Обернуться назад

Через два дня, когда Габриэль планировал устроить для Северуса сюрприз по возвращению, и, чтобы порадовать его, решил встретить его прямо перед аппарацией, никто не пришёл. А когда он пришёл к Мастеру Зельеварения, ему было сказано, что подросток покинул поместье учителя неделю назад. Почувствовал себя Габриэль при этом идиотом, и взгляд достопочтенного метра Гонзаго этому не поспособствовал. Извинившись перед ним за причиненные неудобства, Путник откланялся. Странно, что Северус уехал пораньше, но всему можно найти причину при желании, верно? Здраво решив, что в Италии Снейпу податься было точно некуда, а значит и искать его здесь даже не стоило, Габриэль вернулся на родину. И крепко призадумался. В голове его всплывали страшные догадки, куда мог бы деться Северус. Одна хуже другой, если честно, от похищений, убийств, пыток, насилия и прочей жути до банального побега на «темную сторону». Путник, конечно, не знал подробностей жизни профессора Снейпа, но то, что решение принять метку могло быть спонтанным и поддержанным лихим огнём юности, когда море по колено и в голову бьют гормоны, прекрасно осознавал. И от этого ему было ещё страшнее. Как бы Северус не наделал непоправимого без пригляда… а значит его нужно было отыскать как можно скорее. Чем Габриэль и занялся, как только убедился и убедил всех остальных, что его ещё временами слабоватое здоровье в порядке. После ритуала иногда наваливалась душная слабость, от которой холодело в коленях, но с каждым прожитым часом и днём ему становилось всё легче. Остатки болезни уходили. Первым делом, после диагностики и небольшого отдыха, Габриэль направился в тупик Прядильщика, решив, что начинать поиски Северуса стоит с мест очевидных. Так что Габриэль с утра пораньше отправился к миссис Снейп. Которой в доме и не оказалось. Сначала на его стук никто не отвечал, потом послышались какие-то невнятные посылы убираться к чёрту. Это заставило Габриэля напрячься и всё же поступить не по убеждениям, банально взломал замок на двери. Даже не так, он просто выбил плечом щеколду, немного приподняв дверь с петель — она была не очень серьёзной преградой, для того, кто действительно захотел бы войти в дом с недобрыми намереньями. В домике, изрядно грязном и неприбранном, висел чуть ли не видимым маревом запах дешёвого алкоголя и совсем неуловимый душок тлена и отчаяния. В гостиной обнаружился лишь смотрящийся в горлышко очередной, если судить по ящику возле кресла, мистер Снейп, который, по всей видимости, и посылал нежданного гостя. Сказать тот вряд ли что-то мог, потому что был пьян до поросячьего визга. Но слов и не потребовалось — Габриэль, осмотревшись внимательнее, нашел взглядом фотографию в простой деревянной рамке, в углу которой притулилась черная ленточка. А с кадра смотрела Эйлин Снейп, та самая угловатая и в то же время хрупкая женщина, что когда-то отпечаталась в памяти Габриэля как мать, любившая своего сына до безумия. Путник не удержался и, бесшумно пройдя за спиной пьяного вусмерть маггла, коснулся рамки, взял в руки, чтобы посмотреть фотографию. Казалось, Эйлин не умела улыбаться — уголки губ были приподняты неумело, а выражение лица было непривычным, но в глазах женщины плескалась… любовь. Так можно было смотреть на своё дитя, скорее всего так и было. Наверное, снимал Северус или же просто стоял за кадром, чтобы привлечь внимание матери. Габриэль ощутил непривычное, печальное жжение в глазах и прикрыл их, отдавая должное смерти Эйлин Снейп. Рядом с рамкой, которую маг вернул на место, обнаружились папка, в которой, как Габриэль успел посмотреть, был неутешительный диагноз миссис Снейп, из-за которого она и сгорела буквально за несколько недель — ведь в начале лета, когда его ученики по традиции проводили некоторое время дома, Эйлин выглядела бодро. Но знала ли она тогда о своём диагнозе? Габриэль не слишком разбирался в медицине, но знал, что, скорее всего, женщине было очень больно. Об этом свидетельствовала в их последнюю встречу горькая складка у губ, которая твердила, буквально кричала о боли физической, и печальный насквозь взгляд, брошенный вслед уходящему сыну. Тогда Габриэль не придал этому особого значения, хотя стоило. Возможно, он успел бы как-то ей помочь? Маг закрыл