***
Лорас, интриган хренов, скрыл от него, что у Арьи есть ребёнок. С ним чуть сердечный приступ не случился, когда он увидел их втроём, идущих от здания аэровокзала к его джипу. Мозг любезно предложил картину возможного развития событий: волчица сбегает из Королевской Гавани, уже в Браавосе узнаёт о своей беременности, выдаёт его ребёнка за дитя Джейме и живёт счастливо. Но если девочке всего два года, то это не его дочь. У него нет причин не верить её словам. Сначала он вообще её не узнал — привык к образу «пацанки из района», мальчишки-сорвиголовы, и никак не ожидал увидеть красивую женщину в классическом брючном костюме. Она очень изменилась, и сразу стало понятно, почему: материнство всегда преображает, обязывает к переменам, и волчица не стала исключением. Он боялся посмотреть ей в лицо, заговорить с ней… Но душа разрывалась на части, и он решился. Его поразила глубокая печаль в её серо-стальных глазах. Ланнистер… Сандор не знал, насколько сильно волчица любила своего мужа, но если так, как он пташку, то боль утраты была очень велика. Он не мог не выразить ей сочувствия и поддержки, ведь она никогда не оставляла его одного в тяжёлые моменты жизни, и сейчас пришло время отплатить ей за доброту. Только нужна ли ей его поддержка? Вспомнилось, как он упрямо всё отрицал, утверждал, что ему никто не нужен. Каким одиноким он стал в итоге… Нет, даже если волчица начнёт показывать зубы, отвергая его протянутую руку, он не бросит её. Эта неловкость в их отношениях ничего не значит. У неё личное горе и он просто обязан хоть чем-то ей помочь.***
Арья зачерпнула горсть пепла из урны и вытянула перед собой руку. — Да упокоишься ты с миром, да найдёшь ты путь в иных землях, но не в этой, в которой тебе больше нет места, ибо прах ты, и в прах возвратишься. — Волчица разжала пальцы, и ветер подхватил пепел на её ладони. — Ты был лучшим мужчиной в моей жизни. Я не забуду тебя. Спасибо тебе за всё, Джейме. Она закрыла глаза и глубоко вдохнула терпкий свежий морской воздух. Ей было плохо и тяжело прощаться с человеком, которого она по-своему любила. Не той горячей страстной любовью, а спокойной, тёплой, похожей больше на крепкую привязанность. — Ты как? В порядке? — заботливо спросил Оберин. — Да. Мне надо выпить. Людей было мало: Оберин, Эллария и Сандор — все, кто пришёл проводить Джейме в последний путь. А ведь раньше у него был широкий круг общения. «Лизоблюды и лицемеры, — так он всегда их называл. — Никому из них нельзя верить». И это была правда: как только отец объявил, что лишает его наследства, все они куда-то исчезли. И хотя трое присутствующих здесь людей знали его не очень хорошо, Арья нутром чуяла, что они искренне сочувствуют её горю. Единственный, кто не смог прийти — Лорас, который повёл Нимерию в парк аттракционов. Арья так и не решилась рассказать ей, что папы больше нет.***
— За Джейме Ланнистера, златовласого рыцаря, который подарил тебе новую жизнь, — Оберин поднял бокал. — Мир праху его. — За Джейме, — отозвалась Арья и сделала первый глоток. — За Джейме, светлая ему память, — присоединилась к ним Эллария, держа в руке стопку водки со льдом. — За Джейме, мать его, Ланнистера, — поддержал Сандор, подняв бокал с минеральной водой. Арья мысленно отметила, что он не стал заказывать себе алкоголь. — Расскажи нам о своей жизни в Браавосе, — попросила Эллария. Несмотря на то, что они часто созванивались, Арья не особо распространялась о том, как жила все эти годы. — Ты нас тогда очень удивила своим решением уехать. А теперь вернулась, да не одна, а с дочкой… Я поражена, честно говоря, как