«Притяжение противоположностей»

На этот раз Хоук в таверну очень спешил. Так спешил, что от быстрого шага даже посох немного бил сзади по ногам. Дома пришлось задержаться — от Хьюберта пришло крайне пространное письмо, и Гаррет невольно задержался, чтобы ответить заверением, что непременно зайдет на разговор. Пока от проклятой шахты лично он получал сплошные убытки и проблемы. Но в «Висельник» необходимо было прибыть заранее — до того, как туда явятся и Андерс, и Фенрис. Несмотря на то, что зачитывание первой главы окончилось вполне мирно, Гаррет закономерно опасался, что при виде Варрика кто-то из них может не удержаться. Посиделки в лечебнице затянулись, конечно, не до утра, но до середины ночи — точно. Один из пациентов, осмелившийся поутру разбудить лекаря, испуганно таращился на трех хмурых и помятых мужчин. Помятость объяснялась неумеренными возлияниями и последующей ночевкой в условиях хуже походных, и Андерс даже посетовал, что никогда еще в Вольной Марке не ставил репутацию под угрозу... Впрочем, как справедливо заметил Фенрис, после выхода книги на репутации можно будет поставить крест. Когда Хоук добрался, в таверне уже было весело. Краем глаза он видел Изабелу, которую окружали несколько мужчин — но явно не для драки. Сама пиратка оценивала их, словно брюкву на лотке. Однако судя по выражению ее лица, брюква была так себе. — Как закончишь, приходи к нам, — проорал Гаррет, перекрывая чью-то пьяненькую песню и шум голосов и смеха. — Начинайте без меня, — отозвалась Изабела не менее громко. — Я задержусь... минут на двадцать, больше мне явно не светит. Хоук фыркнул и взбежал по крутой лестнице, направляясь к комнатам Варрика. За дверью было тихо, и Защитник немного успокоился. — Ну? — тревожно обратился к нему друг, не здороваясь. — Жить будешь, — хмыкнул Гаррет. — Мы вчера до ночи торчали в лечебнице, все втроем. — Втроем?! — изумился Варрик. — А что ж вы там втроем-то делали? — Книжки читали, — язвительно откликнулся Хоук. — К утру были уже начитанные-начитанные. Вот обложки продадим — и снова сможем читать. — Да я тебе за такие вести целую библиотеку поставлю, — воодушевленно заявил Варрик. — Знаешь, нам и одной книжки хватило, — доброжелательно до скрипящих зубов произнес Гаррет. — Точнее, им одной книжки хватило. Если ты напишешь серию, тебя ничто не спасет. — Ладно-ладно, — Варрик примирительно вскинул ладонь. — Садись, угощайся. В картишки перекинуться? Не буду серию писать... — ... чем сильно облегчишь себе жизнь, — раздался на пороге звучный голос Фенриса. — Поиграем позже, а сейчас дай мне рукопись. — Погоди-погоди, — сразу заволновался писатель. — Не надо ее сжигать! — Мне не сжигать, мне прочесть, — хмуро произнес эльф, без приглашения усаживаясь за стол. — И если там что не так... То ты исправишь! — Так и говори, что интересно, — хмыкнул Варрик, но все-таки осторожничал. — Точно не сожжешь? И не разорвешь в клочья? — А смысл? — Фенрис вздохнул. — У тебя все равно в книгах ни слова правды. — Когда-нибудь я напишу настоящую правду, — торжественно поклялся Варрик и бережно вытащил из сундука с огромным замком несколько скрепленных золоченой нитью импровизированных тетрадей. — Читай. Только тут едва ли половина написана, не обессудь. — И мне тоже, — в комнату шагнул Андерс и уточнил. — А где все остальные? Варрик передал тетради эльфу и повернулся к магу: — Обычно ты задерживаешься в своей клинике, а сейчас прибежал раньше обычного. Что ж ты удивляешься, что еще никого? — Изабела обещалась быть минут через... уже пятнадцать, — вспомнил Гаррет. — Мерриль опоздает, как обычно; а Авелин, как всегда, будет еще позже, когда в город ночные дозоры