Жизнь после игры

Шеат как обычно влип. Я не знаю, откуда этот дракон приобрел сверхспособность влипать в неприятности, но она у него точно есть. Беды ничто не предвещало — Шеврин собрал студентов на очередную экскурсию, благо наших родимых, а не вершителей. С ними поперся один из золотых клонов (толком понять, кто это был, не получилось при всем желании) и Шеат. Изначально Шеата там не планировалось, но ему стало дико скучно в детской, тем более очередной хохмы под названием «Олла меняет памперсы» не предвиделось, дежурила-то не я. Вот он и свинтил из дому развеяться… Развеялся по самое не могу. На экскурсантов напали паразиты. Те самые давно забытые ребятки, которые в виде медуз кушали-кушали миры, а потом переродились в красивых и вечно голодных мальчиков и девочек. Вот эти самые красивые и голодные решили попытать счастья. Что там именно произошло, мне толком не рассказали. От паразитов отбились, студенты выжили. Золотого клона чуть не нафаршировал Шеврин, а что толку… Клон он клон и есть, память имеет, а силы и опыта не хватает для полноценных сражений. Дракон смерти обещался выдрессировать его на тренировках. Зато Шеат отличился от и до — он смог всех студентов погрузить в стазис, что спасло их от неминуемой гибели. Выложился он настолько, что до вечера отмокал в серебряном растворе в ванне, еще и капельницу с каким-то раствором серебра получил на полдня. К вечеру уже и я пришла, энергии принесла… Ну, сходила называется, в черную пустоту. Какая-то падаль повадилась жрать потеряшек. Логика понятна — души бесхозные, бери — не хочу. Вот только беда в том, что мы берем их для жизни, а другие их просто едят. Вот я не выдержала и еще одного такого чудика сожрала. Не думая и не разбираясь, что к чему. Просто увидела пожирателя возле какого-то эльфенка и слетела с катушек. Пожиратель оказался материальным, но не вкусным. Растворила я его за доли секунды, даже не разобравшись в виде и расе. И шмотки растворила, благо они органические. Парочку амулетов неизвестного назначения выбросила в пустоте — не надо и даром. А вот куда девать не слишком-то и нужную мне энергию не знала. Вот дома этот вопрос сразу решился — вся энергия пошла вяленькому полуобморочному Шеату. Смотрелся он в ванной, конечно, убойно. Сейчас-то уже слегка отъелся, не скелет в коже, а просто стройный подросток, даже что-то на подобие пресса пробиваться начало на животе. И на руках наметки на бицепсы пошли. Впрочем, побелевшие волосы выглядели отвратно. Выцветание волос — отличный показатель энергетического истощения драконов. Не знаю, как оно у сверхов, а у драконов именно такой «барометр» их состояния. Присела я на краешек ванны и взялась заливать в это горюшко бледное силушку. Хорошо хоть переработала все на универсальную, Шеату пойдет. Ну как такого не пожалеть? Даже Шеврин пришел, выматерился при виде этой картины и ушел. Верно, от подзатыльника Шеат сейчас и помереть может, а что-то большее дракон смерти делать не станет. До утра Шеат потихоньку вычухался, потом мне надо было заступать на дежурство с малой (день коту под хвост), так что он остался в гордом одиночестве, правда, ненадолго. Серебряный выспался всласть и пошел отъедаться на ближайшей кухне. Но на этом его приключения не закончились. Немного отъевшийся и успокоившийся Шеат нечаянно увидел совсем не то, что ему можно было видеть. Как удалось восстановить из его бессвязного рассказа, увидел он свою параллель. Самое интересное, что параллель тоже звали Шеат, был он серебряным драконом со всеми вытекающими, но играл на темной стороне. Он был на стороне Макаронника, вел себя… не самым подобающим образом и перебил столько народу, сколько смог. В той параллели общее гнездо не образовалось вовсе, мою параллель он замочил очень неаппетитным образом, практически как я Шеата в этой реальности. Закончилась вся эпопея тем, что сам Макаронник избавился от бестолковой фигуры после окончания игры. Вся эта мешанина чужих воспоминаний и привалила Шеату. Застала я его в дикой истерике, сразу даже не поняла, от чего так торкнуло вроде бы адекватного дракона. Потом дошло. Рыдающий мелкий получил здоровенную салфетку, которая достаточно быстро стала намокать