Жизнь после игры

В этот раз черная пустота знатно над нами поиздевалась. Нет, она не подбросила очередных осьминогов, енотов, белок и тушканчиков (да, и такое разумное оказывается есть). Все намного хуже. На этот раз нам досталось целых три золотых дракона. Взрослый, паренек лет восьми-девяти на вид и… новорожденная девочка. Это явно было драконы не из нашего золотого клана, поскольку у них все кадровые перестановки закончились, и народ перестал подыхать пачками. Да и не попадали к нам золотые, на перерод шли. Я была в капитальном таком ступоре. Взять их — означает заработать себе новый головняк с золотым кланом. Мало нам серебряные утром крови попили, желая укокошить парочку своих же детишек. Мол, они померли уже, так пусть будут мертвыми окончательно. И плевать, что этим детям теперь заказана дорога в клан. Плевать, что они не претендуют пока ни на что из кланового имущества или привилегий. Они просто хотят жить. Хоть как-то. А им плевать. Я действительно не понимаю серебряных. Они так запросто вычеркнули из жизни ребенка-боевика и ребенка-дипломата (из соответствующих ветвей клана), будто бы им их родила какая-то бомжичка на вокзале, а не жительница клана. Им действительно плевать на этих детей, они просто ищут способ выкушать нам мозги, раз это не удается с Шеатом. А теперь еще и золотые неизвестно откуда. Лицо взрослого дракона мне казалось чертовски знакомым. Нет, это не очередная параллель Шеата, слава всем богам. Но он был явно похож на кого-то, кого я хорошо знала и часто видела в золотом клане, поскольку иначе не запомнила бы. Характерный разрез глаз, орлиный нос (скорее всего ломаный-переломанный), горько поджатые губы… похож. Но на кого? Хуже дело обстояло с ребенком. Брать его — хана башке, я же с ума сойду от воплей младенца. И ведь расти эта зараза будет годами, годы и годы возни с мелким сопливым драконенком… В такие моменты я дико жалею, что драконы растут очень долго. А не взять… если уж пустота выкинула в жарильню, значит они нам для чего-то нужны? Быть может, они все сыграют в будущем какую-то роль? Может, имеет смысл дать им шанс на жизнь? Я метнулась к тому, кто меня сразу не пошлет. К Шиэс. И прямо спросила: — В пустоте есть три золотых дракона. Один вообще младенец. Что с этим делать? Золотинка схватилась за голову. — Совсем младенец? — неожиданно растеряно спросила она. — Полностью. Скорей всего, новорожденная девочка, очень уж маленькая, — я руками показала размер свертка с ребенком. — Дело плохо, — призналась дракоша. — А мать? — Матери нет, есть взрослый мужчина, может быть, отец, и маленький мальчик лет девяти. — Тогда все очень плохо, — Шиэс нервно заходила из угла в угол. — Маленьких драконов должна кормить только мать или кормилица из родного клана. Если мы попросим золотых выделить кормилицу… — дракошка открыла экран, рассматривая всю колоритную троицу, — то они могут их забрать к себе. Тем более, — она внимательно присмотрелась к потеряшкам, — что дети из правящей ветви, то есть принц и принцесса… — Бля… — у меня возникло стойкое желание побиться головой об стенку. — Ну почему нам так везет? И вообще, дракона что, нельзя кормить коровьим молоком или там смесью какой? — Нельзя, нужен точный состав материнского молока. И подходящая энергетика, — понурилась Шиэс, не прекращая беготни туда-сюда. Разнервничалась… — Блинский блин! И где я возьму золотую дракониху-кормилицу? — мне это все показалось каким-то фарсом. — Ну давай сделаем ему это самое молоко и зальем из бутылочки, делов-то? Вон у людей дети из бутылочек пьют все до года, а то и дольше… — Нельзя из бутылочки, — тихо произнесла золотинка, еще больше понурившись. — Наши дети должны пить молоко нормально, тогда