И сердца, когда-то бьющиеся порознь, наконец-то бьются в унисон.
***
Комната Наён наполнена ночной тишиной. Полупрозрачные занавески воздушно шелестят из-за прохладного ветра, а сквозь них пробирается лунный свет, красиво освещающий всё пространство. Девушка лежит на мягкой кровати: белая шёлковая сорочка на нагом теле соприкасается с жемчужным отблеском луны, немного поблёскивая в его свете. Волнистые каштановые волосы разбросаны по мягкой, пышной подушке, словно узорчатые рисунки на белом холсте. Одна нога согнута и вздёрнута вверх, глаза прикрыты, и лишь по дрожанию пушистых ресниц можно понять, что девушка ещё не окунулась в объятья сладкого сна. Она, плотно сжав зубы и ткань пепельной простыни в кулаке, с большим усилием не обращает внимание на часто приходящие уведомления телефона, пытаясь заснуть. Они, словно капли ливня, сыплются, выбивая из колеи покой и ночную тишину. — Да твою ж мать, что за… — сквозь зубы шипит Наён, резко принимая сидячее положение на кровати и потянувшись к телефону на прикроватной тумбочке. Яркий свет от экрана телефона раздражает глаза, девушка слегка жмурится, пытается унять лёгкую режущую боль и, привыкнув, смотрит на экран блокировки. — Я убью его, блять, — злобно шепчет Наён и бьёт кулаком по мягкому матрасу. На экране высвечиваются тридцать три непрочитанных сообщения от Чимина. Она злостно листает все контакты в телефонной книжке, в поисках того самого ☞︎Психопата☜︎, который сейчас Чимина олицетворяет как никогда. Всё же найдя номер, Наён нажимает на звонок, поднеся телефон к уху и слушая невыносимые гудки. — Привет. — «Привет»?! Чимин, твою налево, я тебя нахер закопаю! Злобно выкрикивает в трубку брюнетка, обалдев от спокойного тона парня, из-за которого у неё сна нет ни в одном глазу. Вновь взглянув на электрические часы, Наён хмурится ещё больше. — И вообще, тебя где носит? Два часа ночи на дворе! После того как ты сказал мне идти домой, сам ты так и не явился. До ушей сразу же доносится мягкий, хриплый смех, который с динамиков смартфона звучит даже, как-то по-иному… — Малыш, мне конечно льстит, что ты обо мне так «беспокоишься», но так сильно не переусердствуй. Будешь хмуриться - морщины появятся. — У меня от тебя скоро не только морщины появятся, мозгодел, — бесится Наён. — Не беси меня! Говори что надо и дай уже спокойно заснуть! — Нет, Ёни. Сон отменяется. Точка кипения вот-вот достигнет своего пика, но Наён всё ещё держится, считая в голове до десяти. — Я жду тебя внизу. — Зачем? — Без вопросов. Одевайся. У тебя пятнадцать минут. — Что? Какие ещё пятнадцать минут?! Алло! — прикрикивает Наён, через секунду понимая, что Пак сбросил трубку. Она сжала телефон почти до треска, после чего, откинув его в сторону, взяла в руки мягкую подушку, уткнувшись в неё и крича все известные ей маты, дабы хоть как-то выплеснуть свою злость. — Я убью его… — яростно шепчет брюнета, нервно поставив подушку на место, — час ночи, а ему вдруг приспичило что-то. Ненормальный, — продолжает возмущаться Наён, всё же поднимаясь с мягкой постели и поправляя рукой немного свисшую пижаму. Включив свет, Наён идёт в ванную, повторно умывшись и пытаясь взбодриться холодной водой. Быстро расчесав взъерошенные волосы, она, кое-как уложив их и закончив со всеми процедурами, возвращается в комнату, к заветному шкафу с вещами. Распахивая дверцу, она рыскает глазами в поиске подходящей вещицы для «ночной прогулки» (по-другому она назвать это не может). Наён выбирает коротенькое чёрное платье с длинными рукавами, кожаным ремнём и цветочным принтом. И простенько, и стильно. Всё как она любит. Взяв вещь в руки, девушка тяжело вздыхает. Взгляд ненароком падает на приоткрытое окно, за которым виднеется тёмно синее небо. Она медленно, словно воришка, подходит к нему, отодвигая занавески и аккуратно заглядывая вниз. Во дворе стоит чёрная, глянцевая панамера, на которую облокотился и запустил руки в карманы в ожидании Пак, который то и дело заглядывал в телефон, следя за каждой прошедшей минутой. Как всегда, невозможно красив… На Чимине надето чёрное, свободное худи, джинсы-рванки и новейшие конверсы, с белоснежными шнурками. Из аксессуаров можно подметить только серьгу-гвоздик, красующуюся на правом ухе и серебристый хеликс на проколотом хряще, что в темноте отдаёт красивыми бликами. Тёмные волосы слегка растрепаны, что придаёт ему непринуждённый вид, а глаза, источающие спокойствие, смотрят в одну точку, сквозь чуть опущенные веки. Да, именно таким Чимин девушке нравится гораздо больше. Даже не скажешь по внешнему виду, что без пяти минут глава опасной группировки. Только лишь почти зажившая ссадина над бровью и потёртые костяшки его выдают. — Вот же засранец. И правда ждёт, — цокает брюнетка, возвращаясь к зеркалу и неохотно переодеваясь. Сделав всё что нужно, Наён в последний раз оглядывает себя с ног до головы, тяжело вздыхая. Брызгаясь любимым парфюмом напоследок, она покидает комнату. Спустившись на первый этаж и пройдя к прихожей, Наён берёт из нижнего шкафчика лёгкие кеды, натягивая их на ноги с неохотой. Как только девушка покидает дом, на выходе её встречает охрана, которая при виде юной госпожи склонилась в поклоне, пропуская её дальше. — Вы что, всё ещё работаете? — с жалостью в голосе проговорила Наён. — Конечно, Госпожа. Особняк мы охраняем круглосуточно, особенно в отсутствие молодого Господина, когда в доме вы