***
— Хорошо, дракон, — коварно ухмылялся султан-грамхар. — Веди нас к своей возлюбленной, — и буркнул себе под нос. — Последний кристалл станет моим. И тогда все изгнанные души подчинятся мне. С ними я смету всех людей на земле за то, что когда-то они изгнали меня вместе с моими подданными. Но для этого нужно одолеть хранительницу последнего кристалла. Толпы свирепых грамхаров рванули с той же молниеносной скоростью, что и Ночная Фурия. За ними с меньшей скоростью следовали ассасины. Рабов в Шахааре султан приказал устранить. Всех до последнего. Ассасины, каждый по-своему, исполнили «пожелание» господина. Рабы были перерезаны, разорваны в клочья, захоронены заживо в песках. Некоторым из них отрезали головы и части тел (вплоть до не самых видимых). Квартал рабов превратился в кровавое месиво, будто всех до единого завертели в мясорубке. И хотя небо в эти ужасные минуты было столь же светло и усыпано мерцающими звёздами, в нём что-то пробирало до дрожи. Шахидир вместе с племенем последовал за двумя Альмистанкау к Нижним Болотам. Тем временем Дневная Фурия рыкнула, словно разъярённая львица. Древоходцы Верхних Болот пробуждались от длительного сна, покорно подчиняясь крылатой госпоже. Затем, издав ещё один оглушительный вопль, Синерия призвала всех прячущихся в реках, под деревьями и на них, ползучих созданий — серых пауков, размером с человеческую ладонь, змей, в частности гигантских аспидов, белокрылых сов, что при взвихрении, словно гарпии, могли метать перья, подобные шрапнелям. Затем она плавно нырнула в Нижние Болота, где также раскатисто призвала каждое живое существо на защиту территорий. Никто из гадов и иных ползучих бестий не осмелился ослушаться зова белого дракона. Пока тысячи созданий собирались в единую армию, враги уже приблизились к первому деревцу на своём пути. Синерия вернулась, прикрывая и руководя Альмистанкау. Началась жестокая битва. Десятки Альмистанкау встали стеной по всему периметру границы Верхних Болот. Первыми пробить защиту попытались ассасины. Вооружённые и мечами, и кинжалами, с которых стекали капли жуткого яда, они схлестнулись с Древоходцами, словно демоны и ангелы. Шустрые воины, в чьих глазах пылала искра ярости и ненависти ко всему на пути, совершали по несколько замахов за раз. Древесные защитники сумели остановить половину ещё при приближении — пустили корни, связывая врагов и сжимая их внутренности. В результате мечи и кинжалы для большей части ассасинов оказались крайне бесполезны. Впрочем, некоторым удалось уклониться и нанести несколько серьёзных ранений. И четверть Альмистанкау превратилась в прах. Другие схлестнулись с ассасинами в ближнем бою, обильно неся потери. Малейший удачный удар кинжалом или мечом моментально обращал древесных воинов в столб развеиваемой пыли. Атака за атакой, и большая часть защитников исчезла из виду. Однако и ассасины стали терять воинов одного за другим в считанные доли секунд. Альмистанкау стали сменять болотные пауки, гадюки, кобры, аспиды, и самые крупные из рептилий на стороне Дневной Фурии — анаконды. Та, в свою очередь, также прикрывала войско, пуская синие плазматические сгустки по врагам. Ассасины были слишком быстры, но ни в какое сравнение в скорости не шли с белым драконом. Молниеносные змеи и ловкие пауки заползали под одежду, а то и используя Альмистанкау, как трамплин, прыгали прямо на головы врагам, нещадно жаля, кусая, вгрызаясь в кожу противникам. Яд гадов, в отличие от яда ассасинов, был в сто крат мучительнее. А сражаться с весьма увёртливыми ползучими созданиями, которых ночью заметить куда сложнее, чем древесных защитников, было чудовищно сложно. Ассасины растеряли боевой дух. Подчинённые гневом и волей господина, они в скором времени струсили и панически бежали с поля боя. Лишь десятая часть чёрных воинов уцелела в этой битве. Но радоваться не приходилось. Дневная Фурия заметила приближение второй череды воинов. На этот раз их было вдесятеро больше ассасинов. А их сила и аура устрашили живность Верхних Болот. Грамхары, вооружённые лишь здоровенными когтями и длинными, как у саблезубых тигров, клыками, злобно прошипели. И помчались, словно орангутанги, на врагов господина. Змеи тут же попятились назад. Только анаконды оставались в строю, ожидая приказа Дневной Фурии. Если прежние противники поддавались яду, то эти… Грамхары, молниеносно, как тени, и с напором, как дьяволы, хлынули огромной неудержимой толпой на оставшихся защитников Верхних Болот. Туман не спасал от этих чудовищ. Они ориентировались в нём без труда, различая всех и вся. Крокодильи морды также чувствовали запах свой и врагов, без труда определяя даже слившихся с местностью. Однако помимо анаконд, которым с трудом удавалось первыми наносить удар по грамхарам, связывая их скользкие тела и прокусывая насмерть шеи, пришли союзники из Нижних Болот. Туманные волки. Создания, будто призраки, черпали свою мощь из тумана, коим покрывались все владения Синерии. Растворяясь в воздухе, они могли, как змеи, нанести удар со спины, в первую очередь, прогрызая глотку противнику насквозь. Грамхары стали погибать один за другим. Тогда