выйдут. Фенрис отвлекся от разговора, шурша страницами, и Андерс подсел к нему. Хоук машинально скосил глаза — и понял, что едва ли по тетрадям можно понять, где начало, а где конец — ни страницы, ни сами книжицы не были пронумерованы. Впрочем, друзей это волновало мало. Они уткнулись каждый в свое чтиво — и сделали это по-разному. Андерс оперся локтями на стол и, держа листы одной рукой, второй крутил между пальцами короткий хвост. Фенрис уселся, как примерный ученик, и старательно скользил пальцами по строкам, прикрывая текст второй рукой. Сразу было видно, что Авелин постаралась — обычно эльф предпочитал более комфортные позы. Зато оба одинаково хмурились. За дверью раздались легкие шаги, но ни Андерс, ни Фенрис этого не заметили, погрузившись в чтение, а вот Варрик сразу негромко произнес: — А вот и Маргаритка. Наверное, небо на землю упало — и она нашла кратчайший путь сюда. Дверь распахнулась, и на пороге появилась Мерриль — раскрасневшаяся и очень хорошенькая. — Всех приветствую, — она выпалила это, запыхавшись, а потом и неловко рванулась вперед. — А я так бежала, так бежала! — Зачем же ты бежала? — добродушно спросил Варрик. — Могла не разбирать дороги и совсем заблудиться. — Нет, я помнила, куда, — отмахнулась девушка, а потом и взглянула огромными глазами на Варрика. — Я сегодня в мусорной бочке в эльфинаже увидела книжку. И взяла. А на ней твое имя! Я сразу прочла — и побежала, чтобы первой получить автограф. Ты ведь подпишешь мне? — Маргаритка, давай я тебе чистый экземпляр подпишу, — вздохнул писатель. — У меня было еще несколько. Кому-то, видно, не слишком понравилось читать, раз он плюхнул мое замечательное творение прямо на прокисшее повидло. А вот это уже, конечно, Фенрис услышал: — У кого-то в эльфинаже хороший вкус, — прокомментировал он негромко. — Да? — Мерриль улыбнулась. — Спасибо. — Чаю? — обратился к ней Варрик, поставив размашистую подпись на форзаце новенькой книжки. — Или чего покрепче? — Несколько ложек в чай, если можно, — попросила эльфийка, а потом тоже уселась. — Вы сейчас играть будете, да? Тогда я лучше пока перечитаю. Первый раз я очень торопилась, очень хотела узнать, что дальше. И руки перепачкала. — Рукомойник — за занавеской, — проинформировал Варрик. — Это прямо и направо, не перепутай. — Я помню, помню, — Мерриль вскочила и поспешно отправилась куда указали. — Ну вот что ты будешь делать? — вздохнул гном. — А ты совсем не расстроился? — осторожно уточнил Хоук. — Из-за чего? — Варрик искренне удивился. — Что кто-то выкинул? Нет, конечно. Во-первых, встречал я таких, кто покупает каждую часть, а потом выбрасывает. Любят же некоторые грызть дурнолуковку! Еще и рекламу делают — дескать, не читайте этот ужас, особенно такую-то страницу, где происходит то-то и то-то. Во-вторых, я не золотой роял, чтобы всем нравиться. Он говорил, а сам тем временем заваривал по всем правилам ароматный чай, достал вина и льда, а на вопросительный взор Хоука пояснил: — Я сегодня угощаю. И тебе обещал, и... Я всё больше последнее время рассказы кропал, а тут — роман! Надо обмыть. — А надо ли?.. — в пространство бросил Андерс, не отрываясь от чтения. — Вот тут у тебя написано: «...