***
Во время ужина, когда эйфория сменилась лёгкой усталостью, Линали всерьёз задумалась о своём поведении. Этот пресловутый светский этикет… Сколько же правил она умудрилась нарушить? В принципе, не так уж и много, однако этого более чем достаточно для того, чтобы её бестактное поведение стали обсуждать. Впрочем, разве это её вина? Тики, похоже, вообще мало заботит строгое соблюдение этих самых правил, и в меру развязное поведение девушки не вызвало у него презрение, да что там, казалось, он это вполне себе даже одобрял. «В конце концов, я же не гостям хотела понравиться! Почему меня должно волновать их мнение? — всё оправдывалась она. — Я всего лишь пыталась найти общий язык с братом графа. К тому же Тики сам начал флиртовать со мной! Боже, да он наверняка на каждом приёме соблазняет наивных девиц, вроде меня, а значит, в том, что я чуть-чуть подыграла ему, нет ничего постыдного или зазорного! В общем, беспокоиться не о чём, ведь Комуи таки получил место гувернёра, а лорд непременно забудет обо мне уже на рассвете. Я же буду довольствоваться неплохими воспоминаниями об этом вечере. Наверное…» Когда Шерил начал расспрашивать Комуи об их старом доме в Йоркшире, Линали присоединилась к беседе, в то время как к сидящему напротив неё Тики подошла какая-то юная особа и, обняв его за шею да чмокнув в щёку, прошептала: — А она очень красива. Папочка не прогадал, выбрав её. — Ты права, — усмехнулся тот. — В кои-то веки я оказался с ним полностью солидарен. Услышав эти перешёптывания, Линали перевела взгляд на девицу. — Эм, если я не ошибаюсь, вы и есть мисс Камелот? — Очень приятно познакомиться с вами, мисс Ли, — отозвалась она с улыбкой, на что та ответила ей взаимностью. — Надеюсь, вы не против, если я буду обращаться к вам по имени? Не люблю излишнюю учтивость в общении. — О, конечно же, нет. — Тогда можете звать меня Роад. — Линали, улыбнувшись, коротко закивала, и девушка, прежде чем сесть рядом с Тики, как можно тише прошептала ему на ухо: — Обязательно закажу себе фарфоровую куклу, похожую на неё. Мужчина издал одобрительно-протяжное «хм», а Роад опустилась на свой стул. На вид Роад было не больше пятнадцати-шестнадцати лет. Слишком худощавая, по-детски угловатая фигура да явно непослушные волосы, обрамляющие её округлое личико, по мнению Линали, никак не вязались со стандартными атрибутами женственности. Единственное, что она посчитала примечательным — это её большие раскосые глаза насыщенного тёмного цвета; пожалуй, в них было что-то привлекательное и загадочное. — Как вам наше поместье, Линали? — приступив к ужину, принялась расспрашивать она. — Нравится ли бал? — Всё просто потрясающе, — искренне сказала та. — Честно говоря, я даже слов подобрать не могу, чтобы в полной мере выразить своё восхищение. — О да, в компании с таким кавалером как Тики всё кажется в разы прекраснее, не правда ли? — многозначительно подмигнула собеседница. Выражение лица Линали стало растерянным, а щёки порозовели. — Похоже, так и есть… — Роад, твоя прямолинейность заставляет мисс Ли чувствовать себя неловко, — вмешался Тики, с укором покосившись на племянницу, но это, казалось, лишь раззадорило оную. — А что я, собственно, такого сказала? — спросила она, театрально захлопав своими длинными чёрными ресницами, затем немного наклонилась к собеседнику и заговорила тише, но так, чтобы Линали могла её услышать: — К слову, вы двое являетесь главной темой обсуждения на этом балу. Говорят, мол, другие девушки годами тщетно пытаются завоевать тебя, а эта таинственная незнакомка покорила твоё сердце за несколько минут, ведь ты, по их мнению, глаз с неё не сводишь, а в танце ведёшь так чутко и трепетно, что… — Роад лукаво заулыбалась. — И, разумеется, я хочу быть в числе первых, кто разузнает все-все подробности. Сохраняя предельно серьёзный вид, Тики обратился к Линали, румянец на лице которой сменился почти болезненной бледностью: — Простите её, мисс Ли, она