совсем одна. Наён на слова мужчин лишь слабо улыбается. Одарив их лёгким поклоном на прощание, она идёт дальше, проходя от террасы к самому дворику, обсеянному свежескошенной травой и кустами душистых роз, недавно посаженных вдоль металлического кованного забора с узорами. Впереди стоит знакомая фигура, вальяжно облокотившаяся о сверкающий капот. — Семнадцать минут, — говорит Чимин, медленно оборачиваясь в сторону брюнетки и доставая руки из карманов джинс, скрещивая их на груди, — опоздала. — Переживёшь, — отвечает Наён, которая всё ещё злится на парня. — Ладно, — будто бы пропуская мимо ушей слова девушки, говорит Чимин. — Прощу тебя на этот раз. Он убирает телефон в задний карман, теперь вовсю любуясь брюнеткой. Цепляется за стройные ножки, едва прикрываемые лёгкой тканью, и тонкую талию, которую так красиво подчёркивает кожаный ремень. До сих пор он восхищается тому, как девушка умудряется сочетать в себе несочетаемое. С виду такая хрупкая, нежная, уязвимая, а стержня и силы внутри только, что ухмыльнёшься в неверии своим мыслям. Взгляд скользит всё выше. Чимин сам того не понимает, как врезается в огненные глаза, которые, кажется, сейчас могут высосать из него всю душу. Чему он, собственно говоря, и не противится. — Так ты объяснишь мне, в чём дело? — никак не унимается Наён. — Кто-то умер? Апокалипсис? На Корею напали захватчики? — перечисляет она варианты ответов. — Для чего ты настрочил мне столько эс-э-мэсок и прервал мой драгоценный сон? На губах Чимина проскальзывает ухмылка. Когда Наён стервозничает, ему она кажется ещё более красивей и раскалённей. Он отталкивается от порше, проходя в сторону пассажирского сидения. Открыв дверцу, он вновь смотрит на Наён. — Садись. Так и не получив ответа на свой вопрос, Наён хмурится. — Зачем? Чимин устало выдыхает. — Детка, слишком много вопросов. — говорит он с хрипотцой в голосе, так же непрерывно сверля девушку взглядом. — Просто делай то, что я говорю. — Вот же… — шепчет возмущённо Наён, понимая что перечить ему сейчас бесполезно. — Лежала бы сейчас себе преспокойно в тёплой постели, видела бы уже десятый сон. Так нет! Пак Чимину в час ночи хочется приключений на задницу! — размахивает она руками, всё же проходя к машине. Чимин хмыкает, умиляясь с возмущений девушки. — Поехали, прокатимся. — говорит он, как только Наён садится в кожаный салон.***
Ночная гладь неба накрывает собой каждый уголок Сеула, словно одеяло. Яркой россыпью виднеются звёзды, становясь приятным и волшебным созерцанием для глаз, а прохладный ветер окутывает собой ночную тишину. — Куда мы едем? — отрываясь от ночного пейзажа спрашивает Наён, поворачиваясь к Чимину. На её слова он никак не реагирует, лишь приподнимает уголки губ. — В лес меня везёшь? Закопать там хочешь? — с иронией говорит девушка. Интерес всё ещё не насытился, а парень его с каждой секундой будто специально разжигает, не торопясь отвечать. — Заманчивая идея, — Чимин нажимает на кнопку, спуская окна автомобиля вниз, дабы впустить в салон свежий воздух, — но не сейчас. — А что так? — Наён с самодовольной улыбкой смотрит на Чимина, задирая подбородок. — Смирился? — спрашивает Ким, вспоминая все слова Пака о том, какой у неё невыносимый характер. — Да нет, — пожимает плечами брюнет, краем глаза посмотрев на девушку, — лопату забыл. Наён закатила глаза, громко цокнув и слегка ударив Чимина в плечо, на что он хмыкнул. Впереди пустынная трасса. Ни души рядом, лишь покачивающиеся из стороны в сторону одинокие деревья. Парень давит на газ, ускоряясь и чувствуя, как на него накатывает лёгкая ломка. — Наён, — обращается он к девушке, — в бардачке лежат сигареты, а в моём правом кармане зажигалка. — А? — озадаченно и с долей возмущения спрашивает Наён, приподнимая бровь. — Курить хочу, — кратко пояснил Пак, — а руки заняты. — взгляд прошёлся по рулю, на который легли обе руки. — В последнее время ты куришь слишком часто. — строго проговаривает Наён, не скрывая явного недовольства. — Совсем наплевать на здоровье? — А тебя это беспокоит? — лукаво улыбается Чимин, поглядывая в сторону девушки. Вообще то, да, беспокоит… Наён в очередной раз закатывает глаза, но всё же выполняет просьбу, оставив вопрос парня в воздухе. Открыв бардачок, ей на глаза сразу же попадается почти пустая пачка Мальборо. Вытащив её оттуда, она вытягивает одну тонкую сигарету, заинтересованно разглядывая её и крутя меж пальцев.Chase Atlantic - Friends
(slowed down + reverb)
— Сигарету никогда не видела? — иронично проговаривает Чимин, следя за изучающим взглядом брюнетки, которая аккуратно крутит в своих пальцах тонкую никотиновую палочку. Наён хмыкает, продолжая разглядывать вещицу в своих руках. — Не пробовала? — Чимин вновь возвращает своё внимание девушке. — Нет, конечно. — Какая хорошая девочка, —мурлычет издеваясь Пак, на что получает от Наён кулачок, грозящийся его ударить. Вдоволь насмотревшись на сигарету под насмешливый взгляд Чимина, Наён тянется к правому карману джинс, просовывая руку вглубь и ища заветную зажигалку. — У тебя там мариианская впадина, что ли?! — нахмурив брови, девушка старательно пыталась нащупать хоть что-то, похожее на зажигалку. — Нет, но если просунешь свои очаровательные пальчики на несколько сантиметров дальше, то найдешь клад внушающих размеров. — Чимин на полном серьёзе смотрит в глаза Наён, ухмыляясь и делая невинное выражение лица. — Заткнись, пока