Фенрил задрожал в его руках и вцепился в плечи, ноги не держали его». Я могу чего-то не понимать в искусстве, но точно знаю, что это признаки монтсиммарской горячки, а пациентов я целовать не имею привычки. — А что нужно, чтобы тебе захотелось поцеловать? — резонно вопросил Варрик. Андерс задумался, отрешенно глядя в стену и окончательно растрепывая хвост: — Не знаю, это как-то само обычно происходит... Но уж точно не кто-то спотыкающийся и падающий. Взгляд, может быть. Ладонь... на шее или на затылке. Или даже просто губы раскрыть и потянуться — уж догадаюсь, наверное, если дело не в яме с пауками происходит. — Это не то, что я хотел узнать, — оценил его высказывание Фенрис и повернулся к Варрику. — Но мне тоже есть что сказать. Вот это вот, если я разобрал правильно твои каракули: «Маг кос-нулся его ру-ки, по-сы-лая ще-ко-чу-щие искор-ки ма-гии по всему телу, и Фенрис... Фенрил, — перепрочитывая, он произносил слова довольно бегло, но на собственном имени споткнулся, — лукаво посмот-рел на него». Лукаво?! Пусть скажет спасибо, если я ему шею после такого не сверну! Хоук подавился вином, которое начал лакать с первых же слов последующих глав, а вот Варрик, напротив, воодушевился: — Отлично, — заключил он. — Я беру вас в консультанты. Если вы хотите, чтобы ваши отношения... то есть отношения персонажей выглядели естественно, то грех не воспользоваться вашей помощью! Гаррет, почти справившийся с попавшим не в то горло вином, выдал не слишком приличный звук и громко раскашлялся. Мерриль с любопытством выглянула из-за занавески, на ходу обтирая руки об себя, а Фенрис с Андерсом переглянулись. — Мне кажется, или наш гном окончательно обнаглел?.. — риторически спросил эльф. — Мне кажется, что тебе не кажется, — согласился маг. — Друзья! — воскликнул Варрик. — Это же будет просто... взрыв! Вместе мы такое выдадим! Могу даже упомянуть ваши имена на обложке. Фенрис шумно выдохнул сквозь зубы и, нервно отхлебнув из любезно протянутого ему кубка, выдохнул: — Это чтобы ни у кого не осталось сомнений, про кого? — М... Да, это лишнее, — поскреб подбородок Варрик. — Процентом от сделки вас, наверное, не соблазнить... — Даже меня, — твердо откликнулся Андерс. — Ну, тогда хотя бы тем, что вам не придется скрипеть зубами, когда вы будете читать, — предложил писатель. — Читать-то все равно придется! — Вообще звучит разумно, — Андерс подтянул к себе чашку с заготовленным для Мерриль чаем с виски. — Хотя еще пару дней назад я и в страшном сне увидеть не мог, что стану подсказывать эльфу, что нужно сделать, чтобы меня очаровать. Мерриль похищения чашки не заметила — настолько глубоко погрузилась в текст. Варрик заметил сразу — и принялся наливать в другую чашку такого же чаю. — Да чего тебя очаровывать? — презрительно фыркнул Фенрис. — Манифест твой похвалить, нелегкой мажеской судьбе посочувствовать, на лечебницу пожертвование сделать. Ну, может, еще защитить тебя от каких-нибудь храмовников — все равно их убиваем иногда — или одарить блохастым котом. Собственно, на этом все. Хоук почувствовал, что происходит что-то... необычное, поэтому внимательно и почти тревожно уставился на друзей. Варрик тоже замолк, не прерывая момент — только наблюдал и явно впитывал все услышанное. Фенрис как ни в чем ни бывало отпил еще, а вот Андерс... Андерс медленно и очень осторожно поставил чашку на стол, словно в ней был не чай, а ядовитая смесь, и молчал. Хоук видел, что скулы друга заливаются краской, а грудь вздымается от частого дыхания. — Ты... в своем уме? — выдавил он, обращаясь к Фенрису. — А что, не так? — эльф приподнял бровь под рваной серебристой челкой. — Тогда скажи, в чем я ошибся. — Ты несешь чушь, — выдохнул Андерс и даже слегка успокоился, хотя тон его оставался взвинченным и раздраженным. — Как и всегда. Можно подумать, ты сам — невесть какая сложная добыча. Приложить магистров покрепче; не возражать тебе, когда ты о магах говоришь; выследить и предоставить каких-нибудь ушлых торговцев, кому все равно, чем или кем набиты трюмы... Поить тебя неплохим вином... Ну и, может, проявить немного настойчивости, а то ты сам никогда не решишься. Кстати, последние