Тьма между строк

— Черт, да где же она? Локи, кажется, в сотый раз обошел комнату и остановился у своей кровати. Он аккуратно поддел металлические прутья, служащие ее каркасом, и без труда приподнял кровать на уровень груди. — Что-то потерял? — небрежно уточнил очевидное Тор, с улыбкой наблюдающий за братом уже не менее получаса. Встревоженный Локи, слоняющийся от стены к стене, отчего-то вызывал у него ассоциации с беременной кошкой, которая вот-вот должна была окотиться — это невероятно смешило и тревожило одновременно. — Да. — Локи обрушил кровать вниз и продолжил поиски. — Может, ты видел. Книга в синей обложке с надписью… Тор поднялся на ноги, в два шага пересек комнату и извлек из ящика с его вещами припрятанный там томик. — Она? Глаза брата засияли, наполняясь каким-то нездоровым, жадным блеском, с губ сорвался вздох глубочайшего облегчения. Он тут же оказался рядом и потянулся к заветной книге, но Тор дернул рукой вверх, практически вырвав ее из рук брата. — Сперва поговорим. Локи нахмурился и вновь попытался забрать книгу. Тор легко увернулся и спрятал томик за спиной. Локи скрипнул зубами и остановился, не желая становиться «собачкой». — Что ж, — произнес он, начиная закипать. — Я всегда могу купить новую. Он двинулся было к двери, но Тор придержал его за руку. — Зачем ты насылаешь на себя кошмары? Что-то шевельнулось за непроглядным стеклом зеленых глаз, Локи замер на секунду, полуобернувшись к нему. — Пусти, — зашипел он, и на кончиках тонких пальцев угрожающе заплясали зеленые искры. — Ответь на вопрос. Локи сердито вырвал руку, но не успел сделать и двух шагов, как почувствовал странный холод, змеей обвившийся вокруг запястья. Его дезориентация дала Тору шанс: когда Локи обернулся, тот уже защелкивал второй браслет от наручников на своей руке. Потом достал из нагрудного кармана ключ, повертел им прямо у Локи перед носом и, все так же не говоря ни слова, выкинул в открытую форточку. Локи проводил ошарашенным взглядом мигнувший под лучами полуденного солнца последний шанс спастись от долгого, но бесполезного разговора, приподнял окольцованное запястье почти на уровень глаз, как бы желая удостовериться, что наручники настоящие, и поднял на Тора мрачный взгляд. — Да ты идиот, братец. Просто сказочный кретин. — Ответь на вопрос, — игнорируя его слова, повторил Тор и уже мягче добавил, изо всех стараясь скрыть все разгорающуюся злость на чужое упрямство: — Пожалуйста. Брат только фыркнул. — Я ничего на себя не насылаю. — Цверги тебя дери, Локи! — рявкнул вдруг Тор, хватая его за плечи и рывком разворачивая на себя (Локи дернулся от неожиданности, но тут же снова нахмурился). — Признайся ты уже наконец! Тебе стыдно? Вопрос завис в воздухе тяжелой липкой субстанцией. Локи одарил его таким острым взглядом, что Тор мгновенно растерял почти всю свою решимость, устыдившись вырвавшихся в пылу гнева резких слов. Не таким он представлял их разговор. Но назад не повернуть, а отступать поздно — если не «дожать» Локи сейчас, он уже никогда не поговорит с ним об этом. А оставлять все, как есть, было слишком рискованно для чей-то жизни. Молчание затягивалось, становясь все более тяжелым. Тор шумно выдохнул сквозь сжатые зубы, глядя на застывшего каменным изваянием брата. — Молчи-молчи, — поддел он. — Еще полчаса, и составишь мне компанию в уборной. Локи вспыхнул, промычал что-то совсем уж неразборчивое и повесил голову, отчего несколько тонких прядей упали ему на лицо, скрывая его от Тора. Тот машинально уставился на макушку брата, и что-то знакомое, чудом сохранившееся в вобравшей в себя обрывки тысячелетней истории