я тебе этот «клад» не оторвала. — фыркает Наён, всё таки отыскав заветную вещицу. Она намеревалась зажечь сигарету и всучить её Паку, чтобы тот сделал всё сам, но у него, судя по всему, были на это иные планы: он слегка разомкнул свои пухлые губы, придвинувшись к Наён. От его действий щёки брюнетки заалели, но всё же, как бы ей не было неловко, она подалась навстречу, аккуратно поставив сигарету меж пухлых губ. Чиркнув зажигалкой несколько раз, разжёгся алый огонек. Наён потянулась рукой к краю сигареты, поднося пламя к фильтру. — Подожди. — неожиданно шепчет Чимин. Он переключает коробку передач, и, сбавив немного скорость, притягивает девушку к себе за её кожаный ремень. Она даже не успевает среагировать, выронив зажигалку и сигарету из своих рук и по инерции облокотившись на него всем своим телом. Тот же, тихо усмехнувшись, переместил свою руку на тонкую женскую талию. Чимин смотрит на неё из под опущенных век, не отрывая взгляда. Будто пытается что-то в её глазах разглядеть, отыскать то, что спрятано за многочисленными масками. Он и сам не понимает своего неожиданного порыва, но всё же продолжает всматриваться в угольные зрачки, смотрящие на него с недоумением и шоком. Нет ему покоя с этой девчонкой. — Не так быстро, — шепчет Чимин девушке прямо в губы, медленно поправляя выбившуюся прядь её мягких волос за ухо. Наён замерла, чувствуя, как большой палец парня поглаживает её щеку, а глаза напротив заманивают в свой омут. — Наён, дай мне время, — теперь он проводит большим пальцем по мягким, вишнёвым губам, которые в данный момент медленно сводят его с ума, — хочу окончательно убить твою ненависть к себе, хочу закопать нашу мнимую вражду и наконец-то думать не головой, а этим… — он берёт её ладонь, прислоняя к тёплой мужской груди, где отчетливо слышится томное сердцебиение. Наён смотрит на Чимина с завороженными глазами, не смея сказать и слова. Его мягкий баритон ласкает слух, пуская по телу приятные мурашки. Чувствуя под своей ладонью кульбиты сердца брюнета, её берет мелкая дрожь, а от пристального, собственнического взгляда хочется куда-то спрятаться, но Чимин не даёт. Сейчас она полностью в его власти, что телом, что душой. Он всё также гладит её щеку, смотря прямо в затуманенные глаза и выпуская девичью ладонь из крепкой хватки. — Разомкни губы. Говорит он полушёпотом, опаляя кожу горячим дыханием. Наён, тяжело сглотнув, слушается. Чимин опускает большой палец вниз, к пухлым и раскрасневшимся губам, слегка оттягивая нижнюю вниз. Он медленно тянется к ним, наблюдая за реакцией Наён, которая, почувствовав аромат мужского парфюма ещё отчетливее, прикрывает глаза. Чимин хмыкает. Поднимает с колен уже подожженную сигарету и приближается, оставляя жалкие сантиметры между ним и девушкой. Он делает затяжку, и, приоткрывая рот, выдыхает дым в чужие губы. Пепельный никотиновый дым скользит по женским губам, уползая вглубь змейкой. Наён доверчиво вдыхает, вздрагивая. Её охватывает головокружение, а от секундного жжения в горле она жмурится. Чимин делится с ней, даёт попробовать, вкусить новые ощущения и эмоции, разделяя их на двоих на жалкой дистанции. Он внимательно смотрит на подрагивающие ресницы, тяжело сглатывая от столь мизерного расстояние между ним и Наён. Кажется, что ещё чуть-чуть, и их губы соприкоснутся…… и почему, когда она так близко, меня переполняет нетерпение?
Спустя пару секунд, Наён открывает глаза, делая глубокий вдох свежего воздуха. Распахивая затуманенные глаза, она врезается в блуждающий взгляд, сканирующий каждую эмоцию на её лице. — Чёрт… — растерянно шепчет она, не веря в то, что сейчас творит брюнет. — Только и делаешь, что портишь меня, — отшучивается Наён, мягко отстранившись от Чимина. Больше она такой близости не выдержит. Уж слишком сильно стучит её сердце. — Прости, — улыбается он в ответ, уже и вовсе позабыв о сигарете. — Я не удержался. — Козёл, — скрещивает она руки на груди, — ты понимаешь хоть, что натворил? Если Тхан узнает об этом, то точно меня убьёт… — она отворачивается к окну, делая вид, что обиделась на очередную неожиданную выходку. На самом деле, она просто всё ещё пытается унять дрожь в руках и успокоить бешеное сердцебиение. Чимин искренне смеётся. — Наён, у тебя в подчинении один из опаснейших кланов мафии по всей Азии, — он продолжает смотреть на ошарашенную девушку, в тоже время плавно поворачивая руль, — думаешь, осознавая это, Тхан обозлится на какую то несчастную сигарету? — Да, — отрезает злобно Наён. — Вот всегда ты так. Творишь всё то, что в голову взбредёт. Дурак. — Ну Ёни, — растягивает Чимин слова как сладкий мёд, будто бы гипнотизируя. А сама Наён от его ласкового обращения и Пусанского акцента щёку прикусывает, лишь бы не расплыться в улыбке. — Не злись. — Ладно… — устало выдыхает Наён. На такого Чимина злиться дольше двух секунд просто невозможно. — Не знаю, что на меня нашло, — хрипло произносит Чимин, вновь отворачиваясь к дороге. Больше он не в силах смотреть на это платье, открывающее вид на белоснежную шею и изящные плечи. — Ты просто сейчас очень красивая, вот и творю всякие глупости. Наён от слов брюнета чуть воздухом не поперхнулась. — Чимин, что с тобой? — с искренним недоумением оглядывает она Пака, — в последнее время я тебя прям не узнаю. — Мне нельзя сказать тебе, что ты красивая? — всё также спокойно цедит парень. Она поджала губы, уткнувшись взглядом