ты отважилась на такой смелый шаг. Ты всегда была свободолюбивой, а тут вдруг связала себя узами брака, стала мамой… Ты так выросла, моя девочка! Я рада, что ты нашла в себе силы изменить свою жизнь. И всегда буду молиться о Джейме, который открыл тебе новый мир. — Я и сама удивлена, если честно, — начала осторожно Арья. С Мартеллами она могла быть полностью откровенной, но говорить при Сандоре ей было неловко, ведь это из-за него она сбежала в Браавос, выбросив из своей жизни всё, что их связывало. — Нам с Джейме через многое пришлось пройти. В первый год едва хватало денег, чтобы выжить. Ему было тяжелее, чем мне: я привыкла довольствоваться малым, а он всегда купался в роскоши. Он часто подумывал вернуться домой и пойти на поклон к отцу. Но смог пересилить себя, встал на ноги… Он был мужчиной с большой буквы. — Он смог, потому что ты была рядом, — хрипло ответил Сандор. Арья с удивлением подняла на него глаза. — Не смотри на меня так, говорю что думаю. — За Джейме, подарившего мне новые взгляды на жизнь. — Она выпила залпом и закашлялась от обжигающе-крепкого алкоголя. — И что теперь? — участливо спросил Оберин. — Какие дальнейшие планы? Останешься в Королевской Гавани? — Не знаю, — честно ответила она, всё ещё пребывая в своих мыслях, бесконечно прокручивая в голове моменты своей семейной жизни. — Побуду здесь неделю. Надо решить вопросы с наследством — Джейме всё оставил Нимерии. А пока буду этим заниматься, подумаю, куда двигаться дальше. И вот опять это чувства потерянности. Она осиротела без Джейме, без своего мужа, друга и вдохновителя и совершенно не представляла себе дальнейшей жизни. Ей казалось, что все дороги ведут в никуда. Но рассказывая им о муже, она чувствовала, что на душе становится легче: её друзья должны узнать, каким прекрасным человеком он был. — Простите, я поеду, мне пора забирать дочь. — Я могу отвести тебя, — начал было Сандор, но Оберин перебил его: — Можно, мы отвезём тебя? Мы так давно не виделись… Удели нам ещё немного времени. — Спасибо, Сандор, но сегодня я останусь с ними. — Арья была не готова оставаться с ним наедине. Только не сейчас, не при таких обстоятельствах. Но он с пониманием отнёсся к её желанию. Можно было выдохнуть с облегчением…***
— Ты только посмотри, — кивнул Оберин в сторону Лораса, качавшего Нимерию на качелях. — Из него бы вышел замечательный отец. — Да, — согласилась Арья. — Наверное, это потому, что в нём до сих пор живёт ребёнок. Он очень добрый и заботливый человек. И хороший друг… «И мог бы стать прекрасным мужем», — хотела добавить она, но вовремя осеклась. — Я очень горжусь тобой, — улыбнулась ей Эллария. Арья в недоумении уставилась на неё. — Гордишься? Чем тут гордиться? Я вернулась к тому, с чего начинала…. — Нет, — перебил её Оберин и ласково потрепал по голове, совсем как отец. — Ты очень выросла, правда. И я не о физиологическом росте говорю, а о духовном. Помнишь, я когда-то рассказывал, что подошёл к тебе в баре, когда увидел, какая ты потерянная? В твоей жизни была одна пустота, которая ни к чему не приводит. Ты сама возвела Сандора в ранг богов, сама придумала себе идола и разочаровывалась, когда он совершал поступки, присущие простому человеку. А мужчины — обычные люди, а не бездушные боги. Мы тоже имеем право на ошибки. Я знаю, ты вышла за Джейме не по большой любви, однако ты не просто тупо пошла туда, куда он повёл тебя за руку, ты построила семью, сделала большой шаг вперёд, увидела, как это бывает, когда о тебе заботятся. Ты стала сильнее, детка. Конечно, не настолько свободная, как прежде, но это