памяти вдруг зашевелилось на периферии сознания. Словно зачарованный, не отрывая взгляда, он потянулся к запястью Локи. Почуяв неладное, тот дернулся, как от удара, ощетинился и резко вырвал руку. — Да отцепись ты уже! — У тебя вот здесь, — проигнорировал последнюю фразу Тор, крепко сжав чужие пальцы. Ему пришлось применить силу, чтобы ладонь упрямого брата коснулась его же затылка чуть повыше левого уха, а подушечки пальцев нашли тонкую выпуклую линию на коже. — …Шрам. Ты помнишь, как ты его заработал? — Я оступился и неудачно упал. Давно, еще в детстве, — раздраженно буркнул Локи, убирая их руки со своей головы. — Нет. Почему ты оступился и упал — ты помнишь? — Да, да, я неуклюжий. К чему эти?.. — Да нет же! — Тор поднял на него грустный извиняющийся взгляд. — Из-за меня. Локи удивленно вскинул брови, но так ничего и не ответил. Тор тяжело вздохнул, присел на свою койку и приглашающе похлопал ладонью рядом с собой. Локи, который остался стоять, видимо, собирался и дальше строить из себя строптивую принцессу, но Тор безапелляционно дернул связанной рукой, и Локи тут же ткнулся носом в его плечо. Брат мгновенно выпрямился и отодвинулся настолько далеко, насколько это позволяла цепь. Тор, не удостоив вниманием его кривляния, устроился поудобнее, оперся спиной о стену и откинул голову назад, прислонившись к ней затылком. — Мы были детьми тогда, ты прав, — неторопливо начал он, пропуская мимо ушей страдальческий стон. — Но между нами было несколько лет разницы, а для той поры это был ощутимый срок. И хотя мне безумно нравилось возиться с тобой, иногда наши игры казались мне скучными. Ты был таким аккуратным, тихим и медлительным, и я решил тебя «встряхнуть». Однажды мы собирались играть в салки, но сначала договорились: тот, кто проиграет, отдает победителю все сладости, которые он получит до конца месяца. Я хотел показать тебе, как весело может быть, если иногда забывать о безопасности и правилах и полностью отдаться игре, поэтому заранее решил немного тебе поддаться. Но этого и не потребовалось — ты так припустил! Тор расхохотался, и Локи, глядя на него, сам невольно расплылся в улыбке. — Мы были уже почти у того высокого столба на тренировочной площадке — первый, кто его коснется, объявлялся победителем, — и я побежал быстрее, чтобы не сильно уступить тебе. Мы как раз сбегали по лестнице у одного из парадных входов во дворец, и ты, увидев, что я тебя нагоняю, решил срезать. Перемахнул через перила и побежал прямо по изгороди — позже ее снесли, а парадный вход перенесли на восточную сторону. Я добежал до столба, но тебя там не застал. Тогда я пошел вдоль изгороди и вскоре нашел тебя, валяющегося на песке с разбитой головой. Как ты плакал тогда! — Тор поморщился, словно почувствовав боль младшего брата. — Я отнес тебя к лекарю. Мне не разрешили остаться в палате, и я просидел под дверью все то время, пока тебе обрабатывали рану и накладывали швы. В один момент ты закричал, и я помню, как представил себе длиннющую иглу, вонзающуюся тебе под кожу. Мне было так стыдно и страшно за тебя! Твоя рана затянулась довольно быстро, ты — хвала Небу! — не держал на меня обиды, но мне все не давало покоя чувство вины — ведь это я предложил тебе ту чертову игру. Я не спал ночами, почти ничего не ел и не мог ни о чем другом думать. Но однажды я понял, как избавиться от этих мучений. Я украл с кухни нож… Тор замолчал, внезапно осознав, что Локи наконец отбросил свое притворство и теперь сидел, уставившись на него во все глаза и ловил каждое слово. Столкнувшись с ним взглядами, брат стушевался и отвернул голову. Тор же, не желая