в подол платья и теребя его изящными пальчиками. — П-почему же, можно… — мнётся она. Улыбка сама просится Чимину на лицо, когда он видит смущающуюся девушку. Уж очень большой контраст, в сравнении с её дерзким и своевольным характером. Когда она от неловкости отводит взгляд в сторону, так и хочется подразнить. Все последующие минуты езды прошли в молчании, и лишь негромкая мелодия из магнитолы разбавляла замешательство, повисшее в прохладном салоне автомобиля. И всё же, нарушить эту давящую тишину первым решается Чимин. — Ну и? Как тебе? Наён от неожиданного обращения оборачивается к парню, сведя брови к переносице. — Ты о чём? — О первом в жизни вдохе никотина, — с иронией произносит Чимин. — А, об этом, — доходит до Наён, после чего она слегка морщится, вспоминая режущие ощущения в горле, — не очень. — честно отвечает девушка. — Я в принципе не очень люблю запах табака, а тут ты ещё и мне в рот этот дым едкий выпустил, засранец. — шутливо жалуется она, усмехаясь. Но Наён не может отрицать то, как данный жест со стороны Чимина взбудоражил и затуманил её здравый рассудок. Эта его своевольность и дерзость однозначно цепляли, и цепляют до сих пор. — Вот чёрт, — выдыхает Чимин. — Теперь чувствую себя идиотом. — слегка посмеивается он. Но, быстро поймав себя на казалось бы, очевидной мысли, он медленно меняет улыбку на безэмоциональное выражение лица. — Я при тебе курю постоянно. Почему ты раньше не говорила, что это приносит тебе дискомфорт? — хмурится парень, переходя на более серьёзный тон. — Даже если бы сказала, ты бы ко мне прислушался? — Невероятно идиотский вопрос, — раздраженно отвечает брюнет, бесясь из-за того, что девушка сомневается в таких элементарных вещах. Да, возможно, несколько месяцев назад Чимин бы просто пропустил слова Наён мимо ушей, но однозначно не сейчас, когда они наконец стали понимать, слушать и слышать друг друга. — Хорошо. Тогда, бросишь курить? — выпытывающе смотрит на Чимина девушка. — Ради меня. — лукаво наклоняет она голову набок, закусив губу в предвкушении ответа. — Брошу, — ни секунды не мешкаясь отвечает Пак, заглядывая в шоколадные глаза и устанавливая незримую связь между ним и Наён. Пытается через чистейший и глубокий взгляд донести всю правдивость своих слов. — Вау. — наигранно удивляется девушка такой решительности, своей интонацией будто бы заигрывая. — Прям, вот, бросишь? — Прям, вот, брошу. Впереди всё такая же пустынная трасса, изредка освещённая белыми фонарями. Управление чёрного порше, ловящего на глянцевом капоте блики, вновь остаётся само по себе. Потому что в том, чтобы крепко держать руль, Чимин больше не заинтересован. Он заинтересован лишь в алых, соблазнительных губах, застывших в провокационной усмешке. Девушка, скорее всего, даже не понимает, как своими словами действует на брюнета. С огнём вздумала играть. — Не веришь мне? — Чимин приподнимает бровь, расплываясь в дьявольской ухмылке. — А вот не дави на меня. — Наён скрещивает руки на груди. — Я должна быть полностью уверена в твоих словах.Господи, да конечно же она верит ему. Только это не отменяет того факта, что ей всё ещё хочется немного потешиться над парнем.
— Хорошо. Тогда, пройдёмся по банальщине, — начинает Чимин, — если я всё же не сдержу слово,***
Глянцевый Порше плавится по пустынной дороге, разгоняясь с каждой секундой всё больше. Где-то там, вдалеке, виднеется уже оживленный, ночной Сеул, со всеми своими красками и переливающимися неонами, высокими зданиями и новостройками. Жизнь в его центре кипит, даже в такое время суток. И сейчас, ещё не доехав до центра мегаполиса, можно насладиться неким покоем, который кроется среди широкой дороги и покачивающихся, высоких деревьев вдоль полос. И всё же, эту атмосферу спокойствия и умиротворения разбавляет песня, что играет в салоне автомобиля уже по третьему кругу. Мелодия спокойная, завораживающая, но в тоже время импульсивная, благодаря битам и рэп партиям, раздающимся в каждом уголке прохладного салона. Наён откопала у Чимина в бардачке солнечные очки, гордо напялив их на себя и рэпуя любимую партию Маршалла уже в тысячный раз. — You know you want me baby, you know I want you too, they call me Superman, I’m here to rescue you… — от блаженства она даже прикрывает глаза, жестикулируя руками так, будто она прошаренный гангстер из гетто. — Господи, ну как можно быть таким охуенным… — буквально стонет девушка, облокачиваясь на сиденье, — ты слышишь эту идеальную читку? Я сейчас умру… — Слышу, Наён. Уже в тысячный раз, — посмеивается Чимин, — в который раз мы переслушиваем этот альбом? Чонгука поэксплуатировала, теперь за меня решила взяться? — Слышь, — Наён пальцами отодвигает очки на лоб, — я тебя, вообще то, просвещаю! — Это восьмая песня Эминема, Наён, — смеряет он её усталым взглядом, — думаю, я достаточно просветился. — Вот же… — злится девушка, скрещивая руки на груди. Чимин усмехается. Разворачивает голову и смотрит на мягкий, эстетичный профиль с заворожением. В очередной раз он ловит себя на удручающих мыслях. Откуда же она такая взялась? Такая искренняя, неземная, притягательная… Чимину тяжело в её компании строить спокойствие и некое равнодушие, но всё же, за всю поездку он ни разу не пожалел, что вытащил девушку прокатиться вместе по ночному городу. С ней спокойнее. Комфортнее. Определённо лучше.Мне понравится всё, лишь бы это было в твоей компании, Наён.