абсолютно нормально. Это значит, что годы, проведённые в Браавосе, не прошли напрасно, и ты не топталась на месте, оплакивая прошлое, а сделала над собой усилие, поднялась, выбралась из болота, в котором тонула, и пошла дальше. — Спасибо, — Арья тепло улыбнулась им обоим. — Но вы недооцениваете свои заслуги. Без вас я бы давно пропала. Вы столько лет поддерживали меня, придавали мне сил… Я решилась на брак с Джейме только потому, что видела хороший пример перед глазами. Пусть многие считают ваши отношения странными, но не я. Вы сплочённые, дружные, надёжные, словно Стена. Десятки семей, лицемерно скрывающие за маской добродетели свои измены, были мне неприятны. А вы всегда были выше этого, честнее, хотя люди, узнав о специфике ваших отношений, осуждали вас. — Мы всегда будем твоими друзьями, не забывай об этом. — Спасибо. — Она смахнула с ресниц непрошеные слёзы, чувствуя прилив небывалой теплоты. С ними было уютно и спокойно, не ощущалось неловкости и недомолвок. Несмотря на то, что она когда-то делила с ними постель, никто из них не испытывал ни стыда, ни сожалений. И она была благодарна судьбе за то, что встретила их.***
— Спасибо за помощь, Сандор. Арья не просила его о помощи, он сам приехал утром к дому Лораса. Она не стала отказываться, всё равно пришлось бы брать такси, что могло обойтись ей довольно дорого. Но сев к нему в машину, сразу же почувствовала себя неуютно: захотелось немедленно выйти, подальше от удушливого запаха лимонного ароматизатора. Сандор первым нарушил тягостное молчание, заговорив на отстранённые темы. Наверное, он просто старался отвлечь её. — Браавос, какой он? Волчица на секунду задумалась, пытаясь вспомнить, что бы такого рассказать о месте, где она жила в последние годы. — Обычный портовый город на берегу Узкого моря. Крупный, красивый… И довольно необычный: построен на небольших островках и защищён скальной грядой. Я читала его историю. Его основали беглые рабы. — Арья скосила взгляд в окно: они проезжали мимо многоэтажного дома, в котором она когда-то жила. В душе ничего не шевельнулось — она не скучала по своей бывшей конуре. — Браавос это центр сосредоточия разных культур, и в нём нет единой религии. Каждый верит в то, что выбирает сам. Мне нравилось там жить, но у меня ощущение, что я вся пропиталась запахом рыбы и водорослей. Он следует за мной повсюду… — Ничего подобного, — то ли ухмыльнулся, то ли оскалился Сандор. — Всё в порядке. Ещё день-два — и ты забудешь о рыбе. — Правда, в Браавосе есть и минусы — он постепенно уходит под воду. Мы с Джейме ездили посмотреть на старый затопленный район. Представляешь, из воды торчат только шпили башен и крыши высоких зданий! Завораживающее зрелище грядущей катастрофы. Учёные говорят, что однажды весь город скроется под водой. — Арье удалось немного расслабиться: опасных тем Сандор, похоже, поднимать не собирался, скорее наоборот, пытался разрядить гнетущую обстановку. — Вот и всё, что я могу тебе рассказать. Он притормозил у бордюра. — Я подожду тебя в машине. — Хорошо, спасибо. Несмотря на внешнее спокойствие, кончики пальцев подрагивали от страха, а на лбу выступила испарина. Потаённые чувства, спрятанные глубоко в душе, упорно лезли наружу. Арья действительно была рада увидеть его после стольких лет разлуки, несмотря на непростое расставание, и не в амёбном состоянии, а снова в форме — значит, он не бросил занятия спортом. Лорас намекал, что скоро Цепной Пёс снова начнёт мелькать во всех спортивных новостях, и нетрудно было догадаться, что после многолетнего перерыва Сандор решил вернуться на ринг. Если это