от слез. — И я как понял, что тебя не люблю-ю-ю… — снова завел шарманку Шеат, утыкаясь мордашкой в квадрат салфетки. Длилось это уже добрых полчаса, я уж ему и валерьянки накапала, и выпросила у пепельной медички что-нибудь покрепче для лечения нервов у драконов, а он все равно ревел. Тише уже, конечно, но ревел. — Зато мы тебя любим, — тихо буркнула я и дала дракону новую салфетку — старую оставалось только расщепить. Худенькие плечи вздрагивали под моими руками. И как его утешить? Что можно такое сказать, чтобы дошло вот прямо сейчас, в истерике? И не соврала ли я? Мы-то любим, но вот кто эти мы? Я запуталась в себе. Шеат мне дорог… как и все остальные. Шеврин же Шеата недолюбливает, поскольку считает бестолковым хлюпиком, нарывающимся на неприятности. Небесполезным, но бестолковым… Лэт тоже темная лошадка, я все никак не могу с ним поговорить. Шиэс? Ну разве что Шиэс, эта практически от Шеата ничем не отличается, кроме вида и пола, а характер похожий. Ольт? Ну кто ж его знает. Шеврина он действительно любит, как положено, а на счет Шеата без понятия. Ведь драконы чувствуют ложь. Они знают, кто когда врет. Так что же можно такое сказать в утешение?.. — Это ужасно, — тихо всхлипнул серебряный и наконец-то собрался с силами. — Не говори никому, ладно? Я не хочу, чтобы они… тоже это почувствовали и пережили. Им ведь намного сложнее. У них ты умерла уже… зачем их бередить в очередной раз… — Хорошо, мы скажем, что у тебя подростковые гормоны бурлят, — согласно вздохнула я, крепче обнимая дракона. Вот ведь дожилась… уже и я покрываю Шеата в маленькой лжи. Интересно, сколько еще вранья накопится за годы жизни? Понимаю, меньше знают — крепче спят. Но… постоянные недомолвки и ложь приведут к конфликтам и недоверию в семье. Где-то я уже это проходила. Ложь, любая — хоть во спасение, хоть просто так — вечно вылезает мне боком. То ли я дебил и врать не умею, то ли все окружающие знают правду… то ли все вместе. Пришедшей узнать, в чем дело, Шиэс мы выдали изобретенную версию про подростковые гормоны и паршивые воспоминания. И в принципе особо не соврали — и гормоны, и воспоминания были в наличии. А вот Шеврин постепенно догадался. Но промолчал, только через день вызвал меня поговорить и попросил не говорить ничего Шеату. Тайны мадридского двора просто! Особых подробностей я ему не говорила, просто намекнула о параллелях и смене ролей, остальное дракон смерти додумал сам, не маленький. Прочие же драконы спокойно скушали байку Шеата, не влезая в душу и понимая, что все не так просто, как кажется. Я прекрасно знаю, как чувствовал себя Шеат. Нечто подобное я испытывала на себе, только в разы слабее. Да, я вытворяла в прошлом такие ужасные вещи, от которых хочется пойти к либрису и попросить меня уничтожить, но… надо жить дальше. Это все, что на данный момент я поняла. Как бы ни было плохо, как бы не хотелось сдаться, покорно подставить голову и сказать: «Убей меня», как бы не становилось трудно… все равно надо жить. Иначе какой смысл? Малейшая трудность, легчайшее препятствие — и сразу голову в петлю? Вспомнишь какой-то эпизод и сразу травиться ядом? Нет, с этим теперь придется жить… вечно. Трудно оценивать прошлое, очень далекое прошлое с точки зрения бессмертного существа. Я всегда была уверена, что времени у меня много. Но теперь, пережив несколько смертей, пришла к выводу, что нужно стараться здесь и сейчас. Завтра нас всех может не быть. Не стать. Как того параллеля, который все равно был уничтожен. Как десятки таких же параллельных миров, превратившихся в ничто по велению Макаронника. Как сотен тысяч живых существ, ежедневно умирающих в тысячах миров. А значит, рефлексировать нужно только тогда, когда выполнила уже все свои дела. То есть, никогда. Именно поэтому я не дала хандрить Шеату. Даже легонько поцеловала, чтобы он немного отвлекся от своей мешанины в голове. И отнесла в общую кучу драконят потихоньку приходить в норму. Я знаю, что ему трудно и больно, особенно ему, почти святому, вспоминать все те мерзости. Я-то не святая, я это воспринимаю как «ну было и было, сейчас же все нормально». А Шеату это реально тяжело. Но мы все равно постараемся выкрутиться, не впервой.