они будут сильными и здоровыми. Мне откровенно хотелось убиться об стенку. Млекопитающие драконы. Новорожденные младенцы. Долбанный золотой клан. И все это висит вот сейчас над душою, мешая просто взять и забрать. — Ладно, предлагаю компромисс, — я развела руками. — Поскольку ни ты, ни я его кормить не будем «природным способом», я так вообще улечу со взорванной крышей, то давай сделаем ему бутылочку в виде сиськи и пусть пьет так. Точнее ей, это девочка. А как по мне, то что девочка, что мальчик — один хрен, младенец. Чертов младенец, который будет орать, ныть, требовать жрать, сраться и ссаться под себя туеву хучу лет. Ну почему инкубаторные драконята уже в драконьей форме с рождения и с ними проще? Намного ведь проще! Корма насыпали, воды налили, навоз убрали. Как в курятнике, чес слово! — Как вариант… — задумчиво протянула Шиэс, видимо, прокручивая в голове идею, — в принципе, можно. Забирать потеряшек пошла опять же я. И сильно об этом пожалела. Обнятые драконы потянули столько энергии, что резерв с непривычки ухнул вниз, едва не прекратив подпитку академских. Но все достаточно быстро прекратилось, стоило драконам из душ оформиться в нормальные тела и ступить на корабль. Нет, ну на кого же все-таки похож этот золотой? — Благодарю, — хрипло каркнул воин, прижимая к себе ребенка. После жарильни у него наверняка пересохло горло. И только вдоволь напившись, он немного прояснил ситуацию: — Видите ли, у нас случился небольшой… как бы это правильно назвать? — Переворот? — подсказала Шиэс, уже определив роли этих ребят. — Ну можно и так сказать, — согласился золотой. Старший паренек, уже теперь ясно видно, что брат малявки, настороженно жался к ноге воина, боясь отойти даже на шаг. Ужас. Что же у них такого произошло? — Я спасал детей нашей королевы. Только умоляю — не делайте им ничего… Иначе я буду вынужден… — он кивнул на появившийся на поясе меч, скорее больше ритуальное оружие, поскольку дракон сам по себе оружие и не слабое. — Да что вы, мы как раз думаем, как оградить вас от нашего золотого клана… Королева-то наша, а вот совет… — я развела руками. — Совет может вас потребовать к себе как истинных золотых драконов. Свежая кровь и все такое… — Тем более правящая, — хмыкнула Шиэс, кивая на детей. Мальчонка потупился. Воин покрепче прижал к себе малышку. — И если весь совет взбунтуется против королевы… будет паршиво. — Ну не будем им вообще ничего говорить, — я скрестила руки на груди, создавая отдельную небольшую комнатку для мелкой — держать ее вместе с остальными сорванцами было очень большой глупостью. В комнатке же стало появляться все необходимое для ребенка: кроватка, столик, шкафчик с одеждой и все такое. — Хватит вон, сказали серебряным за их же детей, родных, не из другого измерения. И что? Их хотят обратно убить. Прах к праху, так сказать. И не гребет, что эти дети вырастут в воинов и просто драконов… пусть и не клановых. Мы обустроили новых драконов. Старший мальчик, назвавшийся Нитавиар, был поселен вместе с нашими мелкими, благо места хватало. А собственно воин с маленькой принцессой поселились в новой детской. Это что-то на подобие карманного измерения, чтобы им никто не мешал и местные золотые не лезли куда ни попадя. Я, конечно, предполагала, что это будет полный трэш, но чтобы настолько… Оклемавшаяся дракошка дала жару и среди ночи устроила концерт. На концерт сбежались все, уже прознав о новых обитателях корабля. Успокоили ее ненадолго — новорожденная просыпалась каждые час-полтора и продолжала концерт по заявкам. В конце концов, психанув, мы назначили дежурства. Мало того, что я еле держала крышу в порядке, пытаясь не поубивать всех окружающих, так еще и у Шиэс началось