на разом посерьёзневших детей. Они выглядели забавно, о чем ему тут же шёпотом сообщил Хальфдаун. — Мастер! — подала голос Лили, как главная заводила среди мальчишек. Видимо, ребятишки всё же договорились. — Да, Лили? — эхом отозвался Габриэль, посмотрев на ведьму. Та выдержала взгляд. — А вы возьмёте нас с собой? — Куда? — сделал вид, что не понимает, Путник. — Туда, куда вас приглашает мужчина рядом с вами, — девушка не сдавалась. — А вы хотите? — Очень. — Тогда я даже не знаю, — протянул мужчина и прикрыл глаз обратно. Настроения соглашаться сразу не было. Коварно и гулко хмыкнул над плечом Хальфдаун. — Боюсь, связанных детей мне не дадут провести. — Так развяжите, — подал голос Ремус, как самый наглый из всех. — А разве так интересно? — спросил маг. Хальфдаун рядом с ним уже вовсю давился смехом. — Ведь весь воспитательный эффект на нет сойдёт… Подростки вздохнули. Они уже сталкивались с этой стороной их Мастера — когда тот не хотел что-либо делать или говорить, то становился ужасно вредным. Как говорил Йоссе — притворялся футляром для палочки. С ним можно было бы согласиться, если бы ученики слышали это выражение. — Пожалуйста, Мастер, — попросил Северус, все ещё не открывая глаз и сосредоточенно выделывая пальцами различные жесты. — Ничего не знаю… Кажется, я вас из-за верёвок не слышу… — Габриэль усмехнулся, уголок его губ причудливо изогнулся. И всё же видимо мотивация оказалась достаточной. Спустя минут десять. Сначала радостно воскликнула Лили, глядя как золотистое пламя на её ладони жадно пожирает крепкую, но всё же недостаточно прочную для огня бечевку, и обходит стороной напряжённо следящего за проявлением стихии Люпина. Следующим свой успех засвидетельствовал Северус — в какой-то момент ему наконец-то удалось завершить то беспалочковое заклинание, которое он так усердно плёл, и с кончиков его пальцев слетело несколько ярких искр, от одного соприкосновения с которыми верёвки развеялись, будто и не было. Слизеринец победно улыбнулся, поднимаясь на ноги следом за друзьями. Габриэль удовлетворённо кивнул и тоже встал с крыльца террасы. Ученики тут же подошли ближе, просительно заглядывая в глаза. — Мы будем тихими как мышки, — пообещала Лили. Мальчишки кивнули. — Будем во всём слушаться. Если будет надо, мы весь фестиваль в комнате проведём. Ну пожалуйста! — Боюсь, мой друг, теперь тебе придётся согласиться, — весело поговорил Хальфдаун. Подростки, почуяв возможную поддержку, перевели свои умоляющие взгляды на северянина. Тот дрогнул под смешливый фырк Путника. — Наверное, придётся. Только зачем же весь фестиваль проводить в закрытой палатке? Вы ведь пропустите всё самое интересное! Ученики радостно заулюлюкали, закружились вокруг своего Мастера со словами, что он не пожалеет. Габриэль почему-то в этом не сомневался. *** — Здравствуйте, мастер Ричардсон, приятно видеть вас вновь! — улыбчивая девушка на входе в палаточный лагерь приветливо помахала ручкой подошедшему Габриэлю. Он улыбнулся ей в ответ. — Добрый день, Луиза! Вы исключительно хороши сегодня, — магичка польщённо зарделась и подсунула ему бланк участника. Стандартная процедура, не имеющая никакого практического значения, учитывая, что все данные участники фестиваля отправляют заранее, за неделю до начала. — Ох, вы как всегда мне льстите, мастер Ричардсон, — ну да, льстил. Учитывая, что это миловидное создание с внешностью блондинки обыкновенной могло скрутить любого показавшегося ей подозрительным человека, так как сама была Магистром в Боевой Магии, то лесть вообще не мешала. Луиза оценивающе прошлась по нему взглядом и скользнула глазами за спину волшебнику, разглядев за его спиной троих подростков. Двух мальчиков и девочку, которые терпеливо ждали окончания формальностей, больше заинтересованные в