папку и, обернувшись, чтобы посмотреть на уронившего голову на грудь и дремлющего в пьяном забытьи Снейпа, мягко вышел из гостиной и из дома. На душе было муторно. Если Северус уже успел побывать здесь, то наверняка всё понял и сопоставил. Он столь умён, сколь же и порой безрассуден в поступках. Наверняка, уезжая пораньше от наставника-зельевара, он хотел провести время с матерью, по которой скучал, хоть и старался этого не показывать. Что, если Северус, узнав о смерти матери, почувствовал виноватым сначала себя, потому что не заметил и не отреагировал, потом его, Габриэля, ведь тот был взрослым магом, а подростки часто ищут виновных во всех, кто старше их, а потом обвинил весь мир. Значит, в раздрае он мог натворить что угодно. Путник в задумчивости подергал себя за мочку уха, в котором была серьга-переводчик Ремуса. Всё это было лишь его предположениями, не имеющими никаких оснований, кроме знаний о самом Снейпе и том, что он мог натворить, не справившись с собой. И всё же… Если брать в расчёт его хиленькую версию, то тогда имела место быть спонтанная аппарация. Северус мог переместиться куда угодно, конечно, в пределах его магической силы, но это тоже не мало! Маг вывел палочкой вензель заклинания и вызвал своего Защитника. Серебряная сова зависла перед ним, бесшумно хлопая призрачными крыльями. — Северус! Если мой патронус найдёт тебя, пожалуйста, отправь мне своего ворона в ответ. Ты в порядке? — надиктовал Габриэль Защитнику фразу. Птица хлопнула крыльями в последний раз и вылетела из переулка. Габриэль проследил её стремительный полет взглядом и принялся раздумывать дальше. Может быть, всё, что придумал себе Путник совершенно неверно? Что тогда? Маг вздохнул, ему не хватало данных. Так что он решил вернуться в Грей-хаус, чтобы подстраховаться и отправить письмо Северусу с Бераном. Надеяться на филина он мог — птица обладала недюжинным упрямством и не давалась в руки никому, кроме адресата письма. Но ответа ни с филином, который вернулся спустя несколько часов, без письма ни того, которое отправил Габриэль, ни письма Северуса. Патронуса тоже не было. Прошло два дня, но Снейп не объявился. Ни единой зацепки, куда он мог деться, ни одной весточки от него. Но неожиданно пропажа нашлась. Только вот не там, где хотелось бы. Скорее, это подтвердило опасения Габриэля на тему произошедшего с Северусом. Нашёлся Снейп на приёме у Ноттов, на которые Габриэль ходил по долгу главы Рода. Но обо всём по порядку. На приём Габриэль попал по приглашению, такие все знатные рода, устраивающие балы и приёмы, отправляли магическим образом главам таких же знатных родов. Само собой, Путник тоже получил эту сверкающую бумажку, и отказаться он был не в праве — такое в обществе не приветствовалось, как бы сам Ричардсон и не был против подобного. Так что отвертеться не представлялось возможным, пришлось Габриэлю собираться. С собой он изначально брать никого не хотел, но после ему пришла мысль «выгулять» Петунию, как наследницу его рода. Идея была неплохая, благодаря подобному манёвру не нужно будет в будущем устраивать в её честь приём, которые были так не по душе самому Габриэлю. Пет попыталась отказаться от подобной «чести», но не смогла отказать решительно настроенному приёмному отцу. Мучиться у Ноттов они отправились вдвоём. Причём, каждый от своего: Габриэль страдал от повышенного внимания различных незамужних дам всех возрастов и глав их Родов, ищущих партию повыгоднее, Петуния просто страдала от того факта, что на неё все смотрели. Ведь чуть ли не все знакомые Габриэля, в особенности его деловые партнеры, предпочли подойти к лорду Грей, чтобы выказать своё уважение и спросить, что же за очаровательная леди сопровождает его. Признаться честно, Петуния выглядела действительно обворожительной. Благодаря Розалинде, которую Путник попросил о помощи. Длинные пшеничные волосы наследницы рода Грей были собраны в замысловатую прическу заколкой-артефактом, украшенной красными словно кровь камнями, лишь два локона обрамляли её лицо по бокам. Темно-бордовое платье без ворота открывало прекрасный вид на тонкую шею и ключицы, серебряная лента обвивала ладный стан. Одетая в родовые цвета Греев Петуния была элегантна и мила, привлекая внимание. Габриэль с гордостью представлял