Зло из Прошлого...

— Воу, вот это да… — отдышался Иккинг, когда, наконец, он переступил через пасть гигантского червя. — Никогда не думал, что буду кататься в пасти здоровенного червя! — Чего только в природе нет, — согласился Шахидир, выводя затем из огромной пасти подземной зверюги караван. — Все целы? — Моя жена только в обморок упала, — крикнул один из воинов. — Но обойдётся. — Ничего, главное — добрались! — радостно с оттенками усталости отметил другой. — Вот это местечко… Клянусь Аллахом, я никогда не видел ничего прежде… — уставил руки по бокам третий, спустившись с верблюда, оглядываясь поверху и вокруг себя. Иккинг невольно кивнул головой в знак согласия. Последними из пасти червя вышли двое Альмистанкау. Гигантский монстр, после того, как все члены каравана благополучно выбрались из его пасти, вновь погрузился в пески и исчез во мгновение ока, оставив небольшую вмятину. Соединяясь с рыхлой землёй, древесные создания облегчённо вздохнули. Лианы, уже слегка осушившиеся и потерявшие свой цвет, спешно потянулись к ближайшей, слегка застоявшейся реке — неслась она отнюдь не быстро, подобно горным, или водопадам, образующим новые водоёмы. Иккинг заметил, как через лианы мощной плотной струёй понеслась вода, не проронив ни единой капли. Повсюду стоял зеленоватый туманец. Густые деревья, насыщенные листвой, гордо высились над оазисом. Широкие стволы и ветви величественно тянулись к небу (хотя его человеческим глазом сквозь затянутый туман и вовсе не было видно). Палящее солнце не могло пробиться сквозь плотный зеленоватый слой, витавший высоко над головами племени. Травы здесь в корни отличались от тех, что росли в Шахааре. Высокие, по пояс Иккингу, камыши, местами в водах можно было заметить серые лотосы, корнями уходящие в глубины. Произрастающие в прибрежных, мелководных участках водянистой земли (а местами реки были высотой всего с гальку) осока, мирт, манник и ситник создавали приятную, немного умиротворяющую картину для усталых путников. Впрочем, влажная духота не витала в воздухе. Наоборот, невероятная свежесть доносилась по всему пространству, словно потоками ветров, гуляющими по странному, непривычному на вид оазису. Однако никто из членов каравана не ощутил ни дуновения, не заметил ни шелеста растений, что произрастали здесь, ни животных в округе, включая различных гадов, что могли обитать в водах, сползать по стволам деревьев и двигаться по достаточно влажной траве. — Куда теперь? — спросил шейх, оглядевшись спустя пару минут. — Караван отправится за мной. Я отведу вас к источнику, где вы пополните свои запасы воды, — пробасило Альмистанкау, «напившись» из реки. — Второй поведёт юношу к Саидири. — Саидири? — переспросил Иккинг, не разобрав смысла. — Ррруххааррыышш… — что-то пробормотало Альмистанкау второму, и оно последовало размеренным шагом в противоположную от Иккинга сторону. — Встретимся здесь, Иккинг, — бросил фразу Шахидир, и повёл караван за древесным созданием. Второе отправилось вдоль реки, вверх.