привыкла говорить то, что думает. — Д-да ничего страшного… — Не прошло и пяти минут, а моя дочурка уже вовсю докучает своему дяде и его даме, — с неодобрением подхватил Шерил, поскольку Комуи, заметив негодование сестры, прислушался, дабы выяснить, что её смутило; и, судя по напряжённому виду оного, вышесказанное ему не понравилось. — Если не перестанешь так себя вести, милая, я доложу об этом твоей матери, как только она присоединится к нам. Роад состроила недовольную мину и протянула: — Хорошо, пап. Граф также заставил дочь извиниться, после чего рассмеялся, сказав, что из-за чрезмерной отцовской любви он вконец её разбаловал. Линали же на протяжении всего ужина старалась не сталкиваться взглядом ни с Комуи, ни — тем более! — с Тики. Почему-то невыносимо захотелось вернуться домой.***
Время ещё не перевалило за полночь, когда Линали, сославшись на усталость и плохое самочувствие, уговорила брата покинуть поместье, правда, сделала это в отсутствие Тики, — он вместе с графом ушёл в курительную, чем она незамедлительно воспользовалась. От него определённо следовало держаться подальше. Что, если он действительно не солгал, сказав, что неравнодушен к ней? От этой мысли Линали становилось не по себе. В своём, казалось бы, безобидном стремлении проявить взаимную симпатию по отношению к Тики она далеко не сразу осознала, сколько глупостей совершила. С другой стороны, в тот момент девушка ничего не могла с собой поделать: все фразы срывались с языка ещё до того, как она успевала их обдумать, да что там, при одном только взгляде на него её бросало в какую-то необъяснимую дрожь — одновременно волнующую и до чёртиков пугающую. «Наверное, так происходит со всеми девицами, которых он пытается очаровать, — с раздражением думала она. — Что ж, это выходит у него просто блестяще». Если он и вправду имеет на неё виды, то проблем не избежать. Меньше всего Линали хотелось столкнуться с неприятностями в лице этого аристократа. Кто знает, может, за его мнимой доброжелательностью скрываются отнюдь не бескорыстные цели, ведь, как стало известно, человеком, придерживающимся высокой морали, он не является, а значит, Линали вполне способна оказаться в списке дамочек, должных «скрашивать его одиночество» до поры до времени. «Всё же пока рано приходить к таким пессимистичным выводам, — решила она. — Возможно, ещё есть смысл надеяться на то, что он забудет обо мне, и я зря беспокоюсь». — Удивительно, я знакома с ним всего несколько часов, а он уже не выходит у меня из головы, — разгневанно проворчала девушка себе под нос. — Просто поразительно, чёрт возьми! — Мне показалось, или вы сейчас упомянули чёрта, госпожа Линали? Девушка вздрогнула и повернула голову в сторону служанки, которая, несмотря на своё достаточно грузное тело, похоже, обладала способностью незаметно подкрадываться к людям. — Вам определённо показалось, тётушка Зои, — натянуто улыбнулась Линали. — Ну-ну. «Во всяком случае я упомянула вовсе не того чёрта, о котором ты подумала, тётушка», — криво усмехнулась она. Служанка тем временем поставила поднос с горячим чаем на стол, за которым сидела Линали, и принялась разливать его по чашкам. — За всё то время, что мы прожили здесь, я не припоминаю, чтобы вы вставали с постели ни свет ни заря, — заговорила Зои, бросив два кубика сахара в чашку девушки. — Неужели бал вас совсем не утомил? Линали надкусила творожное печенье и в беспечной манере отмахнулась: — Видимо, из-за переизбытка эмоций у меня началась бессонница. — Хм, а может, вам на балу повстречался какой-нибудь джентльмен, сумевший растопить ваше холодное и неприступное сердце? — выдала собеседница с задорной улыбкой на лице, и девушка едва не поперхнулась чаем. «Если она ещё и мысли умеет читать, то хотя бы не совсем верно их истолковывает». — Тётушка, ну вы скажете тоже, — буркнула она, поставив чашку на стол. — Я никогда не считала своё сердце холодным и неприступным. Зои захохотала, но почти