девушку как свою дочь и наследницу, уже сейчас предчувствуя, что за её аккуратную ручку скоро начнётся настоящая охота — ведьм всё же было меньше, чем колдунов и женщины были нарасхват. А тут непомолвленная с самого рождения свободная девушка с отличными исходными данными — магией Крови, стихийной магией Света и даром к лингвистике (всё это за отдельную плату сёстрам определили в Гринготтсе). Конечно, про дары никому, кроме членов семьи не было известно, но это были уже мелочи. Когда Габриэль и Петуния отошли от ещё одной группы «знакомящихся», девушка не удержалась, принявшись тихо, но раздраженно шипеть приёмному отцу на ухо всё, что думает про его поступок: — И зачем ты, чёрт возьми, меня сюда потащил?! Они все так смотрят, будто нас с тобой осталось только намазать на тост и съесть в сандвиче! — Практически так, — фыркнул ей в ответ Габриэль. — Я не самый завидный жених, но то, что ты не помолвлена, делает тебя куда привлекательнее в глазах всех этих акул. — Это ты специально, чтобы мне жизнь мёдом не казалась? — А ты представь, что с ними со всеми будет, когда здесь появится ещё и Лили? — Да уж… — язвительно хмыкнула девушка. К счастью, им предстояло пробыть здесь не так долго. Всего-то ещё пару часов. И всё шло неплохо, даже отлично. Петуния вникала в ситуацию с помощью комментариев Габриэля, даже иногда шутила над происходящим. Когда приём был практически окончен, точнее его официальная часть, Путник, только-только отправивший по каминной сети Петунию, заметил появление новых лиц. Пронзившая его догадка принесла с собой обреченность, когда он понял, кто вошёл в зал вместе с Абраксасом Малфоем. Рядом со статным блондином шёл сначала Том Реддл, он же Волан-де-Морт, век бы его не видеть, а потом и… Северус. Снейп внимательно слушал обоих мужчин, на лице его то и дело мелькал восторг. Теперь уже Габриэль не знал, радоваться ли ему или плакать от того, что он замешкался перед камином. Всё-таки он надеялся, что его предположения будут ошибочны, что на самом деле Северус не упадёт в эту яму вновь. Видимо, как бы ты не старался, что-то должно было оставаться неизменным. Например, Снейп и Пожиратели. Габриэль вздохнул и собрался было подойти, как заметил, что теперь взгляд Северуса обращён к нему. Он не заметил страха, который мелькнул там сначала, но зато прекрасно видел вызов. Что ж, так даже проще. В конце концов, Габриэль был его магическим наставником, и кое-какие права у него были в отношении его ученика. Поэтому, коснувшись ментально той связи, что соединяла учившего и учащегося, Габриэль позвал его. Магический приказ удался на славу, и Северус сумел только извиниться перед спутниками, перед тем как ноги без его участия понесли тело к Габриэлю. Маг смотрел на его приближение, и понимал, что сейчас что-то произойдёт, просто должно. Интуиция взвыла словно дурная собака. И точно это «что-то» не будет приятным. Точно наоборот. — Что ты хотел? — не размениваясь на приветствия сразу же начал Снейп. Смотрел он при этом так, что в голове у Габриэля разом подтвердились все теории про вину и смерть Эйлин. — Где ты был? — ответил вопросом на вопрос Габриэль. И сразу же об этом пожалел — взгляд строптивого подростка стал ещё более колючим. — Какая тебе разница? — фыркнул в ответ Северус. — Я искал тебя и вол… — начал старший маг, но Снейп перебил Габриэля, и гнев парня вспыхнул мгновенно, словно спичкой об коробок чиркнули. — Замолчи! — выкрикнул он. Бросив взгляд по сторонам, он, демонстративно вынув палочку, наложил заглушающее. — Хватит с меня этой заботы, пустых слов и обещаний. Мне больше не интересно. Перегорел, если хочешь знать. А ты захочешь! Как бы ты себя чувствовал, если бы вернувшись домой, увидел похороны родной матери?! Или ты не знал её, да? Или знал? Что вообще ты знаешь?! Что знаю я о тебе?! Последние строки подросток буквально кричал. Габриэль просто смотрел на него, не делая попыток приблизиться. Не поймёт. — «Ты ещё маленький, Северус», «ты пока не осознаёшь, Северус», «это лишь блажь, Северус». Теперь же я не маленький, целых шестнадцать стукнуло! Только знаешь, теперь мне уже без надобности! Я нашел людей, которым всё равно, сколько мне лет! Они просто ценят мой ум, прислушиваются! Не ведут себя, как моя мать… Как ты! К Мордреду