***

Следуя вдоль реки, Иккинг видел, как живность в округе понемногу повылезла из своих нор. Очевидно, животные были всерьёз напуганы внезапным появлением людей. Однако когда Иккинг отделился от каравана и последовал за Альмистанкау к Саидири, он увидел пробегающих сквозь камышовые заросли несколько маленьких тритончиков, пару ондатр. Совы и филины, чьи перья по цвету сливались с зеленоватым туманом, наблюдали за необычным гостем болот и, сидя на ветке, что-то ему (или друг дружке) у-гу-хали. Во всяком случае, пока что более хищных зверей, а самое главное — гадов (змей, ящериц, болотных аллигаторов), здесь не было видно. Это немного облегчало путь. Поднимаясь «вверх по реке», Иккинг увидел небольшой водоём, а за ним, посреди высоких, более узких стволов вековых деревьев на приличном от них расстоянии стояла одинокая сосна. Меж корней и ствола находился некрутой спуск, что вёл в небольшое углубление, внутри которого поигрывало золотистое свечение. Иккинг протёр глаза несколько раз, думая, что увиденное мерещится ему, словно какой-то загадочный сон. Однако чем ближе Альмистанкау подходило туда, огибая водоём, что окружало сосну со всех сторон, кроме ровной тропинки справа, тем больше становилось ясно: сновидением это вовсе не являлось. Прошло около десяти минут, как салатовый туман, пронизывающий каждый уголок болотистого оазиса, стал менять окрасы — желтеть, обретая цвета песков пустыни. «Видимо, солнце уже поднялось достаточно высоко…» — подумал Иккинг про себя. Внимательно осмотрев странную сосну, он заметил нечто, наподобие деревянной двери — в той самой части, под стволом. Кто-то или что-то закрылось за нею. «Наверное, что-то заметило мой взгляд, и спряталось внутри», — размышлял с интересом юноша. — Саидири! Он здесь, — прохрипело Альмистанкау, укоренившись в нескольких метрах от сосны. Иккинг к тому времени уже немного расслабился за время пути. Предвкушение встречи с созданием, человеком или кем-то ещё, носящем имя Саидири, не пробуждало в нём какого-либо волнения, не вселяло трепета. Кажется, обстановка внутри заповедной маленькой «страны» освободила его от чувства усталости и разбитости. На удивление, чувство голода не мучало его, будто аура странного оазиса восполняла его жизненные силы. А местный ветер освежал прохладой каждый квадратный метр болота. Вдохнув полной грудью, Иккинг подошёл к двери, и, по долгу вежливости, решил постучать в неё. Однако, как только он приблизился, оттуда вышла… Девушка. Странно, не правда ли? Вся в белой тонкой мантии (как платье), её светлые небесно-голубые глаза будто пронзили душу Иккинга насквозь одним лишь взглядом. Он остолбенел от увиденного им. Длинные солнечно-золотистые волосы, что волнами ложились на её лопатки, доходя почти до поясницы. На её макушке юноша заметил венок, сделанный из цветков фиалки, лютика, ириса и чины. Подобно тиаре, он подчёркивал утончённую красоту девушки, являя собой некую величественность. Из небольших губ донёсся ласковый голос юной блондинки: — Иккинг Хэддок? — быстро оглядела его она с макушки до головы. Внезапно милая улыбка невольно взыграла на лице юноши, слегка смутив девушку. Её взгляд пал на стоящего рядом Альмистанкау. — Ты свободен, я благодарна вам обоим. Позаботьтесь о кочевниках. Скажи им, что они могут остаться в Аль-Тере на три дня. — Как скажете, Саидири… — Альмистанкау поклонилось и медленно направилось к племени Шахидира. — Ты — Саидири? — удивился парень, заметив, что юная особа на вид моложе, чем он мог себе представить. Она была не старше его — лет восемнадцати-девятнадцати. — Так меня многие называют здесь, — неожиданно она взмыла ввысь на несколько десятков сантиметров и, коснувшись пальцами левого плеча Иккинга, совершила воздушный кувырок, оказавшись у него за спиной. Парень развернулся, невольно раскрыв рот, пребывая в изумлении. — Как ты так… — не успел он заговорить с ней, как она вдруг последовала по болотным лилиям, мирно лежащим на водной глади. Такими же лёгкими движениями ног, пересекая по несколько десятков метров за раз, предварительно взмывая ввысь на пару метров. — Следуй за мной, Хэддок, — её голос почти эхом раздался по лесоболотистой местности. — Куда ты хоть меня ведёшь? — пытаясь быстро обогнуть воды, воскликнул Иккинг. — Сам увидишь! Просто прыгай за мной, — полусмехом сказала Саидири. — Доверься себе! — и она почти исчезла за деревьями на горизонте, скрываясь в желтоватом туманце. — Это какое-то безумие… — буркнул он себе под нос. Иккинг сначала совершил прыжок. Выше тридцати сантиметров в высоту ему не удалось сделать. Она же при их встрече перемахнула почти два метра! И