том, чтобы разглядывать палаточный лагерь за стойкой входа. — О, в этот раз вы прибыли с группой поддержки? — Девушка хитро улыбнулась, пытаясь поддеть, но маг не поддался. — Это мои ученики, они в эти несколько дней только зрители. — Все трое?! — восхищённо вздохнула Луиза и посмотрела на Путника другим взглядом. Это Габриэль тоже проигнорировал. — Всего второй ваш фестиваль, а вы снова удивляете, мастер Буревестник. Габриэль хмыкнул на эту кличку, что привязалась к нему год назад, когда он случайно показал одну из своих аниформ — белоснежную птицу, усыпанную чернильными пятнами. Он заполнил последнюю строчку и вернул перо и пергамент Луизе. — Прошу. Девушка кивнула и поднялась со своего места в небольшой деревянной будочке. Она вынула из футляра на предплечье палочку и коснулась ею запястья Путника. Над ним тут же возникла яркая синяя магическая лента с белоснежным номером двадцать шесть. — Молодые люди, подойдите сюда, — поманила учеников Луиза. Подростки небольшой стайкой подошли к девушке, и она поочерёдно коснулась палочкой их предплечий. На них возникла точно такая лента, только тоньше и цветом тусклее. — Готово! Теперь можете проходить. Габриэль кивнул, поправил манжету рукава и направился к появившейся сбоку арке больших каменных ворот. Подростки пошли следом. Мастер шагнул первым сквозь врата, магия на входе облепила его, словно плёнка от мыльного пузыря. Чары радугой бликнули на коже Путника и исчезли, пропустив его внутрь. Габриэль улыбнулся замершим у входа ученикам. — Идите по-одному и не волнуйтесь. Это всего лишь проверка. Первой под свод врат шагнула Лили, покрываясь точно такой же радужной плёнкой, как и Габриэль. Следом шагнули по очереди Ремус и Северус. И вот восторженным взглядам представилась полная картина палаточного лагеря. Снаружи тот казался лишь бесконечно длинным рядом палаток, но, пройдя контур магического поля, взору открывался другой вид. Палатки, расположенные полукругом, окружали широкую поляну практически у самой кромки леса. Там были длинные деревянные помосты для дуэлей, большая круглая сцена, вокруг которой кружились организаторы, располагая на столбах различные украшения. Габриэль вдохнул воздух полной грудью, наслаждаясь видом, пока стоящие рядом подростки крутили головами, пытаясь рассмотреть всё. Они постояли немного и направились к стройным палаточным рядам. Путник отсчитал три ряда и нырнул в промежуток между третьим рядом и четвёртым, сразу же подходя к палатке с сияющим сверху изображением птицы. Он покачал головой, оценив уже вторую шутку — по-хорошему над его местом должна быть цифра с браслета, но над ним опять пошутили. Впрочем, вскоре рядом появился и виновник шутки — из соседней палатки выскочил как по заказу Юрий и с радостным кличем бросился к Габриэлю. Выглядело это, впрочем, забавно — широкоплечий и кряжистый, больше похожий на медведя русский здоровяк с ёжиком тёмных волос налетает на жилистого Путника, чуть ли не снося с ног. — Габриэль! Мой друг! — завопил русский, и ребра Путника второй раз за неделю протестующе заныли от таких крепких объятий. Он, кажется, даже понял, на какой почве могли познакомиться Хальфдаун и Юрий. — Так рад тебя видеть, zdravstvui, druje. — Юра! Ты же знаешь, что я ничерта не понимаю по-русски! — фыркнул маг, похлопав приветственно друга по плечам, когда его наконец опустили. — Только и знаю два слова. Vodka и nalivai. — Ya vash basyrmanskii yazik viychil, a ti vse nikak ne spodobishsya! — возмущённо пробормотал Юрий, но не обиделся. Широкая душа. Мужчина заглянул за спину Габриэлю, разглядывая стоящих там подростков. — Ученики твои, друг? Ah, v nebe von lyna takaya molodaya, chto ee bez cpytnikov i otpyskat' riskovanno…** — Даже знать не желаю, что ты там опять поёшь, но если это опять ваш