вашу заботу! Мне надоело! Надоело быть в стороне, ничего не знать, не иметь возможности помочь! Я нашел источник знаний, который избавит меня от этих проблем, раз уж ты не смог! Габриэль вздрогнул, сначала подумав, что Снейп узнал, что произошло в его отсутствие, но, приглядевшись, понял, что Северус говорил о матери. Он попытался приблизиться, но Северус буквально отпрыгнул в сторону. — Не приближайся и молчи. Хватит, наговорился. Развеяв свои чары, парень круто развернулся и ушёл обратно. Весь «разговор» занял от силы минут шесть. Габриэль с каким-то отупением смотрел ему вслед, пока наконец не взял себя в руки. Да уж. Вырос мальчик, на его голову. Что ему теперь делать? Маг чувствовал себя опустевшим, словно все силы потратил в единый момент. Рядом раздался чей-то ехидный смешок, и повернувшись, Габриэль увидел Аурелиуса Принца, который либо подошёл только что и видел лишь конец сцены, либо был с самого начала здесь, только подальше. По слухам, лорд Принц был не только хорошим дуэлянтом, но и тем ещё любителем пикантных сплетен. — Что, вам не повезло, и полукровка не прыгнул с разбегу в постель? — саркастически спросил Аурелиус, явно издеваясь. — Боюсь, его покровители — птицы не вашего полета. Правда, пришлось Принцу спешно прикусить свой острый язык — взгляд объекта его неудачной насмешки был страшен. В белках его глаз разливалась настоящая тьма, сквозь которую огнями проглядывали алые будто кровь радужки. Зрелище было жутким. — Если вам ещё дорога ваша честь и безопасность, лорд Принц, то об этом инциденте вы предпочтёте забыть, — голосом, от которого по спине Аурелиуса прошлись ледяные мурашки, произнёс Габриэль. И Принц кивнул. Почему-то сомнений в том, что если он позволит себе лишнее, то всё может кончиться плачевно, не возникло. Габриэль побуравил его жуткими глазами несколько коротких мгновений и шагнул в камин, неразборчиво буркнув адрес каминной сети. Аурелиус выдохнул, понимая, что всё время, пока на него смотрел этот пугающий на уровне инстинктов маг, не дышал. *** За то, что адрес камина был назван неразборчиво, Габриэль поплатился — магический огонь вынес его не в приёмной Грей-хауса, а в каком-то обветшалом домике с камином, который сохранился лишь чудом. Это лишь добавило неприятных ощущений и так переживающему не лучший момент в жизни Габриэлю. Он, чертыхнувшись, решил аппарировать, что было не самой удачной идеей в таком-то раздрае эмоций. Перемещение ничего не дало — Путник вновь очутился в незнакомом месте, только теперь это был лес. Спустя секунду пришло ощущение боли — маг расщепился. Габриэль, совершенно опустошенный, молча глядел на левую икру, по которой катились крупные алые капли. Пришла злость на себя, покрутилась немного и исчезла, оставив пустоту. Когда ему надоело смотреть на ранение и кровоток, Путник просто приказал собственной крови остановиться, а остатки дорожки стёр ладонью. Вернувшееся подобие концентрации позволило ему осмотреться, не вставая с места. Здесь он никогда не бывал — лес был совершенно дремучим, и то, что Габриэль сейчас сидел возле небольшого озерца, не делало деревья менее густыми. Хоть сейчас был яркий день, в сени деревьев было сумрачно. Место напоминало Запретный лес, но Габриэль был не уверен. Аппарировать ещё раз он не осмелился, в следующий раз маг мог недосчитаться руки, ноги или головы. Подтянувшись ближе к манящей прохладе озера, Путник замер на месте, подтянув правую ногу к груди, а левую вытянув, чтобы не тревожить рану, которую он не стал лечить. Будет ему урок. В какой-то момент вокруг него стало ещё темнее — магия, которую Габриэль не мог сдержать, клубами чёрного дыма сваливалась на землю, стелилась по ней. Когда он ещё учился в Хогвартсе, ходил слух что, когда Дамблдор злился, с его бороды срывались молнии. Но злился ли сейчас Габриэль? Кажется, сейчас даже сам маг не смог бы ответить. Всё, чего ему сейчас бы хотелось, это забыть эту ситуацию, перестать реагировать так остро и крутить в голове слова Северуса. Почему он говорил так? Габриэль никак не мог успокоиться, но внешне это никак не отражалось. Он просто замер словно статуя. Обращённый в себя, он не сразу заметил, как из глубины леса появились маленькие феечки, которых, скорее всего, привлёк магический фон у