это при том, что Саидири стояла возле двери, а учитывая более низкое положение внутри древа, чем на месте, где находился Иккинг, была ещё порядком разница в двадцать сантиметров! Следующая попытка. И ещё. И ещё! И… ничего. Послышалось неподалёку, как какое-то животное будто усмехнулось над его попытками совершить прыжок в стиле Саидири. — Сам бы попробовал прыгнуть, как она! — недовольно крикнул юноша в лесную пустоту. Затем ворчливо добавил себе под нос. — Обхохочешься… — Иккинг, где же ты? — спокойными нотками дошло эхом впереди. — Может, научишь меня своим… трюкам? Или что это? — развёл руками юноша. — Просто поверь в самого себя, — лёгким, словно пушок, летящий на крыльях ветра, тоном ответила она. — Что за наркомания здесь… — сам себе пробормотал Иккинг, слегка нахмурившись. Как вдруг к нему столь же воздушными движениями босых ног за три секунды вернулась Саидири. — Возьми меня за руки, — она протянула ему ладони. Голубые очи смотрели на него так знакомо, каким-то… тёплым, нежным взглядом. Одно было ясно наверняка — девушка без зазрения страха доверяла ему. И на сто процентов не сомневалась в его возможностях. Парень, недолго думая, протянул ей руки. Она взяла их в свои. А затем словно яркая вспышка в небе блеснула перед глазами Иккинга. Поморгав так, будто нечто попало ему в глаза, он, как под гипнозом, чуть крепче сжал её пальчики в своих, другую руку полностью высвободив из своей. Что это была за вспышка? И почему он так покорно ей подчинился дальше? Никто не знал, никто не мог дать на это конкретного ответа. — Почувствуй невесомость этого мира и просто прыгай… — нежно произнесла она. И тут, будто по волшебству, Иккинг вместе с ней совершил прыжок в два-три метра, устремляясь вперёд. Парень от страха на секунду закрыл глаза — испугался врезаться в ствол какого-нибудь дерева на пути. — Не бойся! Доверься себе. И мне, — нежное прикосновение её руки окрылило юношу, позволив душой прочувствовать что-то приятное, слегка щекочущее его нутро. А его мысли поплыли, словно заповедные реки этого болота. Они «шагали» по одиноким камням на речной глади, устремляясь вниз. Сквозь туман, преодолевая по несколько сотен метров в длину одним прыжком, Иккинг и Саидири углублялись в болота. Когда «шаг» за «шагом» они проносились сквозь уменьшающийся лесной массив, «пролетая» над густыми травинками манника и белокрыльников, Иккинг заметил, как туман постепенно растворяется, образуя впереди более ясную картину. Думалось, только эта картина принадлежала каким-то великим художникам, ибо парень не мог и поверить, что болото не столь такое маленькое, как он посчитал вначале; сколь прекрасное, будто на трафарете оно кем-то было нарисовано. Иккинг и Саидири приземлились на выступе скалы, покрытом небольшим слоем серого песка. — Вааау… — так и вырвалось из груди шатена чувство непомерного удивления и восхищения. Впереди болото находилось в глубоких низинах (расстояние от выступа до земли внизу была порядком около двухсот метров). Только оно не походило на то, что когда-то Иккинг разглядывал в картинках в интернете. Огромные массивы болотных растений и деревьев, всех видов, сортов и мастей красовались в низинах, разделённых неспешно текучими речушками. Слышалось неповторимое пение птиц, различные звуки неких зверей (крупнее, чем выдр). Почти на горизонте, справа, Иккинг увидел на одной с ним высоте огромный, шириной, наверное, в несколько десятков километров, водопад, чьи воды с шумом и пузырчатой пеной погружались в различные предгорные родники, а те, в свою очередь, распределяли болотистую местность на несколько «секторов», создавая нетронутые человеком островки, полные живности и удивительных растений, таким образом образуя целую «венозную» систему. Солнце висело высоко над этой необыкновенной долиной, не обжигая, как песчаные пустоши, а лишь наполняя теплом местную флору и фауну, даруя им своё «покровительство». — Это невероятно… — улыбка выражала бесконечное изумление, как это чудо природы до сих пор осталось не тронуто людьми. — Всё это — какой-то обман, наверное… — не мог поверить своим глазам Иккинг. — Трудно наслаждаться такой красотой в одиночку, — отметила Саидири. — Тем более, верить в это. — Постой, — вдруг пришла мысль Иккингу. — Ты это всё… — Всё, что здесь видишь — создано было… ещё до меня, — от грусти у неё образовались небольшие ямочки на щеках. — Кем? — задумчиво спросил Иккинг. — Когда-нибудь мы это узнаем, — устремляя взгляд куда-то вдаль, загадочно добавила Саидири. — А как же… кочевники? Бедуины? Они ведь могут помочь тебе защищать столь немыслимое чудо… — подумал юноша. — Они — мадукуны. А я