сразу умолкла, вспомнив, что Комуи спит, затем присела напротив девушки и приступила к завтраку. В отсутствие господина она иногда позволяла себе кушать за одним столом с Линали; правда, в этой семье никто не запрещал ей обедать с ними постоянно, однако она категорически отказывалась, считая, что обычной служанке не стоит злоупотреблять добротой своих хозяев. — Нет-нет, конечно, ваше сердце не такое, дорогая моя, — согласилась она, и на её лице появилась какая-то по-матерински любящая улыбка, от которой Линали стало немного теплее. — Уж я-то знаю. Как-никак вы с младенчества находитесь под моим присмотром. И сердце ваше доброе и чистое, но оттого чересчур наивное, а этим некоторые любят пользоваться. — Считаете, я слишком доверчива? — насупилась собеседница и снова взяла чашку да поднесла её к губам. — Не только я, — выдохнула Зои, намазывая на хлеб сливочное масло. — Господин Комуи обеспокоен этим не меньше меня. По тону голоса было предельно ясно, что тётушка имеет в виду — точнее кого, — но Линали не собиралась обсуждать эту болезненную тему, прекрасно зная, что ничего не добьётся, кроме неодобрения. — В некотором смысле мой брат куда более наивен и мягок, нежели я, — фыркнула девушка и с сарказмом добавила: — Ведь на грани банкротства мы оказались отнюдь не из-за его закалённого жизнью характера. Зои бросила на неё укоризненный взгляд потускневших голубых глаз. — Я думала, вы будете последней, кто станет осуждать господина Комуи за его ошибки. — Простите, тётушка, — виновато потупилась та, — я не хотела, как-то само с языка сорвалось. Женщина понимающе кивнула; она видела, что девушка не в духе, поэтому, как и всегда, проявила снисходительность. Несмотря на то, что Линали порой имела привычку отзываться о Комуи в несколько негативном ключе, она всё же очень любила его, в чём Зои не сомневалась. — Сегодня ночью, когда вы вернулись, я заметила, что господин Комуи выглядел как-то неважно, — после непродолжительной паузы издалека начала она. — Не знаю, что произошло на балу, но господин определённо пребывал в смятении. Мне кажется, он стал жалеть о том, что с переездом в Лондон дал вам больше свободы действий… — Иначе говоря, речь о джентльмене, растопившем моё холодное сердце, зашла не просто так, — перебила Линали, и опустевшая чашка в её руке, соприкоснувшись с блюдцем, издала слишком громкий звук. — Да, мне выпала «удача» потанцевать и побеседовать с близким родственником графа, но брату не стоит беспокоиться по этому поводу, поскольку я не намерена в дальнейшем каким-либо образом развивать отношения с тем человеком. В общем, ограничивать мою свободу вовсе не обязательно. От такого откровения собеседница изумлённо приоткрыла рот и смогла издать только протяжное «о». Линали тем временем поднялась из-за стола, поблагодарила тётушку за вкусный завтрак и отправилась в гостиную, говоря, что в камин необходимо добавить угля, иначе она совсем окоченеет.***
Опасения подтвердились. Не прошло и недели, как Линали получила от Тики приглашение на обед, на которое она незамедлительно ответила вежливым отказом, надеясь, что он воспримет это как нежелание с её стороны развивать общение и всё-таки отступит. Но нет. За первым приглашением последовало второе, затем третье, и она невозмутимо продолжала придумывать причины, не позволяющие ей приехать. Такая назойливость до жути злила девушку, и успокаивало хотя бы то, что Комуи поддерживал её в этом вопросе, правда, лишь поначалу. Спустя ещё две недели, когда Линали получила очередное приглашение, Комуи попросил её повременить с отказом, аргументируя это тем, что с каждым днём ему становится всё тяжелее появляться в доме семьи Камелот и отвечать на неудобные вопросы по поводу отсутствия его сестры, появление которой там, оказывается, с нетерпением ждут. — Может, тебе всё же стоит нанести им визит? — говорил Комуи, в то время как девушка брала в руки гусиное перо и садилась за свой письменный