Mayakovskii, то у тебя большие проблемы, — оскалился Путник и русский понятливо замолчал. На несколько мгновений. — Так ты представишь нас, друг? — он пытливо взглянул на замерших учеников. Те рассматривали занятный экземпляр мага мужского пола в ответ. — А точно надо? — риторически спросил Габриэль. И со вздохом продолжил. — Ученики — Юрий, русский, пьющий, плохой пример для подражания. Юрий — ученики, в количестве трех штук. Ведьма — Лили, волк — Ремус, ворон — Северус. — И в правду ведьма… — восхищённо склонился перед дамой Юрий. — Y vashih nog sozdanie vashe***. Да и остальные под описание подходят. Лили польщённо поклонилась, а мальчишки протянули руки — важно, будто взрослые. Русский, впрочем, не отклонил предложения. Хотел, для эффекта, поцеловать ручку леди, но отхватил подзатыльник от её Мастера и решил оставить эту идею. — Ей нет шестнадцати, дамский угодник. Так что отойди, пока я тебя рядом с палаткой в коврик не раскатал, — ухмыльнулся Габриэль, подталкивая всех троих учеников ко входу в палатку, чтобы положить наконец вещи и отпустить детей погулять. — Это мы ещё посмотрим! — кинул ему вслед Юрий, не дожидаясь ответа, повернулся к палатке. И вздрогнул, когда ехидно из-за его спины зазвучал голос Габриэля. — А где же наши общие друзья-французы? — пропел маг. Юрий обернулся. — Ты шёл в палатку? Вот и продолжай идти. И сам скрылся под пологом своей. Габриэль был готов руку отдать на отсечение, что русский всё же покраснел. Путник улыбнулся, зная, что через несколько часов он обязательно задаст похожий вопрос, но только про Юру, братьям-французам. Тут уже Гару с Тэлем не отвертеться так просто. Маг следом за учениками зашёл в палатку и остановился, удовлетворённо разглядывая внутреннее убранство их временного пристанища. В его палатке было четыре комнаты — три спальных и одна общая, которую он принимал за гостиную и одновременно обеденную. Маг прошёлся по коридору, открывая двери и рассматривая изнутри помещения. Возле дальней он остановился и щёлкнул пальцами. — Ликки! — рядом тут же появилась его домовушка, преданно заглядывая в глаза. — Будь добра, перенеси в эту комнату ещё одну кровать. И, ещё кое-что… — мужчина обернулся на ходящих за ним хвостом подростков. — Вы голодные? Отказались все, кроме Ремуса. Но про того Габриэль и сам знал — метаболизм волка требовал частых приёмов пищи, так что парень был практически всегда голоден. — Тогда просто принеси нам на стол чай, а Ремусу плотный обед. Всё. — Как скажете, хозяин, Ликки сейчас всё доставит, — пропищала домовушка. — А сам хозяин Габриэль не хочет пообедать? Путник покачал головой, и эльфийка, кивнув, исчезла. Маг быстро расселил подростков по комнатам, видя их нетерпение и сам ощущая, как подхлестывает изнутри желание поскорее впитать в себя эту энергию фестиваля, встретить всех знакомых, узнать расписание боев… В нем бурлила энергия, давно не выплёскиваемая в полной мере, ведь он не сражался с учениками серьёзно, нет. Он если и старался, то только на пятую долю своих сил. А здесь же его ждал вихрь эмоций и энергии, пляска магии в бушующей крови… От предвкушения зажигались искры на кончиках пальцев. Когда Габриэль, спеша и даже не пытаясь настаивать на соблюдении какого-либо этикета, выхлебал кружку чая и буквально выскочил из палатки с печеньем в руках и наказом для учеников трогать всё, что можно, гулять и развлекаться везде, где можно, те успели только переглянуться. А потом их Мастера уже и след простыл. — Быстро, — фыркнула Лили. — Ему не терпится, не будь так категорична, — протянул в ответ Ремус и сам также глянул на выход. Он-то прекрасно, в отличие от остальных, ощущал, как бурлит, не находя выхода, энергия внутри Старшего. — Удивительно, как он ещё раньше нас не оставил. — Да я как бы не о том… — ведьма