— Зайдём в магаз. — Чимин даже не подаёт вида, игнорируя и вновь запирая свои внутренние терзания на замок. Если не выйдет сейчас на свежий воздух, точно глупостей наделает. Он плавно жмёт на тормоз, поворачивая руль и припарковываясь недалеко от небольшого круглосуточного супермаркета с огромной неоновой вывеской. Наён недовольно цокает от прервавшегося звука из магнитолы. — Вот приспичило тебе, да? — шёпотом бурчит она, снимая солнечные очки и отстёгивая ремень, выходя из машины. Чимин обходит бампер, беря вышедшую из порше Наён за руку и молчаливо ведя её в сторону магазина. Механические двери плавно разошлись, открывая проход в магазин. Чимин быстрым шагом повёл её внутрь, всё время оглядываясь по сторонам. — Стой, — выпустив нежную девичью руку со своей тёплой ладони, он быстрым шагом направился прямо, скрывшись за стеллажами с продуктами. — И куда он попёрся? — приподняв в изумлении бровь пробурчала Наён, скромно топчась в уголке супермаркета. Немного постояв в пустом коридоре и обменявшись с охранником магазина недоверчивыми взглядами, Наён тяжело вздохнула и, задолбавшись тупо стоять и ждать на одном месте, сделала несколько шагов вперёд, чтобы найти блудного идиота, который будто сквозь землю провалился. Как только она решилась на его поиски, в её спину упёрлось что-то твёрдое и железное, слегка подталкивая.The Neighborhood – Sweater Weather
— Мадмуазель, — процедил знакомый голос позади, — карета подана. Наён обернулась назад и увидела Чимина, который стоял на полнейшем расслабоне, указывая руками на огромную тележку для продуктов. — Тебе десять лет? — Наён скрестила руки на груди, гневно косясь на брюнета. — Блять, Наён, — на выдохе произнёс Чимин, — хоть раз ты можешь забить на свою правильность? — подбивает он её на шалость. — Залазь, будет весело. Обещаю, прокачу с ветерком. — в знак правдивости своих слов он похлопывает ладонью по тележке, выжидая решения Наён. — Или слабо? — добавляет он провокационно. Девушка тяжело вздыхает, закатив глаза. Чимин прекрасно знает, чем её заинтересовать и как подбить клинья её гордости. Чёртов змей искуситель. Переглянувшись по сторонам, Наён аккуратно, пока никто не видит, быстро садится в тележку, разместив руки на держателе и повернув голову вбок. — Катай. Чимин победоносно улыбается, плотнее ухватившись за железные ручки и трогаясь с места, постепенно разгоняясь по кафельной плитке. Они проезжают мимо всех рядов магазина, огибая его полностью и громко смеясь на крутых поворотах. — Эй, помедленне! — сквозь заливистый смех говорит Наён парню, крепко ухватившись обеими руками за держатель. Форсаж на минималках устроил, ей богу. Чимин специально то замедлялся, то резко разгонялся, вызывая у девушки удивлённые вздохи и хихиканье. Стоящие у стеллажей посетители косятся в сторону сумасшедшей парочки с порицанием и осуждением, но разве Чимину и Наён есть до этого дело? Конечно же нет. Сейчас они плюют на всё, кроме собственного веселья и удовольствия. Наслаждаются моментом, пытаясь как можно отчётливее запечатлеть его в памяти. Чимин, чувствуя очередной осуждающий взгляд, прожигающий спину, в мыслях ухмыляется, пытаясь затушить медленно разгорающийся в нём пожар. Интересно, как бы все эти люди вели себя, если бы татуировку на шее не прикрывала мешковатая одежда? Парню хватит одного лишь взгляда, чтобы бросить в дрожь и сжечь им заживо, но именно сейчас он закрывает на всё глаза. Успокаивает сам себя ради Наён, которая с детским восторгом наблюдает за происходящим впереди. Она не может перестать смеяться, периодически прикрывая глаза от дующего в лицо ветерка, а Чимин, разворачивая тележку на очередном ряду, ничего кроме красивого смеха и не слышит. Он будто попал в прострацию, где слышится только нежный, девичий голос, переплетающийся с собственным пульсом и бешеным сердцебиением. Его он отодвигает на второй план, ловя каждую эмоцию девушки и упиваясь ею, как чем-то жизненно важным и необходимым.Когда именно это произошло?… Что пошло не так, дало сбой в системе, в собственном непоколебимом механизме? Изо дня в день Чимин чувствует, как прочная плотина, держащая в оковах и узде собственные чувства даёт трещину. И он даже не может ответить себе, хорошо ли это, или плохо. Стальные замки и цепи, которые сам Пак для себя выстроил, превращаются в пыль, стоит ему услышать нежный, звонкий смех, эхом раздающийся в сознании. Сам себя он не узнаёт, когда рядом с этой девчонкой.
Неловкость постепенно сходит на нет, и Наён, полностью отдавшись моменту, рассматривает каждую полочку со сладостями, мимо которой они проезжают. — Чимин, притормози, — внимание девушки приковал большой стеллаж с шоколадными плитками абсолютно любых вкусов. Парень замедлился, «паркуясь» прямо у отдела сладостей. — Серьёзно? — дразняще спрашивает Чимин, с улыбкой наблюдая за тем, как девушка вылезает из тележки и в нетерпении тянется к любимым вкусам шоколада, как ребёнок. — Да ну тебя, — отмахивается Наён, обратив внимание на полупустую полку. Почти сразу же она вытащила оттуда любимую плитку молочного шоколада с кусочками печенья, смотря на неё так, будто это кусок чистого золота. — Ешь, я заплачу. — спокойным баритоном проговаривает Пак, в душе умиляясь со столь искренней радости от какого-то сладкого батончика. Девушка вновь засияла, распаковывая любимую сладость. Откусив кусочек, она мычит, наслаждаясь любимым вкусом. Чимин не может оторваться. С упоением смотрит, ловит каждую эмоцию, согревающую его оледеневшее сердце. Не без усилий он отводит от Наён взгляд и смотрит на морозильную камеру с кучей напитков внутри. Сделав к холодильнику пару шагов, он дёргает на себя ручку, рыская глазами в поиске напитков. — Что пить будешь? — он достаёт из холодильника виноградный лимонад, бросив на девушку мимолётный взгляд. — Я пока не хочу пить, — говорит с набитым ртом брюнетка. — Захочешь. Нам ещё доехать нужно до одного места, забыла? Потом делиться с тобой своим лимонадом я не буду. Наён сердито хмурит брови, всё ещё не понимая, каков маршрут и куда вообще её везёт Пак. — Черри-кола, — коротко поясняет она, указывая подбородком на третью полку, — её хочу. Чимин же, с довольным лицом достаёт из холодильника вишнёвый напиток. Сделав ещё пару кругов вокруг разных отделов продуктов и набрав всё что нужно, Наён вновь забралась на тележку, после чего они с Чимином неспешно поехали к выходу, негромко