стол, мысленно формулируя уже стандартный набор предложений. — Если тебе не импонирует лорд Камелот, это не значит, что мы можем неуважительно относиться к его семье. Линали, понимая, что возразить вряд ли получится, раздражённо скривила губы и опустила перо в стеклянную чернильницу. — Ты прав, — нехотя согласилась она. — В конце концов, ничего плохого не случится, если я пообедаю с ним за одним столом. Комуи подозрительно нахмурился и поправил свои очки, взявшись за угол оправы большим и указательным пальцами. — Тогда я сообщу им, что завтра ты приедешь вместе со мной. Мужчина стоял рядом, поэтому девушка подняла на него глаза и натужно улыбнулась, сказав: — Хорошо. Пока Комуи покидал комнату, Линали, наблюдая за ним, задавалась вопросом — а с каких пор он стал играть роль инициатора, а не противника. «Неужели Тики за столь короткий срок сумел вкрасться к нему в доверие? Или это ещё один способ оградить меня от того, кого я оставила в Йоркшире? — предположила она. — Не удивлюсь, если смятение, о котором говорила тётушка, неожиданно переросло в несуразную идею…» Когда мужчина скрылся за дверью, Линали окликнула его. — Да, милая? — отозвался он, заглянув в комнату. С минуту девушка, оставаясь сидеть на месте, пристально смотрела брату в глаза. Ей хотелось напрямую спросить, что с ним не так и почему он вечно пытается пойти вразрез с интересами собственной сестры, но поскольку ответ ей, в принципе, уже заранее был известен, промолчала. — Линали, что случилось? — спросил Комуи, когда пауза затянулась, а девушка задумчиво отвела взгляд. — Знаешь, я собираюсь написать Миранде письмо, — наконец, заговорила она неоднозначным тоном. — Ты не хочешь добавить что-нибудь от себя? Думаю, она была бы рада получить весточку не только от меня. Со стороны брата последовала вполне ожидаемая реакция: его губы плотно сомкнулись, а поначалу растерянный взгляд стал почти рассерженным. — Рано или поздно тебе придётся возобновить отношения с нашей экономкой, — продолжала Линали, делая вид, будто не замечает, что задевает его за живое. — То есть надолго откладывать вопросы, касательно содержания нашего старого дома, не получится. — Я знаю, — бесстрастным голосом сказал он. — Если бы возникла какая-то серьёзная проблема, то она бы уже давно уведомила меня об этом. Так что не вижу смысла понапрасну тратить чернила и бумагу. С этими словами Комуи негромко хлопнул дверью, и девушка, слушая, как он спускается вниз по лестнице, иронично усмехнулась: — Глупый брат.***
Частенько поглядывая в окно кабриолета, за пределами которого уже не первую неделю царила привычная для горожан непогода в виде слякоти и пронизывающего ветра, Линали то и дело ловила себя на мысли, что на рождественском балу не нервничала так сильно, как сейчас. «И что я там забыла? Зачем вообще согласилась поехать?! — думала она, неосознанно заламывая пальцы. — Нет, я должна выяснить наверняка, чего хочет добиться от меня этот донжуан, и безапелляционно заявить, что не желаю иметь с ним ничего общего. Впрочем, не так уж и сложно. Главное, вести себя максимально холодно и отстранённо…» Когда кэб достиг ворот поместья, Линали более-менее успокоилась и морально приготовилась к тому, что следующие несколько часов ей придётся провести в компании семьи Камелот. Дабы чувствовать себя чуточку увереннее, девушка надела своё любимое тёмно-синее платье, украшенное чёрными фестонами, с неглубоким вырезом и узкими рукавами, которые расширялись ближе к низу. К слову, она всегда избегала излишней вычурности в своих повседневных туалетах, отдавая предпочтение не лишённой вкуса простоте, что Роад, судя по выражению её лица, не оценила. Однако Линали это ничуть не смутило, и, если бы не Комуи, она непременно дала бы понять, что тоже не в восторге от её наряда, изобилующего мелкими и ненужными деталями. За их недолгое знакомство у Линали сложилось отнюдь не самое положительное мнение о дочери графа, поэтому она не