правда, то она за него искренне рада. Да и выглядел он действительно хорошо. Волосы были аккуратно стянуты в тугой узел на затылке — видимо, после пересадки кожи он перестал стесняться шрамов, а наоборот, выставлял их напоказ, чтобы выглядеть агрессивнее. Метким глазом волчица подметила, что он хорошо одет, хотя кое-что не мешало бы погладить. Она вспомнила, что Санса как-то жаловалась ей, что если не погладит ему рубашку или футболку, он так и наденет мятую. Но его образу даже шёл подобный небрежный стиль, так же как Лорасу — стерильно чистая, без единой складки одежда. — Примите мои соболезнования, миссис Ланнистер. — Тихо Несторис, адвокат, который всегда вёл дела Джейме, жестом указал ей на широкое кресло и, когда она села, сразу приступил к делу, озвучив все пункты завещания. Арья пыталась сосредоточенно слушать его, но тщетно: мысли её витали далеко, то возвращаясь в Браавос, то в Королевскую Гавань, то к Нимерии, для которой и здесь пришлось нанять няню, так как вернувшийся в хирургию Лорас из-за работы в госпитале не мог присматривать за её дочерью постоянно. —…очень беспокоился о том, чтобы вы с девочкой ни в чём не нуждались, и оставил вам солидную сумму денег и дом. — Дом? — растеряно моргнула Арья. — Какой дом? — В котором он жил раньше. Вы не знали? Волчица стыдливо склонила голову. Она всегда думала, что Джейме жил в загородном поместье Ланнистеров. По правде говоря, она вообще мало что знала о его прошлой жизни и никогда ни о чём не спрашивала, а он сам почти не рассказывал. Лишь однажды, когда они с ним как-то раз напились, он поведал ей о своей разбитой любви. — Я готов был бросить всё ради неё, отказаться от семьи и денег, готов был сутками пахать, чтобы обеспечить ей роскошную жизнь, к которой она привыкла. Она говорила, что любит меня, но вышла замуж по настоянию отца и не захотела сбежать со мной, начать всё с нуля… Если бы не ты, я бы так и страдал дальше, влача жалкое существование, питая пустые надежды, что однажды она станет моей безраздельно. И я благодарен тебе за то, что ты помогла мне разорвать этот замкнутый круг… Джейме тогда признался, что у него с этой женщиной уже есть трое детей, но ему запрещено их видеть, чтобы её муж случайно не прознал, что воспитывает чужих отпрысков. Наверное, именно в тот момент Арья окончательно открыла глаза и выбросила розовые очки, через призму которых смотрела на многие вещи. Оберин прав: мужчины тоже живые люди со слабостями, эмоциями, переживаниями. Они могут любить так же, как и женщины, страдать и даже плакать. И это только её вина, что она придумала себе бога, а когда увидела его человеческую сторону, это выбило её из колеи. С мужем она старалась не повторять подобных ошибок, но в итоге наделала других. — Он не говорил мне об этом, — сконфуженно ответила она, принимая из рук адвоката документы на дом. Наверное, лучше бы Джейме оставил его своей любимой женщине… Но он ни разу за все годы супружества не упомянул её имени, словно побоялся, что Арья решит отдать ей всё, что после него осталось.***
— Куда теперь? Арьи не было довольно долго, но Сандор терпеливо дожидался, развалившись в водительском кресле. Было больно видеть её улыбающейся через силу. Она, словно живая кукла, смотрела на него пустыми глазами, не проявляя и тени эмоций. Там, в баре, когда они поминали её покойного мужа после церемонии прощания с ним на набережной, где Арья развеяла его прах по ветру, Сандор ждал, что она заплачет. Но она не плакала. Он и забыл, что плакать она не умела. И теперь было стыдно перед самим собой: эта девочка держала себя в