в его глазах я видел целые галактики

Джункю медленно разлепляет глаза и пытается сфокусировать зрение, мелкие чёрные мошки прыгают перед глазами, не давая прийти в себя. Голова болит, будто по ней ударили несколько раз медным тазом и постучали сверху, жить не хочется совершенно, а вставать с кровати тем более. При попытке поднять руку, сводит дрожью весь локтевой сустав и грудные мышцы натягиваются, как тетива. Джункю с тихим стоном аккуратно принимает прежнее положение, чтобы не потревожить ни одни из ноющих всё сильнее мышц. Пару секунд подумав и набрав побольше воздуха и смелости в грудь, он медленно тянется к телефону, который перед сном был под подушкой, но не нащупывает его. Тихая паника и ненависть к жизни захлестывают каждую секунду всё сильнее, потому что с каждым драгоценным временем мышцы начинает тянуть всё сильнее и сильнее, а голова продолжает разрываться на части. Вероятно, телефон упал на пол, но просто подняться с кровати будет величайшим достижением за весь сегодняшний день и не в силах решиться Джункю лежит ещё минуту, пялясь в потолок с тихой руганью под нос. Усердные тренировки и подготовка к финальному этапу отборочного этапа на международный турнир — это, конечно, хорошо; быть лучшим танцором в городе с признанным талантом и гордостью матери — просто отлично; любить своё дело; отдаваться ему со всей страстью и зарабатывать на нём — замечательнейшее достижение в жизни, о котором можно только мечтать. Однако во всех самых замечательных историях есть одно большое но. Джункю проходил это множество раз, имеет большой опыт растяжения нескольких связок и даже небольшой перелом, так что к такой боли приучен. Взяв всю волю в кулак, резким толчком принял сидячее положение и поднял телефон с пола за считанные секунды. Миссия выполнена успешна, но мышцы свело адски, боль стала острее в области поясницы. Он медленно выдыхает, проходили, знаем, надо стиснуть зубы и пройти до аптечки с обезболивающим, но прежде чем сделать это, следует выдвинуть очередные обвинения виновнику всего этого сомнительного торжества. Джункю медленно берет телефон, открывает первый номер в списке контактов и, пытаясь сохранять самообладание, пишет: — Я же предупреждал тебя о том, что сегодня мне надо будет рано утром быть на защите своей работы, выглядеть свежим огурчиком и блистать улыбкой, чтобы выклянчить хотя бы подобие хорошей оценки. Ты прекрасно это знал, но сейчас у меня болит абсолютно всё, я выгляжу как потрёпанный маринованный огурец и даже не хочу подниматься с кровати. Ты, дубина, приложи грелку и тот специальный большой пластырь, который я купил тебе недавно. Если ты растянул мышцы спины, даже не думай, что с такой травмой ты поедешь на какой-то там турнир, ты понял? — старший с чувством выполненного долго блокирует телефон и собирается вставать за нужным сейчас так фантомным обезболивающим, но не успевает подняться, как телефон включается от пришедшего уведомления. — Прости меня, пожалуйста, ты же знаешь, что я тебя люблю? — и грустный смайлик в конце. Как тут не посмеяться? И следом не заставляет себя ждать следующее сообщение. — Вчера нельзя было никак отлынивать, нам надо было добить последнюю самую важную восьмерку в припеве! Я проснулся пораньше и уже приложил все пластыри и грелки, чтобы тебе стало лучше по пробуждению! Прости ещё раз! Я люблю тебя! — и много-много смайликов-сердечек. Джункю тает, его парень просто лучший и такой милашка, в самом деле. Несмотря на всю ту физическую боль, что он приносит практически каждый день, любовь к нему не угасает. Бабушка не приукрашивала все сказки про соулмейтов, они действительно кусочек твоей души, самая надёжная опора и огромная любовь, с которой делишь все горести и страдания даже в физическом смысле. Джункю раздумывает пару секунд и нажимает на кнопку вызова, ответ не велит долго ждать: — Машихо, — и старший сладко тянет последний слог. — Да? — также тягуче разносится в ответ. И оба глупо хихикают, дурацкая детская традиция, которая не уходит и не изживает себя с годами.