испытывала к ней особой симпатии. Пусть она не знаток в светском этикете, да и ничего не имеет против непринуждённого общения, но даже её в тот вечер стало раздражать проявление беспардонности в манере поведения этой девицы. Правда, как ни странно, в присутствии своей матери, Трисии, Роад вела себя совершенно иначе: изображала до тошноты примерную леди, что неоднократно вызывало у Линали саркастическую усмешку. — К сожалению, мой муж и господин Тики были вынуждены уехать сегодня утром в министерство из-за неотложных дел, — сообщила Трисия, провожая Линали с Комуи в гостиную. — Так что, господин Ли, в этот раз вам придётся отобедать в компании дам. — Думаю, еда покажется мне гораздо вкуснее, если я не буду слушать нескончаемые разговоры о политике, миледи, — отшутился Комуи с улыбкой. Трисия понимающе заулыбалась в ответ, а Линали чересчур шумно выдохнула, — такая новость её донельзя обрадовала. Комуи поинтересовался, что это с ней, и девушка, едва не растерявшись, сказала, мол, тётушка Зои перестаралась, когда затягивала ей корсет. Настроение Линали значительно улучшилось. Всё-таки она не была готова к встрече с Тики, из-за чего пребывала в постоянном нервном напряжении, но теперь могла смело позволить себе немного расслабиться. За обедом девушка даже стала проявлять инициативу в разговоре и искренне улыбаться. В итоге на Трисию она произвела впечатление приятной особы, рассудительной и добропорядочной, вести диалог с которой было одним удовольствием. — Я была бы безмерно рада, если бы ты, Роад, подружилась с мисс Ли, — призналась Трисия, — ведь господин Ли будет твоим преподавателем не один год, а значит, его сестра всегда будет самой желанной гостьей в нашем доме. — Конечно, мама, — несколько натянуто улыбнулась Роад, покосившись на гостью. — Я уверена, мы сумеем найти общий язык. — Разумеется, — отозвалась Линали с той же улыбкой. Когда обед подошёл к концу, Комуи с Роад приступили к запланированным занятиям, и Линали, дабы не заскучать, попросила Трисию показать их семейную библиотеку. Внушительных размеров помещение поразило девушку, ибо несколько десятков высоченных стеллажей, до отказа забитых книгами, ей видеть не доводилось. К счастью, Трисия долго не докучала своим присутствием, так как к ней пожаловал управляющий их поместья с просьбой уделить ему внимание для решения некоторых вопросов. Оставшись в одиночестве, Линали принялась с интересом расхаживать вдоль стеллажей. «Боже, да мне всей жизни не хватит, чтобы всё это прочесть! — восторженно думала она, проводя пальцами по корешкам книг. — Обязательно накажу Комуи, чтобы он привозил мне не меньше десятка каких-нибудь произведений каждую неделю». Линали взяла с полки первую попавшуюся книгу, автором которой оказался небезызвестный Чарльз Диккенс. Такой выбор полностью удовлетворил девушку, поэтому она, заприметив у окна небольшой диванчик, вознамерилась устроиться там и сосредоточиться на чтении, однако не успела сделать и пары шагов, как из-за ближайшего угла показалась мужская фигура, перегородив ей путь. От неожиданности она отскочила назад и ахнула: — О господи! — Можно просто Тики. Какое-то время девушка, словно потеряв дар речи, шевелила губами и испуганно смотрела на него, а он, наблюдая за её реакцией, широко улыбался. Будучи одетым с иголочки — в белоснежную рубашку и чёрный атласный жилет с такими же брюками, — выглядел он, как всегда, безупречно, что Линали не могла не признать; неудивительно, что она, находясь рядом с ним, начинала чувствовать себя серой мышью. — Я боялся, что не успею приехать до того, как вы решите вернуться домой, мисс Ли, — первым заговорил он. — И я очень рад, что застал вас здесь. — В-вы… вы в курсе, м-милорд, что подкрадываться к людям — это дурной тон? — наконец, осмелилась произнести она, при этом обеими руками прижала книгу к груди. — Простите, что напугал вас… — Вы делаете это при каждой нашей встрече. Девушка нахмурилась и одарила Тики