о чём-то переговариваясь. Доехав до кассы, Пака, вдруг, посетила «гениальная» мысль. Он лукаво ухмыльнулся. — Наён, знаешь в чём адреналин таких поездок? — тихо шепнул на ухо Чимин, когда они уже были вторыми на очереди. — Мм? — девушка с интересом посмотрела на брюнета, откусывая плитку шоколада. — Сейчас узнаешь, — парень загадочно улыбнулся, крепче обхватив ручку тележки. В следующее мгновенье Чимин резко драпанул с места, разгоняясь. — Чимин! — испуганно взвизгнула Наён, когда они со всей скоростью поехали прямо к механических дверям, слыша позади крик охранника. — Мы же не заплатили! — В этом и суть! — сквозь шум ветра и колёс прокричал в ответ парень, разгоняясь ещё сильнее и буквально вылетая из магазина, встречаясь с прохладным ночным воздухом. Они резво уматывали с этого места, мчась к припаркованному неподалёку автомобилю как угорелые. — Ненормальный! — в порыве захлестнувших эмоций выкрикнула громко смеющаяся девушка. Она привстала на колени и потянулась к улыбающемуся Чимину, оставляя слабые удары на его руках. Сумасшедшая ночь.***
03:58 После «благополучного» похода в магазин, парень ещё немного наворачивал круги по ночному городу, смеясь над произошедшей ситуацией на пару с девушкой, попутно попивая газировку. Они разъезжали по широкой трассе на большой скорости, по очереди включая свои любимые песни, которые сотрясали салон автомобиля своими басами. Спустя пол часа езды, Пак всё же припарковал машину у какого то большого многоэтажного здания, в безлюдном райончике города. На вопросительные взгляды брюнетки, он, естественно, не отвечал. Лишь сказал захватить с собой пакет сладостей и молчаливо открыл ей дверь, протягивая руку и помогая выйти из прохладного салона. Наён оглянулась по сторонам. — Я впервые в этом районе. Где мы? — Чуть дальше от итэвона, — поясняет Пак, ведя за собой девушку. — Мы в это здание идём? — с недоверием прищурилась брюнетка, выглядывая из-за спины парня и пытаясь получше разглядеть многоэтажку. — Почти. — Ты так многословен, — слащаво и с иронией говорит девушка, закатывая глаза от очередного односложного ответа. — А ты, малышка, чересчур любопытна, — ухмыляется Чимин. Сегодня его будто подменили… Взять даже, к примеру, его выходку в продуктовом, от которой девушка до сих пор в ауте. Такой весь из себя суровый, опасный мафиози, при упоминании которого подкашиваются колени и бросает в дрожь, взял и слямзил сладости из магазина. Как-то, даже, умилительно от этой мысли становится. Чимин сейчас совершенно не такой, каким Наён привыкла его видеть на постоянной основе. Парень всегда бывает очень серьёзным и ответственным. Часто ему бывает не до шуток, он полностью погружён в работу и дела клана. Но сегодня… Он дал почувствовать себя обыкновенным подростком, без каких либо сложностей, проблем и обязательств. Дал забыть о клане, о наследстве, о всём том бремени, которое обрушилось на плечи столь юной девушки. — Да куда ты ведёшь меня?! Уже страшно, блин, — возмущается Наён, цепляясь за руки брюнета, которыми он закрыл ей глаза. Зайдя во внутрь здания, они шли по лестницам наверх, аккуратно перешагивая через каждую ступеньку. — Почти пришли. После слов Чимина до слуха донёсся лязг железной двери, которую парень, подтолкнув ногой, открыл. Насторожившись ещё больше, Наён аккуратно прошла дальше, всё ещё не видя ничего из-за ладоней Пака. А как только она почувствовала на своей коже лёгкий холодок, приятно обволакивающий кожу, то сразу поняла, что они находятся не в закрытом помещении, а в каком-то открытом пространстве. Чимин останавливается. — Та-даам… Он медленно убирает ладони с глаз брюнетки, которая плавно открывает веки, в первую секунду пытаясь привыкнуть к свету. Поморгав пару раз и сориентировавшись в пространстве, Наён медленно оглядывается по сторонам. Они с Паком стоят на плоской крыше жилого дома. Этажей десять снизу точно имеется. — Крыша? — в удивлении вскидывает она бровью, посмотрев на Чимина. Тот лишь лукаво улыбается, невзначай указывая ей взглядом в сторону. Наён посмотрела влево, взглядом натыкаясь на большой серый плед, расстеленный на полу. Ещё на нём были раскиданы пару подушек, а рядом со всем этим стоял раскладной столик для всяких вещичек. — Подумал, тебе не мешало бы немного отдохнуть под открытым звёздным небом, в компании такого красавчика, как я, — Чимин идёт в сторону «мягкого уголочка» плюхаясь на него и подзывая к себе девушку. — Миленько, — сдержанно отвечает Наён, пряча рвущуюся на лицо улыбку. Она прошла к маленькому, раскладному столику, поставив на него пакет с напитками и сладостями. — Откуда здесь всё это? Неужели готовился? — подшучивает она, пройдя дальше и удобно расположившись на мягком пледе рядом с парнем. Глубокая ночь сменяется ранним утром, меняя свою тёмную палитру на более светлую. На горизонте появляются первые оттенки огненного рассвета, который мягкой дымкой ложится на здание. — Мы с парнями часто так зависали, когда помладше были. — А сейчас что? Посиделки на крышах заменили алкоголем, клубами и притонами? — с усмешкой произносит Наён, облокотившись о бетонную стенку. — А кто сказал, что у нас с собой не было спиртного? — Кто бы сомневался, — тихо посмеивается Наён. — Кстати, как там Тэхён и Чонгук? Реже вижу их в последнее время. — Чонгук сейчас по уши в делах клана. Я доверил ему одно очень важное задание, к которому он готовится с большим усердием, — нахваливает он друга. К Чонгуку Чимин относится по особенному трепетно, Наён это заметила с самого начала. Хоть в клане он и самый младший, но ведёт себя посерьёзнее и поответственнее многих парней, что постарше, чаще всего беря на себя более опасную и тяжёлую работу. В свои семнадцать Чонгук уже успел отличиться на многих заданиях и завоевать уважение главы клана, Бао Ли. Именно поэтому, Чон – правая рука Чимина. — Понятно… — на выдохе произносит Наён. — А что насчёт Тэхёна? — А Тэхёна нашего пронзила Амурская стрела, — хмыкает Пак. — Всё своё свободное время он проводит с Бин Бин. Клянусь, никогда ещё не видел его таким окрылённым. Твоя подруга очень сильно на него влияет. — смешок. — Айгу, — умиляется Наён, — какие милашки. — в воздухе аж воображаемые сердечки залетали. В груди тепло разливается от радости за подругу. Неужели она всё же нашла свою родственную душу? —Да, к счастью, сложностей у них в этом нет. Просто делают так, как чувствуют.Не то, что мы.