хмыкнула, прекращая крошить в пальцах несчастное печенье. — Ну что, побежим следом? — Не знаю, как вы, а я точно хочу сходить к центру палаточного города и посмотреть на расписание боев. Девушка на входе говорила, что оно уже есть, — пожал плечами Северус и поднялся со стула. — И что, просидишь потом все это время как хаффлпаффка-четверокурсница в ожидании первого свидания? — поддразнила девушка. Ремус только покачал на это головой. Они все хотели посмотреть на то, как сражается их Мастер. — Да ладно тебе, Сев, пошли прогуляемся! — Откажусь, пожалуй, — Северус вдруг скривил губы в насмешке, сверкнул бесенятами в глазах. — Думаю, вам и без меня неплохо будет… Ликан и Лили переглянулись и покраснели, как по команде, тут же друг от друга отворачиваясь. Девушка попыталась стукнуть друга, но слизеринец проворно уклонился, смеясь. Они немного побегали вокруг весёлого Ремуса. Наконец, друзья, запыхавшись, остановились по разные стороны стола. Северус лукаво посмотрел на товарищей и тут же сбежал в приоткрытую дверь палатки, оставив их вдвоём. Лили, в смущении, взглянула на Рема. Тот только вздохнул. — Лилс, успокойся. Ты же знаешь, что он шутит, — оборотень фыркнул, но с его щёк тоже не сходил румянец. — Он… Он такой болван! — воскликнула ведьма, притопнув ногой. — Сев однажды перестанет, — Ремус поднялся со стула и подошёл к подруге, приобнимая её за плечи. Девушка вздрогнула, но ничего не сказала, в ответ прислоняясь к теплому боку оборотня. Люпин покраснел ещё сильнее. — Эй, Лили… — Да, Рем? — ведьма вскинула голову, заглядывая парню в глаза. Волк только открыл рот, чтобы продолжить, как из-за тканевого входа раздался голос Северуса. — Эй, голуби бойцовые! — ехидно-весело пропел Северус, даже постучал в дверь. По комнате разнёсся глухой звук. — Мне долго вас ждать? Я сейчас зайду… — Убью… — прошептала себе под нос девушка. Вокруг неё вдруг сгустилась магия, и Ремус ощутил, как вспыхнула Лили. Буквально. Когда они выбрались на улицу, чтобы отметелить гада, Снейпа уже и след простыл. *** Дробь шагов. Стук сердца. Сбитое дыхание. Скрип кожаных костюмов. Жадное внимание толпы. Гулкий вдох. — Не знаю, как ты, Тэльяр', а я весь дг’ожу, — прошептал его напарник, его брат, часть его души. Гарьяр улыбнулся, растягивая тонкие уголки бледных губ. Они оба, единственная пара бойцов, которым разрешали выступать вместе, стоя плечом к плечу, внимательно следили за своим соперником. Сильным, опасным, гибким, словно хлыст. — Габо опасен. Габриэль, стоящий напротив, поиграл палочкой, заставляя следить за своими руками и действиями. Он потянулся, своими медленными движениями напоминая огромную змею, готовую к броску. — Как всегда… — протянул Тэль, пробегая глазами по силуэту напротив. — Интег’есно, в этот г' аз он будет сг’ажаться против Уйг’ия? — Не знаю, frangin. — Хо! Сиамские близнецы! — воскликнул Путник. — Может быть вы прекратите обсуждать своего ненаглядного русского и вернётесь в реальность?! Incendio Petechial Maxima*** *! Пол помоста вспыхнул точечными лепестками пламени, которые от контакта с чужой магией лишь увеличивались, рвались к небу со страшным рёвом. Братья разделились, отскакивая друг от друга — под их ногами загорелась одна из таких ловушек. Гар попытался потушить пламя, но оно только взревело сильнее, почти мгновенно поглотив всю магию, направленную на себя. Габриэль усмехнулся — он почерпнул идею для этого заклинания у Лили, пламя которой могло высосать неосторожного противника досуха. Только этот огонь был очень уязвим к физическому воздействию, о чем братья быстро догадались, просто затаптывая огонь без использования магии. Но Габриэль не стоял на месте, постоянно двигаясь и посылая в противников заклинания, различной степени опасности. От проклятия ссохшегося языка, до прямых