не хочу вверять множество жизней этого кусочка мира им или что хуже, ассасинам, — печально поглядела на него Саидири. — Но, почему ты отпустила одного человека? Раба ассасинов? — вспомнил Иккинг. — Потому что он отдалённо напомнил мне тебя, — её голубые глаза смотрели на парня так, будто ожидали от него какого-то внутреннего пробуждения. — Меня? Мы… разве уже встречались ранее? — простым, но исполненным непонимания взглядом, поглядел он на девушку. — Нет, но я часто звала тебя… Сюда… — задумчиво отвечала она. Иккинг взял её вторую руку в свою. Девушка немного переменилась во взгляде. Саидири раскрыла чуть рот, будто ждала, что он что-то вспомнит. Затем огонёк в её глазах потух, привнося на своё место тоску и отчаяние. — Теперь ты, наверное, возненавидишь меня… — За что? — удивлённо посмотрел на неё Иккинг. Словно под действием чар, он, околдованный, продолжил. — Может, ты каким-то образом и затащила меня сюда, в этот полный ужаса мир, но, чем он хуже того, из которого ты меня призвала? Сплошное насилие, злоба, зависть, ненависть. Повсюду постоянная погоня за деньгами, работа целыми днями, учёба. А ты… — он положил её руки на своей груди, не выпуская. Саидири затаила дыхание, а глаза, казалось, запечатлели всю мимику его лица, уши фиксировали каждое слово, исходившее из его уст. — Кем бы ты ни была, я благодарен тебе. Ты вырвала меня из той реальности, которая лишала меня покоя, осознания происходящего вокруг. Ты открыла для меня невообразимый мир, — показал он на долину, которую немыслимым образом кто-то сотворил. Затем Иккинг вновь взял её высвобожденную руку в свою. Саидири смущённо улыбнулась, чуть залившись краской. — Но, как ты оказалась здесь, в этой пустыне? Должно быть ты — волшебница, раз создала нечто прекрасное. Альмистанкау, что тебе подчиняются… наверное, не единственные твои творения… — догадался Иккинг, на что Саидири чуть улыбнулась ему. — Как оказалась в Аша-Зири?.. Меня уносило куда-то немыслимо далеко… Совершенно не помню предшествующие события… Но одно запечатлелось в моей памяти накрепко… — и она подвела разговор к главной мысли. — Юный голос вырвал из чьих-то леденящих объятий. И я оказалась среди широкой цепи дюн в пустыне. И этот голос… — склонила она голову, затем вновь, более взволнованно посмотрела в его изумруды, ловящие каждое движение её чарующих очей и губ, — Принадлежал тебе, Иккинг. Парень недоумённо похлопал глазами, теряясь в клубке событий. Получалось, девушка откуда-то его знала? Но… откуда? Из… какого мира? «Нашего мира»? Слова сами вырвались из его уст, но… почему так? Определённо: всё, что происходило в пустыне Аша-Зири, могло поломать рассудок даже самому здравомыслящему человеку. Иккинг на несколько секунд замолчал. Улыбка сменилась смятением, а загадочная настойчивость девушки в этом… разговоре его пугала. Выглядело так, будто он забыл её. Но такого красивого (явно восточного) имени, Саидири, Иккингу нигде не доводилось слышать. Даже во снах, когда ему снились разные девушки (неважно, по каким причинам), имя «Саидири» не звучало никогда. Уж его он бы не позволил себе забыть. Когда Иккинг коснулся её руки, то белая вспышка, что грозила последующей слепотой, образовала в его сознании, мыслях только одно имя… Но от «этого» имени он готов был всячески, как говорят в религии, «откреститься». Юноша не желал вспоминать его… Или просто не мог в виду каких-то обстоятельств. Иккинг опустил её руки со своей груди, высвободив их, и сказал более серьёзно: — Прости, но я… не помню тебя, — затем он шагнул к теням от растений и деревьев, что находились за ним, и добавил: — Я должен помочь мадукун. Они спасли меня в пустыне, и я обязан им. И мне не важно, прокляты они или нет. — Я провожу тебя к ним, — погрустнела Саидири, понимая бессмысленность дальнейших попыток заставить его вспомнить. Юноша кивнул и улыбнулся ей в знак понимания и благодарности за оказанную ему и каравану помощь. — Почему ты ему не сказала? — кто-то мысленно зашептал в голове девушки женским, более взрослым хриплым тоном. — Он не помнит меня так же, как я не помню себя… — мысленно ответив вопрошающей, печально вздохнула Саидири. Иккинг услышал её тяжёлое дыхание, обернулся и спросил: — Всё в порядке? — Да, — быстро кивнула она Иккингу. — Прыгай вперёд. Я за тобой, — сменив на лице оттенки грусти на безразличие, добавила Саидири. Через секунду они по отдельности взмыли на несколько метров вверх и последовали вперёд, пересекая верхнюю (нагорную) часть лесов и мелкой болотистой местности. В это же время в глубинах Низин, где находились разделённые сотнями рек болотные островки, прозвучал необычный рык.