Проскальзывает у обоих идентичная мысль в голове, которую они пытаются блокировать. Чимин облокачивается о стену, подставляясь под порывы лёгкого ветра и устремляя свой непоколебимый взгляд куда-то вдаль, будто бы ворошась в памяти. Его уголки губ медленно тянутся вверх. Почему то именно сейчас на него навевают воспоминания… — Отец обожал встречать закаты и рассветы, — неожиданно начинает он, с хрипотцой в голосе. — «Обожал»? Почему в прошедшем времени? — с искренним интересом спрашивает девушка. Чимин едва слышно хмыкает, всё также смотря в одну точку. — Сейчас рядом нет мамы, которая также любовалась бы всем этим с ним на пару. — губы трогает слабая усмешка. Радость и игривость мгновенно сползают с девичьего лица. Внутри неё вдруг что-то содрогается. Трещит по швам, не успевшим затянуться с того самого вечера.— Пак Чимин… А где же твоя мать?
Свои же гнусные, мерзкие и гадкие слова застряли в горле огромным комом. Прошло столько времени, а чувство вины за сказанные глупости девушку до сих пор терзает. Сейчас она не понимает, почему не попросила за них прощения гораздо раньше. — Чимин… — тихо обращается Наён к парню. — Да? — он отвлекается от внутренних размышлений и терзаний, вновь посмотрев на девушку. Мгновенно исцеляется. — Ты помнишь мой первый вечер в твоём доме? — заглядывает она ему в глаза. — Ты, я, девочки и парни собрались в зале и играли в «загадай желание». — Помню, — кивает. — И как наутро мы все пытались вспомнить то, что делали ночью? Помнишь? — Да. Тогда мы с тобой впервые сильно поругались. Помнит. Помнит всё, без остатка. — Так вот, Чимин… — мешкается брюнетка, не зная как правильнее начать. Она делает глубокий вдох, всё же собравшись с мыслями. — Пожалуйста, прости меня за те слова… — она поджимает губы, опустив голову и нервно теребя пальчиками подол платья. Вновь вспоминает, как посмела затронуть эту болезненную для Чимина тему. Как сказала столько мерзких и гадких слов, пытаясь задеть и капнуть по-глубже. До сих пор, с того самого дня, ей хочется вымыть рот с мылом. И если можно было бы вернуться в тот день, девушка с силой дала бы себе пощёчину, дабы в чувства привести. — Я наговорила тебе тогда такие ужасные вещи… клянусь, я не хотела, просто в тот момент я была так зла на тебя, что даже не думала, о чём говорю. Нужно было давно извиниться за это, просто я… — Наён, — обрывает её Чимин, смерив строгим взглядом. — Прекрати. Обескураженная девушка поднимает на парня взгляд, встречаясь с угольными зрачками, что прямо в душу смотрят. — Не говори так, будто я сижу тут перед тобой, весь такой пресвятой ангел, — выдыхает Пак. — Не только ты наделала глупостей в порыве ярости. Чимин спокойно пододвигается к ней ближе, оставляя между ними ничтожное расстояние. Он касается ладонью щеки брюнетки, поглаживая бархатистую кожу. Опустив руку чуть ниже, он берёт Наён за подбородок, приподнимая голову так, чтобы она смотрела на него. — Когда человеком овладевает гнев, он и сам не понимает, что творит, — говорит он с хрипотцой в голосе. И правда. Сколько было ситуаций, когда эти двое просто отключали голову, не думая о том, что делают, ведомые чистой яростью? Сколько раз делали друг другу больно, ранили словами и поступками, а потом молчаливо жалели об этом? Может, сейчас самое время всё это озвучить? — Хочу чтобы и ты знала, что за всю боль, которую я причинил тебе, я сожалению чертовки сильно, — в словах чистая правда и искренность, которую парень хочет до девушки донести. Его взгляд машинально опускается на оголённые, стройные ножки. Он аккуратно притрагивается к зажившим икрам, на которых совсем недавно виднелись алые следы. Чимин будто сам себе в очередной раз в душу плюёт, вспоминая то, как эту нежную, тонкую кожу разрезала бамбуковая трость, сотрясающая воздух. Наён ведь такая хрупкая, чувствительная… Совесть по сей день его съедает, и если бы мог, то всю боль, которую испытывала девушка в тот момент забрал бы себе, а затем приумножил в трёхкратном размере, чтобы себя же проучить. Наён на мгновение перестаёт дышать. Она с шоком смотрит на лицо Чимина, на котором желваки играют. В его взгляде сожаление, самобичевание, которое парню совсем не свойственно. — Больше я не посмею ранить тебя ни словами, ни действиями. Обещаю. Сердце девушки пропускает удар. В голове всё вдруг опустошилось, выбило все мысли. Те ли это слова, которые она хотела услышать от Чимина всё это время? Определённо. — Сегодня у нас, судя по всему, ночь раскаяния и искупления. — придя в себя, мягко улыбается Наён, в то время как у самой громадный камень с плеч спадает. И только сейчас девушка обращает внимание на лучи алого рассвета, которые мягко касаются красивого, расслабленного лица Чимина. Она плавно отводит взгляд на небо, распахивая глаза от удивления. На нём будто бы расположилась вся палитра сочных и пастельных цветов… начиная от тёмно-персикового, заканчивая бледно-лиловым. Они переливающимися мазками ложились на синее небо мягкой дымкой, создавая невероятную картину. — Как красиво… — восторженно шепчет Наён, округлив глаза. Чимин на мгновенье зависает от того, что видит перед собой. Не чудесный рассвет, который будто бы подстроился под их с Наён вайбы, а кое-что гораздо более прекрасное. В зрачках девушки отображались карминовые оттенки нового дня. Ресницы мелко подрагивали, а лёгкий ветерок слегка сдувал длинные волосы. Парень вновь оказывается в плену её дьявольской красоты, что не присуща этому миру. — Ты красивее. — на выдохе произносит Пак. От внезапного комплимента Наён заметно теряется, ошарашено посмотрев на брюнета. Лучше бы этого не делала. Чимин сейчас так близко… Она буквально чувствует тепло его тела, а глубокий аромат парфюма уже пробрался в каждую клеточку тела. Чимин задерживается на шоколадных глазах, что с неким смущением смотрят на него, явно себя пересиливая. Он смотрит на девушку и не верит, что они прошли столько ссор, прежде чем прийти к тому, что у них есть сейчас.— Что, если бы она отменила помолвку и решила связать свою жизнь с кем нибудь другим?