укоризненным, почти гневным взглядом, на что последний виновато пожал плечами, дескать, это вышло не нарочно. «Не забывай, — мысленно твердила она, — холодно и отстранённо…» Линали приосанилась, тем самым стараясь принять максимально невозмутимый вид. — Хочу сразу уточнить: я нахожусь здесь только потому, что брат попросил меня нанести визит вежливости вашей семье. — Честно признаюсь, ваши слова меня немного огорчили, мисс Ли, — расстроенно произнёс мужчина. — Я всё же надеялся, что причиной вашего приезда, хотя бы отчасти, окажется моя персона. — Зря надеялись. — Видимо, да, — хмыкнул он, пригладив ладонью зачёсанные назад волосы. Затем прислушался так, будто хотел убедиться, что в библиотеке никого нет. — Знаете, мисс Ли, в тот вечер вы так внезапно уехали, что я стал подозревать, не по моей ли вине это произошло. Может, я чем-то вас обидел? Линали не сумела сдержать скептичной усмешки. — Неужели вас это волнует, милорд? — Более чем, — с крайне серьёзным видом заявил Тики, и собеседница удивлённо захлопала ресницами. — Эм, уверяю вас, я вовсе не держу обиды, просто… — О, я так счастлив, — облегчённо выдохнул он, немного приблизившись к девушке, которая машинально отступила на шаг. — Вы не представляете, мисс Ли, как я изводил себя всё это время, да и ваши отказы на приглашения лишь подтверждали мои опасения. «Это что, какая-то нелепая театральная постановка?» — недоумевала Линали. — Не нужно так утрировать, милорд, — растерянно заулыбалась она. — Вы, как обычно, не верите мне. — Девушка, глядя ему в глаза, отрицательно замотала головой, и Тики состроил какую-то страдальческую мину. — Что же я должен сделать, чтобы вы поверили в искренность моих слов, дорогая мисс Ли? — Эм… Я не знаю, милорд. Может, стоит перестать говорить мне то, от чего другие интересующие вас девушки, вероятно, приходили в восторг, очаровываясь вами? — эта фраза сорвалась с языка намного раньше, чем Линали успела её обдумать. Поджав губы, она густо покраснела и потупила взгляд. — Прошу прощения. Повисла тишина, которую нарушил громкий смех Тики. Девушка непроизвольно вздрогнула, но поднять глаза не решилась. — Вам не нужно извиняться, мисс Ли, — сказал он и, подойдя ближе, аккуратно приподнял её за подбородок. Будучи обескураженной таким бесцеремонным жестом, Линали, широко распахнув глаза, застыла на месте. — Мне нравится, что вы пытаетесь быть проницательной. — Людям нельзя слепо верить, — на удивление уверенным тоном произнесла она и резко отпрянула. Губы мужчины растянулись в слабой лукавой ухмылке. — Вы правы, нельзя. Поведение Тики начало всерьёз пугать Линали. Он даже смотреть на неё стал как-то иначе: в его взгляде отражались эмоции, при мысли о которых девушку накрывала волна паники и мерзких мурашек, и она изо всех сил старалась убедить себя, что ошибается. — Если вы не против, милорд, то я пойду к брату. — Разумеется, против, — возразил он. — Я слишком долго ждал не для того, чтобы позволить вам уйти так скоро, дорогая мисс Ли. Девушка нервно сглотнула; её ногти с силой вонзились в обложку книги. — Ладно, тогда ответьте на один вопрос: чего вы хотите от меня? — Разве не очевидно? — многозначительно приподнял бровь мужчина. Последовала довольно продолжительная пауза. — Что ж, в таком случае могу с уверенностью заверить вас, что никакой взаимности вы от меня не добьётесь. Сказав это, Линали развернулась и зашагала вдоль стеллажей с намерением вернуть книгу на место и покинуть библиотеку, однако Тики нагнал её и ухватил за запястье. Книга, едва коснувшись полки, упала на пол, чего девушка, похоже, не заметила, так как ошарашенно уставилась на мужчину. Возможно, он притворялся, но теперь выглядел разозлённым. — Почему вы так жестоки со мной, мисс Ли? — Отпустите меня, — потребовала она и отдёрнула руку, отчего пальцы на её запястье только сильнее сжались; от страха сердце заколотилось как сумасшедшее. — Я жду ответа. — Вы мне безразличны, разве не