одна из этих жутких тварей придумала способ. Грамхар, не задумываясь, сформировал в своих когтистых передних лапах плазмоиды. И, раздвинув пальцы лап в стороны, запустил их в туман. Соприкоснувшись с плазмоидом, участок тумана взорвался. Было слышно, как один из туманных волков взревел, забившись в конвульсиях. Заметив противника, другой грамхар в одно мгновение ока рассёк животное надвое. Быстро разобравшись в простой тактике сражения с туманными тварями, все без исключения стали взрывать участок болота за участком. Мощное пламя охватывало каждый квадратный метр за считанные мгновения. Аспиды и Древоходцы с Верхних Болот, что ещё успешно сдерживали натиск в своей области, сгорали ярким оранжевым пламенем. Плазматические атаки, что совершала Синерия, были бесполезны против грамхаров. Эти создания запросто отражали энергию заряда, перенаправляя его на неё. В эти секунды страшного поражения в верхней части Аль-Тера, явился ещё один враг, который некогда считался больше, чем другом. Темирилл, чьи глаза сияли теми же фиолетовыми тонами, а по крыльям пробегали того же цвета блики, яростно рыкнул. Соединившись с энергией кристалла вновь, он сформировал в пасти заряд цепных молний и направил его на Синерию. Та запросто уклонилась в воздухе, заслышав позади себя мощный громовой удар. — Ты!!! — утробно рыкнула Ночная Фурия. Синерия ничего не ответила. Вместо этого, она запускала заряд синей плазмы один за другим, постоянно перемещаясь зигзагами и воздушными петлями. Промахи раззадоривали Темирилла. В глазах сверкала лютая ненависть, которой, как показалось Синерии, не было даже тогда, на земле. И тут она обратила внимание — самого субстрата не было. Он или кто-то вместо него высвободил неудержимую мощь, заключённую в кристалле. И неведомым образом Темирилл снова пропитался ею. — Ты — не Темирилл! Я это знаю! — воскликнула она. — Кто ты? — Сапфировый субстрат. Отдай его мне, и я оставлю твою и его душу в покое, дорогая Синерия, — с ухмылкой воскликнул некто через дракона. — Твой мир всё равно здесь лишний. Он будет уничтожен, как кочевники, что не покорились моему слову. Твой возлюбленный сам, — подчеркнул он, — избрал такую участь. А ведь в кои-то веки он мог стать свободным от своего же проклятия. — Это ведь ты! Я узнала твой голос, чудовище! — сердито, оскалившись рыкнула Дневная Фурия. — Ты тогда намеренно преподнёс ему тот треклятый кристалл! — Верно, — безропотно повисал на месте дракон, размахивая крыльями, пока через его тело с Синерией общался султан. — И я же — правитель проклятого тобой и твоими подданными города. Название «Шахаар» тебе ничего не говорит случайно? — Зачем ты пришёл? И почему прячешься, а не сразишься со мною сам? — озлобленно подметил белый дракон. — Моя сила довлеет над сознанием твоего возлюбленного. Он — мой гарант, что ты не сможешь одолеть меня… А, собственно, ты и Темирилла не убьёшь, даже если очень захочешь, — ухмылялся Осман-Хали.***
Тем временем только та скалистая область, где Иккинг и Саидири совершили прыжок вниз, оставалась нетронутой огнём. Грамхары сквозь него продвигались всё дальше, сжигая на пути всех обитателей. Верхние Болота во всю полыхали в страшном пламени. Защитники превратились в беглецов. Там же, подгоняемые жаркой духотой от горящих деревьев, травинок, и живности, столпились на выступе Шахидир с племенем. Верблюды не успели убежать — грамхары их моментально настигли и порубили на куски. Ни вещей, ни еды, ни воды — ничего не сохранилось. Племя готовилось встретить свою судьбу. Как вдруг по скалам забрались анаконды, и, мертвецки обвив каждого члена племени, поползли вниз, к низинам. Женщины тряслись больше всех при виде гигантских плотоядных змей. Однако эти были настроены не враждебно к ним, а наоборот. Спустя минут десять, племя оказалось на островке вдоль скалы, где заканчивались Верхние Болота. К тому моменту тысячи различных существ, от мала до велика, анаконды, пиявки, туманные волки, Альмистанкау уже готовились встретить неуязвимого противника. Водопад, что наполнял земли обильными потоками вод, являлся прочным панцирем против огнеопасных плазмоидов грамхаров. Поэтому преимущество у последних лишалось своей значимости.***
— В любом случае, Я ещё не проиграла! И я остановлю вас обоих, если потребуется! — кинула она последнюю фразу, и внезапно растворилась в небе. Синерия слилась с местностью. К счастью ночной субстрат не обладал могуществом, чтобы даровать способность видеть именно её. Если на земле Синерию грамхары могли отыскать, заметив её следы на рыхлой земле или движения волн в водах, то пытаться обнаружить её в ночном небе — всё равно, что искать иголку в стоге сена. Дневная Фурия мягко спланировала вниз, пролетая над своими оставшимися владениями, осматривая боеготовность созданий. Те же неуклонно устремлялись через рыхлую почву, туманы и воды под ними, намеренные защитить родной уголок своего мира. Вернув свой естественный облик, Синерия отлетела подальше от края Верхних пылающих Болот, остерегаясь быть застигнутой врасплох. — Лети, Темирилл. Лети за ней… — слышал приказ в голове чёрный дракон. — Найди её и покончи с ней.