Он резко меняет выражение лица. На миг даже перестаёт дышать, от промелькнувшего в мыслях разговора с другом.— Чимин, неважно, что было между вами раньше. Если ты хочешь, чтобы у вас было совместное будущее, лучше не зарабатывай себе гематомы, выплескивая ярость на грушу, а иди и покажи, чья эта женщина.
Чимин заглядывает в её глаза и понимает, насколько сильно ошибался. О каком отсутствии чувств вообще могла идти речь, когда в присутствии этой девушки у него внутри всё готово разорваться от эмоций? Ведь каждый понял всё уже давным давно… Только, вот, почему то не хочет себе в этом признаваться. Парень не сдерживается, даёт слабину, всё же опуская взгляд на пухлые, сочные губы. Хочется прикоснуться, попробовать на вкус, ощутить мягкость и тепло. И, чёрт возьми, хочется этого так сильно, так давно, что ещё чуть-чуть, и парень точно с ума сойдёт. Чимин вновь поднимает взгляд на шоколадные глаза, допуская очередную ошибку. Он врезается в томный, глубокий взгляд, в котором читает свои же мысли и чувства. Истинное сумасшествие происходит с ним именно сейчас. Сомнений нет. В глазах Наён влечение. Желание. — Блять… Тормоза срывает окончательно. Чимин ни за что не будет жалеть о том, что собирается сделать. О чём угодно, но только не об этом.Пошло оно всё в задницу.
Чимин срывается. Поддаётся тем бешеным чувствам, которые вот-вот сломают решётку рёбер в груди от длительного ожидания. Он накрывает сладкие губы мягким поцелуем, в то время как внутри взрывается атомная бомба от долгожданного соприкосновения. Всё тело покрывается мурашками, а сердце начинает чаще биться. Просто удивительно… Ни одна девушка не вызывала в нём такого волнения. Впервые он испытывает что-то подобное. Через неимоверную силу, Чимин разрывает поцелуй. — Одно твоё слово, и я сейчас же остановлюсь, — шепчет он ей в самые губы, поглаживая щёку большим пальцем. Ему тяжело сдерживать себя, но всё же он хватается за остатки затуманенного разума. Наён тяжело дышит, пытаясь сфокусировать зрение. Её мгновенно бросает в жар от настойчивых, пылких прикосновений. Она облизывает пухлые губы, всё ещё чувствуя на них чужую теплоту. — Нет… — еле шепчет Наён, от вмиг сбившегося дыхания. — Не останавливайся. Только не сейчас… Крышу срывает окончательно. Всему виной эта девчушка, что одним своим присутствием действует на парня как самый сильнейший наркотик, мгновенно вызывающий зависимость. Наён даёт зелёный свет, это всё, что нужно знать. Чимин вновь накрывает чужие губы, но теперь уже более настойчивее, грубее. Уж слишком долго сдерживался, чтобы сейчас тушеваться. Своими властными, пылкими прикосновениями он обжигал девичью кожу, пытаясь упиться, насытиться сполна. Его страсть контрастировала с нежностью, разгоняя по всему телу бешеные мурашки. Наён робко отвечает на его поцелуи, в то время как у самой внутри всё разрывается от предвкушения. До слуха парня доносится её приглушённый вздох. Вот оно. Наконец-то он ощутил: их сердца бьются в унисон и невидимыми нитями сплетаются друг с другом. Пак аккуратно усаживает её к себе на колени, удобно разместив руки на округлых бёдрах. Девушка от этого немного напрягается, и Чимин это замечает. — Тише, расслабься, — хрипло произносит он, поглаживая бархатистую кожу. Жестами, прикосновениями просит расслабиться, довериться… А Наён и слушается. В его руках растворяется, превращаясь в мельчайшие скопления атомов. Крепко взяв Наён за подбородок, он подаётся вперёд и целует. Целует медленно, тягуче, горячо, пытаясь насытиться желанными губами и дурманящим, вишнёвым ароматом, осевшим на кончике языка. В перерывах улыбается, опьянённый чужой близостью. Отрываясь от губ девушки, Пак скользит ладонью к её затылку, неожиданно сжав шелковистые волосы в кулаке и оттянув их назад, заставив выгнуть шею. В этом жесте нет никакой грубости, лишь жгучая страсть, которой он дал волю. Чимин вгрызается в её белоснежную шею, урвав первый, тихий стон, от которого у него всё тело мгновенно покрылось мурашками. Наён теряется в ощущениях. Она в блаженстве прикрывает глаза, подставляя шею под горячие, властные губы Чимина. Он сейчас такой несдержанный и требовательный… Каждое его прикосновение, словно мощнейший удар тока. Наён зарывается пальцами в Чиминовы каштановые пряди, сжимая их у затылка и закусывая в нетерпении губу. Парень утробно рычит, терзая нежную кожу и прокладывая влажную дорожку до острых ключиц. Аромат дикой вишни полностью затуманил его сознание, создал непроглядную пелену перед глазами. Он вновь возвращается к разгорячённым губам, подмечая то, что девушка уже отвечает намного смелее и отзывчивее. — Что ты делаешь со мной… — в перерывах между поцелуями шепчет Пак. А Наён от переизбытка чувств жмурится, еле поспевая за распалённым парнем. В висках бьёт дикая пульсация, от которой девушка пытается отвлечься, концентрируясь на Чимине и его обжигающих прикосновениях. Он учит, направляет, беря инициативу на себя. Пытается через поцелуй все свои чувства донести, которым он наконец дал волю. А самого Чимина ведёт. И ведёт ужасно сильно. Он сжимает тонкую талию, терзая раскрасневшиеся губы. Они с причмокивающим звуком отстраняются друг от друга, обрывисто дыша. Оба восстанавливают дыхание, вбирают в лёгкие как можно больше кислорода, которого они в друг друге так долго искали, находили. — Чимин-а, — произносит Наён на выдохе, уткнувшись в чужой лоб и сжимая ткань толстовки в кулачках. — Прошу, не делай больше больно… — Не посмею, — отвечает он с уверенностью, заглянув в затуманенные влечением глаза. Он поправляет выбившуюся прядь мягких волос за ухо, слабо ухмыльнувшись. Дьявольски красивая… Чимин прижимает её к себе ещё ближе, вновь утягивая в глубокий и долгий поцелуй. Теперь уж точно ни за что не отпустит. Ни за что и никогда.