очевидно? — Да неужели? — скривился он. — Странно, а мне казалось, что всё как раз-таки наоборот. — Вы ошибались. — Линали снова попыталась высвободить руку, но тщетно. — Да отпустите же меня, наконец, или я закричу! Тики резким движением дёрнул девушку на себя, тем самым заключив в свои объятия, и она упёрлась ладонями ему в грудь. — Вы этого не сделаете, дорогая, — уверенно заявил он. — Вы ведь не хотите доставить проблемы себе и своему брату? — вконец перепуганная Линали, чувствуя, как на глаза стали наворачиваться слёзы, судорожно завертела головой. — Я знал, что вы умеете мыслить рационально. — Вы пытаетесь меня скомпрометировать?.. — дрожащим голосом спросила она. — З-зачем вы это делаете?! — Этого не произойдёт, если вы будете вести себя смирно, дорогая, — ответил Тики, цинично ухмыляясь. — Я вовсе не собираюсь причинять вам какой-либо вред. Я всего лишь хочу понять, почему вы отвергаете меня. Может, вас смущает наша разница в возрасте или статусе? А может, ваше сердце уже занял другой мужчина? Сначала Линали замешкалась, думая, стоит ли говорить правду, но вскоре, стараясь не выказывать страха, твёрдым голосом ответила: — Да, я люблю другого человека. Уголки губ Тики опустились, выражая недовольство. При этом его железная хватка немного ослабла, и девушка уж было понадеялась, что сможет высвободиться. Но стоило ей дёрнуться, как он снова прижал её к себе обеими руками, да так, что стало трудно дышать, — а из-за корсета делать это и так было довольно не просто. — Очень жаль, мисс Ли, — задумчиво протянул он, — но я сомневаюсь, что сей факт меня остановит. Тики коснулся пальцами щеки Линали и нежно провёл линию вниз, до подбородка, при этом второй рукой продолжал удерживать её за талию. С полминуты он внимательно всматривался в её глаза, будто что-то решал для себя, в то время как она умоляюще смотрела на него, боясь что-либо предпринять. Несмотря на то, что он больше не сдавливал рёбра, ей казалось, что дышать стало ещё тяжелее. — О, мисс Ли, позвольте мне поцеловать вас, иначе я с ума сойду… Его поцелуй был властным, грубым и требовательным. Он нагло вторгался языком ей в рот, периодически то покусывая, то посасывая её губы. Поначалу девушка, пребывая в оцепенении, не могла даже до конца осознать, что вообще происходит. Кожу то и дело покрывали мурашки, а всё тело обдавало странным жаром, что вкупе со страхом лишало её всякого самообладания. Поскольку она не сопротивлялась, Тики постепенно начал терять бдительность, чем она в итоге и воспользовалась. Не без колоссальных усилий взяв себя в руки, девушка оттолкнула его от себя. — Да что же вы творите?! — истерично выпалила она, вытирая рот рукавом платья. — Кажется, из-за вас я совсем потерял голову. — Тики как-то растерянно улыбался и учащённо дышал, но увидев, как девушку затрясло, а по её щекам покатились слёзы, попытался изобразить раскаяние, сказав: — Простите меня, пожалуй, я зашёл слишком далеко… — Вы просто ужасный человек! Как вы могли так со мной поступить?! — Вы имеете полное право злиться на меня, но не нужно так драматизировать из-за какого-то поцелуя, мисс Ли. Мужчина сделал пару шагов ей навстречу, но она тут же выставила руку вперёд, заставив его остановиться. — Нет, не смейте приближаться ко мне! — процедила она и, поджав дрожащие губы, попыталась успокоиться. — Пожалуйста, выслушайте меня, милорд. Честно говоря, я приехала сюда только для того, чтобы сказать, что не желаю иметь с вами ничего общего. И я прошу вас, если я вам действительно небезразлична, то… оставьте меня в покое. Есть множество других женщин, которые жаждут вашего внимания, и на мне свет клином не сошёлся, что вы прекрасно понимаете. Вздохнув с деланной задумчивостью, Тики засунул руки в карманы брюк и облокотился плечом о стеллаж. — Хм, а что будет, если я откажусь выполнить вашу просьбу? Линали пронзила его испепеляюще-ненавистным взглядом. — В таком случае вы лишь впустую потратите своё время.