обрывать эту тонкую, почти прозрачную нить, за которую ему с таким трудом удалось зацепиться, вновь осторожно сжал его пальцы и, не ощутив на сей раз никакого сопротивления, поднес к своей макушке. И без того широко раскрытые глаза Локи стали просто огромными. Кончиками пальцев он бережно погладил спрятавшийся за короткими светлыми волосами шрам, но тут же, опомнившись, отдернул руку. — Зачем? — тихо спросил он, и его голос зазвучал куда более растроганно, чем он, вероятно, планировал. — Ты не был виноват вовсе. — А я до сих пор виню себя. Не только за это, за любую царапину, появившуюся на твоем теле. Тор и сам не заметил, насколько легко ему вдруг стало разговаривать с таким вот Локи — тихим, но в этой своей тишине искренним. Которому достаточно было посмотреть в глаза, чтобы понять, что в своей боли он и не думал обвинять брата — только себя самого. — И как, помогло? — слова прозвучали глухо и как-то неестественно, Локи снова застыл ледяным изваянием, всматриваясь в одну точку куда-то сквозь него. Тор покачал головой. — Пока ты сам не заявил, что прощаешь меня. Локи поджал губы и отвернулся. Стараясь не разрывать надолго зрительный контакт, Тор подался немного вперед. — Я это все к чему, — он осторожно развернул брата за плечи. — Если тебя что-то тревожит, это не прекратится, пока ты не решишь эту проблему. Сколько бы боли ты себе не причинил. Локи дернулся. Задрожали темные зрачки в глубине ярких глаз, изогнулись жалобно брови, закладывая между бровей тоненькую складочку. Казалось, он был в шаге от того, чтобы позорно кинуться брату на шею. Возможно, и кинулся бы, да только Тор бы не позволил. Не потому, что не хотел утешить. Просто Локи именно это-то и нужно было сейчас — выскрести все, до последней капли, чтобы больше не отзывалось тупой ноющей болью где-то глубоко внутри, и стать, наконец, тем, кем он хотел стать. Кем он, вообще-то, всегда и являлся. Подобрать слова было непросто, но еще сложнее — их озвучить. Совершенно внезапно Локи, который часами мог уверенно болтать о том, о чем не имел ни малейшего представления, не сумел рассказать о том, что, вероятно, занимало все его мысли. Они комкались в единый клубок, Локи мямлил, судорожно пытаясь связать между собой хотя бы два слова, но не мог, и лишь беспомощно открывал и закрывал рот. Тор остановил его, осторожно коснувшись плеча. — Давай по-другому. Чем закончилась книга? Окончательно смешавшийся Локи, кажется, даже не сразу расслышал вопрос. Он долго молчал, грузно опустив локти на колени и сгорбив спину, прежде чем по комнате разнесся его бесцветный голос: — Он во всем признался. Сначала девчонке, потом полицейским, — он запнулся и побледнел. — И? — Его сослали на каторгу. В Сибирь. Все. Тор на секунду задумался. — И… что ты вынес из этой книги? — Нужно страдать, чтобы получить прощение за свои грехи. Локи говорил это с такой уверенностью, будто пересказывал неоспоримый давно известный всем факт. Тор понимающе кивнул. Теперь все окончательно стало на свои места. Как бы только объяснить?.. — Локи, — устало начал он, но брат вдруг его перебил: — Я недостоин иметь то, что имею. Отец был прав. Тор удивленно вскинул брови, но тут же усмехнулся. — И ты, вбив себе в голову эту чушь, решил изводить себя? Насылал на себя кошмары, морил голодом, резал, вместо того, чтобы просто извиниться? По сути, все та же сухая констатация факта, прозвучавшая, возможно, чуть более насмешливо, чем этого требовалось, но мгновенно ощетинившийся Локи принял это на свой счет. — Да, Тор! — неожиданно взорвался он. — Посмотрел бы я на тебя, если бы к тебе проявляли столько