озера. Их было немало, казалось около десятка, может быть больше. Они не боялись лесного гостя, наоборот, светящиеся фигурки без страха приблизились к магу. Габриэль и заметил их, как только те принялись осматривать его с большим интересом. Несколько самых смелых фей распустили его косу и сейчас что-то творили с его волосами. Вместо разговора у них был звон, и общались им малютки неимоверно громко. Габриэль безучастно смотрел на всё, что те делали, и чувствовал себя принцессой из мультфильма, случайно увиденного в детстве. Дожил! Не хватало только птиц и мелких зверьков для полного сходства. После того, как ему в прическу вплели какой-то камешек с дыркой посередине, Габриэль попытался разогнать фей, но те оказались куда смелее, чем могло показаться в первый раз. На мага просто назвенели, если можно было так сказать, и ему пришлось смириться. К счастью, тех занимала только его шевелюра. Спустя какое-то время в стане светлячков-переростков наметилось какое-то оживление и все они дружно упорхнули туда, откуда прилетели. Вскоре нарисовалась и причина этого — на небольшую прогалину у озера вступил кентавр вполне себе знакомой расцветки, чёрной в белое яблоко. Ди’Хест, а это был именно он, целенаправленно шёл прямо к своему знакомому. Габриэль даже подобрался, мысленно пытаясь решить, не сочтёт ли кентавр человека беззащитным, но махнул на это рукой. Если бы его решили убить, то застрелили бы ещё из-за дерева. Лук на лошадином бедре вожака кентавров висел. Но своё оружие Ди’Хест отцепил и уложил рядом с собой, когда, подгибая крепкие лошадиные ноги под себя, устроился рядом с Габриэлем. Выглядел он как всегда умиротворённо, со вниманием разглядывая мага. Молчания не выдержал первым Габриэль. — Что скажешь? Марс сегодня яркий? — спросил иронично маг. Кентавр фыркнул. — Нет повода для веселья, Ходящий во Время. Марс действительно сегодня необычно яркий. Но тебя вряд ли волнует это. Что тревожит тебя, друг мой? Казалось, что кентавра вряд ли должны были интересовать подробности жизни человека, с которым он изредка общался, но Ди’Хест не жаловался. Он очень внимательно слушал всё, что говорил Габриэль. Сначала маг замялся, было сложно выразить свои чувства, но после слова будто сами просились на язык. Путник не заметил, как выложил вождю кентавров всё, что тревожило его в последнее время. Казалось, до сегодняшнего дня Габриэль просто не понимал, что сейчас на нём просто было слишком много всего. И его и без того ослабленное здоровье не становилось от постоянного стресса лучше. В какой-то момент Габриэль замолчал, и Ди’Хест тут же спросил его: — Хочешь ли ты отдохнуть от этого? — вопрос был задан неожиданно, по крайней мере, Габриэль не думал, что кентавр настолько вникнет в его проблему. — Хочу. Но как я могу? — В мире под звёздами возможно многое, — пространно ответил Ди’Хест. — Стоит лишь пожелать. И Габриэль пожелал. Ему захотелось забыть на какое-то время про Волан-де-Морта, Снейпа и Пожирателей. И тугая волна этого трусливого желания накрыла его с головой, пока маг ошарашенно смотрел на кентавра. — Ты не сможешь избавиться от этого забвения самостоятельно, Ходящий во Время, — предупредил Ди’Хест. Хвост его дёрнулся, и почему-то этот жест привлёк внимание Путника. Тугая волна внутри ослабла, и Габриэль вдруг почувствовал, что начинает успокаиваться, словно забыв все тревоги. — Что ты сделал? — хрипло произнёс маг. Кентавр лишь покачал головой и поднялся. — Возвращайся домой. Отдыхай. И пусть помогут звёзды на пути, предназначенном тебе. Ди’Хест ушёл, оставив Габриэля ещё более эмоционально опустевшим. Только теперь его это не волновало. Не заботило даже то, что произошло сегодня. Словно всё покрылось толстым слоем пыли, и стало всё равно. Сейчас ему стало интересно, что сделал вождь кентавров, но это чувство ушло практически так же быстро, как и появилось. Посидев на месте ещё немного, маг поднялся. Путнику следовало вернуться домой. Наверняка то, что он пропал так надолго обеспокоило его домашних. То, что сделал Ди’Хест, изменило течение времени в этой линии, и судьба, круто развернувшись, пошла по новому пути. Сегодняшний день стал переломной точкой, изменившей будущее радикально. Хорошо это или нет — уже не так важно. Но всё могло бы сложиться и иначе.