ударов молниями, от которых французам приходилось уклоняться ещё проворнее — те просто не владели стихийной магией и не могли подавлять его атаки. Внезапно маг почувствовал, как деревянный настил под ногами становится всё мягче и мягче, пока не понял, что начинает вязнуть. Тэль, направивший палочку прямо под его ноги, победно ухмылялся, всем своим видом крича «Ты попался в мою ловушку». Путник рассерженно фыркнул и попытался вытянуть ноги из проминающегося настила, но ботинки увязли только сильнее. Решение пришлось принимать быстро, Габриэль выбрался из обуви и использовал свой последний шанс сбежать — прыгнул с исчезающей опоры вперёд, отшвырнув от себя палочку, которую не успевал убрать в чехол, и уходя в перекат. Колдун вскочил на ноги, тут же осматриваясь, и почувствовал, как азартно бьющееся сердце пропустило удар. Он не видел Гара, только всё ещё его отвратительно довольного братца. За спиной скрипнули доски. Сердце забилось пойманной птицей. Габриэль даже обернуться не успел, как почувствовал крепкую хватку на своих предплечьях, выворачиваемых в захвате Гаром, зашедшим за его спину. Путник принялся лихорадочно думать о том, как выбраться. Вообще, из всех силовых приёмов без палочки были доступны только захваты и толчки, так что тут у него не было козырей. И палочка, как назло, оказалась в руках Тэльяра, потому что сам маг не успел её подобрать. Он дернулся, проверяя, насколько крепкий захват Гарьяра, и ощутил тупую боль в плечах. — Сдавайся, Габо! Мы уже выиг-ли! — радостно воскликнул Гар, и его напарник нацелил на Путника сразу две палочки. Габриэль заставил себя отвести взгляд от них и сосредоточился. На кончиках его пальцев собралась густым комом магия, и он знал, что мог бы прямо сейчас убить Гара прямым выстрелом молнии, но это было вне правил. А ещё они были друзьями, так что… Он сжал ладонь в кулак и резко отпустил обратно, стряхивая энергию в заклинание. Гар изумленно вскрикнул, когда повис вниз головой над площадью, отпуская Габриэля. Толпа радостно засвистела. — Ну и на что ты надеешься? — спросил Тэль, всё ещё удерживая его на прицеле. Путник осмотрелся, припав к полу, но, понимая, что выхода у него особо-то и нет, учитывая, что в него очень угрожающе направлены сразу два артефакта. Маг вздохнул и поднял руки вверх, обозначая своё поражение. — Сдаю-ю-усь! — нараспев произнёс Габриэль. Тэльяр радостно ухмыльнулся, а за спиной Путника грохнулся вниз Гарьяр, которого перестала удерживать магия Габриэля. Раздалось сдавленное шипение, и весёлые крики зрителей. Маги раскланялись друг с другом, Ричардсон помог подняться всё ещё держащемуся за голову Гару. Стоило магам спуститься с помоста, чтобы освободить место для следующих участников, как к ним тут же подошли ученики Габриэля и Юрий с Хальфдауном. Лица троих подростков сияли необычайным воодушевлением, в то время, как друзья буквально всем своим видом выражали насмешливое веселье. Путник закатил глаза. — Уйг’ий! — тут же кинулись к своему ненаглядному братья, и тот им, на удивление, ласково улыбнулся. Хотя, по мнению Габриэля, русский просто веселился над тем, как они коверкали его имя. — Мы посвящаем нашу победу тебе! — Как же, победу… — пробурчал себе под нос Путник. Хальф на это только хмыкнул. — Если бы я палочку не потерял, остались бы вы посвящать свой проигрыш Юре. — Это было просто удивительно, Мастер! — все же не удержалась всё это время молчавшая Лили, на что добродушно рассмеялись все остальные. — Это было здорово! — Зря смеётесь, — хмыкнул Габриэль и потрепал ученицу по голове. — Лили права, конечно. — Да-да, тешь себя этими мыслями, — протянул Йоссе, уворачиваясь от подзатыльника. От этого общее веселье стало ещё сильнее. ***

(здесь следует включить музыку — ирландская эльфийская плясовая, для полного погружения в атмосферу, так сказать.)