снисхождения только потому что ты выродок-йотун, который годен лишь для запугивания маленьких детей. Он вскочил на ноги и, видимо, забыв про наручники, бросился было к двери, но Тор удержал его за локоть. — И это я-то кретин? — ухмыльнулся он, возвращая упирающегося брата на место. — Локи, мне плевать, какого там цвета твои глаза или кожа. — Врешь! Почему тогда не убил меня еще там, на мосту? Или позже, в Мидгарде? Шансов было предостаточно. Тор снова улыбнулся. Положил тяжелую ладонь ему на шею и притянул к себе так, что их лбы практически соприкоснулись. — Потому что ты мой брат, Локи, — тихо, но твердо ответил он. — И я все тебе прощу, что бы ты не натворил. Тор облегченно вздохнул — он был искренне рад тому, что они оба смогли наконец сказать вслух то, что давно собирались. Локи не произнес ни слова, и Тор, на этот раз без колебаний, призывно протянул руку, чтобы обнять, но Локи остановил его, упершись ладонью ему в грудь. — Нет, стой. В этом необычайно тихом и неуверенном голосе и дрожащих от напряжения губах было столько чужого и вместе с тем настолько знакомого, что Тор не смог удержаться от шпильки: — Что, боишься разрыдаться у меня на глазах? Локи усмехнулся, не оборачиваясь к нему, и покачал головой: — Черт, рядом с тобой я всегда чувствую себя таким мелким. — На это есть причины, — справедливо заметил Тор и расхохотался, увидев, как быстро просветленное выражение лица брата сменилось надутым. Тор осторожно завел связанную руку себе за спину и наконец-то заключил его в объятья. Брат сидел некоторое время без движения и, кажется, вовсе не дышал, прежде чем его ладони несмело легли ему на лопатки, а еще через пару мгновений он вдруг как-то совсем по-мальчишески шмыгнул носом и резко подался вперед, крепко сжав его ребра. — Прости, — на грани слышимого прошептал он, не размыкая объятий. Тор вместо ответа несильно потер ладонью чужую спину, заменив этим жестом похлопывание по плечу, которое брат по непонятным ему причинам всегда воспринимал как-то слишком болезненно. Но, как водится, счастливые моменты не растягиваются надолго. Дверь в комнату резко распахнулась и с грохотом ударилась о ближайшую стену. Старк, ввалившийся в покои без стука, казался необычно серьезным и даже слегка чем-то обеспокоенным. — Эй, крепыш, ты случайно не видел… — он вдруг запнулся на полуслове. — Оу. Взгляд Тони был направлен куда-то в пространство между Локи и Тором, и тот только спустя несколько секунд догадался, что привлекло его внимание. Локи попытался незаметно спрятать наручники, но было поздно. — Понял, я не вовремя. Тогда позже зайду. Развлекайтесь, зайчики. — Это не… — И слышать ничего не хочу! Несчастная дверь захлопнулась за незваным гостем с не менее внушительным стуком. Локи тоскливо оглядел цепь. — А нам еще во двор в таком виде тащиться, ключ искать. — Это лишнее, — хмыкнул Тор. Он вынул из кармана крошечный серебряный ключик, совсем не похожий на тот, что выкинул в окно, и ловко расстегнул браслеты. Локи облегченно размял затекшее запястье, на котором теперь виднелся красный след. — Но что за ключ ты тогда выкинул? — Не знаю, — беспечно пожал плечами Тор. — Я взял их у Старка. У него в кабинете, в такой небольшой стеклянной чаше, их просто навалом. Не думаю, что они были ему действительно нужны, иначе присматривал бы за ними получше. Скорее всего, он вообще собирался их переработать или что-то вроде того, — со знающим видом заключил Тор. Локи усмехнулся, вспомнив, что Старк что-то искал, когда ворвался в их покои. — Что ж, значит, за шутку мы уже отомстили, — весело заключил он. Тор посмотрел на него с недоумением.