два пункта можно совместить, тогда еще проще. — Что?.. — Фенрис с грохотом отставил кубок и смял им несколько разбросанных по столу листов. — Скажи, в чем я ошибся, — язвительно вернул ему его же слова Андерс. Хоук тоже отставил бокал, готовясь вмешаться. Атмосфера накалилась слишком быстро. Фенрис в ярости сжал кулак, пытаясь успокоиться, но не помогло — светлые линии на руках, подбородке и ушах полыхнули ярко-голубым, а лицо исказилось презрением и злостью: — Заткнись, маг, — прошипел он. — Ты сейчас еще жив только потому, что я не хочу огорчать Гаррета и подкинуть неприятностей Варрику. — А я думал, тебе... как это? — Андерс заглянул в записи Варрика. — «Сердечная привязанность» не позволяет. — Эй, — осторожно вмешался гном, хотя в дополнение к светящемуся эльфу комнату еще и волной магии окатило. — Я вот сейчас на вас смотрю... Да между вами скоро искрить начнет. — И тогда кому-то не повезет, — не сводя взгляда с Андерса, процедил эльф. — Ребята, — Хоук, конечно, шутил, но все-таки было не по себе, — вам не обязательно спать друг с другом, чтобы рассказать Варрику, как оно. Посветились — и будет, давайте лучше выпьем. — Дочитала! — радостно воскликнула Мерриль и вдруг осеклась. — А что происходит? Почему-то это наивное высказывание смягчило обстановку. Фенрис разжал кулак, лириумные линии постепенно гасли. Андерс убрал руку с посоха. Варрик расслабленно уселся в кресло, а Хоук наконец-то придержал замораживающее заклинание, готовое сорваться с пальцев. Без посоха магия действовала куда слабее, но доставать оружие Гаррет опасался, а нескольких секунд промедления должно было хватить, чтобы... Ведь не враги же они все друг другу, в самом деле! Эльфийке никто не ответил, но она этим не тяготилась, а только улыбнулась, когда атмосфера разрядилась. — Не надо ругаться, — непосредственно заявила она и, вдруг оглядев сидящих за столом, добавила. — А знаете, мне почему-то показалось, что герои вот этого, — она потрясла подаренной книжкой, — похожи на вас, Андерс и Фенрис. Гаррет не удержался, фыркнул, а Варрик смешливо заулыбался. Зато Андерс немедленно возразил: — Вовсе нет, тебе показалось. Эльф страдальчески потер висок: — Если уж даже эта заметила... Дверь распахнулась в очередной раз, и в комнату вошла Изабела. Платок ее был лихо задран выше кромки волос, но на лице было весьма скептическое выражение. Она элегантно захлопнула дверь и уселась, забросив ногу на ногу и обнажая бедро над высоким сапогом. — Ну что? — поинтересовалась она, оглядев собрание. — Я вижу, тут все просветились, не так ли? Лично мне очень нравится. По крайней мере, гораздо горячей, чем тот унылый ферелденский пивовар, которого я с трудом выкинула за порог. — А зачем ты его приглашала, если пришлось выкидывать? — полюбопытствовала Мерриль. — Да так, хотела умную беседу повести, — фыркнула пиратка. — Но поскольку умной оказалась только я, получилось довольно скверно. Но лучше, чем ничего. Было бы времени побольше, я бы в «Розу» заскочила. — Она с утра мои рукописи читала, — гордо заявил Варрик. — И даже кое в чем помогла. — Хэй, не забудь, чтобы мое имя стояло на обложке! — напомнила Изабела и бесцеремонно выхватила бутылку с вином из-под руки Хоука. — Сам бы я, наверное, еще месяц над всяким таким корпел, — пояснил писатель. — Вот что значит — женский взгляд. — Вот что значит взгляд опытный, — парировала пиратка. — Интервью у героев? — Кажется, тебя сейчас будут бить, — предупредил Гаррет. — Возможно, мечом. Или посохом. — Давайте лучше партию в «порочную добродетель», — примирительно предложил Варрик и добавил, обращаясь к «героям». — А вы потом дочитаете, когда полегче станет.