аналогичное схождение с ума. Судя по ее прерывистому рассказу в моменты ночного затишья (мы решили, что раз поспать не получается, так хоть поговорим всей семьей), у золотинки когда-то давно был сын. Увы, сын сей потерялся в веках и ее перерождениях, и что с ним стало, остается только гадать. Вполне возможно, что он не дожил до нынешних времен даже перерожденным. Проревелись мы тогда знатно. Шеврин даже валерьянку приносил, чтоб нервишки успокаивать. Мне вообще кажется, что наше мироздание решило нас всех конкретно торкнуть нашими фобиями. И одним младенцем убило двоих зайцев — меня и Шиэс. В принципе, ничего ужасного в этой маленькой дракошке не было, ну орет она, конечно, да… серьезно. А вот сам факт возни с таким маленьким ребенком добивал. А наутро меня добил Шеат. Окончательно и бесповоротно. Как раз была моя очередь переодевать драконенка — ну да, срут они тоже много, как и жрут — вот и вышло, что я с ней возилась. А он зашел и не пойми для чего взял и сказал: — Вот видишь, ничего-то ты не боишься, ты просто не хочешь возиться с детьми. От таких слов я нечаянно выронила малышку из рук. Спасла только хваленая реакция ее телохранителя — Атара — и мои щупы, вырвавшиеся из колен. Ребенка удалось удержать в считанном полуметре от пола. — Что ты такое говоришь? — мой голос предательски дрогнул. Не боюсь? Да я здесь всю ночь трясусь, держусь, чтобы вовремя создавать этой малявке, кстати, еще безымянной, молоко их специфическое. Держусь из последних сил, чтобы не сорваться и не расхреначить в приступе паники половину корабля. Утешаю Шиэс, которая в похожем состоянии — да, ей больно понимать, что ее единственный ребенок потерян. Ей больно заново переживать вот это вот все, это ненастоящее материнство. Даже Шеврин и Хэль, пришедшие посмотреть на новеньких, не сказали ни слова. Может быть, подумали, но не сказали подобной глупости! — Знаешь, если ты такой умный и считаешь, что это легко, то следующую ночь дежуришь ты, — отрезала я, сглатывая слезы. — Один. Отвечаешь за ребенка головой. Самое большее, чего мне тогда хотелось — залезть в саркофаг, может быть, забрать туда Шиэс, и прореветься от всей души на мягкой жилетке. Я тут стараюсь, пытаюсь, держусь в сознании как могу и даже ни слова не сказала ни разу, что мне неприятно или что у меня крыша едет. А он вот так возьми и скажи. Получается, я для чего-то притворяюсь? Для чего? Чтобы не дай боги не трахнуться с ним? Не было печали! Половину дня я тупо просидела под боком у Ольчика, выливая ему свои переживания. Сверх был единственным, кто ни разу никогда меня ни в чем не упрекнул. Он отлично знает, что я не притворяюсь. Он прекрасно понимает, что меня действительно кроет от возни с детьми. Что глядя на этого младенца, я вспоминаю своих, тех, кого бросила. Нет, я никогда не скажу: это было для их блага, это было потому, что… Нет. Я признаю, что сделала все именно ради себя. Ради своей собственной жизни. Я слишком хотела жить, чтобы становиться инкубатором. И сейчас я тоже слишком хочу жить. Да, эгоистично, не спорю. Но где вы видели синерианина-альтруиста? Я вот чет сколько ни живу, а никак не встречу. Ну не хочу я посмертный памятник с подписью: «Она родила двенадцать детей разных рас и скончалась». Не хочу. И не считаю нужным доказывать обратное. Если кому-то нужно — лаборатория и все необходимое оборудование у нас есть. А весь этот бред про натуралистичность… увольте. Даже маленькая принцесса спокойно себе пьет молоко из искусственной сиськи, над которой проржалась вся семья. Назвали мы мелкую Алетой. Точнее, пока драконы спорили и шумели на тему более благозвучного имени, я ляпнула первое пришедшее в голову. Мелкая согласно зафыркала, вопрос был решен.