Вечерело. Подходила к концу вторая часть фестиваля Боевой Магии, наполненная созиданием. Каждый нашёл себе занятие на это время — Лили приглянулся мастер-класс по управлению эмоциями индийского мастера Бхаскара, от которого девушка была просто в восторге. Ремус начал общение с единственным магом Душ на всём фестивале, шаманом. Северус в это время просто увлечённо ходил по разным площадкам, рассматривая и разглядывая всё, что можно было рассмотреть и разглядеть. Габриэль посвятил время друзьям, веселясь и подшучивая над «влюбленной троечкой» Гара, Тэля и делающего вид, что его это не касается, Юрия. Выходило у русского не очень, потому что в его жестах, глазах, речи то и дело проскакивали намеки, очень точно обозначавшие его истинное отношение к братьям. Габриэль надеялся, что его хотя бы на помолвку позовут, в конце концов, он им и пригодиться может. Чего было не отнять, так это того, что эти четыре дня прошли удивительно. Не похожие на прошлый фестиваль совершенно. Время, наполненное теплом, весельем и отдыхом. Четыре отличных дня. Сегодняшний вечер — завершающий, и, как и в прошлом году, он наполнился этой неповторимой атмосферой. Когда Габриэль выходит из палатки, вытаскивая следом всех «своих» — учеников, друзей, парочку коллег, которые прибились в процессе бурного празднования: небо уже расцвечено яркими огнями волшебных фейерверков. Путник с глупой улыбкой вспоминает шутихи Умников Уизли и обещает себе, что в этом времени они будут существовать долго и счастливо. А в том, что они будут, маг даже не сомневается — это, кажется, очередная очень крепкая точка во времени. Отовсюду звучит музыка, заполняя пространство густыми волнами и притягивая всё больше внимания на себя — на центральной площади танцуют под ирландские мелодии танец, который все почему-то называют эльфийским. Габриэль в это охотно верит, когда ноги сами пускаются в пляс. Он сам хватает за руки первого попавшегося человека и вытаскивает следом за собой к поляне перед сценой, где терзают смычками струны участники их импровизированного оркестра. Первым попавшимся оказывается Северус, который удивлённо хлопает на своего мастера глазами, немного заплетается в ногах, но быстро ловит ритм, подыгрывая музыке. Когда маги вокруг начинают топать, задавая темп и общий настрой, Габриэль смеётся, сам себе удивляясь, но вдруг понимает — в воздухе столько чувств, плотно перемешанных с магией, что удержать себя невозможно. Это практически ритуал, напитанный одной из самых могучих сил в мире — эмоциями. Эфир наполнен радостью, и дети Магии не могут не поддержать эти чувства. Поляна кружится под звуки свирели, присоединившейся к скрипкам, и от пестрого рябит в глазах, но Путник держится за узкую ладонь ученика, не давая себе потерять голову, и сам держит ошалевшего от такой мощи Северуса, который, кажется, плачет и что-то подпевает в такт музыке. Рядом кружатся Лили и Ремус, не отрывая друг от друга глаз, и возле них, кажется, собирается целая куча парочек и даже одна троечка — застывшие в каком-то своём трансе Гар, Юрий и Тэль, будто общающиеся одними только взглядами. Эти, казалось, даже не дышали. Магия в воздухе густела, становясь вязкой, как сироп, пока не вырвалась ярким столпом вверх, озаряя собой тёмное небо, и не рассыпалась серебристыми звёздами на последнем аккорде танца и многочисленных судорожных выдохах магов, замерших в единое мгновение. Габриэль лихорадочно дышал, глядя в глубокие чёрные глаза с широкими зрачками Северуса, расцвеченного ярким румянцем. Путник улыбнулся, выпустил чужую руку из своей ладони и склонил голову, благодаря за удивительный танец. Снейп понял его без слов и ответил тем же, все ещё не отрывая глаз от человека напротив. Так, казалось, застыло время.