руках, мужественно перенося боль утраты, а он, когда его постигло горе, скатился на самое дно. Захотелось встать перед ней на колени и попросить прощения за всё, что он творил после смерти Сансы. Может, и стоило так сделать, но пока он не мог решиться. Когда-то они были друзьями, но по его вине между ними выросла огромная ледяная стена, и он не знал, как через неё пробиться. — Джейме оставил нам дом, — прошептала волчица, и это прозвучало настолько трагично, словно он, наоборот, оставил её без медяка в кармане. — Отвезёшь меня туда? — Без проблем. — Сандор вбил адрес в навигатор, краем глаза заметив, как напряглась Арья, когда он склонился переключить передачу. Сам виноват. Если у него при взгляде на волчицу тут же в памяти всплывали сцены их боя, причём так ясно, словно это было вчера, то что уж о ней говорить…? Какой бы сильной она ни была — она женщина. А женщины очень чувствительные натуры. Этому его научила Санса. Хотелось поговорить с волчицей по душам, расспросить её о жизни, о спорте, о дочери… Но он не смел. Пока ещё слишком рано. Надо дать ей время немного прийти в себя. Она ведь тоже, в своё время, не лезла к нему в душу, просто была рядом, когда это было необходимо. — Я себе несколько иначе представлял дом твоего мужа, — растерянно произнёс Сандор, ещё раз сверившись с навигатором. — Ведь Ланнистеры очень богаты… Нет, он не ошибся адресом. Когда Арья попросила отвезти её к дому, Сандору представился загородный особняк. А по факту это оказался обычный небольшой коттедж с гаражом и участком, почти такой же, какой был у них с Сансой, скромный, без излишеств, аккуратный и до боли уютный. Сейчас он уже мог вспоминать об этом без ураганной боли, от которой хотелось немедленно встать и выйти в окно. Лорас был абсолютно прав, когда сказал, что время затягивает даже самые страшные раны. Правда, рубцы от них всё равно кровоточат. — Мне пойти с тобой? — спросил он, сразу уловив, что Арья не решается выйти из машины. Ей было больно. Он знал, каково это. Поэтому и попросил тогда продать их с пташкой дом и ни разу не пожалел о своём решении. В том доме оживали воспоминания, которые в итоге погубили бы его. Вот и сейчас он понимал Арью. И хотя она и не жила тут с Джейме, но для неё это было сродни дому с призраками. — Если хочешь, — безразлично ответила волчица, устремив взгляд холодных серых глаз, куда-то в пустоту. Захотелось встряхнуть её как следует, заставить очнуться, но он сдержался: сам долго пребывал в таком состоянии, только в более жалком. Надо придумать, как помочь ей… Обязательно надо. — Тут на удивление чисто. — Сандор ожидал увидеть слои пыли на мебели, запустение, паутину, свисающую с потолка… — Адвокат сказал, что за домом следят горничные. Джейме регулярно оплачивал их работу. Я не знаю, может, однажды он собирался вернуться? Мне кажется, этот дом был для него последней ниточкой, связывающей его с любимой женщиной. — Волчица умолкла, увидев недоумённый взгляд Сандора. — Я плохо знал твоего мужа, но если бы у него была женщина, это бы наверняка просочилось в СМИ. Разве ты сама хоть раз видела его с какой-нибудь женщиной? — Он бы не стал мне лгать о таком. Он вообще никогда мне не лгал… — Арья провела рукой по тёмной полировке стола и, глядя на свои пальцы, надолго замолчала, словно обдумывала что-то важное. — Знаешь, я передумала уезжать. Я останусь здесь, в этом доме, который подарил мне Джейме. Буду воспитывать дочь и постараюсь стать счастливой. Это было его предсмертное желание. Сандор немного помедлил: почему-то каждое слово давалось с трудом. — Мы не оставим тебя одну.